Было это впору моей молодости. Начало девяностых. На дворе неразбериха. Кто-то кого-то стреляет, захватывает, делит. Чего-то там обстреливают. Мы же, журналисты в непонятках о свой судьбе и судьбе газеты, без гроша в кармане и тут…настает День журналиста, по-новому. (По-старому, праздновали 5 мая. Все-таки, коммунисты понимали, что ребята все равно нажрутся, а в мае на улице благодать, каждый кустик примет). Новый же день журналиста был назначен в честь первого выпуска газеты при Императоре Петре. Только та газета по старому стилю вышла 1 января, значит 14 января по-новому, получается. Но праздник, почему назначили на 13 января. Видимо первый президент и министр информации еще не отошли тогда от праздников, ну и подмахнули указ не глядя. Это же после сплошной январской пьянки! Ну не в этом дело.
Поначалу, праздновали, как положено, чинно. Главный деньжат подкинул. Ну а потом мужики уединились в кабинете фотокорреспондента Шурика и началась крутая пьянка. Очевидцы (уборщица тетя Рая) рассказывают, что расходиться мы не хотели, пока нас не выгнал сторож дядя Вася, по причине язвы не потреблявший ничего крепкого.
На другой день утром народ начал потихоньку собираться. Все-таки, рабочий день. Пришли все кроме Шурика. Гонец - водила Витя, срочно посланный к нему домой, вернулся ни с чем. Самый сообразительный и практичный из нас Андреич, отмел сразу самое страшное - реанимацию по причине отравления паленой водкой (журналисты могут выпить все) и предположил, что Шурик ночует в «нумерах». Как в воду глядел, зараза.
На вопрос заведующего правовым отделом Петровича, дежурный по городу сразу ответил: здесь, мол, спит в камере, еле успокоился под утро.
Выручать надо коллегу. Путем несложных умозаключений пришли к выводу, что Андрееич самое то, на роль гонца. У него шурин в чинах при отделении. «Аргумент» для шурина был куплен тут же, в магазине, на скинутые гроши от премии.
Шурин зрел долго. После повторного похода Виктора в магазин: для нас (в машину у подъезда) и для него, наконец-то в двери появились совершенно никакой Андреич и собственно арестант. Все при нем: костюм рубашка галстук и… фингал под глазом.
Мы сразу к Шурику, что да как? Он, «в законе», сначала потребовал налить ему. Не спеша, выпил, выкурил сигарету и начал свой рассказ.
- Вышел я на улицу, мужики, и начисто забыл куда идти. Смотрю, написано «Телефон. Телеграф». Дай думаю, позвоню кому-нибудь, чтоб подъехали за мной, а то уж идти нет более мочи. Как будто позвонить смог бы. Зашел, тепло светло чисто… ну я и свернулся на полу в уголочке калачиком и только стал засыпать, что бы время скоротать, а тут тормошит кто-то. Открываю глаза - менты. Меня под руки и в кутузку. Сидит там капитан какой-то, морду отъел, нагло так улыбается. Лечить стал, теребя мое удостоверение: такая работа, а ты пьянствуешь. Я ему на пальцах объясняю, мол, праздник сегодня, премию, получил, обмывали. А он: ну давай премию и сматывайся без протокола. И такая меня злость и обида взяла: взятку ему подавай.! И у кого просит, у журналиста!!! У кого мышь в кармане сдохла!!!
Все притихли. Ну и?
- А я взял и плюнул ему в жирную морду, со все пролетарской ненавистью.
- Били?, - коротко спросил Петрович
- Не помню я больше ничего.
Петрович, молча протянул ему стакан:
-Уважаю, коллега!
Вот так вот наш Шурик первым встал на борьбу с оборотнями в погонах. Правда сейчас, поступи он так, вряд ли отделался бы фингалом.
Ну а компания направилась в кабак, что бы отметить счастливое освобождение арестанта. Тоже ведь праздник.
Фарит Нугуманов