Без сомнений - моей дочери Оле

Кукла была ростом чуть меньше меня. У фарфоровой красавицы оказались льняные кудряшки, закрывающиеся глаза и пушистые ресницы. Под голубым платьем с воланами на спине болталась тесёмка, слегка омрачавшая мой восторг: в шесть лет я понимала, что детей с хвостиками не бывает. Я потянула за тесёмку, и раздалось жалобное мяуканье. По убеждению взрослых оно означало «мама»…Зато имя новой дочки сомнений не вызывало: «Кукла Оля» - именно так значилось на бумажке, прикреплённой к трусикам.
Кукла Оля торжественно восседала на большой кровати, украшая собой пирамиду подушек, накрытых по тогдашней моде кружевной накидкой. Она взирала на меня невинными глазами и, казалось, скучала…
Вскоре я избавила её от скуки, уронив случайно на пол. От хрупкой ступни откололся кусочек. Травма была незаметна – белые носочки и клеёнчатые тапочки снимались редко. Тем не менее, моя мама огорчилась и в сердцах обронила: «Вот бабушка придёт в гости и увидит, что ты наделала с её подарком!»
Отныне появление бабушки вызывало во мне отвратительное чувство липкого страха. Если она брала куклу на руки, я старалась её отвлечь и успокаивалась только тогда, когда бабушка прощалась с нами.
О сломанной ножке бабушка так никогда и не узнала, но тот детский страх долго
ещё жил во мне. В мамином альбоме тех лет я крепко обнимаю куклу, глядя в объектив круглыми испуганными глазами…
Я выросла, и настало время, когда друзья и знакомые, рассматривая мою располневшую фигуру, одолевали меня вопросом: «Кого ждёшь?»
- Дочку! – уверенно отвечала я. Имя ожидаемой дочки тоже не вызывало сомнений.
Оленька родилась в самый разгар июньской жары, когда ленинградцы томились на пляжах. В дочку словно воплотилась старая кукла из моего детства: огромные карие глазища, светлые вьющиеся волосёнки и…никаких тесёмочек! Дочка ревела басом, и особенно громко – по ночам, когда мне хотелось спать, спать и спать…В одну из таких
беспокойных ночей на меня вдруг обрушилась мысль о том, что игра в «дочки-матери» закончилась. Я вдруг поняла, что маленькое живое существо – главная моя тревога и забота до последних моих дней…
…Я подхожу к серванту, за стеклом которого уже тридцать лет стоит большая фотография: полугодовалая дочка-кукла на моих руках. Мы обе смотрим сквозь время…
А рядом – современный цветной снимок: уже совсем взрослая Оля с моим внучком на руках. У мальчика льняные кудри, голубой комбинезончик. И на ножках белые носочки и крошечные настоящие кроссовки.

1999