We skipped a light fandango,
Turned cartwheels 'cross the floor.
I was feeling kind of seasick,
But the crowd called out for more.
The room was humming harder,
As the ceiling flew away.
When we called out for another drink,
The waiter brought a tray.
And so it was that later,
As the miller told his tale,
That her face at first just ghostly,
Turned a whiter shade of pale.
She said there is no reason,
And the truth is plain to see
That I wandered through my playing cards,
And would not let her be
One of sixteen vestal virgins
Who were leaving for the coast.
And although my eyes were open,
They might just as well have been closed.
And so it was later,
As the miller told his tale,
That her face at first just ghostly,
Turned a whiter shade of pale.
Мы слегка дурачились,
Покатившись кувырком по полу,
Мен охватила морская болезнь,
Но толпа требовала больше
Комната зажужжала еще громче,
Когда исчез потолок
И так это было поздней,
Когда мельник рассказал свою сказку,
Так что лицо ее стало бледным, как призрак
А потом лишь белой тенью бледности
Она сказала, что нет причин,
Что правда видна и так
Что я продирался сквозь мои карты,
Лишь бы она не стала одной из вестальских девственниц,
Которые отправились на берег
И хоть глаза мои открыты были,
Могли они закрыты быть
И так это было поздней,
Когда мельник рассказал свою сказку,
Так что лицо ее стало бледным, как призрак
А потом лишь белой тенью бледности