Шапка мономаха

       
 В летнем походе на берегу реки как водится вечером костер. У костра - некрасивая женщина лет 35, ее зовут Ирой. Впрочем, она неплохой организатор. Также там две молодые подружки Алла и Жанна. У обоих маленькие дети, но они выбрались - у Аллы с ребенком сидит муж, и у Жанны – тоже муж… Еще сорокалетний Вова со своей гитарой. И много молодых ребят.
 После ужина, мытья посуды – беседа за жизнь.
- Красота спасет мир – говорит Вова. Сам он некрасив, или неухожен как истинный хипарь.
Но это не важно. А Ира против двойной морали. Нет – говорит она – девушка не должна быть красивой. Главное – внутренняя красота!
Все переглядываются.
- Поэтому вы, ребята, должны любить некрасивых. Ребята сочувственно смотрят на девушку, явно не соглашаясь с ней. А Алла говорит вдруг. – Ты не переживай. Тебе сейчас кое-что Жанна скажет.
Жанна явно мнется. – Что?
- А ее Стас сказал, что у тебя –греческий профиль.
Ира не знает, кто такой Стас.
- А он разве меня видел?
- Давайте, я спою – говорит Вова и поет о лете и любви.
И песня всех примиряет и объединяет.
А Ира забывала про свою неприятность. Дело в том, что она была секретарем литобъединения «Луч». Там были Георгий и инвалид Саня. А председателем был Дима Павлов – очень высокий красивый поэт. Он писал стихи, а Ира печатала их на машинке. Она считала, что понимает в стихах, и хвалила их. А потом стала хвалить и самого поэта – талантливый парень. И она даже подарила ему и Сане «валентинки». И предложила вместе отметить день святого Валентина. Ребята собрались вместе, правда на 23 февраля. Даже инвалид Саня, который не служил, но был парнем. А Ира не собралась, как девушка. И она обиделась, и обвинила ребят в отсутствии гласности. А ребята обиделись на Иру, и Георгий сказал, что ее исключают из ЛИТО «Луч». Как он объяснил, Диме показалось, что она пытается с помощью «Луча» решить свои личные проблемы. В общем, черт ногу сломит.
Так осталась она неорганизованной. Про не члена партии в таких случаях говорят «беспартийный». А про не члена ЛИТО?
А потом Ира попыталась вступить в серьезную студию «Малахитовая шкатулка». Вела студию Юлия Петровна Углова. Она была резкая, но очень неглупая женщина. Она была скупа на похвалу, но уж тем, кто писал хорошо – давала зеленую улицу. Она учила студийцев азам литмастерства. Передавала свои знания. Под впечатлением лекций о силлабо-тонических и тонических стихах Ира даже всерьез думала поступать в Литературный… И после каждого занятия хоть ей было не по пути с большинством, ее шла провожать до троллейбуса огромная толпа ребят, разговоры продолжались и по пути домой. Юлия Петровна давала ученикам стихи и прозу других авторов на рецензии – потом они публиковались - за деньги и без. Ирина тоже хотела бы попробовать себя и в критике, но ей никто не предлагал, а самой – стимула не было. Готовился и общий сборник. Туда взяли стихи всех, кто ходил в тот год. Но почему-то кроме Иры. И вот, осмелев, Ира спросила: А можно я тоже дам свои стихи?
Но Юлия Петровна ответила со свойственной ей прямолинейностью: - Это невозможно, Ира. У нас – все способные ребята, будущие профессионалы. Вы, конечно, стараетесь. Но сами видите – у нас другой уровень...
На прощание ей сказали: Вам лучше создать свою студию. - Ничего себе, заявочка! – подумала Ира. Офицер Влад тоже случайно зашел на эту студию. Он в армии начал баловаться творчеством. Углова сказала ему, что он неплохой репортер, но ему надо долго учиться писательству.

- Знаешь чего – сказал Влад.- Ну и не надо за них держаться. Правильно Олег сказал – давай с тобой создадим свою студию. И там не будет ни личных интриг, ни снобизма, а будет простое народное искусство!
Влад был моложе ее лет, пожалуй, на десять, хотя разницы особой не чувствовалось. Развитый был парень. У него к тому же были проблемы - уволили с работы на фирме – не прошел испытательный срок. И у него появилось время и много идей. Он сразу предложил ей стать председателем еще не существующего ЛИТО.
…Разговор с Владом успокаивал, добавлял уверенность. Ее так редко куда-то выбирали. А тут – в начальство – круто!
Ну а тут осенью у «Лучевиков» печальный юбилей – 45 лет со дня рождения их поэта Сергея Казкина. И мама Казкина, бывшая учительница, предложила провести общий концерт.
Все согласились нехотя. Выбили малый зал в ЦДЛе. Это было событие.
 Влад отказался ей помочь – его проза интересовала. А стихи – нет. А у него были замечательные операторы. Но где взять камеру для съемки?
И тут подруга Жанна предложила в операторы своего мужа Стас. Тот закончил фототехникум.
       Саня не пришел, сославшись на болезнь, пришла его мама – бывшая ткачиха неплохо певшая, а Георгий с Димой отделились и быстро ушли вдвоем. Стас не успел их даже снять для истории.
После концерта шли вместе. - Да отстань ты от этого Луча. Давайте собираться у меня! Приглашай свое «Утро»!
Ира знала, что у Стаса уже третий ребенок – один Жаннин. И тем не менее он брал огонь на себя! Правда после тусования в «Луче» было чуть напряжно собирать кучу народу и везти их в Солнцево. Но чего не сделаешь ради искусства? И человеку помочь – ему так скучно сутками сидеть с детьми – у родственников Жанны были проблемы.

Ребята согласились. Им было даже интересно съездить на природу. – Ну, Ира, веди. Ты у нас – главная! – велел математик Сергей. Ире нравился Сергей – высокий стройный, остроумный.
Он долго не давал ей свой телефон. А вот после «Утра» дал! Сам Сергей, правда, звонил крайне редко, по делу…
А Стас вел собрание сам. Он с интересом говорил о проблемах современной философской мысли. И с той же страстью качал детей. И это смущало. Старшая дочь Майя, жевала жвачку. Вдруг она вытащила ее изо рта и протянула Ире: - Ня!
 Ира улыбнулась. И вдруг поняла, что дети – это не так уж скучно…
Жанна тем временем уехала в свой Магадан. И Стас стал звонить все чаще. И предложил как-то: а останьтесь после «Утра» у меня. Вам же далеко ехать.
 Ира колебалась – муж подруги как-никак.
Остался только Влад из Подмосковья. И Иру уговорил. И они втроем обсуждали Конта и Поппера. А утром Стас уже кормил сам детей. И Ира была будто в семье - коммуне – трудно, но интересно. – Наш «Луч» – это колхоз, – сказал Влад. – Нет, община – возразил Станислав.
Ира думала о том, что когда – то институт семьи канет в Лету, и останутся вот такие островки коллективизма. Здорово! И так круто и просто.
Теперь она всегда брала с собой игрушки для детей. Особенно для Майи. Майя не уносила игрушки, как другие, а начинала играть с Ирой. Девочка была неистощима в выдумках, и любой незатейливой вещице находила свое применение. Вот две лошадки – сказала она. - Белая – Майя, а рыжая – Ира. (У Ирины на голове был сейчас перманент). И однажды она забралась к Ире на колени и заявила ей: Мы – друзья!
Почему девочка так тянулась к посторонним? Может потому, что Стас не был ей родным отцом, и чуть не хватало счастья?
И все-таки приходилось собирать «Утра». Ну неудобно было бросать людей, раз им хотелось общаться. Обзвон, правда, был делом не очень благодарным. Звонила Ирина всегда сама – ей почти не звонили. Что ж – люди все занятые, у многих – семьи. Ну что ж! Пусть они и не были особенно близки ни с Ирой, ни между собой. Но Ира надеялась, что «Луч» сблизит их.
Да и Стас приглашал. И не могла она понять, что Стасу дороже – дети, ЛИТО, или приятно с ней поговорить. – Чего он меня все время зовет? – спрашивала она Влада, теперь редкого гостя у Станислава – он уже нашел работу.
- Станислав говорит, ему с тобой интересно. Ты много знаешь – заметил он. Влад никогда не врал. И Ирина поверила. А Влад вскоре окончательно отошел от дел, и передал Ире в руки бразды правления шапкой Мономаха.
Ира жаловалась теперь Стасу на исчезнувшего Влада. – А чем я тебя не устраиваю? – спросил Стас.
Интересный был вопрос. И Ире вдруг стало жалко Станислава, который, казалось, изнывал от детей. А у нее было все наоборот – детей не было. Все вокруг были как товарищи, не имея серьезных намерений… А так Ира не хотела. Тем более, она была свободна. Плохо без отца. Вот Майя – и та не такая как все.
Тем временем приближался год свиньи. И уже на ночь глядя Майя вынесла двух плющевых поросят – маленького и большого.
- Поздновато ты надумала играть. Мне надо ехать – объяснила Ира девочке.
- А ты не едь. Вот мама наша давно к нам не едет. Все в Магадане... – Майя вздохнула.
- Знаешь Майя – сказала Ира - я не понимаю, что я здесь делаю. Ты не знаешь, что я здесь делаю?
- Я тебе потом скажу – пообещала Майя. Она вылила молоко из бутылки, и опустив в миску морды обеих свиней, сказала: - Я тебе выпишу мандат, чтобы ты здесь всегда жила!

И Ирина призналась:
- Знаешь, у тебя много детей. А я бы хотела воспитывать детей. Пусть чужих. Но не в школе
Стас помолчал. - Знаешь, – сказал он, – я могу тебе помочь. Только это ни к чему не будет нас обязывать…  - И вдруг он обнял Иру.
Ира смутилась. – Я так не могу…
- Ты же не замужем – удивился Стас.
- Но я хочу выйти замуж – ответила Ира.
Стас улыбнулся: Готовь собрание на рождество, Ира. И Вову пригласи. Обязательно. С гитарой.
Ох, опять это собрание… Ира все-таки решила уточнить программу. Вдруг зазвонил длинный звонок «межгорода». Стас говорил с кем-то долго, и, устав ждать, Ира поехала. Давно она не была дома.
На Новый Год Ира осталась дома. Подарка на этот раз она не получила. Ее тоже никто из знакомых не позвал, и они распили вдвоем с матерью бутылку водки
и поели крабовый салат. А после «огонька» разошлись.
- Желаю тебе, Ирина, в этом году счастья в личной жизни, заметила мама, гася свет.
Впереди рождественские каникулы. Целая скучная неделя. Зато седьмого – рождество. А там и «Утро». И она всю неделю готовится к нему, читает книги. Ищет ксерокопии, ведь в праздники это – проблема.
       Правда, Сергей не захотел ехать. – Мы же недавно собирались – заметил он. Что-то ты, Ириша, зачастила. - В его словах слышался упрек. И Вове дозвониться она не смогла. Он поехал к жене в Питер. И обещал вернуться только в феврале. Бывало, собирались и без него, но надо предупреждать – на всякий случай.
Ну что ж, меньше народу…
Стас говорил каким-то сонным голосом, он заметил вскользь, что не стоит собираться, раз ребят нет. Особенно, Вовы. Что за праздник без гитары!
- Что же делать? – беспокоилась Ира.
- Жди, когда он вернется.
Но дело в том, что дети Стаса быстро росли. А ее мать передала ему новые вещи для детей.
- Может, завезти пораньше? – спросила Стаса Ира.
 Повисла пауза…- Жанна говорит, что у нас все есть.
       Больше Стас долго не звонил Ирине…

       * * *
Птицы божие летали
По лесам, лугам и рощам,
И смотрел на птиц Виталий
В свой бинокль, чтоб было проще.

И шагали мы верстами
С рюкзаками по дорогам,
Чтобы в полдень пролетая,
Птичка прыгнула в бинокль.

А потом в московской "двушке",
       где не птицы - самолеты,
Мы, гитары "бой" послушав,
Разбирали все полеты.

Вы меня манили в дали,
Глаз ласкали незабудки.
Я сама, как птичья стая,
Ввысь взлетала на минутку.

А когда поэтов стая
Из окна смотрела в небо,
Распрощаться с повестями
Посоветовали мне вы,

Собирать у вас собранья
(Только что нам обсуждать же?),
И под детское рыданье
О семье сказали даже.

Я, отбросив стих постылый,
Говорю на всякий случай:
"Педагогику учила,
Чтобы детям было лучше."

...Только вскоре вы пропали,
 Не зовете на собранья.
Все кончается, Виталий.
Не прощайте - до свиданья!

И летят по небу птицы,
И в пути Виталий снова.
Я ж успела опуститься
С неба - крыльев нет лиловых.



А вскоре Ире позвонил Олег из «Малахитовой шкатулки» – и сообщил неприятную новость – от инфаркта умерла Юлия Петровна Углова.
– Мы собираем материалы. Нет ли у тебя что-нибудь?
       Ира помнила прохладное отношение к ней угловцев. Но ей было сегодня грустно и тоскливо. И она отдала Олегу старые, еще черно-белые фотографии, и воспоминания.
Вечер ее памяти проходил тоже в ЦДЛе, и она снова была там, и снова читала стихи…
Народу собралось много были ученики Угловой молодые и ее ровесники. И вдруг в толпе Ира увидела Георгия из ее бывшего ЛИТО – «Луч».
И он подошел к ней.- Да, такая вот встреча вышла – не хотелось бы… Также тут бывал в свое время, тоже критиковали порой. А у вас как там Утровские новости?
- Нормально. Я теперь там в секретарях. А де-факто - председатель почти…
- Командуешь парадом стало быть… Слышал, Олег со «шкатулки» тебя хвалил. Ну, давай, успехов!
А на следующий день позвонил и председатель «Луча», Дима. Голос его был торжественен.
- Знаете, Ирина Петровна – сказал он писательнице – мы предлагаем вам восстановиться в ЛИТО «Луч». Нам нужны свежие силы. Если Вы не против, конечно.
       Ирина была не против. Это было очень своевременно. Хотя был февраль, Вова вернулся из Питера. Но у искусства – свои законы. Да и шапка Мономаха тяжела.