Проснулся я утром, подойдя к окну, с мыслью: - Какой же сегодня прекрасный день, небо голубое, красивое и праздник такой особенный,- Пасха!
Только одно меня тревожило, в такой день и на работу...
Как сказал мой режиссёр: - У съемочной группы нет выходных и праздников!
Я уже не помню, что мы там в этот день снимали, но приехал я домой голодный и злой, не успел я перейти порог и раздеться, как жена меня послала за хлебом, в магазин, так как в доме не было хлеба. А искусно приготовленный борщ, стоял на плите и доходил, издавая приятные запахи на всю квартиру. Выругавшись про себя, я повернулся как робот и, выйдя из квартиры, побежал в магазин, при этом думая, что голод действительно не тётка...
Слава Богу, что магазин был под домом, и не пришлось идти далеко, зайдя в дверь, к своему сожалению, я обнаружил, что там ещё и очередь...
Продолжая ругаться про себя, я встал за старухой, она стояла крайней, в этой людской веренице, которая растянулась на всю площадь, этого небольшого помещения пристроенного к дому. Время утомительно тянулось долго, так как, продавщица была одна, и я подумал о голодной смерти,(как там люди в блокадном Ленинграде находились?) Наконец-то очередь дошла и до впереди стоящей бабули, я часто её видел в этом магазине, где её знали все продавцы, но не придавал значения, она по долгу стояла у витрины и рассматривала лежащие на ней пряности, я думал, что с ней не всё в порядке. За мной ещё вставали люди и занимали очередь.
Полно - рыхлая продавщица, с сильно перекрашенными, осветлено - пережженными волосами, торчащими из колпака, обращаясь к старухе, поздоровавшись, спросила: - Как всегда две? И при этом полезла в холодильник за сосисками.
- Нет, сказала старушка тихим голосом,- сегодня три...
- Почему три бабушка? Спросила изумлённо продавщица,- ведь всегда брали две...?
Бабуля подумала и тихо и спокойно ответила: - Так праздник же сегодня! В магазине стало тихо, разговоры прекратились, и было слышно, как работают холодильники.
До этой фразы, я стоял и мило улыбаясь смотрел на эту сцену , но после этих слов что - то ёкнуло у меня внутри, скукожилось, сконфузилось, голод как рукой сняло, мне стало не по себе и я чуть не заплакал! Мне стало несказАнно обидно и стыдно, стыдно за правительство, стыдно за общество, стыдно за себя, стыдно за всё человечество!
Стыдно, что люди, отдавшие за это общество свой труд, своё здоровье, свои нервы и молодость, получают лишь крохи и вынуждены побираться по улицам и метро и просить милостыню!
Когда старушка отошла от кассы и встала возле витрины, я купил хлеба и попросил продавщицу взвесить килограмм сосисок, взяв пакет, я вышел на улицу и стал ждать её у входа. Хоть что - то путное сделаю, в этот прекрасный день, к чёрту этот борщ, подумал я и вслух добавил: - Не дай Бог такую старость, Господи отведи! И отвёл глаза в сторону дверей магазина...