Посвящается моему отцу Борису Николаевичу Куликову - поэту, писателю, Гражданину и самому дорогому другу...
Ах, жизнь, как странно ты устроена! В детстве всё кажется таким понятным и чудесным! Мы распахиваем свои маленькие ладошки в полном доверии к этой жизни, и думаем, что так будет всегда…
Взросление разбивает эти иллюзии. Наверное, это задумано самой жизнью, для нашего воспитания, потому что без веры, что в этом есть какой-то смысл выжить практически невозможно. Без веры жизнь похожа на существование…
Моё взросление было мучительно- сложным и даже трагичным. Мне было 19 лет, когда ушёл навсегда, мой самый лучший друг, мой дорогой, любимый человек, мой отец.
Это было потрясением. Это осталось потрясением на всю жизнь. Мне казалось, что мир рухнул. Он действительно, рухнул и уже много лет я хожу по обломкам…
Когда-то я говорила, что моя дружба с отцом началась, когда мне исполнилось 15 лет. До этого он вероятно, относился ко мне как к ребенку. Тем более что до этого возраста, девочки более связаны с матерью...
Сначала, он лежал в ростовской больнице, а я уже жила в Ростове у папиной, родной сестры Эллы. Я его навещала. Иногда с подругой. Он рассказывал нам много интереснейших вещей, и мы, открыв рты, слушали его. Он говорил – « Девчата, ну идите уже! Весна на улице! Ребята молодые гуляют, а вы со мной, стариком сидите…». Моя преданная подружка Света, отвечала – «Дядя Боря, да разве можно сравнить вас и этих молодых ребят, с которыми и поговорить не о чем?».
Он смеялся, и его глаза сверкали необыкновенной жизненной силой и энергией». И я верила, что он, действительно, «Все болезни в мире пересилит…»
Потом, наша духовная дружба продолжилась уже дома, в Семикаракорах. Я приезжала на каникулы, вела абсолютно праздный образ жизни, который свойственен юности вообще. Поздними ночами я возвращалась с дискотек, бывать на которых, очень любила. Папа, который почти не спал по ночам, с ворчанием открывал двери. Естественно, ругал меня, но ссоры заканчивались быстро, потому что, не смотря ни на что, родители доверяли мне, и всегда были моими друзьями.
Вместо того, чтобы отправиться тут-же спать, я усаживалась в кресло, напротив его кровати. И начинала задавать ему всякие вопросы, которые интересовали мою юную, пытливую душу. Как же мне было тогда интересно с ним! Он болеющий и какой-то просветленный, обложенный журналами, газетами и многочисленными книгами (всё время читал и читал!), отложив одну из них, чуть вялым голосом (после снотворного, которое ему так и не помогало уснуть), начинал очередное интереснейшее повествование, путешествие по времени или миру. Не нужно, напоминать, что он был историком не только по образованию, но и по призванию души.
Он отлично знал историю Отечества и мира, обладал великолепной памятью на даты и факты. Я перемещалась из одного времени в другое
и благодаря его изобразительному языку и артистичному изложению, чувствовала свое личное присутствие, в событиях, о которых он так живописно рассказывал. Когда я не уловив сути повествования, задавала глупый вопрос, он раздражался и говорил – «Машка, ты чего такая глупая?». Поостыв, говорил – « Я очень рад, что у меня такая умная дочь! И что она интересуется такими вопросами». Ах, как же было приятно мне слышать эти слова!
Всё двигалось (если не считать его болезней) почти естественным образом, я просто жила, особо не задумываясь «Кто мой отец?» А, как оказалось, он был необыкновенно-сильным человеком во всех значениях этого слова. Ему очень шло его звучное, гордое имя – Борис, в котором слышится – «борьба». И он действительно был борцом. Он пересилил все свои болезни.
Всё шло на поправку, когда в конце февраля 1993г., он посмотрел очередное выступление Б.Ельцина. Надо заметить, что его полный тезка, вызывал в отце праведный гнев. Своим прозорливым оком, отец, сразу понял - сколько бед принесет стране ельцинский режим. Это выступление Ельцина, оказалось для него роковым. Отец разгорячился и разнервничался, стал возмущенно комментировать сказанное Ельциным, потом, вдруг затих и стал похож на маленького ребёнка. Я приехала тогда домой, и так же как и мама заметила в нём странности: нарушение речи и координации движений. Врачи несколько дней не могли понять, что - это инсульт…
А потом было поздно. Последние три дня, в которые он постепенно умирал, так-же постепенно убивали мою незыблемую веру в его неистощимые жизненные силы. Он лежал с открытыми глазами и тяжело дышал. Но даже на смертном одре оставался красивым человеком. Его распахнутые, огромные, чёрные глаза смотрели в одну точку и он напоминал мне почему-то раненного оленя, которого на ходу сбила коварная пуля. Тяжко вспоминать.
Когда-то я уже писала, что заглушила в себе истерики, когда он умер, потому что он отмучился. И было очень горько узнать от моих подруг мнение какой-то тётки, услышанное на кладбище, когда одна из подруг спросила у другой – «Как Маша, себя чувствует?», другая ответила «Держится. Не плачет…» и тут эта посторонняя тётка, ляпнула во всеуслышание - « Хм, раз не плачет, так она его «любила». Эх, люди – люди, «много» вы знаете!
Время притупило остроту потери, но ещё больше усилило тоску по отцу. Да и моя собственная переоценка, и уже взрослое понимание его неординарности и даже масштабности личности, вызывает одновременно - чувство гордости, восхищения, и в то же время – безысходное чувство горечи, его безвозвратной потери, о его преждевременно-раннем уходе, о том, что земля потеряла ещё одного своего достойного пламенного сына…
Он мог ещё многое сделать и сказать.
Иногда становится страшно – потому что всё меньше и меньше остается таких людей.
Есть люди, в которых природа выразилась щедрым образом, наделив человека необыкновенными характерными или душевными качествами. Есть люди, обладающие высоким интеллектом или талантом.
Но все эти перечисленные качества личности, лучшим образом совмещались в моем отце. А глядя, на его внешность, сразу видно – казачья порода! Сохранились его фотографии с кинопробами к «Емельяну Пугачёву». Смотрю на них и думаю – вот это человечище! Истинный атаман, в котором бесстрашие и мощь, сила и удаль, ярость и смелость! А выразительные глаза его - исполнены гордости, и лишь лёгкий прищур смягчает взгляд, и вот ты замечаешь в нём – снисхождение, и даже великодушие. Такой взгляд способен пощадить, даже заклятого врага, если тот раскается. Казаки, ведь народ справедливый. И он был - истинным сыном земли своей.
Глядя, на его лицо, понимаешь, что человек такой, способен повести за собой, потому что готов рисковать жизнью, ради общей идеи и цели.
Высокопарно звучит? Возможно. Отвыкли мы уже от «общей идеи», нет её у нас, устали мы от неё за годы советской власти. Даже не устали, а разочаровались, ведь всё рухнуло, что строили. Рухнуло решительно и навсегда, а другого ничего пока не придумали. Каждый за себя, каждый выживает, как может. Но не может не томиться русская душа, от этой мысли! Не может русская душа испытать счастья, сосредоточившись, лишь на себе. Слишком, она необъятна - русская душа, «не помещается в одном человеке», её хватит сполна на других, да её хватит на все российские просторы! Масштабны русские души! Я не случайно, сначала сказала о казачестве, а потом о русской душе. Не стоит напоминать, сей исторический факт – неотделима Россия и казачество. Мой отец с гордостью называл себя русским человеком и казаком. Патриотизм, или гражданственность – эта черта характера, и делала масштабной его личность. Опять же, его русская душа и казацкое свободолюбие не могли уместиться в нём одном, и он думал о судьбе России, относясь к понятию Родины, как к самому родному человеку – маме. Той единственной маме, которою он потерял в четыре года.
Личная трагедия, пережитая им в детские годы, на которые пришлась война, отложила отпечаток на всю жизнь, и, возможно, не лучшим образом легла на качества его характера(он был вспыльчивым) и даже сказалась на здоровье. Страшно представить,что пережил четырёхлетний мальчик, на глазах у которого осколки фашистской бомбы смертельно ранят его мать, (она умерла в госпитале немногим позже, маме его - Александре Александровне Куликовой было всего 28 лет). Он остался с бабушкой и тетёй Катей. Младшую родную сестрёнку Эллу, забрала другая, родная тётя Аня, и увезла на Дальний Восток. А маленького Борю, не отдала тете Ане, родная бабушка (мама отца) Мария Васильевна. Двоих сыновей забрала война. На Федора – пришла похоронка, Николай (отец Бори и Эллы) - пропал без вести. «Не отдам Борьку, он же Колин портрет!» - сказала бабушка. Когда тётя Аня и Элла сели грузовик и поехали, Борюшка рыдал и бежал за ними, крича в
след - « Мамочка! Мама, забери, меня! Забери...» - тётя Аня сильно напоминала ему тогда его погибшую маму.
Эту трагическую сцену, рассказывала мне, плача, сама бабушка Аня, которая навсегда, стала для меня самой любимой бабулечкой!
Тяжело представить, что чувствовал маленький Боря, переживший ужасную трагедию, оставшийся без мамы, папы, родных сестер. Старшую Людмилу забрала её бабушка по отцу. Люда была старшей дочерью от первого брака и носила фамилию - Сидорова. Так маленький Борюшка оказался у тёти Кати. Его двоюродная сестра (дочка тёти Кати), вспоминает – «Смотришь, иногда, сидит маленький Борюшка у калитки, и плачет. Мама спрашивает у него – чего ты, Борюшка плачешь? А он отвечает – кушать хочу…» И тётя Катя в тайне от своих четверых детей, подсовывала ему лишний кусочек. Голодное детство негативно отразилось на здоровье – лет с сорока его мучил диабет.
В конце войны тётя Аня с Эллочкой вернулись из Дальнего Востока, а отец вернулся из плена. Ради них, детей, отец сошелся с тётей Аней и они прожили вместе всю жизнь.
А тогда, жизнь, не смотря на все ужасы войны, двигалась вперёд. Война закончилась, и свершившаяся победа была таким долгожданным чудом! Победа лучше всего воспитывает патриотический дух, и он был велик у людей переживших все тяготы военного времени. Люди отстраивали новую жизнь буквально из руин. Голод и нищету помогала превозмочь воодушевленность победой. Пусть трудно, но лишь бы никто не погибал. Лишь бы все были живы!
Рано, повзрослевший Борюшка, возможно от тоски и скуки в пять лет научился читать. Книги навсегда остались его главным прибежищем в жизни. Он проживал множество жизней, ярких и необычных, искал ответы на вопросы, которые пытался понять его пытливый ум. В шесть лет, пришел в школу и попросился, чтобы его приняли. А потом научившись писать, ушёл. Ещё год просидел дома, и пошёл учиться уже со своими сверстниками. Он, мало чем выделялся тогда, из своих ровесников, был очень маленького роста, но с крупной головой. Но когда начинал что-то рассказывать, его необыкновенные, яркие, тёмно-карие глаза разгорались каким-то огнем. И этот блеск глаз, эти искры - всегда привлекали других.
Перед девятым классом, Борюшка неожиданно вытянулся и вырос, стал выше многих ровесников, превратился в видного, красивого юношу.
С юности он был правдолюбом и правдорубом. Всегда говорил что думает, часто спорил с учителями, обсуждая прочитанное, например. Его друзья детства, вспоминают, что уже тогда он что-то писал, публиковался в местной газете, в «Пионерской правде», участвовал в выпуске школьной стенгазеты. Любил принимать участие в школьных спектаклях.
Мой отец не по наслышке знал и о тяжёлом физическом труде, был штурвальным у своего отца, они вместе убирали хлеб. Перепробовал множество других профессий.
Учился в ростовском государственном университете на историческом факультете. И там был заметной личностью, заводилой. Вместе с друзьями создал студенческий театр «СТИФ», в постановках которого принимал самое живое участие.
Знающие его с молодости, отмечают в нём - недюжинную физическую силу. Одна из сверстниц вспоминала, как он руками остановил двух разгоряченных лошадей, которые неслись по улице, вырвавшись из пожарной части. Драться он не любил, но если его задевали, становился яростным и легко справлялся с обидчиками.
Отец никогда не был злым человеком, но был очень вспыльчивым, правда, раскаивался он так же быстро, как и вскипал.
Его встречу с моей мамой я считаю провиденьем. Потому что мама очень много сделала для него, продлила годы его жизни.
В день их знакомства, шёл сильный дождь, и молоденькая Маша Сухорукова перепрыгивала через лужи. Вдруг, кто-то преградил ей путь, она подняла глаза и увидела красивого молодого человека с очень выразительными, чёрными глазами, одетого в дождевик, - «Вам помочь?»- спросил молодой человек. «Сама справлюсь» - ответила Маша. –«Давай помогу, через лужу перенесу!»… И …помог.
Они стали встречаться гораздо позже. И моя мама, красивая, но скромная девушка из хутора Кременской (Константиновский район) чувствовала себя очень неловко рядом с ярким и необыкновенно-умным молодым человеком. Она сразу поняла, что это одарённый и неординарный человек. Они встречались четыре года и она долго не могла решиться на продолжение или узаконивание отношений. Отец переживал это. Чтобы это понять, достаточно почитать переписку тех лет. Моя мама бережно сохранила письма отца, читая которые лучше понимаешь их характеры и отношения. Эти письма помогают представить жизнь моих молодых родителей. Без всякого лукавства скажу, что у них была – настоящая любовь. Любовь двух очень красивых и чистосердечных людей. Они даже внешне были сильно похожи. А моя мама, в молодости была очень схожа с родной сестрой отца – Эвелиной. Подобралась казачья порода!
Конечно, в их жизни было и очень много сложных моментов, в основном из-за вспыльчивого характера отца. Но они сохранили тёплые, доверительные отношения, свою духовную близость, а мама всё делала, чтобы устроить и облегчить жизнь творческого человека.
О маме следует написать отдельно, потому что она совершенно необыкновенный человек, в своей нравственной чистоте, добром сердце, простодушии. Она человек, который всю жизнь несёт добро и свет окружающим, она искренне сочувствует, сопереживает, пытается помочь людям хотя бы добрым словом или советом. Никогда никого не осуждает. Она человек необыкновенных душевных сил и оптимизма, и силы её основываются не на самолюбии или гордыне, а на тех благородных качествах, которые я перечислила, силы она черпает в своей же сердечной доброте и любви. Любви к самой жизни, какой-бы сложной она не была! Редким образом в ней сочетаются - красота внешняя и внутренняя и её скромность. Мой папа это видел и понимал,
он любил одну её всю жизнь. А она любила только его, своего единственного и неповторимого мужчину. Как сама она говорит –«Да, разве может с Ним кто-то сравниться?!»…
Оглядываясь назад, я повзрослевшая, теперь понимаю, что с Ним действительно трудно кого-то сравнить, по крайней мере, в своей жизни я таких людей больше не встречала. Очевидно, это сыграло и с моей
личной жизнью определённую роль. Всех встречающихся мне мужчин, я невольно сравнивала с моим отцом. Всегда задавала себе такие вопросы – «Умный или нет?», «Интересно его слушать или нет?», «Великодушен, он или нет?», «Есть ли в его характере размах? Способен ли он на поступки?» и прочее. Сравнения были, мягко говоря, не всегда в пользу встреченных мною, но что поделать? Такова реальность. Среди встречающихся лиц не много личностей…
Огромное влияние на становление характера отца оказала и его родители. Николай Филимонович и Анна Александровна – были добрыми и весёлыми. Трудились на славу – сеяли хлеб, строили дом, растили Эллу и Борю. Их дом был всегда – щедрым и хлебосольным, славился своими застольями с восхитительным домашним вином и проникновенным исполнением старинных казачьих песен. Отец – Николай Филимонович был знатным запевалой (до преклонных лет пел в хоре ветеранов). Анна Александровна подхватывала песню вторым голосом, им вторили их друзья, и, - игралась песня. Действо это было похоже на некий спектакль. Недаром казаки говорят «сыграть», а не спеть песню!
С детства, мой отец, был очарован искренностью и колоритом казачьей песни. Влияние этих песен и любовное к ним отношение читается в его размеренно - ритмичных стихах, которые и сами похожи на песню.
Он понимал главную истину, которая и определило его творчество – сила народного духа, его единство - в бережном отношении к народному творчеству, фольклору с его –« …песнями, былинами, сказками, анекдотами, пословицами и поговорками…», которые в своей статье, посвященной И.Я. Рокачеву-Вешенскому (известному собирателю донских песен и фольклора), отец называет «…сгустками народной мудрости». Об этом отец хорошо сказал в «Фамильном триптихе», который и посвящен И.Я. Рокачёву-Вешенскому.
«Фамильный триптих» состоит из трёх стихов – «Раздумье у казачьего кладбища», «Песня», «На празднике русской зимы», которые содержат искренне восхищение русской и казачьей песней и душевные чаяния о сохранении песни. Триптих заканчивается такими словами:
« Нам пора,
засучив рукава,
Поберечь не для праздников –
Буден
Песни русские
И слова».
Народные песни – это частицы души, частицы судьбы и жизни человеческой. Люди передавали их друг другу и своим потомкам.
Благодарные потомки подхватывали, и песня разливалась в их душах – песней любви к земле своей.
Народные песни – это светлая память о тех, ушедших, кто славно воевал, горько тосковал, горячо любил, славил красоту своей родины.
Слушая прадедовские песни – чувствуешь, как гордость наполняет разум и сердце, а дух наполняется незыблемой силой, которая опирается на вечную память наших славных предков! И верится, что и мы выстоим, не смотря ни на какие трудности, как и те, ушедшие, славные люди.
В этих песнях голоса и мысли людей, подаривших нам жизнь, много и много раз.
Нельзя их забывать!
Отец очень любил слушать и петь казачьи песни. Особенно-грустные трогали его душу, и тогда, в его глазах можно было заметить слёзы.
Если он запевал, а его хрипловатый голос вдруг, не вытягивал высокую ноту, он это «компенсировал» залихватским свистом. И в этом, казалось
бы прозаическом моменте, невольно проглядывалась его удаль молодецкая! Высокий и статный он пускался в пляс, притопывая ногами и звонко (через два пальца) присвистывал. Глядя на него в такие моменты, я вспоминала почему - то былинных героев – Соловья разбойника и Илью Муромца.
Казачья песня была его любовью с детства. Была с детства его звучанием души. Своё признание в любви - к народной казачьей песне, он запечатлел в своих стихах – «Запев», «Август», «Ай да песня русская», «Донские песни» и других.
Всё чему его научила жизнь, что впитал он с молоком матери, отразилось в его стихах. Отразилось в его чистой прозе. Но учился мой отец не только у жизни. Он учился у великих мастеров слова. Самыми любимыми были – А.С. Пушкин и М.А. Шолохов. Их авторитет был для отца – беспрекословным. Он преклонялся перед гениальной простотой и чистотой пушкинского слога и понимал, что простота эта труднее всего и даётся. В его библиотеке очень много произведений Пушкина и пушкинистов, исследующих жизнь и творчество «солнца русской поэзии». Отец тоже написал интересную статью о Пушкине, в которой выразил своё отношение и любовь к гениальному Мастеру слова.
Очень переживал отец «нездоровую полемику» развернувшуюся вокруг имени М.А. Шолохова, в которой злопыхатели и завистники Михаила Алескандровича высказывали нелепые подозрения молодого Шолохова в плагиатстве.
Мой отец никогда не сомневался в принадлежности «Тихого Дона» перу Шолохова и очень жаль, он не дожил до того светлого дня, когда обнаружились утерянные черновики «Тихого Дона» и справедливость восторжествовала.
Обострённое чувство правды, и справедливости были вообще отличительной чертой Б.Н. Куликова как гражданина и творческого человека, который вкладывал в понятие искусства и литературы самый высокий смысл – образовывающий, воспитывающий самые лучшие, духовные чувства в человеке. Чувства гуманизма, любви и веры. Чувства, поднимающие у людей патриотический дух. Дух гордости и любви к Отечеству.
В отце редким образом сочетались два качества - богемность, как и у большинства творческих людей, и, как я уже сказала, масштабность.
Масштабность эта основывалась на чувстве высокой гражданственности и на абсолютном понимании реальности во всех её проявлениях. В своем творчестве отец воспел любовь к родной земле, от которой он никогда не отрывался, пытаясь найти нечто эфемерное.
Поэтому, его произведения отличает реализм и узнаваемость. Правдивость и честность характеризуют его произведения. Здесь, следует отметить ещё одну замечательную его черту – трепетное отношение к истине, постоянное саморазвитие. Когда он писал свои работы, такие как исторический очерк посвященный Ермаку «Во славу России», своё авторское переложение «Слово о полку Игореве», публицистические статьи на экономические, политические темы, содержащие точную аналитику, статьи о казачестве – он изучал множество литературных и исторических источников, встречался с очевидцами исторических событий. Открыв, ту или иною книгу, я до сих пор нахожу папины закладки…
Отец очень любил Семикаракоры. Его не прельстила ни Москва, ни Ростов. Благодарные болгарские писатели, которым он помогал перелагать (придавать литературное звучание на русском языке) их произведения, присвоили ему статус «Почётный житель города Пловдив», и даже звали его жить в Болгарию. Но спокойнее всего, его душа чувствовала себя лишь на родной земле -
« Всё здесь родно до слёз…»
Безусловно, он испытывал постоянный дефицит общения с собратьями по перу, который он восполнял, уезжая в Москву, когда издавал там свои книги. Но любил, останавливаться не в шумной Москве, а в подмосковном Переделкине, тишина которого способствовала плодотворной работе.
Будучи человеком открытым, общительным, щедрым – он притягивал людей как магнит, мгновенно приобретал друзей и знакомых. Когда он ехал в Москву, обязательно вёз своим московским друзьям донские гостинцы – рыбу, подсолнечное масло, семечки.
В 1989г., я побывала с родителями в Белокаменной и видела тот восторг, с которым москвичи встречали донского поэта Куликова, произнося нашу фамилию на «городской» манер, ставя ударение на последний слог.
Отца очень любили его собратья по перу, потому что он всегда искренне восхищался чужой творческой удачей, не стеснялся на восторженные отклики. У него напрочь отсутствовало чувство зависти, которое так часто встречается в творческой среде.
Его умение искренне радоваться успеху других, способность видеть талант, его отзывчивость, помогли пробиться очень многим творческим людям.
Именно эти, его душевные качества, и сыграли основную роль в создании (много лет назад) - семикаракорского Клуба Любителей Прекрасного, а так же личная дружба со многими замечательными российскими писателями и деятелями искусств, которые приезжали к нему на День рождения 28 августа – переросли в замечательный праздник «День поэзии», который стал отмечаться в Семикаракорске из года в год.
Праздник этот, отмечался в последнюю субботу его самого любимого месяца – августа. Щедрого месяца, когда убран урожай и можно отдохнуть и восславить труды праведные, прикоснуться к прекрасному, щедро угостить дорогих гостей и друзей.
Очень надеюсь, что эта славная традиция всегда продолжится в нашем замечательном городке, где живут благодарные и прекрасные люди, потомки славных людей, чья жизнь была исполнена красотой и силой духа.
На силу эту и опирался мой отец. Он не смог предать память предков, землю где остались их могилы. Не смог променять свою землю ни на какую другую. Землю, которая, его, рано осиротевшего взрастила, словно мама.
Переживший трагедию в раннем возрасте, потерявший мать, мой отец не смог бы выдержать разлуку с Родиной. Поэтому, он остался верен ей до конца своих дней.
Родина подарила ему ощущение сопричастности со всем миром через каждую травинку в степи, через каждого отдельного человека. Он пытался помочь своей земле и людям правдивым, красивым и гордым словом, в котором звучит любовь и вера.
Он остался навсегда – истинным сыном земли своей…
август 2007г.
В августе 2007 года, Б.Н. Куликову исполнилось бы 70 лет. В бывшей старинной казачьей станице Семикаракорской (ныне город Семикаракорск) каждый год отмечается литературно-музыкальный праздник "Август Куликова"...
Эти воспоминания были написаны для моих славных земляков, которые хорошо знали отца...
Цвет лазоревый.
Я без степи
и мыслить себя не могу,
Без полёта орла
в грозовом поднебесье,
Без усталых коней
в тихом, волглом лугу.
Без протяжной казацкой прадедовской песни.
Ах, да был я в горах!
Их торжественный вид
Унижал
и давил –
Я его не приемлю.
Ах, да был я в лесах!
Солнце там не глядит
через кроны дерев
На родимую землю.
Никому не сужу.
Вы живите, друзья,
Там, где родина.
там, где легко вам живётся.
Я – степняк.
Я - казак.
Мне без степи нельзя, -
Лишь в размахе степном
мне просторно поётся.
Всё здесь родно до слёз.
Всё привычно на деле:
От грочущих гроз –
до поющих метелей.
От околка – леска –
до широкого поля.
От речного песка…
Воля!
Волюшка – воля!
И,
Когда по весне
у обочин дорог
Сквозь туман
зоревой
Кровенеют лазори,-
Чую, сердце сжимается
в тёплый комок,
Вспоминаются прошлые
в поле и горе.
Это души взошли!
тех, убитых в веках,
Кто пошёл за Донским
к Куликовому полю,
Кто со Стенькой вздымал
окровавленный стяг,
Кто ходил с Пугачём
за землицу и волю.
Это всходы
Посевов огня и свинца
В вековечных исканиях
жизненной сути
Брат на брата вставал.
Сын вставал - на отца!
Кто был прав?
Кто не прав?
Кто их нынче осудит…
Это светлые души
российских сынов,
Кто ломали фашисту хребет
в Сталинграде,
Кто со степи,
кто с тундры,
кто с гор и лесов
Шли сюда умирать
Жизни нынешней ради.
С детства это во мне.
И скажу – не совру:
Для любимой моей
(иль хорошая дата),
Но в родимой степи
я тюльпан не сорву –
Никогда не унижу я
душу солдата…
Степь чернеет легко
и легонько парит.
И вольготно лежит
под улыбчивым солнцем.
Высоко-высоко
самолётик летит.
Жаворонок под ним
Нежным бьёт колокольцем…
Б.Н.Куликов
Россия
Ни у кого пощады не просила.
Другим прощала ,
Мести не тая,
Любовь моя
И боль моя
Россия,
Тревога каждодневная моя.
Когда качал планету конский топот
И шёл Восток
В немыслимый разбой,
Шарахалась надменная Европа
И пряталась за раненой
Тобой.
Когда свинцово наливались тучи
И громыхала с Запада гроза,
Глядел Восток с надеждой на могучую
Во все свои раскосые глаза.
Ты всех спасала, принимая муку,
Великая,
И в звёздах,
И в крестах…
Ты первая протягивала руку,
Поверженному помогая встать.
В берёзах вся.
В снегах сибирских хрустских,
Вся в жилах синих животворных рек…
Загадочная.
Только не для русских,
Одна несокрушимая навек.
Тяжелыми ногами попирая
Угрозы вражьи,
Вражескую ложь,
Двужильно,
По-бурлацки напрягаясь,
Ты всю планету за собой ведёшь.
Б.Н.Куликов