Чацкий
Ехал в метро и увидел на коленях девчушки Горе от Ума Грибоедова. Сразу полезли в голову интересные мысли. В школе нам никто не объяснял, что Чацкий ведет себя, словно все ему должны. Должны слушать его мысли, должны признавать его ум, Софья обязана его ждать и любить, дворяне чуть ли не выбрать предводителем. Чацкий именно не понимает, что никто ему ничего не должен. Поэтому он начинает смотреть на московское общество, как на нечто монолитное, чуть ли не спаянное общей идеей консерватизма и ретроградства. Между тем, ему противостоят далеко не лучшие люди мира, но эти люди отнюдь не считают, что им должны. Они интригуют, дружат, ссорятся, играют свои роли и никогда не забывают задать себе сакраментальный вопрос: "Что я буду с этого иметь?" На этот вопрос Чацкий принципиально не хочет и не может ответить. Он словно чувствует, что принципиальная постановка вопроса поставит его перед выбором - врать или нести нечто невразумительное или стать умнее. Последнее опасно, поскольку он сперва должен понять, что никто ему ничего не должен. С этой точки зрения Чацкий смешон. Почему же нас в школе заставляли сострадать Чацкому? Хи-хи-хи, тут мы подходим к любопытному. Если Чацкий считает, что мы ему должны, то он начинает раскрываться. Возникает повод оттереть его от кормушки, да ещё присвоить его идеи и использовать их в удобный момент. Недаром многие провокаторы успешно используют прием игры в одержимого идеей, именно парня, которому все должны. В родственном по духу стаде Чацкий может преуспеть и хапать, причем хапать под руководством умного руководителя, выбирающего своё место в игре - на свету или в тени. Потом Чацкого легко купить за спасибо - общество его отвергает, должок растет, тоска давит. Из примитивного Чацкого в восточном варианте отлично получится террорист-смертник, а в интеллектуальном варианте в России - дурак, боготворящий Крылова, Галковского или Белковского. Нечто похожее отлично демонстрирует Толстой, описывая Пьера Безухова. Никто парня не слушает, а тут появляется масон и раскручивает Пьера на бабки. Нечто похожее уже на поток поставила церковь, затем большевики и пытались поставить на поток демократы. Вы можете заметить, что схожий, нервный тип личности удалось раскрутить Гитлеру. Да, верно, общество графинь-бабушек и графинь-внучек считало, что господ, вроде Чацкого можно мариновать без дела, а тут лихие большевики или лихие нацисты прибрали поколение Чацких к рукам. Ну и что? Стоит ли жалеть графинь-внучек, если из них никто не мог сказать Чацкому: тебе никто ничего не должен, все ведут свою игру и терпят муки конкуренции, а ты хочешь вылезти вперед, крикнуть, ногой топнуть и в дамки выйти! Не стоит жалеть эту публику, они тоже считают, что их вечно обязаны выручать ради равновесия в обществе, им тоже нужны Чацкие, но в юбке. Помните стишок:
Если дядя с дядей спит,
Значит, он получит СПИД.
Чтоб не вымерли все дяди,
Пошевеливайтесь, ****и!
Так вот, московское общество смешно именно тем, что там никто не хочет пошевеливаться, и одновременно никто не знает, как заставить шевелиться других. В итоге Репетилов как антитеза Чацкому оказывается ещё смешнее. Репетилов изображает из себя человека, который именно всем должен - должен подзюзюкнуть, похвалить, подбодрить, разнести сплетню. И он тоже смешон - рассматривая себя, как человек, который всем должен, он, подобно Чацкому, забывает, что у каждого своя игра. Естественно, за подобные грехи не бьют, но и награды не полагается. На этом фоне действительно разумным человеком оказывается Фамусов - коррумпированная личность, делающая карьеру по понятиям. У него деньги, власть и четкий подход к жизни. Он предсказуем и даже надежен, как может быть надежен ледокол, идущий вперед и не шибко заботящийся о глобальных проблемах, вроде охраны окружающей среды. Увы, и Фамусов оказывается смешон. Он пользуется заведомо негодным инструментом. Тот же Молчалин готов его продать на ровном месте. Другого инструмента ему не полагается. С другим он просто неспособен обращаться. Это типичный жадина, не понимающий цену продажной личности. Он смешон уже тем, что не понимает, что Молчалин может и без него неплохо устроиться, иначе бы он не начал романчик с его дочерью. В отличии от Репетилова, Молчалин имитирует игру "я всем должен" и достигает успеха. Комичность ситуации в том, что Молчалину за его угодничество надо платить. Эффективному плуту чаще всего не надо играть в Чацкого и говорить: слушайте, вы меня должны слушать. Нет, плут как раз подойдет иначе: чем могу помочь? И только после этого атакует: я знаю, что тебе нужно, дай, я тебе помогу. Привыкшей к волевому импульсу человек прогибается именно от его отсутствия при первом столкновении. По большому счету Чацкие нужны Молчалиным, именно на их фоне Молчалины поднимают своё реноме.
Невольно думаешь, не взята ли линия Молчалин - Фамусов частично из линии Ермолов - Грибоедов. То же ещё та история. Ермолов на Кавказе пригрел Грибоедова, но относился к нему свысока - этакий мягкотелый умник, без волевого начала для понимания Востока и командования войском. Кончилось это тем, что Грибоедов участвовал в интригах против Ермолова и был среди проверяющих Ермолова на благонадежность. В итоге Ермолова отправили в отставку, а Грибоедов действительно обжегся на понимании Востока. Сперва как дурак позволил женить себя на 16-летней грузинке, а потом не смог вовремя учуять опасность и погиб в Персии.
Самая забавная личность комедии - Софья, дочка Фамусова. Она удивительно напоминает современных эмансипе. Она хочет властвовать не меньше собственного папаши, и не желает понять своё несоответствие претензиям. Она действительно верит, что имеет власть над Молчалиным и, что эта власть сохранится, если Молчалин сделает себе большую карьеру. В принципе, ей ничто не мешает обрести власть над Чацким или, что ещё лучше, более адекватной личностью, но возиться лень. Вот она и радуется власти над Молчалиным, забывая, что за эту радость её ждет скорая расплата. На таких женщинах женяться или неудачники ради наследства, чтоб спустить его на скачках, или мужчины, заранее знающие, как дурь выбить из бабы.
В конце комедии Чацкий бежит прочь. Вопрос - куда? Чтобы указать ему счастливый путь, надо найти край непуганых идиотов. При социализме ответ казался ясным - край непуганых идиотов это край непуганых радикалов. Именно там, вместо того, чтобы понять, что им никто ничего не должен, рассуждали на темы "Что делать?" и "Кто виноват?". Естественно, им были должны все. Теперь мне хочется смотреть на проблему несколько иначе. Фамусов считал, что ему должны. Молчалин обязан ему по гроб карьерой, сотворившей из него приживала при чужом пиру жизни. Софья обязана ему сладкой жизнью в Москве. Чацкий обязан его уважать за богатство и высокий чин. Причем эта позиция Фамусова выясняется именно в конце комедии. Чацкий бежит. Вокруг Россия, значит, везде вместо непуганых идиотов будут пуганые и Фамусовы. Чацкому остается один путь - за границу, туда, где его не поймут, и он комфортно законсервируется в своем негодовании.