/пролог написан при участии Александра-Один-Другой/
Он видел сон... Странный, скорее даже фантасмагоричный, но от этого более реалистичный, пронизивающий до костей, манящий и отчаянно страшный в ощущении этой самой реалистичности.
Он стоял посреди бескрайних песков, слово древний бедуин, с выдубленным солнцем и ветрами лицом, и пот струился из под его чалмы. Прикрыв глаза от слепящего солнца, он окинул взглядом горизонт, пристально всматриваясь в бескрайние и нескончаемые барханы. Повсюду, сколько хватало глаз, пылали раскалённые пески. Лишь на востоке в дрожащем мареве колыхалась и расплывалась красным заревом линия горизонта. Он протёр глаза, встряхнул головой: видение не исчезало. Что ж, другого выхода всё равно нет, нужно идти туда, где есть надежда.
Багровый диск солнца уже закатился за плечо. Тень начала вытягиваться по левую руку, а он шёл и шёл по пескам, не ведая усталости.
Он и сам не знал кто он такой, но ему снилось, что груз прожитых лет тяжёлой непосильной ношей лёг ему на плечи и нет от него избавления, как и от осознания безысходности. Во сне он ощущал, что привык подолгу обходиться без еды и питья, довольствуясь лишь питательной сывороткой, запасы которой пополнял от жилья к жилью.
Лёгкое оружие скрывалось под широченным балахоном восточных одежд, необходимое при встрече с какими-либо неожиданностями, да Кристалл Знаний - вот и вся его ноша в его снах-странствиях. Он жаждал проснуться, и в то же время отчаянно цеплялся за таинственную иллюзорность ускользающего утреннего сна. Там он понимал, что ходит из одних джунглей в другие в поисках истины мира, в надежде вернуть им искру знаний, возродить в них достоинство. Так ходят по Земле десятки таких как он, разнося по миру знания, веру и надежду.
Но на этот раз чутьё подвело его, а может виной всему было то, что впервые за долгие серии снов он не увидел её, но он понял, что зашёл слишком глубоко в пустынные земли. Здесь, по-видимому, когда-то было море. Большой мозг не успел зарастить эту территорию своими джунглями. Он ощутил, что покинул последнюю стоянку, на которой жил последнее время, семь дней назад. Сегодня уже четвёртые сутки, как он без пищи и воды. Это и для его закалённого организма многовато. Сыворотка во фляге подходит к концу. Если в красных зарослях, обозначившихся на горизонте, он не найдёт жилья, ему придётся туго.
Солнце всё дальше уходило за спину. Тень, удлиняясь, всё чётче указывала направление движения и уже не приходилось всматриваться в раскалённый горизонт, чтобы удерживать направление. По мере приближения красная полоса пылала всё ярче, отражая лучи разъярённого солнца. Глазам уже было больно смотреть на неё.
Он определил направление движения и расстояние, которое предстоит пройти, и мог позволить себе отдохнуть. Остатков питательной влаги хватит ещё на завтра. Идти к красным зарослям лучше в сумерках, когда не так палит солнце.
Он достал из-под полы алебарду с широким лезвием и, орудуя им как лопатой, вырыл себе окоп. В глубине между склонами мягко осыпающегося песка была тень и прохлада. Он вытянулся во весь рост на дне этого окопа, укрылся плащом и уснул, легко отринув заботы о будущем, воспоминания о прошлом и беспокойство о настоящем.
И тут увидел её... Тоненькая рыжеволосая фигурка, закутанная в чёрную мантию с беличьим подбоем, стояла на обрыве скалы и напряжённо всматривалась в непроглядную даль, а её огненные волосы жарким костром полыхали над Вселенной. Он попытался приподняться, но всё тело его сковал холод, тогда он напряг связки и крикнул, предупреждая её об опасности, но было поздно.. Девушка, раскинув руки, подобная гигантской чайке, воспарила над его сознанием, застилая одеянием остатки сна, а с Востока подул жаркий и пыльный, немного колючий ветер...