Сейчас, когда вдруг сходятся несколько составляющих одного дня: холодные сумерки, предчувствие скорого снега, ожидание праздника, я вспоминаю не Новый Год или Рождество, как было бы логично, а День Победы. Тот майский день много лет назад, который был так не похож на все остальные весенние Дни Победы ни раньше, ни впоследствии…
У нас в школе была традиция устраивать театрализованные представления-конкурсы ко всяким праздникам. Накануне Дня Победы нам досталась песня «Землянка», которую мы должны были поставить как спектакль.
В классе был мальчик, который хорошо пел и играл на гитаре. Он спел один куплет проникновенным голосом, всем понравилось, и мы решили никак не заморачиваться, - что там можно придумать в землянке? - просто все сидим, а мальчик душевно поет, перебирая струны гитары.
Мы совсем не репетировали, и очень холодным майским вечером пришли в школу, чтобы сыграть свой мини-спектакль. Помню, в классе было тепло, а за окнами ветер беззвучно мотал верхушки деревьев, и лепестки цветущих каштанов носились в воздухе, как снег.
За полчаса до выступления нам привезли гимнастерки и пилотки, - у кого-то отец был военный. Гимнастерки были довольно мятые и вылинявшие, но все это работало на образ, - не в наглаженной же форме люди передвигались на фронте. Когда я уже надела гимнастерку и перед зеркалом пристраивала пилотку и так и этак, подошел один одноклассник и сказал: «Кого-то ты мне напоминаешь». Я поняла, что, скорее всего, никого конкретно, а просто воплотила в себе собирательный образ всех девушек на той войне.
Нам выходить на сцену, а тот, который должен был петь, осведомляется: «Сколько там вообще куплетов? Я только один знаю». Кошмар!! В лихорадке, кто-то придумывает, что пока он будет петь первый куплет, я пишу второй, другая девочка – третий и так далее.
Так и произошло. Все расселись кружком, зазвучал божественный голос, а мы стали судорожно записывать слова. И это тоже работало на образ – сидим в землянке, кто-то думает о своем, а кто-то пишет письма. К нашему удивлению мы заняли первое место, хотя другие классы бегали по сцене и стреляли, а некоторые даже десантировались с парашютом. Наверное, все-таки дело было в настроении, создавшемся под влиянием рвущего душу высокого чистого юношеского голоса.
Кто-то, конечно, тайно пронес бутылку шампанского, но не позаботился о стаканах, и мы за сценой лили пену в пластмассовую пробку и хохотали, празднуя свое первое место. Была полная иллюзия того, что, отвоевав, в своих видавших виды гимнастерках, в мае сорок пятого года, где-нибудь в Берлине мы празднуем победу над фашизмом.