Поспорили однажды Петька и Василий Иванович, сможет ли Петька за три минуты пять женщин отыметь. Да по-настоящему, с реальным кончаловом.
- Нет, Петька, не можешь ты этого, – кипятился Василий Иванович, – никак не можешь!
- Да почему же, Василь Иваныч? – изумлялся Петька.
- Потому же, Петька. Потому же.
- Да почему «потому», Василь Иваныч?
- Вот какой настырный! Командир ему говорит, а он ещё спрашивает.
- И всё же, Василь Иваныч, ты уж объясни. А то – потому жа, потому жа.
- Не «жакай», Петька. Я же не «жакаю». Чего ж ты дразнисся?
- Ну извини, Василь Иваныч. А ответ дать изволь.
- Хрен с тобой, Петька.
И поведал Василий Иванович свою печальную историю.
- Я ведь, Петька, женщину и за пятнадцать секунд могу отыметь. Да только одну. Не три, не четыре, не девять. А следующую – только через неделю. А ты говоришь, пять за три минуты.
- А в чём закавыка-то, Василь Иваныч? Ну, могу. Могу и шесть за то же время.
- Не можешь, Петька!– взбеленился Василий Иванович. – Не можешь, говорю! Я – твой командир, а и то не могу!
Долго спорили они, а толку не было. И вот решили Чапай с Петькой пари заключить. Забились они по-серьёзному, и задумали немедля поставить следственный эксперимент.
- Ну гляди, Петька, не сполнишь того, о чём хвалился, я тебе вот этой самой геройской рукой, – тут Василий Иванович вынул из кармана свою правую руку, – всё твоё хозяйство враз ликвидирую. Произведу тебе, как говорится, рабоче-крестьянскую кастрацию. Будешь при мне евнухом, а то повадился, понимаешь, к Аньке за моей спиной шастать.
Петька лишь улыбкой расцвел.
- Не боись, Василь Иваныч. Ординарца тебе не потерять.
- Ну-ну, – Чапай недобро зыркнул на Петьку, затем перевёл взгляд на копошащуюся в углу избы Анку-Пулемётчицу. Та мыла полы и, казалось, спору командирского как будто и не слышала. – Ну-ну, Петька, поглядим!
Подойдя к Анке, Чапай одёрнул её подол, который та заткнула за пояс как-то слишком уж откровенно. По случаю отсутствия на Анке привычных кожаных шаровар, ягодицы её белели ослепительно и вызывающе.
- Ну, ты ещё тут, кобыла! Чего растелешилась, Анька?! Я ж тебе говорил – ещё полнедели жди.
Анка недовольно фыркнула и полы мыть перестала.
-Ты лучше вот что, Анька, беги-ка распорядись, чтоб нам сюда сей же момент пять жёнок белогвардейских доставили. – Василий Иванович лихо прихлопнул себя по ляжке. – Мы здеся следственный эксперимент учинять будем.
Долго ли коротко ли, а жёнок белогвардейских привели. И числом их было ровно пять.
Выстроил их Василий Иванович в шеренгу, и сам за последней встал.
- Ну, Петька, покажь свою удаль. Дойдёшь до меня за три минуты, быть тебе и далее ординарцем. Не успеешь, не обессудь: евнухом станешь, вместо Аньки полы в моей хате мыть заставлю.
- Не дрейфь, Василь Иваныч. Успею.
Зашёл Петька за спины дамам, начал примериваться. Да только оказия: задерёт подол мамзельке, а тот вниз падает, не держится.
-Ну, ты, Василь Иваныч, хотя бы прикажи им наклониться. А то несподручно.
Понял его Чапай. Проблема-то знакомая.
- А ну, загинайся раком, козье племя! – гаркнул красный командир во весь голос. – И подолы чтоб – на голову!
Схватился Василий Иванович за темляк боевой шашки и громко пукнул для вящей убедительности.
Жёнки белогвардейские команду исправно исполнили. Всё было готово для проведения эксперимента.
- Начинай, Петька, не тяни.
-Есть, Василь Иваныч!
И Петька приступил:
- Тр-р-р-р…пардон, мадам…
- Тр-р-р-р…пардон, мадам…
- Тр-р-р-р…пардон, мадам…
- Тр-р-р-р…пардон, мадам…
- Тр-р-р-р…пардон, мадам…
- Тр-р-р-р…пардон, Василь Иваныч…
……………………………………………………………………………………………………
Ничего не сказал Василий Иванович. Промолчал. Только сощурился лукаво да усмехнулся в рыжеватые усы.
И не стал производить Петьке рабоче-крестьянскую кастрацию.
КОНЕЦ