СКОРОСТЬ, ШИРОТА И ЯРКОСТЬ АССОЦИИРОВАНИЯ
Уважаемый читатель, данный текст является лишь частью общей теоретической работы «СТРУКТУРА, ФУНКЦИИ И ПРОЦЕССЫ СОЗНАНИЯ» (http://www.proza.ru/avtor/olegbasin), чтение которой лучше начинать с начальных глав, так как иначе многое может оказаться непонятным.
Наиважнейшее значение для нас имеет также вопрос о том, от чего зависят скорость, широта и яркость ассоциирования, ведь это неизбежно должно отражаться на характере поведения или мышления, строящихся из рассудочных образов за счёт ассоциаций.
Формирование поведений в сознании преимущественно происходит на основе тех ассоциативных связей, которые оказались наиболее яркими на данный момент.
Яркость ассоциативных связей, а, следовательно, и приоритетность их выбора для мыслительно-поведенческих функций определяется тремя планами: во-первых, кардинальной зрелостью этих связей, приобретаемой в процессе жизни, во-вторых, некоторой сиюминутной вариабельностью их яркости, зависящей от состояния индивидуума в данный момент, а в-третьих, от покровительственного и определяющего влияния вышестоящих связей: мотивационных, смысловых, ценностных.
НАСТРОЙКИ ШИРОТЫ АССОЦИАТИВНОГО ОХВАТА
Различные жизненные ситуации требуют и различного времени реагирования на них человека. У одних задач может быть неограниченный срок выполнения, у других — в разной степени ограниченный, и, наконец, есть экстренные ситуации, не оставляющие нам никакого запаса времени на их решение. Степень побочного ассоциирования, как главного фактора замедления меняется в обратной зависимости от того, какую скорость решения нужно выбрать сейчас. Чем б;льшая скорость реакции необходима индивидууму, тем более приходится снижать широту ассоциативного восприятия. Так в экстренных случаях, побочного ассоциирования не происходит практически совсем, тогда как праздное и спокойное сидение у камина навевает воспоминания и философствования о смысле жизни. В обыденности, как в среднем состоянии между этими двумя, нам не всегда есть дело до философских изысканий, но и кое-какая способность искать и сравнивать — всё же необходима, поэтому при нормальном обыденном мышлении, решающем житейские вопросы, мы используем умеренное побочное ассоциирование, которого недостаточно для научно-технических или художественных прорывов, но хватает для решения текущих задач.
Любому из нас приходится порой функционировать в разных режимах, и мы можем отметить, как некие механизмы нашего сознания при этом управляют широтой (охватом) ассоциативного внимания.
На ассоциативном уровне каждый рассудочный образ приобретает свою ассоциативную оболочку, т.е. обильную совокупность связей различной яркости, которые ведут от него к другим таким же рассудочным образам. Это с одной стороны предоставляет многовариантный выбор при каждом поведенческом или мыслительном шаге, а с другой стороны задаёт жёсткую приоритетность за счёт различной яркости связей. Самые яркие из них, безусловно, срабатывают в первую очередь, тогда как остальным может отводиться вспомогательная роль, например, при побочном ассоциировании или при создании мотивационных связей, которых мы коснёмся в следующей части.
Яркость ассоциативных связей — это её один из наиважнейших параметров.
Будучи линиями различной яркости, ассоциации, могут быть подвержены настройке, приводящей к различному характеру построения поведения и мысли.
О механизмах настройки ассоциативного уровня нам удобнее будет говорить, используя сравнение с экраном телевизора.
Первый рассматриваемый параметр настройки — это контраст. Он определяет диапазон яркости, т.е. разницу между самой яркой и самой тусклой связями на экране. Контрастность может меняться: увеличиваться, приводя к еще большему различию ассоциативных связей по яркости, и уменьшаться, делая их малоотличимыми по интенсивности. Контрастность не меняет порядка и приоритетности ассоциаций, а только уменьшает или увеличивает разницу в их значимости, поэтому за счёт данной настройки можно добиться и очень категоричной расстановки приоритетов, и практически стереть какие-либо различия, делая всё равноценным и равновозможным.
Второй важный механизм настройки — это изменение порога чувствительности при регистрации ассоциативных связей. Если порог чувствительности высокий, то в поле внимания будут попадать не только яркие, сильно проявленные ассоциации, но также и многие другие, что немало увеличивает широту ассоциативного восприятия. Если же порог чувствительности низкий, то внимание может воспринимать только самые яркие из них. При этом гарантируется ассоциативная узость, которая как раз и нужна при высокой концентрированности на чём-либо.
Используя эти два механизма, сознание может управлять охватом ассоциирования по необходимости. Например, если сделать контрастность высокой, а чувствительность низкой, то количество зарегистрированных (видимых) ассоциативных связей уменьшится. Ассоциативное облако, которое возникнет в таких условиях, будет узким, но зато более чётким и определённым. Поведенческая линия, формирующаяся на его основе, выстроится гораздо быстрее, так как побочных ассоциативных связей останется либо мало, либо их не будет совсем, а выбор шагов для выстраивания поведенческой траектории окажется небогатым и довольно линейным, что значительно ускорит процесс подбора и окончательной сшивки поведенческого образа. Так с помощью вышеописанных механизмов настройки может увеличиваться скорость умственной, или поведенческой работы за счёт снижения широты ассоциирования, как собственно и происходит в экстренных ситуациях, требующих быстроты решений.
Если же ситуация отнюдь не экстренная, то сознание функционирует в лояльном режиме ассоциирования (пониженный контраст, повышенный порог чувствительности). При этом за счёт снижения контраста ассоциации более-менее выравниваются между собой по яркости, и все они за счёт высокой чувствительности становятся практически равновозможными, может быть, с небольшой приоритетностью. Такой режим особенно выгоден индивидууму в условиях мастерской или лаборатории. Когда порой нет возможности сделать прямой мыслительный ход по причине отсутствия нужных понятий или средств, то побочное ассоциирование позволит совершить обходной манёвр, что особенно важно в научно-техническом творчестве. Поиск хорошего решения требует покоя разума, при котором ассоциирование становится лояльным и обширным.
Все мы, порой попадали и в сложные ситуации, которые в первый момент нам казались безвыходными, или требующими больших жертв. Такое состояние ума наступает за счёт настройки с сильным повышением контраста ассоциаций и глубоком понижении чувствительности к ним, т.е. за счёт режима, регистрирующего только самые сильные связи, которых весьма немного в нашем сознании. Всё остальное ассоциативное многообразие при этом игнорируется, будто его в принципе и нет. Оставшийся же довольно линейный подбор сшивается на поведенческом уровне как единственное видение решения проблемы, оно то порой и приводит нас в уныние, так как требует иногда больших жертв, если вообще выполнимо. Такой режим ассоциирования продиктован излишней экстренностью отношения к ситуации, в которой, чаще всего, необходимости нет. Не дай бог человеку приступить к выполнению плана, сформированного в таком состоянии! Ему сначала следует сесть, успокоиться, расслабиться, чтобы контрастность восприятия уменьшилась, сблизив между собой варианты ассоциаций по интенсивности, а порог чувствительности к выбору наоборот — увеличился. Вследствие этого, у ассоциирования появится необходимая многовариантность, и мы начнём видеть, что спасительный выход есть, может даже, не один.
Так называемая, паника также основана на режиме узкого ассоциативного восприятия (высокий контраст, низкий порог чувствительности). В таком состоянии у человека остаётся слишком мало проявленных ассоциативных связей, что в свою очередь иногда приводит к прерыванию возникающих поведенческих линий. Они обрываются, едва начавшись, потом возникают другие и тоже прерываются, заставляя человека метаться куда попало, и хвататься, за что попало, вместо выполнения последовательных целесообразных действий.
Если ситуация объективно носит экстренный характер, то вышеописанный режим остро необходим индивидууму, чтобы максимально сконцентрироваться на реальной опасности, и на том, что действительно важно для спасения жизни или ситуации. При этом особенно необходимо, чтобы не было ассоциативных разрывов, так как в подобных случаях они приведут к краху из-за прерывания поведенческой линии. Будь ассоциирование шире, можно было бы построить своё поведение и в обход, но ведь экстренность сужает ассоциативный выбор, оставляя в нашем мышлении лишь узенькую тропинку. Если она оборвётся, то выход из ситуации не будет найден вообще. Каждый из нас попадал в такое положение, и в состоянии волнения мы, порой, не можем ответить на вопрос, который в обычном состоянии нам покажется даже вполне простым.
Как тут не вспомнить знаменитую команду Наполеона во время его египетской компании, в которой его сопровождали учёные для проведения сопутствующих исторических и археологических исследований (Наполеон был слишком многогранной личностью). Узнав об атаке неприятеля, он скомандовал: «Ослов и учёных — на середину!». И теми и другими он дорожил: одними за вьючность, другими за ум, а поэтому решил их обезопасить. Кроме того, и те другие равно бессмысленны на поле битвы.
Человек науки склонен к побочному ассоциированию в гораздо большей степени, чем солдат, он больше времени проводит в лояльном ассоциативном режиме, не говоря уже о том, что и боевых ассоциаций у него значительно меньше. Имея стойкую привычку к побочному ассоциированию и к многовариантности выводов, такие люди не способны к быстрым действиям, но это и не их задача.
Как видите, находчивость и изобретательность — это также вопрос настройки режимов восприятия ассоциативного уровня. Способность создать оптимальную настройку в каждый момент времени — это и есть ВЛАДЕНИЕ СОБОЙ.
Готовность человека ко всему, т.е. состояние охотника, основано на некой средней настройке (средний контраст, средняя чувствительность), определяющей среднемасштабное ассоциирование, из которого равновозможен переход и в жесткий и в лояльный режимы, обращая его либо в собирателя, либо в истребителя. Люди же, чья жизнь, или существенный её отрезок, протекает в обстановке экстренности, напряжённости, уже не могут полноценно поддерживать этот режим настройки на мир.
В расстройстве данного механизма не последнюю роль играет педагогика, так как весь учебный процесс, как правило, организован ей как сплошное напряжение, становящееся привычным за годы обучения. Не спадающее напряжение порождает лишь только линейную образную продукцию и вообще делает человека неспособным как к лояльному ассоциированию, так и к свободному мышлению, для которого требуется покой. Одним словом, у каждой личности, особенно формирующейся, должно быть и время и место для реставрации настройки своего среднего ассоциативного режима, самого важного в его жизни, поскольку любой контакт с миром должен начинаться с него, а не с экстренного и не с апатичного.
ИЗМЕНЕНИЯ ЯРКОСТИ АССОЦИАТИВНЫХ СВЯЗЕЙ В ПРОЦЕССЕ ЖИЗНИ И ИХ ФОРМИРОВАНИЕ
Ассоциативные связи, даже исходящие от одного и того же рассудочного образа, имеют различную яркость. Между некоторыми из них связей нет вообще или они до незначимости слабы. При работе нашего разума именно самые яркие ассоциации срабатывают первыми, становясь шагами нашего поведения или мышления в первую очередь. Когда в некой области нашего сознания ярких ассоциативных связей вполне хватает, то поведенческий образ, использующий их, обладает действительной завершённостью, т.е. непрерывен и результативен. В этом случае индивидуум реагирует быстро и чётко, называя то, что он делает привычным делом. Такое поведение, выстроенное за счёт самых крепких и ярких ассоциаций, безупречно не только в лояльной, но даже и в экстренной ситуации. Оно обладает столь уверенной устойчивостью только потому, что ассоциативные связи, становящиеся его деталями, уже прошли достаточно долгий и трудный эволюционный путь в нашем сознании от бледных эфемерных пунктиров до прочных мостов. Поэтому они выдерживают любую степень экстренности как окружающей обстановки, так и нашего состояния. Чтобы достичь безупречности своего поведения в некой конкретной области, индивидуум должен пройти долгий путь от формирования (установления) первых слабеньких ассоциативных намёток до вышеописанных связей с реальной яркостью.
Начнём с установления новых связей там, где их ещё пока не было. Если их нет, значит, ни действительного ни мысленного поведения индивидуум пока в этой области не практикует. Но если жизнь сталкивает его с сочетанием каких-либо вещей или действий, идущих буквально следом одно за другим, то уже сразу устанавливается хотя бы слабенькая ассоциативная связь. Читатель может возразить, как это мол, только промелькнули разок два события, показались вместе, и уже сразу — ассоциативная связь? Мало ли может промелькнуть разных случайных сочетаний, хотя бы за минуту? Не слишком ли много связей тогда будет образовано в сознании?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо, пожалуй, учесть несколько обстоятельств:
Во-первых, ассоциативные связи могут довольно сильно различаться по своей яркости, а именно этот параметр влияет на выбор, включать или не включать её в поведенческую линию. Таким образом, мимолётное сочетание двух случайных или неслучайных рассудочных образов может быть закреплено такой эфемерной связью, что это и не будет иметь сильного значения в дальнейшем, по крайней мере, не более чем в качестве побочного ассоциирования. Во-вторых, ещё надо учесть, что не получая повтора к своему использованию, ассоциативная связь самопроизвольно понижает свою яркость, в конце концов даже полностью исчезая за невостребованностью. Значит, далеко не всё, что в нашей жизни когда-то проследовало друг за другом или проявилось ссовместно, может быть надолго закреплено ассоциативно, чтобы потом воспроизводиться как поведенческая последовательность. Каждое отмеченное нами сочетание событий или вещей даёт очень маленькое преимущество для включения в поведенческий образ, многократные же повторения повышают его с каждым разом. В-третьих, следует подметить ещё один очень серьёзный фактор, о котором мы ещё пока не можем говорить в полную силу, относящемуся к другим уровням сознания, ниже описываемых. Пока мы его назовём как фактор эмоционального впечатления. Сила ассоциативной связи обретается или повышается в прямой зависимости от него. Да, это может быть и однократное сочетание двух совмещённых во времени картин, но сила впечатления, которым это будет сопровождаться, может сделать своё дело по их прочному ассоциативному скреплению в нашем сознании, после чего они вполне могут проявляться в одной поведенческой последовательности.
Как правило, новообразованная ассоциативная связь ещё слишком эфемерна, чтобы быть надёжным звеном поведения или мысли. Яркость ассоциативной связи несколько увеличивается всякий раз, когда ей удаётся войти в целостный поведенческий образ, нашедший своё завершение. Каждый оборот РАП-цикла усиливает все входящие в него ассоциативные связи. Такой феномен в повседневной жизни обычно называют опытом. Невостребованность же некой ассоциативной связи со временем приводит к её постепенному ослаблению и, может быть, к полному исчезновению. Из собственных наблюдений каждому понятно, что в любом деле необходима регулярная поведенческая практика, для того чтобы ассоциативные связи, составляющие наше поведение, не тускнели бы со временем, а наоборот, набирали бы яркость всё больше и больше. Это явление называется поддержанием формы, совершенствованием, приобретением опыта.
Таким образом, яркость ассоциативных связей, зависит от частоты обращения к ним при формировании поведенческих образов на их основе. Так постепенно формируется приспособленность индивидуумов к некой области, поскольку увеличение яркости ассоциаций увеличивает и вероятность их включения в поведенческие линии.
Как мы видим, яркость связей — величина непостоянная, она зависит от частоты обращения к ним, т.е. включения их в рассудочно-ассоциативно-поведенческие циклы. Таким образом, наиболее привычные для нас дела состоят из наиболее ярких ассоциативных связей, что делает эту область доступной даже для строгого ассоциирования (высокая контрастность, низкий порог чувствительности).
«СЕКРЕТЫ» ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УМЕРЩВЛЕНИЯ ИНТЕРЕСА К ЗНАНИЮ НА ПОЧВЕ «РВЕНИЯ» К РЕЗУЛЬТАТАМ
Несовместность гения и педагогики кроется, в том числе, и в её непримиримом отношении к скорости ответов, которая является для неё одним из самых главных параметров для оценки ученика.
Побочное ассоциирование, действительно, увеличивает время совершения мыслительного процесса, а такая его форма макроассоциирование требует его ещё больше. Талантливый ребёнок на простой вопрос учителя может ответить не сразу, поражённый неожиданно открывшейся ему глубиной, и начнёт молча связывать в сознании огромные части своего богатого представления о мире, за что успеет получить двойку, так как молчит, а не отвечает бойко и чётко.
Скорость мышления — это очень неоднозначная характеристика ума, а потому вряд ли имеет право считаться справедливым параметром для сравнения людей между собой. Если говорить упрощённо; тот, кто решал примитивные школьные упражнения последним, быть может, когда-нибудь решит некую глобальную задачу, что неимоверно ускорит человеческий прогресс. Погоня же за мгновенной скоростью подавляет требуемое для этого побочное ассоциирование.
Беда образовательных систем состоит в хроническом и безоговорочном требовании только высокой скорости ответов на вопросы учителей и контрольных. Педагогика фактически предъявляет к уроку такое требование, чтобы он от звонка и до звонка проходил в предельно экстренном и напряжённом режиме. В результате режим экстренного случая, который в норме должен составлять самую минимальную долю нашей жизни, на самом деле узурпирует практически всё учебное время.
Кто-то может возразить, что, мол, хорошо, когда есть интерес; а коли, интереса нет, тогда и приходится активизировать усердие насилием и угрозой. Автор ответит на это замечание так: убивая в нас интерес хронической экстренностью, они нас же потом обвиняют в его отсутствии и применяют далее экстренность как уже неизбежную и оправданную меру, сужая тем самым наше ассоциирование далее. Интерес же возникает только при широком ассоциативном охвате, приводящем к широкому постижению мира, осознанию его непрерывности или, по крайней мере, какой-либо существенной части. Искусственное сужение внимания, отсекающее побочные ассоциативные связи, да ещё занимающее непомерно огромную часть времени, ничего кроме отвращения не вызывает. Вот каковы условия умерщвления нормального природного человеческого интереса к познанию.
Между тем, не держись педагоги за эту мгновенную скорость с такой яростью, будто это самый важное условие обучения, можно было бы пройти программу во много раз быстрее, чем они это практикуют, используя богатые ассоциативные возможности человеческого ума как можно шире. Условием такой работы является всего лишь правильное обращение к ассоциативному уровню сознания, включающее весь житейский опыт ученика за счёт широкого элементарного ассоциирования, а также макроассоциирования.
Стремление педагогики непременно добиваться высокой скорости ответов и выполнения задач путём снижения побочного ассоциирования, приводит сознание учеников к состоянию узких линий (тропинок), ограничивающих их дальнейшие возможности. И всё это, представьте себе, ради быстрого ответа учителю. Сопоставьте-ка теперь цену и результат. В этом подходе целесообразности столько же, сколько в извлечении кусочка цветного металла из сложного и дорогого агрегата, который просто перестанет работать. Неправда ли, страшно?! Поэтому-то и важно дать оценку тому, как педагогика использует в своих целях естественный механизм экстренной фокусировки внимания, создавая для этого обстановку повышенной тревожности на уроках, сужающую наше внимание и ликвидирующую побочные ассоциации. На самом же деле такой режим внимания должен работать у человека только в случаях действительной угрозы для жизни, и он не совместен с обучением.
СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА: http://www.proza.ru/2008/11/30/333