Звонок. Беру трубку.
- Привет!
А-а, знакомый голос - Костя, одноклассник.
- Здорово! Как дела?
Пропустив мой вопрос, Костя сразу перешел к делу:
- Ты завтра идешь на встречу?
Я помолчал, обдумывая вопрос. Встретиться с одноклассниками хотелось, но вот кризис держал семейный бюджет в жестких тисках и без этих незапланированных трат. Да и в ресторан идти в такое время … Хотя, с другой стороны, чего жалеть - когда еще увидимся? Все-таки двадцать пять лет прошло со школы.
- Пойду!
- Ну, все. Я за тобой заеду.
- Сколько будет стоить?
- По штуке скинемся, а там видно будет.
Ха! Наверное, лучше будет не смотреть!
Машина остановилась перед входом в ресторан. Я вылез наружу. Холодно! Режущий ветер безжалостно выдувал тепло из-под пальто, саккумулированное за время поездки. Костя сунул водиле пару купюр и присоединился ко мне.
- Зима, черт ее подери!
Я был с ним полностью согласен.
Зашли внутрь. Ненавязчивая музыка, полумрак с отдельными островками света в зале. Ленивый портье принял нашу одежду. Выдал пару металлических номерков. Тринадцать! Ха-ха. Спрашивается - и чего ждать от вечера?
Зал был полупустой. Кризис – не лучшее время для ресторанов. В дальнем углу шумела большая компания. С удивлением признал в ней несколько своих повзрослевших одноклассников. Присмотрелся. Вот черт! Постепенно и все незнакомые дяди и тети превратились в хорошо знакомых мальчиков и девочек, с которыми отучился не один год. Время-то как летит! Уже и узнать некоторых сразу не могу!
Нас также приметили. Вразнобой замахали руками. Судя по всему, мы задержались изрядно, пропустив начало вечера.
- Чего задерживаетесь? Давай к нам, - стоявший и что-то вещавший до нас Николай в знак приветствия поднял рюмку. Он-то, как раз, не очень и изменился. Все такой же, мягко говоря, габаритный.
Неумолимое распределение свободных мест за столом развело нас с Костей по разные стороны. Я оказался рядом с Серегой, судя по слегка заплетающемуся языку, успевшему уже пропустить через себя несколько рюмок.
- Здорово, Андрюха!
Пожали руки. Хоть мы и не были особо близки во время учебы, и не виделись последние лет двадцать, было приятно видеть его лицо, огрубевшее за прошедшие со школьных времен годы. Усы его нисколько не портили.
- Как дела?
- Ничего. А ты?
- Хреново. Сократили два месяца назад.
Я знал, что он после армии работал на одном и том же заводе токарем.
- А что? Токари сейчас не нужны оказались?
- Да хрен их знает. Работяг сокращают, а в администрации завода как бегали девчушки да гламурные мальчики, так и бегают. Они, наверное, нужнее.
- Давно здесь? – я переменил неприятную для него тему.
- Да уже час сидим, - он легко ушел от темы родного завода.
- И что, кто чем сейчас занимается?
Серега улыбнулся и начал перечислять по очереди, с правого края стола.
- Наташка – начальник отдела в районной налоговой; Светка – торгует на рынке китайскими шмотками, отдел у нее; Димон – охранник в офисном здании; Серега – в таможне, инспектор; Наташка – врач, Машка – учитель; Колька – пожарный; Костя – только пришел, еще не знаю.
- Медик.
- А-а-а. Дальше Лариса – библиотекарь; Светка ее подружка еще со школы – менеджер в какой-то фирме, торгуют запчастями, что ли; Катька – секретарь в фирме. Говорят, хорошо устроилась, контакт с шефом наладила … полный. Я на заводе … работал. А ты?
- В милиции работаю.
- Варя – домохозяйка, у нее муж директор рекламной фирмы. Говорят, Людмила в Америке с мужем, звонила вчера привет передавала.
- Да-а, кто где. Кто бы подумал в школьные годы!
- У девчонок теперь фамилии другие. Машка со Светкой уже по два-три раза успели поменять, ха-ха! Они, наверное, свои школьные и забыли уже.
- А ты как в семейном плане?
- Я вот сейчас читаю всякое, делать-то нечего, - как-то не к месту ответил Серега, - На шее жены пока сижу, она в банке работает. И вот сейчас смотрю на нас всех – один я прибавочный продукт создавал, а остальные лишь от него отщипывают … и немало.
Я с удивлением посмотрел на Серегу. Вот не думал, что он политэкономией занялся! Я ее с институтских времен и не вспоминал никогда. Хотя в словах Сереги что-то было. Все мы - кто охранял что-то, кто контролировал. Некоторые перепродавали. Единственно, врачей да учителей еще можно было как-то к производителям отнести, да и то отдаленно.
- Не грузись, - попытался успокоить его я.
- Опять же спортсмены всякие: лыжники, хоккеисты, футболисты …
- А как наши голландцев дернули, смотрел? – умудрился вставить в его монотонное перечисление.
- … баскетболисты, биатлонисты, легкие атлеты ... Перечислять можно вечно. Телевизор смотрю и думаю, откуда они такие бабки получают? При Советах рабочую зарплату получали, ну там плюс надбавки за престиж завода. А теперь? Только и слышно – тот контракт на пять лимонов, этот на три заключил. У нас что, рог изобилия нашли в стране?
Видно, свободное время для пролетариата вредно по определению. Тут же какие-то революционные тенденции проявляются.
- Мальчики, что вы одни шушукаетесь?
Мы оглянулись. Светка! Наклонилась к нам, приоткрыв в декольте захватывающий вид, где любопытный взгляд мог с удовольствием пройтись «по долинам и по взгорьям».
- Андрей, а ты помнишь, что мы вместе сидели?
- То есть? – насторожился я, - … А-а! Извини. Наверное, у меня наступает профессиональная деформация – не так тебя понял. Конечно, помню. Ты мне еще списывать не давала.
- А сейчас бы дала! – как-то двусмысленно ответила Светлана.
- Хм, гм-м, - сразу не нашелся, что ответить.
- А мене? – тут же перехватил инициативу Серега, – Может, потанцуем?
- Извини Андрюша, побеждает сильнейший, - лукаво улыбнувшись, Света потянула за руку Серегу.
Они отошли на танцпол, где обхватив друг-друга, наверное, чтобы не упасть, закачались в медленном танце. Наверное, Света тоже в ресторане с самого начала встречи. Рядом мерно качалась, словно уставшие моряки во время шторма, еще пара наших одноклассников. Народ веселился, как мог. Я лишь покачал головой.
- Скучаешь?
Рядом на освободившемся месте оказался Костя.
- У меня там народ уже навеселе, а мы как две Дуси. Я к тебе и подсел, чтобы наверстать упущенное.
Я еще раз глянул на танцующие пары.
- Тоже заметил, что мы как-то выбиваемся из общего веселья. Наливай!
Налили по полной и, чокнувшись, опрокинули по стопке. Затем еще по одной.
- А девчонки то, того … постарели.
- Да, и мы с тобой все это время не молодели! – печально покачал я головой. – На себя в зеркало давно смотрел?
- А что? – забеспокоился друг.
- Да я это так, риторически.
На свободное рядом место подсела Наталья. Для врача, она выглядела не очень-то пышущей здоровьем. Они тут же с Костей ушли с головой в медицину, болезни, симптомы и обсуждение, в контексте, общих знакомых. Это, как говорится - врач врача видит издалека! Попытался пару раз вклиниться в поток медицинских терминов, но безрезультатно. Впечатление, что с двумя иностранцами беседую. Опять оказался в одиночестве. Скользнул глазами по сидящим за столом. Надо же, одноклассники! Катька выглядит отлично – еще бы, должность секретаря не дает возможности расплыться. Стройняшка! А вот у Ларисы в библиотеке такой проблемы нет. Ей бы и два стула лишними не показались. У Наташки – налоговый начальник – судя по бриллиантам в ушах, все прекрасно. Дорогая прическа, дорогая косметика, дорогое платье. Увидала, что я на нее смотрю, улыбнулась – отличные зубы – подняла бокал вина. Я поддержал ее. Виртуально чокнулись и дружно выпили. Машка рядом с ней, смотрится гораздо скромнее. Неудивительно - учеба детей всегда оказывалась на предпоследнем месте в сфере интересов правительства. Последнее, как всегда, устойчиво занимает сельское хозяйство. Колька, балагурящий среди женщин, на работе видно не потеет. Мордастый, с брюшком пивным. Хотя пожарным платят, по-моему, так себе. Но запасы оптимизма, как и подкожного жирка, у него со школы не кончаются. Девчонки вокруг него хохочут, вспомнили что-то из школьной жизни.
Вернулся Серега, один. Я посмотрел по сторонам.
- А где Света?
- А! – невнятно махнул рукой Серега. – Подцепила кого-то. Давай выпьем!
- Эй, врачи! За встречу!
Медики на мгновение отвлеклись от своих узкопрофессиональных тем, выпили с нами и опять выпали из нашего информационного поля.
- А ты знаешь, что Сталин про капитализм говорил?
Бутерброд застрял у меня во рту. Серега, конечно, неисправим!
- Что ты! Капитализм, социализм - это все, пустые, не имеющие реальной основы термины! – с трудом проглотив закуску, попытался в тон ответить я.
- Ха-ха! И ты поддался на разжижение мозгов!
- Не вжисть! – поклялся я.
- Так, вот, - Серега закатил глаза, - Главный экономический закон капитализма: обеспечение максимальной прибыли путем эксплуатации, разорения большинства населения. Это я Сталина цитирую.
- Ничего не понял, - честно признался я. – Хотя я и изучал политэкономию в институте.
- Плохо изучал. Нефть сейчас сколько стоит?
- По-моему, долларов сорок за баррель. А летом была под сто пятьдесят!
- Во, во! – Серега потер руки, - А бензин насколько подешевел?
- Наверное, рублей на … два!
- И кто бы говорил, что Сталин устарел?
Я почесал затылок.
- Максимальная прибыль, говоришь? А как же конкуренция?
- Забудь. О свободе конкуренции начинают плести, когда им надо наши товары вытеснить с внутреннего рынка. Или ограничить наш экспорт.
- Да фигня это все! Доказано же, что плановая экономика проигрывает свободному рынку.
- В чем проигрывает? – хитро прищурившись, спросил Серега.
Я помолчал, собираясь с мыслями. В чем проигрывает? Напряг мозги, пытаясь выудить из глубин памяти, что там нам вещали в перестроечные годы экономисты-демократы.
- А в том, что нерентабельные предприятия при свободной конкуренции будут закрыты, а останутся только рентабельные, которые и принесут наибольшую прибыль!
- Ха-ха! – развеселился непонятно чему мой оппонент, - И много они нам за последние годы принесли? Я молчу про сырьевые отрасли. А отвечу словами Сталина, из его статьи - «Некоторые говорят, что планирование народного хозяйства уничтожает принцип рентабельности производства. Это совершенно неверно. Все наоборот. Если брать рентабельность не с точки зрения отдельного предприятия и не за один год, а с точки зрения всего народного хозяйства и за период около 10-15 лет, что было бы единственно правильно, то временная рентабельность отдельных предприятий не может равняться с той высшей формой постоянной рентабельности, которую дает нам планирование народного хозяйства, избавляя нас от …», - Серега поднял палец к потолку и покачивая им перед моим носом, как заправский гипнотизер, отчеканил, - « … периодических экономических кризисов, разрушающих народное хозяйство и наносящих обществу колоссальный материальный ущерб»!
Черт! Неужели Сталин такое говорил? Если признаться, я его никогда не читал, так как, всегда считал посредственным руководителем, который только и мог гноить людей в лагерях, да использовать рабский труд на гигантских стройках. Хотя, скорее всего, это было не мое личное мнение, а, так сказать, навязанные учебниками идеологические штампы.
- Ладно, со Сталиным убедил. А что основоположник – Ленин? Устарел?
- Ленин? Пожалуйте - вот тезис: « … империализм неизбежно порождает войны за рынки сбыта и ресурсы … ».
- Ну, и …
- Надо же насколько эффективно стало разжижение мозгов через средства массовой информации – люди разучились самостоятельно думать! Корея, Вьетнам …
- Так это были войны по идеологическим мотивам! Там и СССР свои виды имел, - прервал его я.
- Продолжим логическую цепочку – Афганистан, Ирак, Югославия.
- Ну-у … - не нашелся, что ответить, – Ирак попытка предотвратить распространение оружия массового поражения.
- Ирак – в чистом виде война за ресурсы. А остальное, обработка сознания массмедиа. Югославия – война за рынки сбыта, попытка ослабить конкурента – единую Европу. И заметь, СССР уже лет десять не существовал вместе со своей идеологией - социализмом.
Неужели пролетарии у нас снова становятся передовым классом? Виток истории?
- А что нам городят по телеку, да по радио, это все обработка. Ты посмотри, сколько стало нахлебников на единицу рабочих рук, - Серега помахал передо мной своими мозолистыми руками, - Там налоговая ест хлеб с красной икрой, там охрана водку пьет, тут таможня колбасой закусывает!- тыкал пальцем захмелевший пролетарий на сидящих за столом. – Никто ничего не производит, только потребляют. Я не говорю, что они не нужны. Нужны. Но уж больно Вас много стало в последнее время! Не говорю о прямых бездельниках, каковых по телику каждый день показывают.
Серега налил себе еще водки и, не предлагая присоединиться, замахнул одним глотком.
- И где же справедливость? Меня уволили, а вас кого?
Мне стало неудобно. Пока он продолжал свой монолог, я огляделся. Школьные подружки - Светка и Лариса - что-то обсуждали, иногда поглядывая на меня. Приняв это, как предложение присоединиться, я подошел к ним, сел рядом.
- Как дела девчонки?
- Ха-ха! Нашел девчонок, - кокетливо ответила Светка.
Лариса только улыбнулась. Она, видимо, стеснялась своих габаритов.
- Что, замужем?
- Да. Дочке пятнадцать лет, - ответила Лариса.
- А я одна живу.
- Так я слышал, ты замужем была? – удивился я.
- Была, да сплыла, - засмеялась Светка. Она и в школе была смешливая.
Выглядела она еще о-го-го! Особенно в разрезе открывающихся видов в глубоком декольте.
- А дети есть?
- Из наших, только у Ларисы дочь, у Наташки сын, да у Машки двое. Остальные бездетные.
Насколько я знал, у парней тоже не лучше было – у кого один, а у кого и вообще детей не было.
- Сейчас какие дети? – Светка на мгновение стала серьезная, - Денег на них не наберешься, в садик – дай, в школе – дай. Вон Лариска со своей бьется одна, этот придурок – ее бывший – даже алиментов не платит. Да и многие не могут почему-то рожать. У меня все не получается, хотя три раза за мужем была. Может мужики все не те?
Она подсела поближе ко мне, прижавшись горячей грудью к руке. Меня аж в жар бросило.
- Одноклассники вот, забыли, не навещают одинокую женщину.
- Дак, гм, - я не привык к такой активной жизненной позиции слабого пола и был смущен, - Мы всегда готовы прийти на помощь страждущим …
Почувствовав, что сморозил что-то не то, я переменил тему:
- Давайте выпьем, что мы все о заботах, да о проблемах?
- Давай. Лариса, присоединяйся.
Чокнулись. Пока я закусывал, Светка наклонилась к самому уху и прошептала:
- Так, когда ждать к страждущей?
Рыба костью встала у меня поперек горла. Пока прокручивал в голове возможные варианты ответов, мне на помощь прибыл пролетарий Серега. Схватил упирающуюся Светку за руку и потащил танцевать. Рыба смирилась со своей участью и дала возможность себя проглотить. Я перевел дух.
- Как у тебя дела? – сочувственно поглядела на меня Лариса.
- Нормально. А ты как?
- С дочерью мучаюсь. Ей же сейчас шмотки подавай, на учебу деньги надо копить, ладно хоть родители помогают.
- Согласен. С детьми сейчас проблем невпроворот. Я вот помню, раньше у всех было обычно два ребенка в семье или уж один наверняка. Чтобы семья без ребенка, это была редкость. А сейчас два, это уже много. Обычно один или ноль.
- Так, там, - Света мотнула головой наверх, - всем наплевать на нас. Они о своих детях и внуках пекутся. Да и мужики все больше гламурные становятся, если не сказать хуже.
- Вы о чем? – подсел к нам Костя. – Кто гламурный?
- Да это я о мужиках современных. К присутствующим это не относится.
- Мы о том, сидим-рассуждаем, что у одноклассников детей мало, - пояснил для прибывшего суть беседы я.
- Ага! Недавно прочитал, что при ООН есть комиссия по проблемам перенаселения. Так вот, один из пунктов программы по сокращению рождаемости – поощрение гомосексуализма! Ничего себе?
- Ну-у, в свете этого многое становится понятным из того, что гонят у нас по телевизору. Только у нас, по-моему, проблемы с перенаселением нет?
- Это, смотря с какого боку посмотреть. Для Америки и Европы, возможно, есть. Ха-ха!
Я задумался. Черт! Все больше начинаю соглашаться с Серегой, что Сталина на них всех не хватает! Он бы им показал сокращение рождаемости среди россиян путем поощрение гомосексуализма.
Со стороны танцпола раздался визг. Светка с Серегой зажигали, распугивая посетителей.
- Хоть на Серегу их пропаганда не действует! – кивнул я на них головой.
- На нас тоже! – Костя подмигнул мне.
Втроем тяпнули еще по рюмочке, за устойчивость и несгибаемость принципов.
Оставил Костю с Ларисой и двинулся к дальнему краю стола, где небольшой коллектив одноклассников что-то активно обсуждали.
- … Хохлам вообще ничего давать не надо! – кипятился Николай.
По его жаркой речи чувствовалось, что он в своей пожарной части на дежурстве времени даром не терял, оттачивая красноречие.
- Надо вместе с Европой их прижучить! – судя по его красной морде, исчезающий на украинской территории газ он считал своей личной собственностью.
- А я не согласен, - вступился за Украину я, - Нашел союзника на час – Европа! Что они нам хорошего сделали за последние сто лет? Вооружали и воевали за Гитлера? Помогали америкосам в холодной войне разваливать СССР? Да еще и неизвестно, чем больший урон нанесли! И почему мы теперь должны помогать им, а не братьям – хохлам, с которыми несколько сот лет жили бок о бок? Рвали жилы в двух мировых воинах, с голоду пухли, отстраивая страну. И что ты против хохлов имеешь лично?
Николай смутился. Я, впрочем, тоже. Чего это я раскипятился - Серегина обработка повлияла?
- Да я ничего. У меня бабка с Харькова.
- Во-во! Это мне нравится. Сам на четверть хохол, а орешь - заморозить их без газа! Послать надо этих хитрых европейцев-русофобов куда подальше, да своими делами заниматься, решать внутренние проблемы. У нас и без стареющей Европы дел по горло, нет, давайте еще и им помогать! Много они нам давали!
- А у меня «Мерседес». Зверь машина. На чем бы ты без Европы ездил? – задал каверзный вопрос Димон.
- Ты как же ее смог купить? – удивился Николай.
- Подержанную в кредит взял.
- А-а. Только тут что надо иметь ввиду. Если ты берешь иномарку, из-за того, что у нее качество лучше, чем у наших авто, будь готов, что рабочие Тольятти будут покупать вместо твоих товаров, тоже что-то импортное. Понимаешь, раньше СССР был по семейному принципу организован. Ты покупал что-то не очень качественное, зато и другие покупали, что ты произвел не очень хорошо. Хорошо это или плохо другой вопрос. У тебя вот, например, кто дома пол моет?
- Сын, - удивленно ответил Димон.
- Хорошо моет?
- Так себе.
- А учится?
- Также.
- Так почему бы тебе не купить себе импортного сына, ввиду того, что он учится лучше и пол лучше моет? А твоему сыну попросить себе другого отца, который зарабатывает больше!
- Ну-у, ты загнул.
- Это принцип семьи. Надо было воспитывать своих рабочих, заставлять лучше работать, что, впрочем, и делалось, а не менять их труд на труд лучше работающих за рубежом. А так, вон Сереге иди, объясни, что он трактора плохие собирал, поэтому его и уволили. Надо было, мол, лучше работать! И тебя выгнать, а взять китайца, они гораздо усидчивее.
- Хватит вам о политике. Мало политинформаций было в школе? – вмешалась Наталья.
- Да, было дело! Зато сейчас по телику жвачка одна, «Орбит» без сахара! Звезды, юмористы, телесериалы.
- По всем канал одно и тоже. Во, уже где все! – поддержал Димон.
Я ему посочувствовал. Действительно, что еще на дежурстве охраннику делать по ночам? Только телевизор смотреть. А там сейчас такая муть – ведь и свихнуться можно!
- Давайте за Сталина выпьем! – нарисовался Серега на противоположной стороне стола.
- Давай!
Мужики встали, подняли рюмки.
- За Сталина, за Великую Державу!
Выпили не чокаясь.
Звонок. До чего противный! Открыл глаза. Ого! Лежу. В одежде. На диване. Дома. Погуляли!
Беру трубку.
- Алло!
- Проснулся?
Кто это? Что за идиотский вопрос?
- Слушай. Жена будет спрашивать, я ночевал у тебя!
Какая жена?
- Ладно. А ты кто?
- Ну, ты тяжелый! Андрюха, я тебя еле до дома доволок. Ладно, Светка помогала. Все переживала очень. Не помнишь что ли?
Серега! В голове туман. Ничего от вечера не осталось.
- Ну, ты понял, о чем речь?
В голове немного прояснилось. Он неисправим!
- За Сталина!
- Во, во!