мне приснилось, что ты - христос

Живущая На Земле
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

мне приснилось, что ты – христос,
а я – гвозди в твоих запястьях,
наяву всем телом – вкус твоей крови -
терпкой, кипящей, ржавеюще-красной.
ты не плакал – когда мое острие
в тебя вбивали молотком деревянным,
как всегда – смотрел в небо – что ты в нем видишь,
я – лицом всегда в тебе – уже не узнаю.
ты молчал – только раз пить попросил,
помню, дали не тебе – а тому, второму,
ты голову опустил, я заплакала ржавчиной темной.

а потом тебя сняли с креста,
это отбрехи – что из ран все гвозди вынули:
я – одним – самым острым осталась.
ты – прокусив кожу под губой – сам глубже вогнал
меня в себя – и стигматом выстелил.

– господи, на что ты меня оставил, -
не было этих слов,
как и ненависти иуды,

был ты, небо и твоя любовь
к ржавой игле внутри твоих вен,
извилистых – козьими тропами.

ты воскрес – через день – через сотни лет -
разве важно? – ты воскрес – и встал
похожий на нарика – или бомжа,
или на поэта – какая, в самом деле, разница.

ты бродил с грязно-бурым бинтом на запястье -
прятал меня – а все думали – вчера вскрыл себе вены,

где-то спер – или выпросил? – бутылку водки -
чтобы не упасть прямо на улице -
от переизбытка – боли – рана ведь – свежаком -
кровоточила.

я в тебе плакала – рассыпающимся железом -
так хотела – чтобы вытащил -
и в ближайшую урну,
а ты гладил – свой грязный бинт,
и приговаривал – блаженностью ангела
– ну, тише, ну, все хорошо, успокойся.

я всхлипывала тише и чувствовала – хотите, не верьте -
радостную – отчего бы? – твою улыбку.

мы пробродили так вместе – до ночи,
город будущего был страшен и пьян,
прохожие нас сторонились,
машины – все, как одна – мечтали проехаться
по твоим голым ступням.

а к полуночи пошел снег,
красивый – нарезанное белыми ломтями небо
ты долго смотрел на желтеющую волчьим клыком луну
и сказал – губами прижавшись ко мне сквозь стигмат:

– давай-ка домой, моя бедная детка,

и поднялся походкой легкой, неспешной
по косой световой тени бессменного фонаря небесного
туда – где нас тысячи две лет – как ждут.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .