Никто не помнил, когда они пришли в город. Пришли и остались. Прокажённые – так их назвали. Хотя внешне они ничем не отличались от большинства людей. Разве только тем, что одевались только в чёрное. И выражение их бледных всегда было одним и тем же. Бесстрастным.
Их изолировали. Но потом стали пропадать люди. И самое страшное - исчезать дети. Просто исчезать. В никуда. Без всякого следа. Сначала никто ничего не мог понять. И было не ясно, откуда появились «жёлтые» дома. Красивые, с большими окнами и витринами. В которых каждый видел то, что хотел: женщины – красивую одежду, обувь, драгоценности, мужчины – новую технику, охотничьи ружья и прочие предметы мужских интересов.
Дети видели игрушки. Красивые, большие, яркие. И, оставленные на минуту кем-то из родителей, заходили в эти магазины и уже не возвращались. Взрослые тоже исчезали, но быстро поняв всю опасность, весь ужас «жёлтых» домов, перестали туда заходить и даже подходить к ним. Другое дело дети, особенно совсем маленькие. Они не понимали и продолжали заходить эти дома.
Тогда взрослые стали пугать их этими «жёлтыми» домами, как раньше пугали колдунами, вампирами и прочей нечистью. Через какое-то время это подействовало. Дети тоже стали бояться «жёлтых» домов. Тогда те, кто их придумал, стали действовать по-другому. Игрушки сами вышли на улицу. И дети, увидев яркую красивую игрушку, подходили к ней и... что-то происходило – ребёнок покорно, как на поводке, уходил вместе с игрушкой в «жёлтый» дом. Насовсем.
Попытки полиции да и самих горожан патрулировать улицы ни к чему не приводили - «жёлтые» дома появлялись и исчезали спонтанно. И почему-то, как правило, там где была полиция, они не возникали, словно чувствуя угрозу.
Кому пришла в голову идея сходить в Изолятор, уже никто не помнит. Но когда туда пришли, то увидели там пропавших детей. Сразу всех. Но это были уже не их дети.
Бледные бесстрастные лица и чёрная одежда. Навсегда.