Фима не заставил себя долго ждать с проворачиванием первой операции, шикарные связи в различных коммерческих и криминальных кругах русской эмиграции сделали свое дело. Приблудный вскоре вышел на посредника, взявшего на себя оформление сертификата по европейским стандартам на товар, привезенный Осьминогом, и имевшего на примете богатого клиента, "буратино",- на жаргоне Приблудного,- не боящегося иметь дело с крупной суммой наличных немецких марок и с подозрительными поставщиками.
Осьминог в холодном поту подсчитал, сколько ему останется денег после отчисления комиссионных посредникам. Выходило, что он очень дешево сбывал осмий, а это, в свою очередь, могло вызвать подозрения Шухрата. Приблудный со вторым посредником фактически
душили Осьминога. Но другого выхода не было. Приходилось платить за быстроту и конфиденциальность операции.
Осьминог вышел на связь с Пеликаном, чтобы проинформировать "крестников" по факту коммерческой сделки. На его удивление жадноватый Пеликан не имел особых возражений по цене и дал ему добро на проведение операции.
- Крутись самостоятельно,- прохрипел Пеликан в телефонную трубку. - В таких мелочах, как цена продажи, ответственность бери на себя. Подведешь позднее под общий баланс. Все равно тебе много денег надо на обустройство.
- Хорошо,- только и смог озадаченно выдавить из себя Осьминог.
- Я укореняюсь в Москве,- поделился своими новостями Пеликан. - Шухрат финансирует мне покупку экспортно-импортной фирмы. Будем сотрудничать с тобой напрямую. Выйдешь на меня позднее с конкретными коммерческими предложениями.
- Хорошо,- как заведенный повторил Осьминог, но уже более оптимистично. - До Москвы отсюда намного ближе, чем до Ташкента.
Сделка по продаже осмия прошла на удивление рутинно. Основной посредник назначил Приблудному и Осьминогу встречу днем в китайском ресторане "Пекинская утка" в центре Берлина.
Китайские рестораны справедливо считались доступными по ценам, поэтому публика в этом красиво оформленном ресторане была разношерстной, в основном - туристы; никто ни на кого не обращал внимания. Молодые китайцы обслуживали быстро, и посетители в отличие от традиционных немецких ресторанов долго не засиживались.
Фима, досыта накормленный хозяйственной домоседкой Соней, есть не хотел, поэтому он заказал для себя только пиво и кревето-чные чипсы, а Осьминогу посоветовал фирменное блюдо из утки с за-мысловатыми приправами из орехов, грибов и неизвестных китайских штучек. Блюдо пришлось по вкусу Осьминогу, и он быстро отказался от возни с китайскими палочками, попросив для себя европейский прибор.
- Где этот козел? - нервничал Фима. - Опаздывает чурка. Зачем надо было именно в китайском ресторане встречу назначать? Меня, если кто узнает из русских здесь,- стыдоба, засмеют, скажут: Приблудный совсем обеднел да еще и ожлобел, на гостях экономит. Сюда одни студенты ходят.
- Придет, наверное,- с изрядной долей самообладания ответил Осьминог,- раз встречу назначил.
- Придет, конечно, куда он денется? - проворчал Приблудный, оглядываясь по сторонам. - Вон он, кстати, идет, легок на помине. Чучело узкоглазое.
Посредник оказался невысокого роста азиатом, но не китайцем, а каким-то индонезийцем или малайзийцем, обучавшимся во времена социализма в СССР. Он неплохо выражался по-русски, хотя и с заметным акцентом и долгими паузами между словами.
- Извините, я опоздал,- поздоровался он с Приблудным и Осьминогом. - Меня задержал клиент. Готовили необходимую сумму.
- Прощаем в последний раз,- грубо перебил его Приблудный. - Давай сразу ближе к делу. Сделка состоится?
- Мы готовы,- многозначительно сказал желтолицый о себе во множественном числе, подчеркивая этим кредитоспособность своего клиента. В подтверждение своих слов он побарабанил пальцами по крышке черного дипломата, беспокойными волнами плававшего у не-
го на коленях.
Приблудный заказал посреднику минеральной воды, а Осьминогу - еще одно пиво, когда к их столику подлетел узкоглазый официант.
- С тебя вычтем за воду,- мрачно пошутил Приблудный, кивнув посреднику.
- Хорошо,- легко согласился посредник. - И за водку. Мы же потом обмоем сделку.
- Обязательно,- подтвердил Приблудный и повернулся к Осьминогу,- Семен, отдай ему дипломат.
Осьминог ногой пододвинул свой черный дипломат с осмием, стоявший около его стула. Посредник, в свою очередь, передал ему в руки узкий элегантный дипломатик, и Осьминог водрузил его себе на колени, щелкнув замком.
- Этот не обманет,- остановил его Приблудный, и Осьминог, закрыв замок, поставил дипломат с другой стороны своего стула.
Он все же успел заметить своим острым зрением, что внутри переданного ему дипломата лежали пачки синих стомарочных купюр, перевязанные красноватыми банковскими бумажными лентами.
Желтолицый же не поленился открыть дипломат Осьминога и, покопавшись в бумагах, прикрывавших упаковки с осмием, удостоверился в наличии товара, после чего закрыл дипломат.
- Фима, рассчитаешься за воду,- хитро улыбнулся азиат посуровевшему Приблудному. - Меня клиент ждет.
- Жук,- беззлобно проворчал Приблудный.
Азиат-посредник торопливой походкой вышел из ресторана.
- Интересно было бы посмотреть на этого клиента,- задумчиво произнес Осьминог, опять принявшись жевать утку.
- Мои ребята проследят,- ответил Приблудный заготовленным клише, и в его голосе проскользнуло уважение проявленной партнером сообразительности.
- Шурик, проконтролируй, куда испарился Желтый,- скомандовал Приблудный по мобильному телефону своему шестерке.
Через две минуты запищал телефон.
- Какие-то арабы,- сообщил невидимый Шурик, и эту фразу расслышал Осьминог.
Фима удовлетворенно откинулся на спинку стула и блаженно хрустнул костяшками пальцев, сцепив ладони. Продажа прошла успешно, как по маслу.
- Поздравляю,- широко улыбнулся Приблудный в сторону сосредоточенно жующего Осьминога. - Большое дело сделали. Теперь тебе хватит денег на то, чтобы подняться.
- Угу,- выдавил из себя Сергей, временно утративший чувство адекватного восприятия окружающей действительности. Все происходило, как во сне: в незнакомой стране, странные люди, крупные сделки.
Фима щедро расплатился с официантом. Китаец аж подпрыгнул от таких чаевых и долго кланялся вслед исчезающим длиннорукому спортсмену и лысоватому мафиози с пузом. Приблудный ускоренным шагом выскочил из "Пекинской утки", боясь, что его кто-то заметит и опознает из знакомых, а затем эта информация расползется по русско-еврейской тусовке Берлина, с удовольствием кормящейся сплетнями.
- У меня такой план,- торжественно объявил Фима, когда они погрузились в "БМВ". - Ты поселяешься пока на моей блат-хате.
Это место спокойное. Никто о ней не знает. Абсолютно надежно. Сегодня-завтра я тебя свожу с толковой женщиной, которая оформляет с тобой фиктивный брак, и ты вполне законно получаешь вид на жительство. Она лет на десять старше тебя, но я думаю, что на это посмотрят сквозь пальцы. Здесь это в порядке вещей. Права человека, и все такое. Она же тебе поможет в дальнейшем снять квартиру. В общем, по всем неотложным вопросам ты сможешь смело с ней контактировать. Цены она не будет загибать, я с ней ужеоб этом переговорил, двадцать тысяч за брак устроит?
- Да,- кивнул утомленный перевариванием китайской пищи Осьминог, но у него хватило врожденного чувства осторожности для того, чтобы оглянуться и увидеть через заднее стекло, что за ними неотступно следует фиолетовая спортивная двухдверная «БМВ» с двумя сомнительными типами.
- Это мои люди,- ответил на вопросительный взгляд Осьминога Приблудный. - Я вызвал охрану. На всякий случай. Мина, так звать эту мою старую знакомую, она - проверенный, надежный человек. Мы с ней делали в свое время эмиграцию. Тогда выпускали только по еврейской линии, и вся толпа ехала на запад только через Вену, а затем приходилось полгода отсиживаться в лагере под Римом. Тяжелые были времена. Вам и не снилось. Нужно было вертеться, как ужу на сковородке. Я вам, молодым, даже слегка завидую, вы идете на все готовенькое, мы для вас как бы уже протоптали тропу. Берите, пользуйтесь. Сейчас такие шикарные возможности для легального бизнеса открылись. Нам в наше время такие и не снились. Из нас многие говна нахлебались вдосталь. Не поверишь. Минка, например, голодала. Но все же поднялись, выбились в люди на зависть немцам. Есть, конечно, такие, что всю жизнь сидят на социале, на немецких пособиях, или окончательно спились, почувствовав эфемерную свободу. А после развала Союза сюда начали такие отморозки прибывать, что своими бы руками задушил. И состояния стали сколачивать так быстро и вести себя стали так нагло, что немцы схватились за головы. Но поздно. Раньше здесь не знали такого слова "разборки". Теперь это случается. Представь себе - со стрельбой в немецких ресторанах. Немцы в шоке, шальные пули, выпущенные пьяными русскими, задевают случайных посетителей. В последний раз здесь стреляли в 45-ом году. Какой-то идиот догадался сюда вызвать чеченцев, чтобы выбить долги из задолжавшего. Врубись? Теперь этих чеченцев отсюда не выкуришь. Они распространяются с ужасной силой.
«БМВ» въехал на тихую, тенистую улочку в престижном районе Вильмерсдорф и остановился около дома новой постройки. Все остальные дома на улице были старинными, не похожими друг на друга. Фима передал Осьминогу ключи от квартиры, и они распрощались.
Осьминог поднялся на лифте на четвертый этаж. На площадке было три квартиры, и он стал вчитываться в таблички около дверных звонков. Прочитал фимину фамилию и вставил ключ в замок.
"Теперь конец скитаниям,- подумал Сергей, оглядывая квартиру. - Это моя последняя общага. Хватит скитаться, пора обзаводиться собственным жилищем. Ничего квартирка, кстати. Что еще человеку нужно, когда у него денег полно? Никогда не думал, что Приблудный читает книги".
Осьминог обошел двухкомнатную квартиру и остался доволен осмотром. Все чисто, аккуратно, прибрано, Даже собрания сочинений. Шолом Алейхем, Фейхтвангер и прочие еврейские авторы. Сунул дипломат с деньгами под огромную кровать с красивым покрывалом в спальной, после чего развалился на диване в зале и щелкнул пультом телевизора. По всем каналам шли какие-то дурацкие немецкие фильмы, и он остановился на спортивной программе, где транслировали матч по американскому футболу. Через несколько минут Сергей почувствовал, что осоловел и вот-вот уснет без активной деятельности. Принялся листать свою телефонную книжку и наткнулся на номер телефона "пуфа" мадам Софи, где когда-то познакомился со старой проституткой Виолеттой. Ее позвали к телефону. Сергей не стал долго распространяться о высоких материях и сходу пригласил ее к себе в гости. Труженица тела была свободна до вечера и не возражала против внепланового посещения, правда, без особого энтузиазма.
- Не бойся, Виолетка, я заплачу,- посулил Осьминог, как разгулявшийся купец. - Сколько тебе денег надо? Двести марок хватит? И за такси с меня.
- Еду,- ответила Виолетта, и теперь в ее голосе переливался игривый азарт.
- Слушай, захвати с собой негритяночку, там у вас есть одна, я слышал,- неожиданно даже для самого себя вырвалось у Сергея.
- Зачем тебе две? Ты, что, разбогател? - удивилась Виолетта. - Я сама тебя обслужу, как следует. Ты будешь доволен.
- Хочу двоих. Мне скучно,- как капризный ребенок протянул Осьминог. - Пообещай ей любые деньги.
- А если она откажется, я возьму маленькую болгарку, которая понимает по-русски,- проявила инициативу Виолетта.
"Ну и что? - сам себя успокоил Сергей, когда телефонный разговор закончился. - Имею право. Должен же я развеяться".
Виолетта не обманула, и через сорок минут Сергей открывал дверь в подъезде кнопкой домофона. Девицы ввалились в квартиру как ураган. Сон Сергея мгновенно улетучился. Запахло тропическим парфюмом.
Виолетта была одета в знаменитые черные кожаные шорты и безвкусную красную майку с вышивками и аппликациями. Высокая и стройная негритянка на поверку оказалась светло-шоколадной девахой, очень похожей на кубинку. Ухоженная, как фотомодель, в отличие от Виолетты она была одета в скромное цветастое платьице и волосы затянула в заурядный пучок на затылке. Она вежливо отвечала на вопросы как по-немецки, так и по-английски, что сразу же по достоинству оценил Сергей, и говорила на всех языках с легким акцентом, красиво округляя гласные как мыльные пузырьки.
Сергей быстро перешел от слов к делу и принялся по-хозяйски оголять негритянку Жаннет. Виолетте самой пришлось стягивать с себя тесные шорты, она попыталась продемонстрировать это в профессиональном стиле, повернувшись к парочке задом и выкручивая тазом кренделя. Это раздразнило Сергея, и он схватил Виолетту за ягодицу, другая рука его была занята тем, что властно душила Жаннет, провоцируя у негритянки вздымание точеного бюста и открытие рта для страстного поцелуя.
Под кожаными шортами у Виолетты оказались откровенные красные трусики, состоявшие из двух перпендикулярных веревочек, за которые сразу же ухватилась рука Сергея. Этот жест угрожал порвать последнюю защиту Виолетты, и она приблизилась к Сергею, чтобы он неагрессивно стянул с нее трусики. Жадная рука без промедлений окунулась в целлюлитную плоть Виолетты, выискивая в ней пе-щерные источники тепла.
Жаннет гибкой пантерой выскользнула из объятий тесного платьица и жестами элегантной пластики быстро освободилась от белых покрытий своего шоколадного тела. Она встала на колени перед Сергеем, и пока его напряженные руки были заняты агрессивной сексуальной атакой дряблых прелестей Виолетты, ее длинные, как у аристократки, смуглые пальцы с розовыми ноготочками раздели Сер-гея и начали нежно стимулировать эрогенные зоны в паху.
Жаннет щелкнула застежкой сумочки и между делом выудила из нее презерватив, наверху произошли изменения: Виолетта повернулась к Сергею лицом и оседлала его, прижимая руками свои пышные груди к пылающим щекам страстного клиента. Он ловил губами набухающие соски, но они не слушались его, выскальзывая изо рта, потому что Жаннет подталкивала снизу Виолетту под ягодииы, занятая натягиванием нa фаллос предохраняющего средства. Почувствовав желание Сергея, Виолетта сдавила свои груди, будто собиралась выдоить из них питательный сок для голодного мужчины. Околососковая окружность покраснела, и набухшая кнопочка оказалась у Сергея во рту. Правая рука Виолетты ласкала голову Cepreя, гладя его щеки и волосы.
Шоколадная девушка, суетившаяся внизу, раздвинула ягодицы подруги и насадила ее направленным движением на подготовленный кол. Виолетта ойкнула. Шаловливые ручки негритянки добирались до самых сокровенных мест, дразня необычностью ощущений, такой
же хулиганствующий язык облизывал ноги, подбираясь все выше и выше. Сергея пробирало до мозга костей, но он стоически сдерживал себя, не насытившись зрительным образом черномазой проститутки. Наконец он скинул с себя Виолетту и набросился на Жаннет, грубо завалив ее стройное тело на ковровое покрытие.
- Помоги мне,- по-русски прохрипел он Виолетте.
- Что он хочет? - по-немецки переспросила Жаннет, тоже обращаясь к Виолетте.
Виолетта не успела ответить. Вдвоем с Сергеем они поставили Жаннет на колени, и Сергей вошел в нее сзади, мощными толчками продалбливая себе дорогу в упругих шоколадных окружностях. Виолетта классно ассистировала, поддерживая живот подруге, а другой рукой подталкивая по ходу движения Сергея. Она даже умудрялась одновременно впиваться влажными губами в грудь Сергея.
Безумная скачка близилась к завершению. Сергей дико зарычал, как раненный зверь, и достиг пика наслаждения. Тело его импульсивно задергалось, освобождаясь от переполнявшей его тягучей жидкости. Жаннет замерла, постанывая, Виолетта стала еще нежнее целовать Сергея, успокаивая его.
Втроем они пошли в ванную. Девушки, конечно же, знали свое дело, в четыре руки обмывая Сергея. Под душем он пришел в себя, обретя свойственную ему жесткость. Сразу же вспомнил Наргизу, свою малышку, молившуюся на него и боготворившую его. Профессионалки стали раздражать его. Он дал Виолетте пятьсот марок и спросил: "Хватит?".
- Вполне,- удивленно округляя глаза, ответила Виолетта. - Ты, что, разбогател?
- Да, - честно ответил Сергей.
- Я рада за тебя,- деловито похвалила его Виолетта. - Мы не обидели тебя ничем? Ты доволен?
- Да. Я просто хочу побыть один,- отмахнулся Сергей.
Жаннет автоматически попрощалась, на ее лице сияла фальшивая улыбка. Никаких чувств, никаких эмоций. Сергей потому и симпатизировал старушке Виолетте, что она была способна на задушевность.
Дверь захлопнулась. Осьминог остался один. Он прилег на диван отдохнуть и очень быстро задремал, во сне разговаривая с Наргизой. Он в чем-то оправдывался перед ней, но она ничего не отвечала, с упреком глядя в его повинные глаза.
Тихий и аккуратный звонок в дверь разбудил Осьминога, через два часа. Он с трудом разомкнул отяжелевшие веки и с героическим усилием оторвал от диванной подушки свинцовую голову.
Уже темнело. Сумеречный свет, проникавший сквозь тюлевые занавески, пастельными мазками смягчил контуры предметов в комнате. В окнах дома напротив зажегся свет. Тихая в дневные часы улочка оживилась вечерней суетой бюргеров, возвращающихся с работы для того, чтобы дома переодеться в вечерние наряды и посидеть на досуге в ресторанах.
Осьминог никого не ждал, проинструктированный Приблудным, и первое, что пришло ему на ум спросонок, это то, что неожиданно вернулись его любвеобильные девочки, забыв что-нибудь важное, например, сумочку с деньгами, или поцеловать его на прощание, все-таки по большому счету он был неплохим партнером. Он само-иронично усмехнулся этому шутливо-неправдоподобному объяснению, изначально предполагавшему, что он всего лишь на секунду сомк-нул глаза, тогда как сгущающиеся сумерки однозначно подсказывали ему, что он проспал, как минимум, полтора часа, если не два.
«Фима пришел,- трезво на этот раз анализировал ситуацию окончательно проснувшийся Осьминог,- он же обещал сегодня свезти меня к подысканной невесте, чтобы обговорить детали фиктивного брака.»
Осьминог безмятежно в носках пошел открывать входную дверь. Повернул ключ в замке и нажал на ручку. Реакция на этот раз подвела его: едва дверная pyчка разблокировала замок, как дверь под сильным внешним толчком распахнулась, и низкорослый чернявый тип левом рукой отпихнул Осьминога так, что тот ударился спиной о стену коридора. В правой руке чернявый крепыш, отличавшийся характерным кавказским орлиным носом, держал солидную западную пушку с наверченным глушителем, способную снести жертве полчерепа. За ним в квартиру ввалился высокий, худощавый тип с явным криминальным обликом головореза, рыжий и противный, как облезлый дворовый кот - настоящий хозяин ташкентской помойки. Рыжий также был вооружен. Осьминог инстинктивно поднял руки под дулами двух пушек. Он не на шутку испугался и панически выискивал способы выпутаться из безвыходного положения.
- Гдэ Приблюдный? - на до боли знакомом языке вопросил чернявый крепыш, уткнувшись дулом в шею Осьминогу.
"Грузины,- машинально определил Осьминог,- хотя какая разница: грузины, чечены. Влип! Вычислили! Кто-то заложил. Разберемся, если жив останусь." В висках предательски стучал горячий ток крови. "Главное - сохранить самообладание",- жалостливо успокаивал себя Осьминог.
- Я не понимаю, чего вы хотите,- хладнокровно, на чистейшем берлинском без акцента отчеканил Осьминог.
Такой оборот дела слегка смутил налетчиков. Они недоуменно переглянулись, усердно соображая, что это за история с ними приключилась. По их бегающим взглядам Осьминог догадался, что у них закралось сомнение, в ту ли квартиру они нагрянули, а сам Осьминог не мог уразуметь, каким образом они попали в подъезд, кто им открыл подъездную дверь. Наконец чернявый крепыш, явно выполнявший роль тарана и главного в компании, наморщив свой узкий лобик, пришел к выводу, что Осьминог, стоявший перед ним с поднятыми руками,- это немецкий друг, а может быть, охранник, или компаньон самого Приблудного, а первое сомнение о том, что адрес вычислен неправильно, все-таки оказалось ложным.
- Ты, што, нэмец? - удивленно спросил чернявый крепыш. - Мы ищем Приблюдного. За ним должок.
- Я не знаю,- упорно продолжал играть роль немца Осьминог, незнакомый с системой Станиславского, но интуитивно следуя канонам режиссера.
Решив, что отмороженный немец не представляет для него опасности, чернявый крепыш перестал интересоваться Осьминогом и повернулся налево вместе с пистолетом, освободив шею жертвы от холодного стального прикосновения. Осьминог отлично усыпил бдительность незванных гостей и теперь, получив секундную передыш-ку стал мысленно воспевать оду своим лингвистическим способностям и поклялся, если останется жив, более усердно сесть за изучение иностранных языков.
Рыжий драный кот тоже опустил дуло пушки. Перед глазами у Осьминога маячил лишь орлиный нос чернявого крепыша, нацеленный вместе с пушкой в сторону комнаты.
Осьминог ударил, как выстрелил, чисто автоматически, без подготовки, без четкого плана действий. Времени на размышление не было, выход был один: спасать собственную шкуру, а там - пусть что будет.
Ребром правой ладони Осьминог резко рубанул по запястью чернявого крепыша, тот машинально нажал на спусковой крючок, раздался хлопок, пуля пробила линолеум и, срикошетив, заметалась по коридору. Удар Осьминога, в который он вложил все свое
желание жить, был зверским по силе, способным сломать пару жженных кирпичей. Рука чернявого крепыша повисла безжизненной плетью, а побледневшее лицо исказилось в гримасе болевого шока.
Одновременно с ударом, парализовавшим чернявого крепыша, Осьминог стал готовить удар ногой по "рыжему коту". Он перенес вес тела на правую ногу и слегка наклонился. Выпрямленная левая нога взметнулась в воздухе, и стопа Осьминога припечатала шею
«рыжего кота» к металлическому дверному косяку. Ударившись затылком об угол, "рыжий кот" потерял сознание и стал медленно сползать вниз. Он так и не успел после неожиданного удара вновь поднять руку с пистолетом, а из его открытого рта доносились натужные хрипы и штамповались слюнявые пузырьки.
Осьминог понял, что шанс выжить еще не потерян и перенес острие атаки на чернявого крепыша. Он ударил его локтем правой руки по верхней губе, это был его излюбленный смертоносный удар в ближнем бою. Чернявый крепыш завопил от боли и упал под ноги "рыжему коту", дергаясь, как наэлектризованный.
Вопль чернявого, похожий на предсмертный, вернул Осьминога к адекватному восприятию действительности. Он понял, что привле-ченные шумом сейчас выскочат соседи, и затем не миновать объяснений с полицией, а подобная перспектива не вписывалась в его планы.
Осьминог постарался как можно быстрее захлопнуть входную дверь, страхуясь от любопытных глаз. Это удалось ему своевременно, потому что через секунду он услылал скрежет поворачиваемого ключа в дверном замке соседней квартиры, а затем в глазок увидел, как из-за приоткрытой двери выглянуло любопытно-встревоженное лицо старухи-немки.
Осьминог "загасил" "рыжего кота", подозревая, что тот может очень быстро очухаться, ударив его сверху по голове кулаком и отпинув с дороги. После удара по голове "рыжий кот" перестал пускать пузыри. Налетчики, сваленные в кучу, заставили Осьминога задуматься о дальнейших действиях.
Для начала он взял оба пистолета и предусмотрительно поставил их на предохранители. Повертев их в руках, он не придумал ничего более умного, как сложить их на полку для обуви. Затем бросился в зал звонить Фиме, но остановился на полпути, сообразив, что по телефону лучше не болтать лишнего. Он понял, что нервничает и что если он не хочет наломать дров сгоряча, то нужно действовать хладнокровно и по плану.
Во всех созревших вариантах плана первым пунктом стояло - "связать налетчиков". Осьминог бросился искать что-либо подходящее, в голове мелькали слова: "шнур", "провод", "проволока", "веревка". Ни один из этих предметов не попадался ему на глаза. Наконец в спальной он нашел утюг с отсоединяющимся шнуром, попробовал его сопротивляемость на разрыв, остался доволен этим экспериментом и связал руки"рыжего кота" в локтевых суставах за спиной.
Секунду подумав, он решил складировать налетчиков в ванной. Схватив «рыжего кота» за голову, он поволок его в ванную комнату и сбросил в ванну. "Рыжий кот" не подавал признаков жизни. "Ничего, пусть Фима теперь с ними разбирается. Почему я все время один должен выпутываться из всех этих ситуаций?" - успокоил себя Осьминог.
После этого он представил себе, что в случае если "рыжий кот" очухается, то он может начать кричать. На глаза Осьминогу попалось полотенце, он скрутил его жгутом, вставил в рот "рыжему коту" и завязал концы полотенца за головой пленника.
Оставалось проделать ту же операцию с чернявым крепышом, валявшимся в коридоре. Осьминог пустился на поиски еще одной веревки, но ничего подходящего не нашел, и тогда он решил использовать длинный телефонный провод. Кухонным ножом он отсек кусок необходимой длины и связал чернявого крепыша. Затем отволок тушу в ванную и скинул ее на "рыжего кота". Второе полотенце было очень большим для кляпа, и Осьминог вставил чернявому крепышу в рот розовую губку.
Картина напоминала Осьминогу "ледовое побоище". "Воды бы еще на них напустить",- мстительно подумал он и пожалел, что дверь в ванной не запирается.
"Теперь надо быстро сматываться",- скомандовал он сам себе. Быстро обулся, схватил дипломат с деньгами и, остерегаясь, глянул перед выходом в дверной глазок. На лестничной площадке все было тихо. И все-таки он представил себе, что после его ухода первой в квартиру войдет криминальная полиция, а не спаситель Фима.
Криминальная полиция живо ассоциировалась у него с отпечатками пальцев, поэтому он достал носовой платок и на всякий случай вытер все предметы, где могли быть его отпечатки пальцев: телефонную трубку, дверные ручки в ванной и в коридоре и рукоятки пистолетов.
Стараясь не шуметь, Осьминог выскочил на лестничную площадку, спустился пешком на один этаж и вызвал лифт. Сердце перестало бешено колотиться, теперь он был вне опасности, едва захлопнулись двери кабины лифта, как его ошарашила новая мысль-молния:
"У налетчиков должны быть сообщники". Где они будут ждать напарников? Конечно же сидят где-нибудь в машине и контролируют выход.
Из подъезда было два выхода. Осьминог сориентировался и направился ко второй двери, в противоположную от уличной сторону. Открыв дверь с большим матовым стеклом, он попал во внутренний дворик. "Лишь бы фрицев не было",- загадал Осьминог.
В центре внутреннего дворика царила ухоженная цветочная клумба - гордость немецкого домоводства. Осьминог свернул в арку, это был первый попавшийся ему на глаза выход из мышеловки. В арке ничего не было, кроме контейнеров для мусора. Решетчатые ворота отделяли арку от улицы. Осьминог осторожно выглянул наружу. Можно было выбраться на волю и отсюда, тогда он оказывался прямо рядом с подъездной дверью, и если выход контролировали наблюдатели, то он с легкостью попадал в поле их зрения. Вспомнив про двух бандитов наверху, Осьминог решил, что им занимаются серьезные ребята, и лучше не рисковать.
Он повернулся и вышел из арки в обратную сторону, назад во внутренний дворик. Нужно было искать другой выход. Один из заборчиков показался Осьминогу легкопреодолимым. Он приподнялся на цыпочки и заглянул за него. Его взгляду открылся такой же маленький внутренний дворик, принадлежавший соседнему старинному дому, выходившему фасадом на параллельную улицу, дворик отличался только отсутствием яркой цветочной клумбы. В углу стояли такие же мусорные контейнеры, а в центре - шикарный "Мерседес" и старенький пыльный "Опель-рекорд".
Осьминогу показалось, что за его спиной нарастает подозрительный шум, что-то вроде шагов и открываемой двери. Это могли быть жильцы дома, но мог также появиться традиционно занудливый хаус-мастер, немецкий дворник - непременный полицейский стукач и соглядатай. Осьминог легко перемахнул через заборчик, пока его не засекли посторонние. Очутившись в соседнем внутреннем дворике, он отряхнул брюки и направился к предпо-лагаемому выходу. На его счастье дверь в подъезд оказалась незапертой. Он облегченно вздохнул, уже зная, что вторая, уличная, дверь обычно открывается изнутри простым нажатием ручки.
Он оказался на узкой, старинной улочке, застроенной домами прошлого века. Его переполняло ощущение пьянящей свободы. Осьминог запрокинул голову и захохотал. Он почти бежал по улице вприпрыжку, легкомысленно размахивая дипломатом, набитым деньгами, рискуя показаться встречным прохожим сумасшедшим.
Вскоре Осьминог вышел на широкую улицу с диким автомобильным движением. Прочел на табличке - Уланд-штрассе. Шум вечернего города вернул его к действительности. Только теперь он осознал, какой смертельной опасности ему удалось избежать. Гнетущий стресс сменил первоначальную эйфорию. Проходя мимо греческой таверны, Осьминог не удержался и зашел выпить пива.
Он сел за стойкой бара в одиночестве. В таверне было полно народу. Все сидели шумными, болтливыми компаниями за столиками, поедая гигантские порции мясных блюд и салатов. Грек-бармен с любопытством изучал Осьминога, пытаясь угадать по акценту его национальность. Осьминог не обращал на него внимания, углубленный в собственные мысли. Анализ ситуации подсказывал ему, что помочь сейчас может только Приблудный и нужно как можно быстрее проинформировать его о налете. Как ни крути, а Фима был единственным человеком, способным нейтрализовать негативные последствия и выручить Осьминога.
Около станции метро Осьминог сел на такси и назвал шоферу Фимин адрес. По дороге он вспомнил, что Приблудный живет по немецким обычаям, а здесь не принято являться в гости без предварительного телефонного звонка. Осьминогу пришлось топать до ближайшего телефона-автомата. Приблудного дома не было, ответила его жена Соня, сообщив, что Фима отправился с друзьями в сауну.
- Я перезвоню попозже. Мне Фима очень нужен,- сказал Осьминог.
- Семен,- проворковала симпатизировавшая Осьминогу Соня,- Вы можете подождать Фиму у нас. Он должен вот-вот подойти.
Появление Фимы затягивалось, но это нисколько не огорчало хлебосольную Соню, она успела накормить Осьминога до отвала, пичкая его смесью русско-еврейской выпечки и стряпни, приправленной изощренными немецкими деликатесами. Ей доставляло почти сексуаль-ное удовольствие смотреть, как мужчины поглощают приготовленную ею пищу. Осьминог снимал обжорством нервное напряжение, и необычная форма сексуального извращения Сони временно не раздражала его.
Ввалившийся Приблудный заполнил собой весь объем квартиры, как опара. Он очень удивился, завидев в доме гостя. Появившиеся у него на лбу морщины выдавали внутреннюю озадаченность неожиданным визитом.
- Невеста готова,- горделиво сообщил Фима, думая, что именно это сорвало Осьми-нога с места. - Я назначил ей встречу на пять вечера. Сумму объявил предварительно ту, которую мы и обговаривали.
- Я, собственно, не по этому поводу приперся,- огорошил Приблудного Осьминог. - У меня к тебе важный разговор.
- Что-нибудь случилось сверхординарное? - побелел Приблудный, обративший внимание на то, что Осьминог сделал акиент на слове "важный". - Ты хочешь выйти?
- Да,- многозначительно кивнул Осьминог. - Может, прогуляемся по вечернему Берлину?
Соня удивленным взглядом провожала уходящих мужчин.
- Семен! А десерт? - в отчаянии заломила она руки.
- Сейчас будем,- упреждающе заткнул жену Приблудный. - Нам нужно тут к одному товарищу зайти по делам.
Осьминог с Приблудным не спеша направились по вечерней расцвеченной огнями и витринами Кант-штрассе в сторону небольшого парка на Савиньи-плац. Сели на скамейку, упрятанную в гущу разросшегося кустарника, ни один турист не додумался бы завернуть
в такую темень.
Фима с большим трудом скрывал свое нетерпение узнать последние новости, важность которых сорвала Осьминога с места.
- Нас или выследили, или кто-то заложил,- без лишних предисловий начал беседу Осьминог.
Приблудный схватился за сердце, и жест этот не был лицемерным.
- Кто? Что? Нe может этого быть! - лепетал он, и губы его шевелились, как у рыбы выброшенной на берег. - Здесь не Союз. Здесь все на виду. Я сразу вычислю. Этим людям несдобровать. Сто процентов даю, что это залетные. Гастролеры хреновы. Рассказывай попо-дробнее.
- Я прилег отдохнуть,- вернулся к началу событий Осьминог, - и заснул на пол-часика. Меня разбудил звонок в дверь, я пошел без всяких подозрений открывать, думая, что это ты пришел решать денежные вопросы. Едва я повернул ключ, как дверь вышибли два кав-казца с пушками и взяли меня в оборот с криками: «Где Приблудный?» Я прикинулся абсо-лютным валенком, якобы ничего не понимающим немцем, случайно сказавшимся у тебя в гос-тях. Это их слегка отвлекло, они немного ослабили на меня натиск и уже было принялись рыскать своими длинными носами по комнатам, потеряв бдительность. Этого небольшого отвле-кающего момента мне было достаточно для атаки, я же в спецназе служил. Слегка вырубил обоих. У меня было ощущение, что они работают не в одиночку, их кто-то страховал на ули-це. Тогда я связал этих гавриков подручными материалами, телефонныви проводами какими-то и сложил их в ванной, а сам ушел задними дворами и сразу к тебе.
Первоначальный испуг Приблудного стал проходить, лицо его покрылось красными пятнами и испариной, заметными в отбликах прикуренной сигареты. Осьминогу показалось, что удачная концовка спасла Фиму от инфаркта.
- Это чеченцы, их стиль,- твердо определил Приблудный. - Тут один мудак у нас до-думался пригласить для разборок с должниками чеченцев. Не мог ничего лучше придумать. А с тех пор они здесь засели. Отморозки, иx теперь отсюда не выкуришь. Они с местными тур-ками очень быстро снюхались. Весь вопрос в том, как они на нас вышли, как выследили тебя, и где эта сука, что нас заложила? Это я беру на себя. Не волнуйся. Я все перетрясу. А ты молодец! Я не знал, что ты такой крутой. Хороших людей из России присылают. Пока все - тьфу-тьфу - не так уж и безнадежно. Я сейчас своих людей подниму на ноги. Эту парочку в ванной они слегка поджарят. Нужно узнать, откуда ветер дует. Так, что теперь с тобой де-лать? Надо где-то тебя устраивать. Останешься у нас? Соня тебе симпатизирует. Она не будет иметь ничего против.
- Нет,- решительно отказался Осьминог, в некоторых житейских вопросах, проявляв-ший излишнюю деликатность. - Может быть, я лучше устроюсь временно опять у фрау Кинцер. Это безопасно, с одной стороны, и не связывает тебе руки,- с другой.
- Ну, давай,- подпал под его ненавязчивое обаяние Приблудный. - Не исключено, что ты и прав, и так будет лучше. Надо позвонить этой немке отмороженной, предупредить, что ты заявишься на ночь глядя.
Фима полистал свою записную книжку и нашел номер фрау Кинцер. Набрал номер панси-она и фальшиво-оживленно приветствовал свою старую знакомую. Основная фраза его телефон-ной трескотни в переводе на русский звучала: "Херр ножкин снова здесь".
- Что она ответила?- поинтересовался Осьминог.
- Она отлично тебя помнит, ты ей очень понравился своей аккуратностью. Ты не по-хож на остальных русских, для тебя у нее всегда найдется свободная комната,- доложил При-блудный и уважительно посмотрел на Осьминога, распознав у него еще одну положительную черту. - А ты умеешь найти подход к людям. У тебя много талантов, я погляжу. И дерешься хорошо, наверное. Талантливого человека мне порекомендовали из России. Это хорошо. Со вре-менем мы усилимся.
Осьминог умехнулся, но ничего не ответил.
- Сам дойдешь до пансиона? – формально спросил Фима. - Или вызвать машину? Здесь недалеко.
- Дойду, конечно,- отмахнулся Осьминог.
- Деньги есть? - по-отечески озаботился Приблудный о своем новом компаньоне, связь с которым укреплялась после случившегося налета.
- Теперь есть,- ответил Осьминог. - Да, я тебе еще недорассказал один нюанс. За пару часов до налета у меня в гостях была проститутка, но я не думаю, что это она могла настучать на нас. Здесь нет взаимосвязи.
У Приблудного отвисла челюсть, и он долго в тягостном молчании постукивал паль-цами по корпусу мобильного телефона.
- Где ты ее откопал? – наконец выдавил он из себя. - Это большая ошибка. Поверь мне женщины никогда до добра не доводят.
- Да, но это русская проститутка, моя старая знакомая,- оправдывался Осьминог.
- Это ненадежная публика. Грязная и продажная,- поучал его Приблудный. - От них можно всего ожидать, где-нибудь что-нибудь брякнут, и сами не будут знать, кого и кому заложили. Суки.
- У меня есть ее координаты,- вспомнил Осьминог. - Не волнуйся, я сам проверю этот канал.
- Ее надо хорошенечко прижать, чтобы она поняла, что с ней не шутят,- посове-товал Приблудный. - Тогда и расколется.
- Тебе надо поторопиться навести порядок на блат-хате,- напомнил Приблудному Ось-миног.
- Да! Что же это я сижу? А я думаю, что это у меня на душе неспокойно,- встрепе-нулся Приблудный и стал яростно нажимать на кнопки телефона.
- Марек,- прокричал Фима невидимому собеседнику,- срочно собери ребят и немед-ленно выезжай ко мне. Я уже жду тебя на углу Савиньи-план и Кант-штрассе, где обувной ге-шефт. Ты понял меня?
Приказание Фима произнес таким безапелляционным тоном, что неизвестный Осьминогу собеседник не осмелился перечить. Приблудный не забыл позвонить Соне и предупредить ее, что задерживается неожиданно по неотложным делам.
- Считай, что ты оказал мне услугу, а я никогда в долгу не остаюсь. Ты же знаком с нашими понятиями? - крепко сжав Осьминогу руку, на прощание отпечатал Приблудный.
Трудно было различить на лице Осьминога какие-либо эмоции в сгущающихся сумер-ках, он только слегка кивнул в ответ на Фи-мины слова, не придав им должного значения.
Приблудный и Осьминог разошлись в противоположные стороны, каждый по своим де-лам. Осьминог оглянулся и впервые за дни знакомства заметил пружинящую силу в походке за-жиревшего Приблудного. Опасность разбудила в нем хватку матерого волка, и он легко стрях-нул с себя накипь европейского жирка. Своими организаторскими способностями и еще чем-то он напомнил Осьминогу Шухрата. Мысленно сравнив двух "тузов", Осьминог все же поставил на Шухрата. Железная воля, расчетливость и целеустремленность Шухрата импонировали Осьминогу больше, чем вкрадчивая мягкость и местечковая хитроватость Приблудного.
Неспешный вечерний моцион вывел Осьминога на тихую улочку, где он без труда на-шел старинный дом, в котором располагался пансион фрау Кинцер. Пожилая поджарая немка с пучком седых волос на затылке радостно встретила Осьминога, сияя профессионально-фальши-вой улыбкой. Они перекинулись обычными фразами формальной вежливости, и фрау Киниер, пре-дельно округляя свои водянисто-голубые глаза, похвалила Осьминога, отметив его незауряд-ные успехи в изучении немецкого языка.
Сергей принял душ и блаженно развалился на хрустящих стерильных простынях фрау Кинцер. Ему опять представилось, как полвека назад на этой дубовой трехспальной кровати валялся в сапогах какой-нибудь эсэсовский бонза, подминая под себя (обязательно рыжень-кую!) танцовщицу из модного варьете.
Осьминог повернулся на бок, и эротическая фантазия времен второй мировой войны моментально улетучилась, оставив его на развалинах обыденности. Он крепко выспался днем, и теперь спать совсем не хотелось, а в голову кошмарной чередой лезли мрачные мысли. Все они крутились вокруг денег, а эта тема особенно угнетала Осьминога, депрессивно воздей-ствуя на психику. Без черного дипломата с деньгами, без греющей уверенности, излучаемой синими сотенными купюрами, он ощущал себя загнанным в мышеловку, обреченным на просчет самых неблагоприятных комбинаций.
Он представил, как Приблудный, войдя в блат-хату, первым делом кинется в спальню и заграбастает дипломат с деньгами. Что он придумает в следующее мгновение? Не было ника-ких гарантий, что Приблудный впоследствии не скажет ему, будто налетчики освободились от пут и скрылись вместе с деньгами. Сергей похолодел от подобной раскладки, предвещавшей ему долгую и мучительную смерть.
Его судьба теперь всецело находилась в руках Приблудного, а у него, в свою оче-редь, никаких других козырей, кроме честного слова Фимы, не было. Осьминог остервенело перевернулся на другой бок, и в глаза ему кольнула презрительная ухмылка Шухрата: «Что ж ты, дружочек, так опростоволосился? Кто же теперь доверяет честному слову? Не те времена, брат. Сейчас за деньги глотку рвут, родных и друзей продают. Это же элементарный кид-
няк».
- Кошмар! - схватившись за голову, сел на постели Осьминог. - Я не виноват, Шух-рат. Остается только надеяться на порядочность Приблудного.
Он опять в изнеможении повалился на кровать, и ему причудилась еще более мрач-ная комбинация, приписывающая Приблудному дьявольскую расчетливость. Ведь он мог быть в доле с налетчиками, и в случае если бы они грохнули Осьминога и завладели деньгами, ника-ких концов никто бы не сыскал. Кавказцы отстегнули бы Приблудному его доляну, а Шухрат имел бы полное право разделаться не только с Осьминогом, но и с его родственниками.
Сергей снова проснулся в холодном поту и думал уже было звонить и поднимать среди ночи хотя бы Соню, чтобы удостовериться в том, что его дела обстоят не столь безнадежно. Затем он решил позвонить на блат-хату Фиме, чтобы непосредственно из его уст услышать, что деньги не исчезли, и кидняк сегодня ночью отменяется, но вспомнил, что сам же обор-вал телефонным провод на блат-хате, чтобы связать налетчиков.
Наконец Осьминог не выдержал этой пытки кошмарами, выматерился и решительно обру-бил концы; "Черт с этим Приблудным! Пусть кидает. Если обнаружится, что денег нет, пойду сам к его Соне и попрошу, пусть она меня усыновит, раз она мне симпатизирует. К Приблуд-ному же и наймусь телохранителем. Отработаю долг Шухрату и перейду в таксисты". Этот отчаянный исход принес облегчение, и он уснул.
Утром Фрау Кинцер пригласила Осьминога пить кофе с пирожными и булочками в зале. Это было еще одной ненавистной пыткой для Сергея, потому что в зале он чувствовал себя еще более неуютно, чем в отведенной ему комнате.
Другие постояльцы пансиона уже ушли по своим делам,в огромной многокомнатной квар-тире находились только Осьминог с фрау Кинцер да приходящая домработница-полька, с остер-венением и шумной нарочитостью что-то драившая в гостевых комнатах. Осьминог не мог изба-виться от напряженности в присутствии чопорной немки с ее культом стерильного уюта и не-мецкого порядка, когда любая оплошность или неловкость каралась осуждающим взглядом.
Фрау Кинцер вела неспешную светскую беседу с Осьминогом. Он довольно толково, но замедленно отвечал на ее вопросы, предварительно обдумывая ответы по-русски и переводя их на немецкий. Со стороны могло показаться, что пожилая немка пьет утренний кофе со сво-им позднорожденным сыном в атмосфере абсолютной идилии совсем в соответствии с сюжетом гравюры прошлого века, висевшей на стене прямо перед глазами Осьминога. Он перевел взгляд на белые салфетки с вышитыми голубыми рисунками, которые были под каждой чашечкой с блюдечком, под кофейником, под сахарницей,- везде; и булочка с изюмом не лезла ему в рот. А фрау Кинцер была уверена, что он - преданный член партии ее уюта.
Фима ворвался в пансион как ураган, все сметая на своем пути. Осьминог прочитал на его лице следы бессонной ночи. Чопорная немка отнюдь не смущала Приблудного, он и не собирался перевоспитываться на немецким лад. Фима уселся пить кофе прежде, чем фрау Кинцер успела пригласить его. Нa правах старого знакомого он звал ее Адельхайд и гладил по спинке, как только она попадала в поле досягаемости. Фpay Кинцер осуждающим взглядом и выражением лица с поджатыми губками тормозила Фиму, как могла, и искала моральной поддержки и сочувствия в глазах Осьминога, но тот в качестве невинной мести за бытовые оковы сидел в аморальной бездеятельности с непроницаемо-каменным лицом и даже выпрямил спину, изображая бравую осанку эсэсовских офицеров.
Приблудный невозмутимо допил кофе, смачно крякнул и звонко клацнул чашечкой о блю-дце, чем привел фрау Кинцер в неописуемый ужас. Она всплеснула руками, но Фима уже обра-тился к Осьминогу:
- Ну, что? Нам пора. Нас ждут великие дела.
Застывшей Адельхайд он объявил:
- Хочу женить вашего постояльца, хватит ему ходить в холостяках,- чем растопил великодушное сердце старушки и немного загладил вину за свои дурные манеры.
- Как я рада за вас, херр Ножкин! - воскликнула фрау Кинцер и одарила Осьминога многозначительной улыбкой. - Хотелось бы посмотреть на вашу избранницу.
- У вас все еще впереди, Адельхайд,- безапелляционно оборвал ее Фима, подтал-кивая Осьминога к выходу.
На улице выяснилось, что Приблудный прибыл за Осьминогом на двух машинах. За Фи-миным "БМВ" пристроился серебристый "Мерседес" с приоткрытым люком. В "Мерседесе" томи-лись два мордоворота со скучающими выражениями лиц. "Какой эскорт! - подумал Осьминог. - Все в сборе, Марек, наверное, сегодня охраняет шефа."
Осьминогу не терпелось сразу же выяснить судьбу черного ди пломата, чтооы знать, что его ждет в дальнейшем. Приблудный сел за руль. Плюхаясь на пассажирское сиденье, Осьминог краем глаза заметил, что на заднем сиденьи преспокойненько лежит знакомый ему черный дипломат.
- Деньги были на месте? - не удержался от актуального для него вопроса Осьминог.
- Все четко, как в аптеке,- не догадываясь о ночных кошмарах Осьминога ответил Приблудный.
"БМВ" медленно тронулся в сторону центра Берлина. Фима был на удивление сосредо-точен. Осьминог не решался задавать лишние вопросы. Если надо, сам все расскажет. Улыбка пробежала по лицу Приблудного.
- А ты здорово их отделал,- восхищенно сказал он. - Один уже был готов, когда мы приехали. Второго братва додушила, чтобы не мучался. Зря я им что ли деньги плачу?
Осьминог похолодел. Перспектива сказаться за решеткой замаячила перед ним. Как и все русские он мифологизировал возможности немецкой криминальной полиции, приписывая ей стопроцентную раскрываемость любых преступлений. Он в ужасе представил, сколько лет ему светит за убийство.
- Теперь надо как-то избавиться от трупов? - осторожно промямлил Осьминог.
- Все уже чисто. Не беспокойся,- жестко ответил Приблудный, и в голосе его про-звучали стальные нотки пахана.
- Слава Богу! - искренне выдохнул Осьминог, не ожидавший, что все закончится для него так хорошо.
- Они уже кормят рыбок на дне озера Ванзее,- хладнокровно разъяснил Приблудный. - С запасками на шеях. Здесь запаски все равно не нужны. Дороги хорошие.
- Как вам удалось их вывезти? Здесь же кругом полиция,- настойчиво любопытствовал Осьминог.
- Да брось ты! Когда опасность грозит твоей шкуре, надо быть предельно смелым, - Приблудныи опять усилил стальное звучание в голосе. - Подчистка - это все элементарно делается. Братва рассовала жмуриков по мешкам для мусора и покидала их в багажники. Что было дальше, я тебе уже рассказал. Я сейчас кстати подумал о том, что если бы их очень быстро выловила полиция, то это было бы мне на руку. В качестве акции устрашения. Те, кто их на меня натравил, догадались бы, с кем имеют дело. Пока еще я здесь хозяин. Пусть они меня боятся, а не я их. Я говорил тебе вчера, что я перед тобой в долгу. Я своих слов не забываю. Я отказываюсь от своей доли,- при этих словах Фима кивнул назад. - Ты забираешь все деньги. Об этом нашем разговоре никто не должен знать.
- Хорошо,- с радостью выпалил Осьминог, готовый запеть после известия о том, что и денежный вопрос благополучно разрешился.
- Однако надо быть осторожным. Все должно быть предусмотрено, когда имеешь дело с отморозками,- вслух размышлял Приблудный. - Мы сегодня собираемся прошерстить желто-лицего. Того посредника, что вывел нас на покупателя. Надо выяснить, не оттуда ли ветер дует. Не он ли где-то ляпнул лишнее. Чует мое сердце, что здесь явно нечисто. Хотя я с узкоглазым не первый раз работаю, и все было чики-чики до этого, он в курсе, что ему ба-
шку в шесть секунд открутят. Слишком оперативно эти выродки против нас сработали. Кто-то им подбросил информацию. Надо тебе эту русскую проститутку как следует прижать. Что там за шлейф за ней тянется? Хочешь, я тебе дам Марека, он ей бока перышком пощекочет. Она сразу расколется. Сейчас заедем к Минке, познакомишься со своей невестой. Потом мы раз-бегаемся, потому что мне надо ехать искать желтолицего. Я думаю, тебе сегодня еще следует остаться у фрау Кинцер, а потом, когда я другую квартиру сниму, ты сможешь туда пере-ехать. Фрау Кинцер хоть и занудливая дамочка, но у нее довольно безопасно. Там тебя никто
не сможет отыскать, если вдруг за тобой какие-то хвосты из Союза. У меня сегодня еще дел много. Надо срочно аннулировать старую квартиру, пересдать ее кому-нибудь. Заехать надо посмотреть, какие-то вещи забрать, какие-то бросить.
Минка жила в районе Моабит. Тюремное название не понравилось Осьминогу.
- Да, район не самый шикарный,- согласился Приблудный. -Но здесь есть свои пре-имущества: квартплаты низкие. Я бы даже тебе советовал для начала снять квартиру и офис где-нибудь в этом районе. Русских здесь мало, будешь в тени, держись подальше от этих аферистов, а когда поднимешься на ноги, создашь себе базу, тогда можно будет подумать и о переезде поближе к центру.
Минка оказалась чрезвычайно пышной женщиной бальзаковских лет с типично еврей-скими чертами лица. У нее были огромные, красивые глаза, которые немедленно приковывали внимание собеседника. Осьминог прочитал в них незаурядный ум, изощренную хитрость и опыт тертой аферистки. Такое сочетание не могло не испугать его. Пожалуй, она лишь немного ус-тупала в возрасте жене Приблудного Соне, и Осьминог вполне мог сойти за сына рядом с ней. Он с плохо скрываемым ужасом уставился на Приблудного, просчитывая в уме последствия очевидности фиктивного брака для немецких властей.
Фима спокойно прочитал красноречивый взгляд жениха и, нисколько не смущаясь, отреагировал вслух:
- Не волнуйся, здесь сейчас в моде геронтофилия.
- А что это такое? - на всякий случай спросил Осьминог, лишь бы не стоять чурбан чурбаном.
- Мода пошла жениться на женщинах гораздо старше себя по возрасту,- терпеливо разъяснил Фима, мимоходом подмигнув Минке. - Немцы же сумасшедшие через одного. Говорят, что они таким образом объединяют в избраннице черты жены, матери, сестры, сиделки и еще черт знает чего, справляясь со своими комплексами. Ну и на самом деле старушки многие ве-щи лучше просекают, основываясь на интуиции.
- Фимочка, не смущай молодого человека,- хихикнула Минна, и в глазах ее сверкнули шаловливые огоньки, а грудь солидных размеров завздымалась. - Может, он еще влюбится в ме-ня. Ты же не предупреждал заранее, что он такой красавчик.
- Минка, за двадцать тысяч я тебя сам полюблю,- гоготнул Приблудный, лапая неве-сту за бочкообразную талию. Мощные груди Минны поднялись, выскальзывая из Фиминых объятий и ударили его снизу по подбородку.
- Фимочка, я с тобой рассчиталась еще до первой мировой войны,- ловко огрызнулась Минна, и Осьминог по достоинству оценил ее хитрый еврейский ум. - Ты обязан меня любить бесплатно по гроб жизни.
- Да, куропатка ты моя жареная,- вдруг вспомнил Фима,- я же тебе не представил жениха. Знакомься, это Семен.
Минна манерно подала Осьминогу руку для рукопожатия. Жест был многозначительный, но Осьминог подавил в себе первоначальный импульс поцеловать протянутую руку, он лишь ос-торожно пожал ее в ответ и вежливо склонил голову. На безымянном пальце он заметил кра-сивое кольцо, сверкнувшее бриллиантом. На ощупь Минкина рука была мягкой и чуть влажной.
- Семен, бросьте Вы свои совковые переживания,- вкрадчивым, утешающим голоском проворковала Минна. - Никто при вступлении в брак не может здесь сказать нам ни слова про-тив. В Германии уже давно демократия. За одни подозрения в фиктивности нашего брака мы мо-жем подать в суд.
Звучало убедительно, и Осьминог благожелательно кивнул, изобразив на своем лице дежурную улыбку в немецком стиле.
- Все будет в порядке, Семен, если Минка берется за дело,- добавил ему решитель-ности Приблудный. - Вообще-то она деловая женщина, но ее губит привычка шиковать, и по-этому ей не очень везет в жизни.
- Что поделаешь, Фима,- притворно вздохнула Минна. - Я рождена для того, чтобы жить в роскоши, и если я не вписываюсь в бюджет, то это для меня лишь временные трудно-сти. Не везет же мне только в одном: на моем пути не попадаются мужчины, способные удовлетворить мои потребности.
- Короче, моя цыпочка, обоюдное согласие сторон достигнуто, переходим к водным процедурам,- заторопился Приблудный, вспомнив, что за сегодняшний день ему предстояло ре-шить еще немало вопросов. - За этого парня я ручаюсь головой. Я его знаю недавно, но он показал себя с отличной стороны. Это серьезный человек во всех отношениях. Я передаю его тебе как эстафетную палочку, и с этой секунды ты за него отвечаешь. Минна, если он придет к тебе без меня по делу, то считай, что это все равно, как если бы он пришел со мной. И теперь я уже не шучу.
- Фима, ну, ты же меня знаешь,- развела руками Минна.
- Извини, дорогая, - расплылся в улыбке Приблудный и чмокнул Минну в щечку,- се-годня мы не можем по ряду причин немедленно пригласить тебя в кабак. У нас еще есть неот-ложные дела. Но за нами, как ты догадываешься, не заржавеет. Семен абсолютно кредитоспо-собен, все расходы он берет на себя. С тебя, Минна, требуется только самоотдача и свое-временное выставление счетов.
- Конечно, Семен, приходи один,- по-своему поняла тираду Приблудного Минна. - Ни-чего, что я на ты. Зачем нам этот старый перечник? Будет только под ногами путаться. Запи-ши мой телефон, и мы все дела с тобой обстряпаем без посторонних свидетелей.
- Минна, я на тебя надеюсь,- строго предупредил невесту на прощание Приблудный.
- Фимочка, все будет как в аптеке,- отшутилась Минна, почувствовав внутреннее на-пряжение Приблудного.
На прощание Минна многообещающе улыбнулась Осьминогу, как старому знакомому.
- Запомни адрес,- посоветовал Приблудный Осьминогу в лифте,- если в следующий раз придешь без меня.
- Так, пол-дела сделали,- удовлетворенно вздохнул Приблудный, когда они с Осьми-ногом сели в машину. - Но это только начало. Ох, сколько тебе еще предстоит преодолеть бюрократической волокиты, пока получишь вид на жительство, разрешение на работу и оста-льные бумаги. Пока свою фирму зарегистрируешь. 0-хо-хо. Здесь бюрократия почище, чем в совке будет. Кругом бумажки, очереди, номерочки. Тебе еще предстоит с этим столкнуться. Но Минка о тебе позаботится. Хорошо, когда есть люди, которые тебе подскажут, как сделать правильный ход. А мы все своими лбами прошибали. Шишек достаточно понабивали. Права, кста-ти, у тебя есть. Машина очень будет нужна по всем этим инстанциям ездить.
- Есть,- машинально ответил Осьминог и осекся, вспомнив, что старые права на дру-гое имя ему здесь не понадобятся. - Но у меня в Москве их в ГАИ отобрали за езду в нетрез-вом состоянии,- ловко соврал он. - Нельзя здесь новые получить?
- Можно, конечно, можно,- пожал плачами Приблудный, не заподозрив скрытого под-текста в словах Осьминога. - Здесь все можно, только деньги плати. И время еще жалко, жизнь-то проходит. Всегда что-то мешает, всегда какая-то шушера под ногами путается. Про-блемы, проблемы... Всю жизнь, как откинулся, я решаю проблемы, то свои, то чужие. В по-следнее время, в основном, - чужие. Тебя это не касается. Разборки, непонятки. Устал. Чер-товски устал, хочется отдохнуть, отойти от дел. Только расслабишься, как обязательно что-то случается, и вспоминаешь, что ходишь под Богом. Вот и на этот раз. Теперь я решил, сейчас порядок наведу с этой проблемой, разберу этот образовавшийся завал и махну в Израиль на пару недель. Отдохну хоть, позагораю. Там у меня масса друзей и родственников. Но-вые связи заведу. Обязательно кто-то предложит какие-то новые варианты. Капусту можно ру-бить, была бы только голова на плечах.
- Хороший план,- поддакнул Осьминог из вежливости.
- Так. Кстати о птичках,- всполошился Приблудный, - Я тебя сейчас подброшу к фpay Кинцер. Это у тебя безопасная берлога на первое время. Стопроцентная гарантия. Деньги у нее можешь спокойно хранить. Это даже надежнее, чем в банке. Я с тобой буду время от вре-мени связываться. Затем, когда я сделаю новую гостевую квартиру, ты сможешь спокойно пере-браться ко мне и перекантоваться столько, сколько тебе будет нужно. А потом, когда с Мин-кой дело закрутится, можно будет подумать и о собственном жилье. Минка - баба хорошая, и я бы даже сказал относительно деловая, она тебе во всем поможет. Есть у нее единственный недостаток - это то, что она не умеет обращаться с деньгами. Еврейка такая своеобразная со знаком минус. Моя Соня ее терпеть не может. Минка и деньги – две вещи несовместимые. Не вздумай ей давать деньги в долг. Только строго плати за определенные конкретные услуги и во всем советуйся со мной.
- Понятно,- услужливо поддакнул Оьминог, с трудом вклинив-шись в Фимин слово-поток.
"БМВ" тормознул около пансиона фpay Кинцер, и Осьминог приготовился выходить из машины, потянувшись за черным дипломатом, валявшимся на заднем сиденье.
- Береги себя,- осклабился Приблудный и загоготал, что было неожиданно после делового разговора.- Ни в чем себе не отказывай.
* * *
После гибели в Ташкенте двух близких друзей, провала операции "Хомут для Осьми-нога" и обнаружившейся двойной игры милицейской крыши Шухрат замкнулся, утонув в глубокой депрессии. Никого не хотел видеть, ни с кем не общался. Мог часами сидеть и курить, уст-авившись в одну точку, вызывая беспокойство татарки-домработницы.
Наконец он получил через обосновавшегося в Москве Пеликана информацию о том, что Сергей на новом месте приступил к выполнению операции "Осьминог", и сделка по продаже ос-мия находится, по выражению Пеликана,"на мази". Предполагавшаяся сумма выручки вполне удо-влетворяла Шухрата, он и не рассчитывал на большее, минусуя из этой цифры накладные рас-ходы и отчисления посредникам.
- Все должно окупиться,- мрачно процедил сквозь зубы Шухрат. - Канал дорогого стоит.
- Что ты сказал, Шуха? - переспросил Алиш, пивший пиво под аккомпанемент стрель-бы с экрана видика.
- Так, ничего. Старый стал, сам с собой разговариваю,- отмахнулся Шухрат.
- Рано еще сливать воду,- хорохорился Алиш, вытягивая длинные ноги в белых нос-ках. - Пока мы живы, мы непобедимы. В принципе на нас никто и не нападает, мы сами совер-шаем ошибки, а затем героическими усилиями преодолеваем их.
- Согласен,- не задумываясь, откликнулся Шухрат и выпустил изо рта клубы сигарет-ного дыма.
- Долго будем сидеть в бездеятельности? - задал Алиш риторический вопрос.
- Получил хорошие новости от Пеликана,- сообщил Шухрат и затушил окурок "Маль-боро" в хрустальной пепельнице.
- Ну, вот. А сам сидишь и молчишь, как сыч. Мрачнее тучи,- оживился Алиш, убавив звук у телевизора. - Что бы ни случилось, готовиться надо к новому прыжку. Накапливать си-лы. Что сообщает Пелик?
- Осьминог продал товар, дела у него идут в гору,- индифферентно отрапортовал Шухрат.
- Ну, это же отлично! - оценил сообщение Алиш и запил его добрым глотком пива.
- Да, тьфу-тьфу. На переднем крае, где у нас Осьминог, все идет нормально,- до-вольно кисло комментировал Шухрат свежие новости, полученные от Пеликана.
- Что же тебя беспокоит? - не понимал Алиш нервозности шефа.
- А беспокоит меня как раз то, что весь канал в конечном итоге замыкается на Осьминоге,- резко ответил Шухрат.
- А что? Серый, в принципе, неплохой чувак,- философствовал Алиш. - Он, конечно, не из нашего круга, и в этом есть доля риска. В нем много фраерского, чистоплюйского. Но, я думаю, со временем он втянется в игру. Здесь высокие ставки. А ты заметил, oн ведь по натуре азартный. В этой черте есть своя сила и своя слабость, и это надо мастерски ис-пользовать.
- Хорошо сказал,- удивился Шухрат, у него даже вздыбилась левая бровь, наморщив умный лоб. - Тонкое наблюдение. Я об этом даже не задумывался. Я замкнулся на той мысли, что со временем, как только он достигнет максимальной материальной самостоятельности, он начнет отходить от нас, выйдет из подчинения. Удавка-то наша сорвалась. И нам придется играть с ним на равных,а это значит, что он в любой момент сможет соскочить, выйти из иг-ры, или начнет диктовать нам свои условия, менять правила игры, а это уже не работа, а перетягивание каната.
- Да, да, да,- скривился Алиш. - Но сколько времени на это понадобится? Сколько операций мы успеем провернуть? Да после хотя бы одной операции, я уверен, мы скупаем двух таких игроков, как Осьминог. Пусть соскакивает. Дай ему порезвиться. Нечего бояться такого расклада. У нас сейчас как в биллиарде: ситуация на столе кардинально меняется после каждого удара.
- Убедительно выражаешься. Мне нравится,- похвалил Шухрат, впервые за последние дни в глазах его снова загорелся дьявольский огонек.
- А насчет удавки,- вспомнил Алиш,- может нам про нее забыть на время? Это - что? - самоцель какая-то? Мы скоро всех людей угробим. Ну, не удалось. Давай не будем маньяками, признаем в какой-то мелочи свое поражение, чтобы сорвать весь куш в конце концов.
- Значит, надо планировать развитие событий как в беге на короткие дистанции, и ничего не предпринимать в долгосрочной перспективе,- насупился Шухрат. - В этом есть своя логика игры, хотя и не в моих правилах эти спринты.
- После смерти Алимафона и Чемодана я стал замечать, что жизнь скоротечна и об-манчива,- по-восточному витиевато выразился Алиш. - Все меняется, Шухрат. Я вижу, что мы создаем хороший канал со слабыми звеньями. Если рушится одно звено цепочки, то и весь ка-нал разваливается. Представь себе, что что-то случилось с Пеликаном, и у нас уже нет выхо-да на Осьминога. А если Осьминог засыплется, то вообще все идет насмарку. Удавками сейчас никого не удержишь. Времена меняются. Все решают бабки. И людей надо удерживать деньга-ми, а если они норовят сорваться, то значит, их не устраивает твой процент.
- Это все понятно,- раздраженно отмахнулся Шухрат. - Техническую сторону дела я беру на себя. Другая сторона меня беспокоит. Допустим, все закрутилось и работает. Осьми-ног сидит на вольных хлебах и без контроля. Начинаются проблемы с этой дурной телкой Нар-гизой. Где бы она ни выскочила, она везде создает неприятности. Такого еще не было в мо-ей жизни. Это просто рок какой-то. Я сейчас на сто процентов уверен, что Осьминог заду-мался о том, что это за волны вокруг нее идут. Меня успокаивает только то, что и ему при-ходится бороться с ее черным сглазом. Пусть вычисляет на досуге. За кордоном он может по-лагаться лишь на свою интуицию. Но любое неосторожное движение с нашей стороны, и он нач-нет суетиться и прятать концы. Прихватит все бабки, которые сможет собрать, и все бросит, уйдет под воду. Я уверен, что он даже ее бросит на произвол судьбы. Что там такая любовь большая? Нет.
- Я бы эту сучку своими руками придушил,- заволновался Алиш и нервным движением поджал под себя ноги. - Но сейчас не время. Неподходящий момент. Осьминог раскрутится, и тогда мы ее уберем. Без проблем. Это я беру на себя. Мы ее даже искать не будем. Ось-
миног нам сам подскажет, где он ее спрятал.
- Как это? - не поверил Шухрат, подозревая, что мстительные чувства затмевают Алишу разум.
- Вот увидишь,- разъяснял Алиш, глотнув изрядную порцию пивка,- что он, как толь-ко укоренится в Германии, начнет ее вытягивать из потайного места. Скорее всего, он ее сховал в Москве.
- Так,- согласился Шухрат, убежденный логичностью рассуждений Алиша.
- Когда он начнет вытаскивать ее в Берлин, мы вынудим его допустить какую-нибудь ошибку,- развивал свою мысль Алиш. - После наших провалов нам надо изменить тактику. Мы теперь будем выжидать. Прыжки не удались, сядем в засаду. Куда нам сейчас торопиться? Ни-каких активных действий предпринимать не будем. Только разведка, слежение и нанесение от-ветных ударов.Захочет Наргизу к себе забрать,- будем решать, как быть, или она бесследно исчезает, или мы ее сдаем ментам.
- Или мы разрешаем ему забрать ее к себе,- вставил Шухрат ироничную реплику.
- Не исключаю и такой возможности,- продолжал Алиш, не заметив подтекста в выска-зывании Шухрата. - А что? Если он будет исправно работать, пусть получает ее себе в на-граду. Мы ловили на крючок Осьминога, а по стечению обстоятельств поймали ее. В Ташкент ей возвращаться нельзя, потому что ее ждет неприятный разговор со следователем, в лучшем случае, и в худшем - она сразу же попадает к нам в лапы. У нее один шанс - трепыхаться и подсказывать нам, что нехорошее задумал Осьминог. Если Осьминог не захочет сотрудничать с нами и начнет тянуть одеяло на себя, то для начала мы пришлем ему по почте уши Наргизы.
- Нет, это уже слишком,- возмутился Шухрат. - Выключи этот дурацкий боевик. Мы не в Америке. Насмотрелся тоже. Это не в нашем стиле. Мы ее уберем тихо и без шума.
- Ты меня не понял,- поправил Алиш шефа. - Может случиться так, что ее смерть по-надобится нам в качестве назидательной акции. Осьминога надо воспитывать, если он начнет дергаться не в ту сторону. Он должен будет видеть этот труп перед глазами. Это будет по-сылка, предназначенная лично ему. И только так! А что он сможет понять, если вдруг в один прекрасный день Наргиза бесследно исчезает? Ерунда какая-то. Плюнула на все и уехала к маме под крылышко, никакого эффекта, разве только что мы избавимся от нежелательного сви-детеля, хотя на самом деле ее смерть должна быть наглядным уроком для Осьминога. Он дол-жен понимать, что его ждет и отрабатывать вложенные в него немалые бабки.
- Боюсь, что это только испортит дело,- недоверчиво покачал головой Шухрат. - Он парень упрямый. Мы ему объявим открытую войну этим, и он начнет рогом упираться и вре-дить нам. Увидит, кто его настоящие враги,- вот и все, чего мы этим добьемся. Это не го-дится. Я против. Скорее соглашусь выпустить эту Наргизу к нему в Германию. Так хоть она будет подальше от ментов, которые тоже всем очень интересуются. Дадим ей улизнуть, пусть капает ему на нас в свое удовольствие, а мы отсюда будем подавать прямопротивоположные сигналы о том, что чрезвычайно довольны его предприятиями. Вот он и разорвется в поисках истины. Я с тобой в основном согласен: Наргиза мешает, путается под ногами,- но это слиш-ком просто - убрать ее с шахматной доски. Дадим ей еще поиграть. Чем больше фигур на дос-ке, тем легче комбинировать. Сам подумай: давай всех уберем, Сергея, Наргизу, с чем мы останемся. Упрощенная позиция - это прямой путь к ничьей. А мы играем на победу.
- Ладно,- нехотя отступил Алиш. - Пусть пока подергается. Кукла.
- Завтра человек Залетного должен сообщить что-то интересное,- как бы подводя чер-ту под предыдущим обсуждением, заявил Шухрат. - Это может поменять все наши планы. Что-то "крыша" наша в последнее время меня беспокоить стала. Проблему за проблемою приходится решать.
- Давай мальчишник устроим, поедем куда-нибудь за город,- предложил Алиш. - Надо расслабиться.
- Неплохая идея,- отозвался Шухрат. - Поедем в Ходжикент плов кушать.
На следующий день Шухрат за час до окончания рабочего дня закончил текущие дела в офисе и объявил коммерческому директору, что уезжает домой пораньше. Алиш поднялся с крес-ла в приемной и пошел за хозяином. Ему в последнее время нечем было заняться, и он пос-тоянно околачивался на фирме, неотступно следуя за Шухратом и выполняя на общественных на-чалах роли телохранителя и личного шофера.
Залетный позвонил в строго назначенное время и по расчетам Шухрата через пятнадцать минут его "Ераз" должен был подъехать к зданию бывшего обкома. Шухрат собирал народ на мальчишник. Он сам сел за руль своей белой "Волги", оттеснив Алиша.
- Сегодня я сам хочу прокатиться с ветерком,- кинул он самодовольно Алишу.
Через мгновение на стоянку въехал "Ераз" Залетного. Шухрат высунул руку в окно "Волги" и круговым движением приказал Залетному немедленно следовать за ним. Небольшой план Залетного перекурить на стоянке рухнул, и "Ераз", послушно дребезжа, поплелся за ведущим. Залетный ворчал всю дорогу и изо всех сил тянулся за белой "Волгой", не понимая необходимости столь дальней поездки, ничего сверхъестественного в добытой им информации не было.
- О делах могли бы поговорить и где-нибудь поближе,- недовольно кинул он Рафику, все чаще работавшему с ним в паре.
- Когда бы ты еще на природу выбрался? - резонно заметил Рафик. - Красивые там места. В горах и мысли хорошие в голову приходят.
- Все так. Но если бы он мне еще джип дал,- другое дело,- не унимался Залетный. - А на этом чихараке все внутренности растрясешь.
- Ничего скоро приедем,- успокаивал его Рафик.
Когда "Ераз" в облаке пыли въехал на пятачок перед чайханой, Шухрат с Алишем уже распорядились насчет плова и заказали чай.
Молодой парень, помогавший чайханщику, подал два чайника зеленого чая, три лепеш-ки и блюдо с фруктами на айван, где расположились богатые гости. В знак уважения он при-ложил правую руку к груди и подобострастно попятился назад. Шухрат с Алишем не обратили на него никакого внимания.
- Стоило так далеко ехать? - сходу спросил Залетный, пожимая руки Шухрату и Алишу.
- Э-э,- осклабился Шухрат, хитро улыбаясь, как это он всегда делал, когда наруша-ли узбекские законы гостеприимства. - Что для старого кобеля лишняя сотня километров? Я заказал плов с горохом. Старик - ас своего дела. Вы будете довольны.
- Сразу о делах? - не унимался Залетный, но уже менее активно трепыхаясь, потому что вспомнил, что идеалы дружбы для Шухрата святы, для него не существовало географичес-ких границ и денежных проблем, если надо было помочь кому-либо из близких.
- Ты куда-то торопишься? - пошутил Шyxpaт. - Дома все в порядке?
- Все нормально. Слава Богу,- ответил отступивший перед традициями Залетный. - Пацан младщий приболел немного, а так все по-старому.
- Помощь не требуется? - заботливо спросил хозяин.
- Нет,- покачал головой Залетный.
- Ну, давай рассказывай, что тебе удалось узнать,- снисходительно разрешил Шухрат.
- Есть у меня один приятель старый. В ГАИ работает,- издалека начал Залетный. - Егo сейчас повысили, он в управление перешел. А в управлении кадров его любовница рабо-тает. Вся информация через ее руки проходит. Он через нее узнал, что действительно есть такая Тихонова. Теперь уже была, наверное. Она сейчас официально в командировке. Ходят слухи, что ее отправил на спецзадание сам генерал,- и Залетный произнес полушепотом изве-
стную фамилию.
- О-па,- воскликнул Шухрат и ударил себя ладонями по ляжкам. - Это же наша кры-ша. Хотя я уже догадывался. Сечешь, Залетный?
- Пока еще нет. Ты же ничего мне не рассказывал,- не преминул упрекнуть шефа За-летный. - Задумали они что-то? Может, контроль хотят усилить? Быть в курсе всех дел.
- Конечно, это он. Шеф забеспокоился,- недобро улыбнулся Шухрат. - Почувствовал, что мы выходим на большие деньги. Безусловно, это проверочная операция крыши. Его груд-ная жаба задавила при подозрении о том, что мы лишний кусок заглотим. Захотел узнать, что мы там проворачиваем. Кроме него некому. Чужие здесь не ходят. Точно, Залетный?
- Без бэ,- не задумываясь, ответил Залетный фразой, понятной только ему и Шухрату.
- Заурядному оперу до нас три года землю рыть,- растолковывал Шухрат, обращаясь уже к Алишу и Рафику. – Есть там у них какой-то капитан шустрый. Распутывает дело о напа-дении на молоденького лейтенантика, которого избил Осьминог. Но мы-то тут при чем? Мы во-обще никакого Осьминога не знаем,- подтвердил Залетный тоном профессионального лжесви-детеля.
- Я не поверю, что этот шустряк так быстро выследил Осьминога и успел послать за ним хвост, потянувшийся аж до заграничного поезда.
- И хвост кстати санкционировал генерал, следователь без его ведома не мог са-модеятельностью заниматься и посылать куда-нибудь неподчиненных ему людей,- поддакнул За-летный.
- Это точно,- согласился Шухрат. - Значит, какие выводы делаем из сложившейся си-туации?
- Нужно увеличить мзду крыше,- пошутил Залетный и хихикнул, чтобы заразить слу-шателей весельем.
- Интересная мысль,- не разделил его веселья Шухрат, и все перестали улыбаться. - А что, в этом есть своя сермяжная правда. Возьму и отстегну ему двойной гонорар. Посмот-рим, как это его озадачит. Что мы будем в прятки играть? Пусть догадывается, что мы рас-кусили его двойную игру, имеем на руках черви козыри и ходим с бубен. Я хочу этим пока-зать, что мы не боимся его проверочных операций.
- Смело,- подхалимски похвалил Залетный. - Но накладно.
- Почему? - заартачился Шухрат. - Я жду в скором времени отдачи от операций Ось-минога. Пеликан контролирует канал. Лавы на старте.
- Хозяин - барин,- сдался Залетный. - Если все продумано...
Молодой подавальщик принес лаган с пловом. От красиво украшенного блюда подни-мался изумительный аромат восточных специй. В гору янтарного риса были вправлены топазы горошин. Сверху вулканической лавой были рассыпаны сочящиеся кусочки мяса. Чайханщик яв-но постарался. В ноздрях защекотало. Все непроизвольно сглотнули слюну.
- Алла бисмилло иль-рахмон и-рахим,- прочитал Шухрат молитву по долгу старшего. - Аминь.
Все, включая немусульманина Залетного, провели ладонями по лицу. Это была команда к началу трапезы. Залетный быстро насытился, подобрел и перестал жалеть о накрученных ки-лометрах.
Больше о делах не разговаривали.
На следующий день Шухрат назначил связному внеплановую встречу. Связной Марат очень удивился, но ровно баз пяти два был на условленном месте в парке около кафе "Голубые купола". Алиш, неотступно сопровождавший Шухрата последнее время, привез босса к месту встречи чуть позднее и остался сидеть в белой "Волге", пока тот прогулочным шагом с полиэтиленовым пакетом в руках отправился к выбранной скамейке.
- Что-нибудь случилось? - после своих обычных длинных приветствий спросил Марат.
- Нет. Пока,- как можно хладнокровнее ответил Шухрат. - На этот раз решил пере-дать пакет чуть раньше.
- Спасибо,- выпалил Марат и, оглядываясь по сторонам, перехватил пакет из рук Шухрата.
- Заодно, думаю, авось узнаю, может быть, что-нибудь новое вызрело в вашей сис-теме,- с небольшим подтекстом добавил Шухрат.
- Нет-нет, что вы? Все ваши пожелания неукоснительно выполняются,- заелозил Ма-рат. - Наверху о вас только хорошего мнения. Как вы и просили, сержанту, уволенному из органов по представлению капитана Зуфарова после скрытой драки в ресторане "Зеравшан",
оказали тайную материальную помощь. Бедняга до сих пор в трансе. Сам капитан Зуфаров увяз в деле о нападении на Джахангира Азизходжаева. Абсолютно бесперспективное дело. Как вы и просили, ему постоянно подбрасывается версия о драке с мотивами ревности. Сейчас он по собственной инициативе пытается объединить дело Азизходжаева с бесследным исчезновением реанимационной медсестры Темирбаевой, но мы настойчиво, как вы и советовали, подталкиваем его к разработке версии о причастности самой медсестры Темирбаевой к странной смерти Азиз-ходжаева в больнице.
- Хорошо, хорошо,- кивал головой Шухрат. -Я доволен. Вы прекрасно работаете. Очень грамотно. Передай шефу, что я за все признателен.
- Обязательно передам,- расплылся в улыбке Марат, обнажая сущность хитрого лиса.
- Если будет что-то срочное, ты знаешь, где меня найти,- сказал Шухрат и встал, подавая сигнал, что встреча окончена.
- Я вам позвоню,- пообещал Марат и ловко выскользнул на соседнюю аллею.
* * *