ГЛАВА ИЗ РОМАНА "СКАЗАНИЕ О МИРЕ ПРИЗРАЧНОМ"
Весною камень точится о ветер,
А ветер полон запахом земли,
Водой наполненной. И вечер снова светел.
Стенает мир в предчувствии любви...
И тело кажется невыносимо лёгким...
Душа страдает от несбыточной мечты...
И как близко Прекрасное Далёко!..
Лишь перепрыгни бездну пустоты!
Весна столь беспощадно ранит сердце,
Слепя и грея блеском полных вод!
И так легко и страшно загореться
И улететь в бескрайний небосвод!
Зима закончилась неожиданно. Когда к полуночи от маленького ущелья, закрытого от дальних пещер квадратной скалой, где свершилась судьба Магнуса Мауно и его солдат, перестал идти чёрный дым, воздух наполнился грохотом сходящей лавины. С вершины горы, возвышающейся над злосчастным ущельем, сошла гигантская снежная шапка и понеслась вниз, сгребая за собой камни. Через несколько мгновений дно ущелья с обгорелыми останками вражеского войска было погребено под толстым слоем снега и горной породы. После этого в племени стали говорить, что Светлый Бог благословил поступок повелителя Кейтаро.
Наутро после страшной казни и схода лавины, последовавшего за ней, к маленькому жилищу повелителя пришла неизвестная женщина с новорожденным ребёнком на руках. Охрана не хотела пропускать её, но Кейтаро, заметив незнакомку, вышел к ней навстречу. Она поклонилась.
- Ты из тех, что были приведены в горы на днях Арнгейром? - спросил её Кейтаро, не дожидаясь, пока она первая заговорит.
- Именно так, повелитель. Я из тех, что были призваны Светлым Богом к тому месту, где все несчастные, что бедствовали на равнинах после вашего переселения в горы, нашли Амитаби и Белую нимфу, как в народе называют его супругу.
- Где твой муж?
- У меня никогда не было мужа. Мой ребёнок – дитя насилия. Я даже не знаю, кто его отец. Знаю лишь то, что кто бы это ни был, вчера он был казнён с другими преступниками в ущелье за квадратной скалой, - ответила женщина и снова почему-то поклонилась Кейтаро. Тот задумался. Действительно, теперь в племени осталось немало женщин, бывших ранее жёнами и наложницами казнённых преступников. И у некоторых из них даже есть дети…
- Ты спокойна и довольна, как я погляжу… Не скорбишь о том, кто, возможно, был отцом малыша, - озадаченно произнёс Кейтаро и прищурился, разглядывая неизвестную.
- Моё дитя – лишь моё. И я люблю его и буду растить. Но многие женщины, захваченные вместе со мной в стан Мауно и успевшие родить от его солдат, убивали своих новорожденных детей. Ведь известно, что Магнус заключил сделку с Тёмным Богом. А отцы этих детей – солдаты, что служили ему. И женщины считали своих детей сатанинскими отродьями…
- Это чудовищно. Дети не выбирают своих родителей! – горячо проговорил Кейтаро, - И что же… Никто из вас теперь не печалится по слугам сатаны?
- Может, и печалится, но я таких не знаю, клянусь тебе, повелитель. Прошу только об одном. Я много слышала о твоём великодушии! Не оставляй меня и моих подруг по несчастью своим добрым покровительством. И тогда, даже если кто-то из них по величайшей глупости скорбит по погибшим вчера преступникам, к тебе у них вскоре не останется ненависти.
- Спасибо за совет. Как тебя зовут? Кто ты, откуда? - спросил Кейтаро, чувствуя, как впервые после вчерашней казни у него полегчало на душе.
- Шинобу, дочь школьного учителя. Мои родители умерли вскоре после того, как пришлось переселиться в лес. Отец от простуды, а мать от тоски по отцу. Я осталась одна, и тогда в мой одинокий домик явились солдаты Магнуса, а верее сказать, тогда они ещё были обычными лесными разбойниками. Меня взял к себе один из них, затем его убили в драке его же сотоварищи, за что Магнус их сурово наказал. А меня взяли в гарем к Феррусу – родному брату Мауно. Я не знаю, кто отец моего ребёнка. Тот разбойник, что увёл меня из дома, Феррус или один из его солдат, с которыми Феррус иногда «делился» нами… в смысле, свои гаремом… - Кейтаро почувствовал, что Шинобу тяжело произносить эти слова, хотя внешне это почти никак не проявлялось. Имя «Шинобу» говорило само за себя – стойкая, непоколебимая женщина. Она напомнила ему мать – золотистая, блестящая на утреннем солнышке кожа, ярко-зелёные глаза на круглой мордочке, изящная фигурка. Только рожки у Этсу были прямыми, а у Шинобу – скрученными в спиральки, как у Асвейг.
- Повелитель, я могу пригласить тебя к себе в гости?.. То есть, конечно, моя пещера – твоя, как и всё здесь… - нерешительно пробормотала Шинобу, любуясь рассеянной улыбкой Кейтаро.
- Конечно, я навещу тебя, - ответил он. И Шинобу стала рассказывать, где она теперь живёт со своим малышом.
После встречи с Шинобу Кейтаро стал намного счастливее. Теперь он понимал, почему в начале зимы он не мог чувствовать себя спокойно и отдыхать с друзьями, пока множество его соплеменников страдали в лесах и на полях равнины между восточным морем и западными горами. Тому причиной было не только чувство долга перед племенем, но и живая духовная связь с теми, с кем он ещё не был знаком. Доказательством тому была Шинобу. Когда Кейтаро стал наведываться к ней в гости, они очень сблизились, и он однажды смог рассказать ей о своих страданиях.
- С наступлением зимы ты убежал от друзей и скитался по горам в большом душевном беспокойстве. Это было как раз в то время, когда мои родители скончались, а меня схватили разбойники, - грустно сказала Шинобу.
- Странно… Никогда в жизни мне не было так тяжело, как тогда. Словно я чувствовал твою боль, - ответил ей Кейтаро.
Амфотерны, приведённые в горы Арнгейром и Асвейг, не успели обрасти мехом. Весеннее солнце стало припекать с каждым днём всё сильнее, в горах загрохотали новые лавины. Но жителям дальних пещер они были не страшны – их жилища располагались таким образом, что лавина либо сходила с противоположной стороны горы, либо не сходила вообще. Житейская мудрость древних предков, ранее населявших эти пещеры, работала наилучшим образом.
Через несколько дней после гибели войска Магнуса уже вздулся лёд на горных реках, и запахло просыпающейся почвой.
Из своего далёкого убежища вернулись Арнгейр и Асвейг, и серебристо-голубой амфотерн тут же снова принялся давать уроки соплеменникам по практическому освоению новых условий жизни. Он собирал огромные стаи и летал с ними над горными цепями, показывая опасные места, где сходят лавины, знакомя с неизведанными ущельями, долинами и реками. По ночам он учил новичков питаться звёздным светом, чем привёл очень многих, особенно женщин, в неописуемый восторг. Энергия Вселенной давала гораздо больше сил, чем поглощаемое мясо животных, но при этом тело становилось стройнее, а кожа - ярче и немного светилась в темноте.
У Кейтаро было огромное количество планов, и на первом месте – организовать обучение детей, то есть устроить школы, а также оказывать помощь матерям-одиночкам, как подсказала ему Шинобу.
Асвейг забыла все свои дурные переживания и сидела с ним безотрывно над чертежами и картами горной местности, составленными Арнгейром, и над списками планируемых дел.
Однажды, когда Кейтаро отлучился в гости к Шинобу, а Арнгейр вернулся усталый от своих подвигов великого учителя-первопроходца домой, в пещеру-библиотеку на вечерний чай пришла Байна.
Она была очень серьёзна и молчалива. Её поведение вообще удивляло Асвейг. Вместо того чтобы всячески поддерживать Кейтаро, Байна уединилась в пещере, где раньше жила с Сиге и Вифой, и не показывалась целыми днями.
- Байна, зачем ты тут тоскуешь одна? - спросила её Асвейг, как-то навестив подругу в её уединённом жилище.
- Сиге и Вифа были моей семьёй, единственной настоящей семьёй, которая была у меня когда-либо, - ответила та и расплакалась. О Кейтаро Байна не упомянула ни слова.
И вот она сама вдруг заявилась к ним на вечерний чай. Ещё не успев присесть за стол, сказала неожиданно бодрым голосом:
- Племя собрано. Почему нимфы не летят к нам в гости? Уж не ждут ли они того, что всё наше огромное племя с детьми и беременными женщинами направится к воздушному дворцу?
- Хороший вопрос. Кто бы мне на него ответил, - усмехнулся Арнгейр.
- Быть может, всё-таки не все собраны?.. - неуверенно проговорила Асвейг.
- Вот именно! Асвейг, кто-то жив – либо Вифа, либо Сиге! Возможно, даже они оба… И они не с нами! Живы и отделены от племени, вот почему не летят к нам нимфы! - радостно воскликнула Байна.
- Хотя это могут быть не они. Кто-то из их охраны мог выжить, - смущённо проворчал Арнгейр. Ему не хотелось отнимать у Байны хрупкую надежду.
- В любом случае, я должна полететь в бывший стан Магнуса Мауно и всё там проверить! - воскликнула Байна.
- Мы с тобой. Только дождёмся первых утренних лучей солнца. Нужно набраться хоть немного сил. Возможно, кого-то из пострадавших придётся нести, - ответил Арнгейр.
«Ну, вот и всё. Скоро мы взмоём в бездонную высь и, преодолев барьер божественного света, окажемся в Царстве Светлого Бога», - подумал Берси, стоя с Офелией на балконе воздушного дворца и любуясь розовым закатом над далёкими горными цепями. Снег стал сходить с полей и лугов, и даже с крыши воздушного дворца можно было увидеть выглядывающие из-под него пёстрые цветы.