Янарс проснулся от шума Аргуна. Река бурча перебирала свои воды, явно проявляя свое недовольство. Посмотрев на часы, вышел во двор. До утреннего намаза оставалось часа два. Утренняя прохлада нежно обняла крепкое тело зрелого мужчины. Несмотря на свои сорок лет, был крепок и здоров телосложением. Ни одной морщины на лице, только нескрываемая грусть в больших черных глазах.
- Яни, не спится? - услышал он голос хозяина дома.
- Аргун разбудил. А ты, Ширвани, почему не спишь?
- Не смог уснуть. Воспоминания. В моей крови бунтуют предки. Я, наверное, тоже поеду с тобой. Давно там не был.
- Буду рад. Не хочешь пройтись до реки?
- Только, что оттуда. Но пройдусь еще раз.
Два друга вышли со двора и направились к реке. Селение спало. Золотой месяц освещал снежные папахи Кавказских гор. Старые звезды слабо мерцали, а молодые, подмигивая, заигрывали друг с другом.
- В горах, наверное, прошли сильные дожди. Не нравится мне голос реки. Спускаться к опасно.
- Вода бунтует вместе с нами. А ее рев горном трубит во мне. Зовет меня башня отцов. Давай после утреннего намаза отправимся в дорогу, - предложил Янарс.
- Знаешь, я не был там с 1976 года. И до вчерашнего вечера меня и не тянуло туда. Семья, работа. А ты разбудил во мне память. Она и не дала мне уснуть. Надо мне поспешить к предкам.
- Спешить не надо. А вот проведать не помешает. Напьемся родниковой воды. Сходим на охоту. Поговорим с горами.
- А я хочу навестить башни. Послушать вековые камни. Не против, если я возьму старшего сына? Ему уже шестнадцать лет, а он там никогда и не был.
- Конечно, не против. В его годы мы знали каждый луг, каждую гору и каждую башню.
Да простит его Аллах, старый Доку уже умер. Дом деда Алавди, говорят, пустует. Дети все в городе.
- Заедем к Албеку. Он, как всегда, на месте. Достойный сын своих предков. Всегда рад гостям. Да, в старые времена его назвали бы овлия. У него удивительный дар провидца. Хочется поговорить с ним и узнать его мнение о сегодняшнем дне, не заглядывая в завтра. С детства помню рассказы о его деде. Говорили, что когда НКВД-шники забирали Арсмака, плакали не только люди, но и горы. Даже густой лес, покрывающий горные склоны, махал ему вслед. Интересно, сейчас остались среди нас такие святые люди? Недавно я был в Малых Атагах у дальнего родственника. Сайпи рассказывал, что у одного из предводителей первых чеченских переселенцев в Османскую империю спросили, что из себя представляет чеченский народ. Говорят старик ответил: «Мы похожи на табун лошадей."
- А чем он мотивировал такой ответ?
- Когда близко подходим друг к другу, начинаем брыкаться. А остаемся одни - ревом даем знать о себе.
- И вместе трудно, а врозь тяжело.
- Да, есть над чем задуматься. Тяжелые времена нас ждут.
- Они уже наступили.
- Думаешь?
- А ты не видишь?
- Не знаю, что и сказать, тяжело озвучить то, что беспокоит сердце.
- Постарайся отпустить вожжи жизни. Расслабься.
http://www.proza.ru/2009/02/09/125