В 1940 году в обычной крестьянской семье, недалеко от посёлка Городок под Витебском, родился Вилий Ходыко, будущий талантливый художник Владимир Николаевич Вольнов.
Великие души часто подвергаются суровым испытаниям: в 1941 году отец новорождённого ушёл на фронт, в 1943 году фашисты расстреляли мать мальчика; в 1944 году умерла бабушка, а Вилий 4- летним ребёнком был найден на передовой линии фронта под Витебском.
Трагическое начало судьбы.
…Вольновым Владимиром назвали солдаты малыша и отправили в детский дом, где позже воспитатели предложили подростку выбрать самому себе и отчество.
Так уж сложилось, что детство и юность Володя Вольнов провёл в России на Тверской земле: детдом поочерёдно располагался в бывшем помещичьем дворце, в бывшем женском монастыре, в бывшем купеческом доме – старинного русского городка Кашина с его тремя десятками церквей, - отсюда обострённое отношение к потемневшим от времени домам, дряхлеющим деревьям, многовековым церквям.
Самое яркое художественное восприятие из детства – переложение печи в детдоме и окраска её мазочками – тычками.
Было необыкновенное потрясающее душу ощущение от контраста почерневших бревенчатых стен и горящей белым светом печи.
Немаловажную роль в формировании эстетических вкусов Вольнова сыграл журнал « Огонёк» : в нём репродуцировались картины знаменитых художников.
В юности Володя мучительно раздумывал, кем ему стать: художником или историком? И это « раздвоение» до сих пор проявляется в его композициях: в них постоянно используются старые газеты, фотографии, иконы, шлемы, самокаты - подлинные вещи ушедшей эпохи.
Однако художник « перевесил» историка: и с 1966 года по 1971 год Вольнов учится на дизайнерском факультете Харьковского художественно – промышленного института.
На сегодняшний день 38 лет напряжённого труда отданы любимому творчеству: инсталляциям, коллажам, масляным, акварельным и акриловым картинам.
Произведения В.Н. Вольнова находятся в музеях Белоруссии, Германии, в частных коллекциях Франции, Польши, Израиля, Голландии, Америки.
Всем произведениям Вольнова присущ истинный историзм: в основе серии работ, выполненных в различных техниках, - трагические воспоминания о войне , размышления о страшных годах насилия и надругательства над личностью в годы сталинизма и мучительные раздумья над судьбой загубленного крестьянства.
Но это и искренняя боль за сегодняшнюю Беларусь, за её будущее.
Белорус по рождению, русский по воспитанию, Вольнов в своём творчестве воспевает и Тверскую землю, и белорусский Витебск, ставший родным почти за сорок лет жизни в нём, тем более, что через газету «Правда» Владимир Николаевич отыскал в Витебской области своих родных.
В. Н. Вольнов полюбил город с 1000- летней историей, город Марка Захаровича Шагала и Владимира Семёновича Короткевича, город, в котором часто бывали Илья Ефимович Репин и Иван Алексеевич Бунин.
В.Н.Вольнов считает, что от нашей памятливости и сердечности зависит судьба великого Витебска.
Город в муках и с Божьей помощью обретает свою душу в восстанавливаемых храмах: 23 года назад в ужаснейшем состоянии находилась Покровская церковь: в храме находились дрова, на ночь запирались коровы, высотой в два метра валялись ненужные вещи.
В.Н. Вольнов вместе с другими участниками художественно – эстетического объединения « Взгорье» взялся за восстановление храма: несколько десятков машин нагрузили мусором вручную.
Сейчас Покровский храм – воплощение благообразия и красоты. В нём каждый день проходят службы.
Именно Покровской церкви и посвящена картина В. Н.Вольнова « Возвращение ангела» (Собственность АРТ - Центра Шагала в Витебске).
Картина выполнена в коричневых тонах, тёмных и светлых:
Цвет коричневый – стволы,
Рыжим солнцем облитЫе,
Аромат лесной смолы,
Образа в церквях святые.
Цвет коричневый в очах,
Вдохновенных и лучистых.
Цвет коричневый - очаг
Юной Матери Пречистой.
Этой картине я посвящаю стихотворение «Возвращение ангела»:
Отгорел, отструился закат,
Он , суровый, молился о чуде.
Возвращается ангел назад,
Потому что опомнились люди.
Потому что воспрянул их дух,
Торжествующий , ласковый, вечный,
И открылся божественный слух
К просьбам добрым, людским, человечным…
Виден нимб над святой головой,
Возвращается ангел воочью.
По дороге летит световой:
Храм струит её ангелу ночью.
Свет опять торжествует над тьмой:
Покаянье – молитва о чуде.
Возвращается ангел домой,
Потому что опомнились люди.
Другой исторический цикл, которому В.Н.Вольнов посвятил немало картин, называется «Память. Земля». Художника как сына крестьянина волнует жизнь белорусской деревни, вымирающей на глазах, брошенной на растерзание забвению. На каждом шагу встречаются умирающие деревни!
Каждые две избы из трёх - нежилые!
«Крестьянство – это гигантский материк в истории Белоруссии , Украины и России, загадочный. непознанный, исчезнувший в пучине времени, - с болью в глазах говорит Владимир Николаевич.- Трагически складывается судьба сельского жителя после переворота 1917 года. Из собственника – хозяина крестьянина превратили в наёмного рабочего в колхозной системе. Он стал заложником безумных идей. Было извращено его сердце, изуродована его нравственность. Умолкла его песенная душа, что так щедро проявлялась в декорировании изб, в буйных росписях.
Яркая роспись покрывала не только предметы утвари, а подчас стены и потолки».
Теперь деревня умирает – и стоят избы с заколоченными окнами, и находят в бороздах умерших неделю назад старушек, а двери раскрыты «на пяту», и ветер продувает души, и не едут дети из города домой.
Обратимся к картине «Бабье лето в деревне»: ; холста занимает небо. На светло – голубом фоне плывут белоснежные облака, похожие на души умерших.
Золотое поле ржи, жизнерадостная жёлто – голубая палитра, а деревня мертва! Чёрные крыши, словно крылья раненых птиц, нависают над остовами домов. Пустые глазницы окон:
Потемнели избы – корчатся от боли.
Нависает крыша – раненая птица.
Горе горькое. Простор. Покой и воля.
И душа моя – огромная больница.
Этой же теме посвящена картина «Мёртвая деревня»: цианисто – фиолетовый фон, холодная луна. Облака – обиженные стрелы: души умерших так мечутся сквозь темень. Из могильных холмиков светятся их надежды на будущее.
Светятся ли?
Здесь в былинном просторе
Одичали дома и луга.
По небесному морю,
Словно трупы, плывут облака.
И пустые глазницы –
Окна изб – в мир безумный глядят.
Ни котёнка, ни птицы, -
Темень лишь развороченных хат.
Фиолетовый. Серый.
Да тоскливая в небе Луна.
Без надежды, без веры
Над деревней стоит тишина.
Внизу – могильные холмы, в верху – души умерших, женские души. Женская доля тяжелее мужской, и тем более, доля русской женщины. Русские женщины, так любящие и так всё прощающие, воистину обладают несгибаемыми характерами.
Миллионы мужчин погибли в годы репрессий и войн, а женщины стали вместо них у станка и на огневом рубеже.
Вольнов В.Н. , путешествуя по русскому северу, особенно явственно ощутил: русские женщины, вынесшие войну на своих слабых плечах, терпеливо и мужественно выносят своё старческое одиночество. Письма с фронта погибших детей берегут.
Одна из самых ярких и запоминающихся работ художника Вольнова В.Н.- « Не возвратился»: на светло – алом пододеяльнике – треугольники писем, старинные очки да портрет ненаглядного сыночка.
Художник говорит: «Когда мечтаешь сделать великолепную вещь, никогда не получится, а когда хочешь только передать свои ощущения, картина становится востребованной».
Однажды соседка показала художнику письма не вернувшегося с фронта сына.
И Вольнов В.Н. очутился во власти этих писем.
-Я проникался тем временем, изучал тени предметов, почерк, печати, раскладывал треугольники на красном, отыскивал потемневшие очки:
Ах, какая тоска,
До чего ж нелегка, -
Не дождаться сыночка домой!
Треугольники писем,
Одиночество мыслей,
Жизнь окутана слёзною тьмой.
Мне остался портрет.
Я не верю: нет- нет! –
Он уехал в другую страну!
Ах, какая же мука –
С милым сыном разлука:
Проклинаю я эту войну!
Несколько лет тому назад в зале современного искусства состоялась выставка, посвящённая Холокосту. На выставке были представлены работы из разных уголков Беларуси, но центром притяжения внимания стала инсталляция Вольнова: пирамида из пепла, пронизанная стрелами с названием мест гибели евреев в годы войны. У подножия пирамиды белел ручник, а на нём – свечи: каждый из выступающих, прежде чем подойти к микрофону, зажигал свечу.
Сроднил высокой печалью души зрителей и коллаж «Боль земли»: обгоревший холст, расплавившиеся пуговицы, - это всё, что остаётся от человека.
На одной из выставок, посвящённых памяти писателя Василя Быкова, Владимир Николаевич представил инсталляцию «Распятый путь»: от перебинтованных ветвей символического дерева идут прямые линии натянутой проволоки. На проволоке – мешочки с землёй из разных мест; к дереву ведут ступеньки с прибитой обувью: знак изолированности.
-Когда видишь реальные предметы, например, в данном случае, мешочки с родной землёй и обувь, то лучше представляешь репрессированного, – считает Владимир Николаевич.
Этой инсталляции я посвящаю стихотворение
«Распятый путь»:
Распятый путь – разъятый,
Разваленный, разрушенный,
Душою чистой свЯтый,
Повешенный, задушенный.
Он ярок белизною:
Он с белыми одеждами,
С разрухою, с войною,
С убитыми надеждами.
Доносами и ложью
Шаги, к земле прибитые,
Всем исполинским бездорожьем
И тюрьмами не смытые.
С геройством путь распятый:
С землёй мешочки взятые
(Земля родная свЯта)
Да крестики неснятые.
Распятый, безоружный,
Без имени, без автора, -
Он вырвется наружу
И жизнь осветит правдою.
Теме Великой Отечественной войны посвящена графическая работа «Безымянная высота»: на ней изображена земля, изуродованная окопами, дубы, искорёженные снарядами, раненные деревянные богатыри стойко, выдерживая огонь, стремятся вверх, к победе.
«На безымянной высоте»
На безымянной высоте квартет дубов
Ведёт мелодию ушедшего огня,
Не разберу возвышенных и грустных слов,
Но трогает до слёз мелодия меня.
Деревья говорят, что страшен был тот бой,
Что были юными его герои,
Что подвиг совершался в полдень голубой,
Когда фашисты шли на них стеною.
Не разберу возвышенных и грустных слов,-
Но я горжусь мелодией их стройной:
На безымянной высоте квартет дубов
Как символ величайшего геройства.
Интересно, как шла работа над картиной « Возвращение с войны.(Посвящение отцу)».
- Я любил поехать в Тулово и неспешно обойти окрестности, - рассказывал В. Н. Вольнов. – На горе находилась дворянская усадьба, под ней стояли дряхлые ветлы. Я подумал: «Вот дупло, напоминающее силуэт матери». Пышные вечерние облака похожи на клубы от взрыва. Это было вечернее видение будущей картины: белые облака цветущих оттенков сами по себе – носители света.
Я стараюсь максимально использовать фактуру : ни одна человеческая фантазия не сравнится с природой.
Фон неба занимает 4/5 полотна: чем больше неба, тем больше контрастов.
Сучья деревьев смотрятся как изломанные в беде, изуродованные войной человеческие руки.
На этом строгом взволнованном фоне – фигура отца в шинели.
Возвращение отца:
Тосковали сироты в детдоме
И отцов по газетам искали.
И однажды мне всё ж написали,
Что лицо моё деду знакомо.
Я, не думая долго, собрался.
Двое суток я мчался назад.
Двое суток не спал – волновался:
Что мне скажут и папа, и брат?
Сердцу страшно, и больно, и жарко:
Через детство вернуться назад.
И деревья нагнулись , как арки.
И туманом всклубился закат…
Владимир Николаевич Вольнов говорит: «Как сын крестьянина, я вижу свою задачу в том, чтобы не дать уйти в забвение этому огромному пласту истории и культуры моего народа. Но мне об этом и легко, и интересно рассказывать художественным языком».
На картине «Забвение» мы видим в поле золотую рожь, одинокую деревянную церковь и великий простор над рекой.
«Забвение»:
Путь забвения долог:
Он не лечит души,
А у храма над Волгой
Плачет ангел в тиши.
На былинных просторах
Вижу в пояс траву.
Из пшеничных просторов
Храм летит в синеву.
Благородная лепка,
Над шатром – синева.
С чьей души церковь слепок
И кого вознесла?
Изумрудные волны,
Золотая река,-
Кто безмолвьем наполнил
Над рекой облака?!
Путь безмолвия долог.
Он не лечит души,
А у храма над Волгой
Плачет ангел в тиши.
какой ужас и отчаяние охватывает душу, когда она забывает о Боге. разве бездну сердца могут заполнить преходящие вещи?
А что же лечит душу? Украшение земли и дома, творчество ради людей, совершенствование души, стремление к Абсолюту.
Почти каждый художник черпает вдохновение в природе.
Деревья – любимая тема Вольнова.
Он не может смотреть на порубленные, обкарнанные в угоду моде парковой культуры. Я согласна с художником.
У меня от боли щемит сердце, когда я смотрю на инсталляцию В.Н.Вольнова «Памяти порубленных деревьев»:
Почерневшая рама забыла,
Что когда – то была деревцом,
Что земля её корни поила
И что солнце ласкало лучом.
А вот помнит ли эта фанера,
Как лучи розовели в листве,
Как лесник её молча измерил,
Как обрубком валялась в траве?
Не болят ли вот этим опилкам
ОбкарнАнные кроны аллей?
Не боятся ли дворника с пилкой
Молодые шатры тополей?!
Ах, деревья – живые колонны
С позолотой на стройных стволах, -
Отшумев серебристою кроной,
Представляете грустный коллаж…
Однажды художник увидел в заброшенном саду умирающую яблоню, чёрную, мрачную, ссохшуюся, - осталось только срубить. И вдруг дерево «выстрелило» бело – розовым, звонко – яростным побегом, заявляя о своём праве на жизнь:
Яблоня
Умирала яблоня в саду.
Смерть над ней сгустилась чёрной мглой.
Въелась цвель в былую красоту.
И пришли садовники с пилой.
- Ты достойно, милая, умри, -
Так твердила ей её беда, -
Собери все силы, что внутри
Накоплялись долгие года.
Небесам доверив красоту,
Хоть единой веткой расцвети.
Боль надежды, радость и мечту, -
Всё в любовь цветами воплоти.
Умирала яблоня в саду
Одиноко, как и человек.
Вдруг на радость или на беду
Звонко – яростно расцвёл побег.
Всё запахло мокрою землёй:
И сирень, и вишенки мои.
И ушли садовники с пилой.
И запели громко соловьи.
Умирала яблоня в саду,
Тихо, гордо, как и человек.
В бело – розовом сплошном цвету
Устремляла в небо свой побег.
Любит В.Н. Вольнов заниматься и графикой: его картина «Белый город», выполненная в тёмных и светлых тонах, символизирует и небесный град из причудливых облаков, и реальный город Белоруссии – Витебск:
Белый город
Город белых привидений
Распластался на холме,
И Луна, как добрый гений,
Освещает храм во тьме.
И фантазий светлых город
Тёмной тучей окаймлён,-
Там сияют в тучах зори,
Там вершит Синедрион.
Белый город окружает
Серебристая река,
А над ней душа летает,
Драпируясь в облака.
Белый город с каланчою
Создан волею небес,
Озарён святой свечою
Для искусств и чудес.
В.Н. Вольнов нередко бывает в немецком Нинбурге – побратиме Витебска – и этому уютному милому городку посвятил несколько ярких жизнерадостных полотен:
Нинбург
Город ласковый, тёплый, весенний -
Разноцветная яркая радость:
И летят в небеса вдохновенно
Твои мысли, достойные радуг!
Облака- надувные подушки!
А дома?- удивлённые кУбы!
Словно высыпал кто-то игрушки
Под весенний сферический купол.
...Голубой, золотистый и красный,
И зелёный, проснувшийся в мае.
Этот Нинбург, как детство, прекрасный,
Он сердца красотой обнимает!!
Творчество В. Н .Вольнова пронизано философскими гражданскими и патриотическими мыслями, и в то же время самые печальные и тревожные картины художника окрашены добрыми и глубокими чувствами его большой , стремящейся к гармонии души.