Вульгарный социализм (а от него и некоторая часть демократии)
перенял от буржуазных экономистов манеру рассматривать и трактовать
распределение как нечто независимое от способа производства, а отсюда
воображать дело так, будто социализм вращается преимущественно вокруг
вопросов распределения.
К. Маркс «Критика Готской программы».
Вести сегодня разговор о социализме без всесторонней опоры на марксизм-ленинизм – это значит, только зря терять время. Доказывать, что Карл Маркс – это глыба фундаментальной политэкономической мысли, только продолжать толочь воду в ступе. Убеждать, что Ленин – международный эталон политической мудрости и гибкости, это тратить силы на уговоры, что Волга впадает в Каспийское море. Все перечисленные факты очевидны и 83-х летняя безраздельная власть большевиков в России – ярчайшее тому подтверждение. Говорить, причем очень серьезно, надо только о сегодняшнем понимании идеи социализма в ее научном контексте. Такой разговор крайне необходим для поиска реальных путей претворения этой идеи в нашу жизнь, чтобы вести его (поиск) с тщательным учетом той конкретной социально-экономической и политической ситуации, в которой сегодня развивается российский госкапитализм. О том, что это именно такой капитализм, свидетельствует следующие цифры. Несмотря на то, что в государственной собственности сегодня находится всего 10% от общего числа российских предприятий, они продолжают давать 50% национального ВВП. Это означает, что и сегодня от эффективности управления этой собственностью продолжает зависеть жизнь всей страны.
То, что число поклонников Маркса растет сегодня с каждым днем, видно невооруженным глазом. Кого здесь только нет: и пламенные любители (слава Богу, пока не профессионалы!) теории революционной классовой борьбы, и сторонники социализма в форме государственного капитализма с «человеческим» лицом, и апологеты социалистического самоуправления, и мечтатели об эффективном государственном ценообразовании, и противники государственного вмешательства в экономику и т.д., и т.п. Так, наверное, и должно быть. Ведь Маркс не только тщательно изучил и описал законы людоедского капиталистического общества, чтобы доказать необходимость сознательной замены его более прогрессивным способом воспроизводства условий жизни людей – социализмом. Он еще и совершенно точно предугадал максимально безопасный и мирный способ такой замены.
Что касается противников, то и сегодня их у Маркса хоть отбавляй. И это тоже нетрудно понять. Ведь главная его заслуга не только в том, что он научно доказал, какую роль общественный труд играет в процессе развития биологического вида «homo sapiens» в Человека общественного. Маркс показал еще и то, какую роль играют деньги в процессе превращения такого человека в общественного идиота. Нетрудно догадаться, на чью больную мозоль наступил он такой оценкой истинной роли и денег в общественных отношениях, и антиобщественной роли их отцов-производителей. Особенно, если учесть масштабы производственных мощностей и численность той массы людей, которая в режиме «full time» занята сегодня расширенным воспроизводством этого самого ходового товара, лишенного всякой потребительной полезности. Деньги ведь нельзя ни есть, ни пить, даже если они «зеленые», не говоря уже о том, что ими невозможно даже обогреться, особенно, если они «деревянные». О тех же, кто занят учетом количества этого «товара», его охраной, перевозкой и распределением говорить вообще не приходится – им нет числа. Причем, интернациональные производители этого вируса социальной шизофрении распространяют его по миру не только в огромных количествах, но и на законных основаниях. По сравнению с той степенью разрушения человеческого материала, который достигается этим всесильным оружием массового поражения, легальный международный терроризм – просто детсадовская игра в бирюльки. Чтобы не очень сильно травмировать уши и мозги больших масс слабонервных людей, Маркс, как интеллигентный, образованный и воспитанный человек, закамуфлировал эту грубую и жестокую мысль словами «товарно-денежный фетишизм». Но, как известно, шила в мешке не утаишь. Впервые, наиболее ярко идиотизм такого фетишизма был продемонстрирован луддитами, которые яростно боролись с достижениями технического прогресса (паровым ткацким станком), вместо того, чтобы требовать изменения общественных отношений, основанных на наемном труде. То есть требовать запрещения приравнивать способность людей трудиться к обычному товару, покупаемому за деньги. Без малого через два столетия эстафета такого же ярко выраженного идиотизма была подхвачена бывшими советскими шахтерами, которые месяцами с настырностью параноиков выколачивали касками свою зарплату из московских мостовых, вместо того, чтобы требовать отмены системы наемного труда в Российской Федерации. Вместо зарплаты «выколотили» в президенты В.В. Путина с политикой ускоренного сближения с Западом и ужесточения полицейского режима антинародной власти. Исторический фарс местечкового значения во всей своей красе повторяется теперь в виде национальной трагедии великого народа.
Кстати, это обстоятельство лишний раз доказывает всю опасность и ненадежность наемного труда как средства для устойчивого и динамичного развития общества. Именно поэтому и не выдерживают никакой критики все иллюзии о той «специфической» форме наемного труда, которые широко распространены сегодня в рабочем движении. Основой этих иллюзий служит кондовое убеждение, что изменить сегодняшнюю экономическую ситуацию в стране можно с помощью коллективной собственности рабочих и нанятых ими менеджеров. Ну, какая же разница, какой начальник заставляет человека работать? Тот, который наверху, или тот, который внизу? Даже, если этот «начальник» - рабочий! Ведь главный смысл социализма в полном переходе от управления лицами к управлению вещами и руководству производственными процессами, то есть в полной и окончательной смене ОБЪЕКТА управления, а не в смене тех или иных субъектов производственного менеджмента. Изменение названия собственности не может изменить сути производственных отношений, основанных на наемном труде. Суть производственных отношений может изменить только полный отказ от ТАКОГО труда!
Понимание расстановки общественных сил вокруг имени Маркса сегодня чрезвычайно важно при обсуждении социально-политической обстановки в России и рассмотрении многочисленных предложений по выводу ее из затянувшегося системного капиталистического кризиса. Не менее важно учитывать и расстановку сил вокруг сакральных имен Ленина и Сталина.
То, что спасение России сегодня возможно только в социализме, - начинают догадываться уже многие российские граждане, а не только члены КПРФ и НПСР. Все основные разногласия начинаются только при выяснении конкретных представлений о социализме, культивируемых теми или иными людьми. Одни, преимущественно из партийной народно-патриотической оппозиции, со ссылкой на В.И.Ленина, утверждают что «социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией. Тут середины нет. Объективный ход развития таков, что от монополий вперед идти нельзя, не идя к социализму» (т.34, стр.102). (Б.Валентинов. «Оболгали мечту», «Советская Россия» № 142 от 8 декабря 2001 г.)
Другие, в основном из беспартийной коммунистической оппозиции, твердо убеждены и тоже с помощью В.И.Ленина, что «строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма» (ПСС, т.45, с 374). Так, какой же из этих двух Лениных, расколовших нашу народно ориентированную часть общества пополам, прав? Тот, на которого хочет сегодня опереться государственно-патриотичная КПРФ, усиленно агитируя за государственный капитализм как за единственное средство спасения России? Или тот, который более по душе беспартийной части народа, уже и так окончательно замордованной этим самым госкапитализмом? Ведь между «государственно-капиталистической монополией» и «общественной собственностью с классовой победой пролетариата над буржуазией» не просто «дистанция огромного размера». Между ними глубочайшая социальная пропасть, отделяющая «царство необходимости» от «царства свободы». Чтобы почувствовать своими собственными мозгами разницу между этими принципиально разными представлениями о социализме – Ленину потребовались пять с половиной тяжелейших лет жизни: с сентября 1917 года по январь 1923 года. Причем с окончательным политическим отрезвлением на долгом привале в НЭПе после организованного им первого кавалерийского похода государственного капитализма в «военный коммунизм». Это были годы непрерывных и мучительных попыток заново все осмыслить теоретически с учетом уже накопленного опыта, чтобы практически помочь большевикам удержать государственную власть в России в своих руках для сохранения возможности сознательного движения к социализму. Ведь не стоит забывать, что это движение было начато Лениным по весьма рискованному рецепту Наполеона: «сначала надо ввязаться в серьезный бой, а там уже видно будет». То есть не совсем осознанно и с надеждой на русское «авось». Ввязаться - ввязались, но конца этому бою не видно и по сей день.
Чтобы окончательно уточнить, какой же из двух Лениных был ближе всего к научному пониманию российского пути в светлое будущее, необходимо посмотреть на дату рождения этих наиболее известных его формулировок «социализма». О «государственно-капиталистической монополии, обращенной на пользу всего народа», мечтал не нюхавший «пороха» управления государством Ленин-оппозиционер в сентябре 1917 года. С этой очень высокой и далекой от конкретного дела «колокольни», страстно любимой современными российскими коммунистами, всегда все кажется более простым и доступным. Как известно, во время футбольного матча все лучшие игроки сидят на трибунах. Экономическая послеоктябрьская жизнь в России быстро внесла жесткие коррективы в романтические представления власти большевиков о государственно-капиталистической монополии как о гладкой столбовой дороге аграрной России в социализм. Многомиллионная масса мелкобуржуазного крестьянства (основного производителя и хранителя главного условия жизни страны в виде продовольствия) взяв в руки ружья, решительно стала в оппозицию к «добренькому» ленинскому госкапитализму, обращенному на пользу всего того народа, который в своем подавляющем большинстве и состоял из этой самой массы. Под неумолимым прессом реальной жизни политика власти большевиков из жесткого рычага управления страной очень быстро превратилась в пластичное «искусство возможного». Как и предполагал Маркс, суровое послереволюционное бытие с неотвратимой неизбежностью быстро привело сознание большевиков во главе с Лениным в состояние, наиболее адекватное этому бытию.
Почему, практический опыт государственного руления заставил Ленина коренным образом изменить свои дореволюционные иллюзии о социализме, как о народном госкапитализме? Да только потому, что методом личных проб и ошибок, то есть методом тыка, он смог понять, что национализировать средства производства с помощью государственного капитализма можно. А вот обобществить – нельзя. Такая вот «загогулина» связана с тем, что «государственная собственность на производительные силы не разрешает конфликта, но она содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения» (Фридрих Энгельс. «Анти-Дюринг» М.1973, с. 283). Содержание в госкапитализме возможности формального средства разрешения социальных конфликтов вовсе не означает наличие такого разрешения по факту. Для такого «разрешения», прежде всего, требуется создать социально-экономические и юридические условия скорейшего отмирания и самого государства, и капиталистической монополии.
«Обобществление на деле» - вот на чем споткнулась, и на что так и не смогла решиться власть советских коммунистов-госкапиталистов, «обращенная на пользу всего народа». С 1917 года эта власть упрямо сохраняла в стране наемный труд и как источник процветания государственно-монополистического капитализма, и как источник финансирования своей партийной деятельности, и как тормоз социального прогресса. А без обобществления основных средств производства (прежде всего земли) не может быть и классовой победы пролетариата над буржуазией, а значит, не может быть и никакого социализма «вообче». Вот так-то!
Похоже, что этот важнейший исторический нюанс мало кто из членов КПРФ сегодня понимает. Более того, без устали твердя, как молитву, цитату В.И.Ленина о государственной капиталистической монополии как о всенародном благе, они в упор не желают видеть, что путь в социализм из капитализма по Ленину лежит «ОТ» такой монополии, а не «В» нее. Вот почему у подавляющей массы российского населения сегодня нет уже никакого желания лезть за этой партией еще раз в ту же самую государственно-капиталистическую «воду». Особенно если учесть, что все дежурные идеологи и стратеги этой партии, дружно вышедшие из КПСС, умеют читать работы В.И.Ленина только «по диагонали» или «вниз головой», и только по строгому приказу сверху, то есть без всякой собственной инициативы и без привязки к конкретной экономической и политической ситуации. А это означает, что вылезти живыми из этой «воды» всем тем, кто нырнет туда за ними сегодня, уже не удастся никогда.
Что касается работ Маркса и Энгельса, то их читать члены КПРФ вообще не умеют. Для них марксизм – китайская грамота. Об этом свидетельствует, прежде всего, их невежественное представление о социализме, диаметрально противоположное тому, которое исповедовали его научные основоположники: государственная монополия и социализм в марксизме рассматриваются не как тождественные, а как взаимоисключающие исторические явления.
«Если государственная табачная монополия есть социализм, то Наполеон и Меттерних несомненно должны быть занесены в число основателей социализма. Когда бельгийское государство, из самых обыденных политических и финансовых соображений, само взялось за постройку главных железных дорог; когда Бисмарк без малейшей экономической необходимости превратил в государственную собственность главнейшие прусские железнодорожные линии просто ради удобства приспособления и использования их в случае войны, для того, чтобы вышколить железнодорожных чиновников и сделать их них послушно вотирующее за правительство стадо, а главным образом для того, чтобы иметь новый, независимый от парламента источник дохода – то все это ни в коем случае не было шагом к социализму, ни прямым, ни косвенным, ни сознательным, ни бессознательным. Иначе должны быть признаны социалистическими учреждениями королевская Seehandlung (Морская торговля), королевская мануфактура и даже ротные швальни в армии». (Там же, с.282).
Научное представление о социализме классики марксизма-ленинизма связывали с непосредственно общественным характером производства, то есть с таким производством, которое не опосредовано товарно-денежными отношениями между его участниками. Такая неопосредованность возможна только при наличии общественной собственности на основные средства производства, включая землю и, прежде всего, при общественной собственности на живую рабочую силу как на главное средство производства. В условиях сохранения наемного труда общественная собственность просто невозможна, так как такой труд является главным условием консервации и реанимации всех остальных форм частной собственности на овеществленные средства производства. Замена разрозненных владельцев различных форм частной собственности монопольным собственником в лице государства – сути капиталистического дела не меняет. Для социалистического дела необходим собственник в лице всего общества, управляющий не теми или иными людьми, а вещами и производственными процессами. Путь к такому «делу», то есть к социализму и был увиден прозревшим перед смертью В.И.Лениным в виде поголовной кооперации российского населения. «Собственно говоря, нам осталось «только» одно: сделать наше население настолько «цивилизованным», чтобы оно поняло все выгоды от поголовного участия в кооперации и наладило это участие. «Только» это. Никакие другие премудрости нам не нужны теперь, чтобы перейти к социализму». (ПСС, т.45, стр.373. Подчеркнуто мною - И.А.)
Естественно, что с учетом изменившейся за последние 80 лет структуры нашего народного хозяйства, и накопленного негативного опыта в области использования товарно-денежных рычагов, двинуться в направлении к социализму сегодня можно только с помощью технологической агро-промышленной производственно-потребительской кооперации, без использования внутри такой кооперации наемного труда и денег. Сделать это сегодня можно только на базе всей государственной собственности на основные средства производства. Выполнение государством общенародного ультимативного требования незамедлительной организации такой кооперации и станет первой победой российского пролетариата над мировой буржуазией. Для начала, хотя бы над ново-«русской» отечественной.
Теперь несколько слов о И.В.Сталине. Сегодня все больше людей упоминают его имя, связывая свои надежды на спасение России с тем опытом строительства социализма, который был реализован Сталиным. Можно ли и сегодня воспользоваться теми его рекомендациями, с помощью которых осуществлялась первая серьезная структурная перестройка советского хозяйства, известная под названием «индустриализация», и которые позволили стране одержать победу в Великой отечественной войне с крупной интернациональной буржуазией? С полной ответственностью отвечаю – нет! Что бы понять почему, обратимся к самому Иосифу Виссарионовичу и познакомимся с его рекомендациями по социалистическому строительству. В наиболее концентрированном виде эти рекомендации представлены в двух больших работах: в речи на совещании хозяйственников 23 июня 1931 года «Новая обстановка – новые задачи хозяйственного строительства» и в «Отчетном докладе XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б)» 26 января 1934 года.
На каком же фундаменте предложил партии и народу товарищ Сталин вести индустриализацию экономики страны для успешного движения ее к социализму? В качестве краеугольного камня этого фундамента было рекомендовано укрепление хозрасчета и «усиление внутрипромышленного накопления во всех без исключения отраслях промышленности» (И.Сталин. Сочинения. Том 13, стр. 76). «Итак, внедрить и укрепить хозрасчет, поднять внутрипромышленное накопление – такова задача» (там же).
Какие же новые приемы были предложены для руководства таким хозяйственным строительством? «Для этого требуется, далее, чтобы наши нынешние громоздкие объединения, имеющие иногда в своем составе 100-200 предприятий, - разукрупнить немедля и разбить на несколько объединений. … Для этого требуется, далее, чтобы наши объединения перешли от коллегиального управления к управлению единоличному». ( Там же, стр. 78-79. Выделено мною – И.А). Уважаемый читатель, эти требования и рекомендации никого из героев российской новейшей истории вам сегодня не напоминают?
В «Отчетном докладе» очередному съезду партии через два с половиной года идея укрепления хозрасчета с внутрипромышленным накоплением получила дальнейшее развитие:
«Чтобы экономическая жизнь страны могла забить ключом, а промышленность и сельское хозяйство имели стимул к дальнейшему росту своей продукции, надо иметь еще одно условие, а именно, - развернутый товарооборот между городом и деревней, между различными отраслями народного хозяйства. Необходимо, чтобы страна была покрыта богатой сетью торговых баз, магазинов, лавок. Необходимо, чтобы по каналам этих баз, магазинов, лавок безостановочно циркулировали товары от мест производства к потребителю. Необходимо, чтобы в это дело были вовлечены и государственная торговая сеть, и кооперативная торговая сеть, и местная промышленность, и колхозы, и единоличные крестьяне.
Это и называется у нас развернутой советской торговлей, торговлей без капиталистов, торговлей без спекулянтов». (Там же, стр. 340-341).
В переводе на научный политэкономический язык это означало, что промышленное развитие Советского Союза будет осуществляться капиталистическим способом производства со всеми вытекающими из этого социальными последствиями, связанными с развитием капитализма в России. Прежде всего, с неизбежным обострением классовой борьбы, которая, по самой своей сути, является холодной гражданской войной. Что касается голубой мечты будущего Генералиссимуса о советской торговле без капиталистов и без спекулянтов, то ей так и не удалось осуществиться, потому что такой торговли не может быть в принципе, то есть по определению. Поэтому и стали неизбежными и 1937 год, и 1956, и 1991, и 1993.
Более того, именно индустриализацией по-капиталистически с наемным трудом в промышленности и развернутым товарооборотом между городом и деревней и был заложен в 1931 году смертоносный экономический «фугас» на пути России к социализму. Спустя 60 лет «высокообразованным» внукам несгибаемых российских большевиков достаточно было одним движением руки замкнуть цепь внутрипроизводственного хозрасчетного детонатора, чтобы все дело титанических трудов их отцов по восстановлению народного хозяйства в послевоенный период взлетело на воздух. Вот уж действительно, заставь дураков Богу молиться!
Как видим, лозунг массового первоначального накопления, взятый на вооружение структурными перестройщиками в 1985 году не так уж и нов. Но тут обязательно необходимо отметить, что и Гайдар, и Чубайс, и все последующие их единомышленники ни на шаг не отступили от рекомендаций товарища Сталина, встав на тропу исправления серьезных деформаций советской экономики с помощью хозрасчета и внутрипроизводственного накопления. Все они оказались, как это ни горько признавать, верными «сталинцами». Какая главная цель записана сегодня в Уставах всех приватизированных и акционированных бывших государственных предприятий? Получение прибыли! Той же самой, на которую ориентировал советскую промышленность и товарищ Сталин, чтобы быстрей двигаться к социализму.
А теперь зададим себе всего два вопроса. Почему у Иосифа Виссарионовича получилось с помощью хозрасчета и прибыли поднять промышленное производство аграрной страны, чтобы не только укрепить, но и сохранить Советский Союз, победив капиталистический интернациональный фашизм во Второй мировой войне? И почему Хрущеву, Горбачеву, Ельцину и всей остальной либерально-демократической компании политических и экономических пигмеев при использовании точно таких же товарно-денежных рычагов удалось не только разрушить СССР до основания, но и затащить его национальные осколки в кабальную зависимость от международного финансового капитала?
Чтобы грамотно ответить на первый вопрос, необходимо выяснить, а что же в России предшествовало индустриализации по сталинскому рыночному рецепту. А предшествовала ей всеобщая коллективизация сельского хозяйства, то есть перевод его на рельсы социалистического способа производства. Что дал такой переход? Он дал возможность обеспечить главное – продовольственную безопасность страны, потому что в ее сельском хозяйстве было занято три четверти населения, которое поддерживало свою продовольственную безопасность натуральным хозяйством, то есть таким хозяйством, которое было защищено от товарно-денежного рыночного разорения путем простого не участия в рынке. В таких условиях развитие советской промышленности с использованием капиталистического способа производства не представляло угрозы ни для государственной власти, ни для целостности СССР. На смертельный бой с мировым капитализмом товарищ Сталин вышел, надежно защищенным с тыла сельскохозяйственным социалистическим сектором советского хозяйства.
Поняв это, не трудно понять и следующее. Войну с империалистическим фашизмом выиграли, в основном, СОВЕТСКИЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ КОЛХОЗНИКИ, которые встали на защиту своей ОБЩЕЙ земли сознательно, а не по найму. Именно они с братской помощью советских рабочих (вчерашних колхозников), которые обеспечили их всей необходимой техникой, оружием и снарядами в обмен на продовольствие, и победили до зубов вооруженные армии интернациональных рабочих (поза-поза-позавчерашних крестьян). Тех самых пролетариев, которые подавляющим своим большинством пошли за Муссоллини и Гитлером, чтобы освободиться от наемного труда путем захвата чужой земли и порабощения живущих на ней людей. И почему-то не пошли за итальянскими и немецкими коммунистами, чтобы освободиться от такого труда путем полной отмены его с помощью своей собственной диктатуры.
Понять эту главную особенность Победы 1945 года сегодня крайне необходимо. Такая необходимость связана с активно поднимаемым сегодня в некоторых коммуно-патриотических кругах вопроса о движущих силах тех или иных революций и срочного поиска точек социальной опоры для решения своих будущих наполеоновских планов. При этом, как правило, совершенно забывают о главном законе материалистической диалектики: отрицания отрицания. То, что могло быть полезным вчера, сегодня может оказаться просто смертельно вредным. Наглядный исторический пример – хозрасчет и товарно-денежные отношения: вчера – это было спасением, сегодня - стало гибелью. В очередной раз жизнь строго напомнила, что истина – конкретна!
А теперь попытаемся найти правильный ответ на второй вопрос, связанный с ролью рынка и товарно-денежных отношений в деле полного уничтожения Советского Союза со всеми вытекающими из этого трагическими последствиями для советского народа. Из Великой Отечественной войны страна вышла с мощной промышленностью, твердо стоящей на государственно-капиталистических рельсах. От вытоптавшей страну Второй мировой войны наибольший урон в виде материальных и человеческих ресурсов понесли колхозы, первые ласточки социалистического способа производства. Для продолжения сознательного движения страны в социализм необходимо было быстро восстановить ее сельское хозяйство. Без помощи государства сделать это было невозможно. Но Советское государство с благословения товарища Сталина научилось управлять производством только по-капиталистически, то есть только с помощью наемного труда и рыночных рычагов управления. Вдохновленное военными успехами такого управления, оно решило пустить по капиталистическим рельсам и сельское хозяйство вслед за промышленным производством, уже набравшим за время войны большую скорость. С этого и началось латентное (невидимое) разрушение Советского Союза. Почему? Потому что окончившаяся в 1945 году горячая война сразу же перешла в стадию холодной, то есть в войну на идеологическом фронте. Выиграть такую войну, разгоняя производство в России по капиталистическим рельсам, даже если они и государственно-монополистические, практически невозможно. Не позволяют суровый климат и бездорожье. Да и деньги на морозе не растут. К тому же и народец русский на капиталистическую проверку оказался нерентабельным по самой своей природной сути: есть, пить, одеваться любит хорошо и много, танцевать, петь, веселиться - долго, а вот чтобы до седьмого пота работать на дядю-госкапиталиста с коммунистическим партбилетом, - давиться в очереди почему-то не торопится. В общем, вышел, как вы уже догадываетесь, небольшой социально-политический обломчик, когда «низы не хотят, а верхи – не могут».
Короче говоря, после перманентных политических судорог и обмороков, связанных с постоянной административно-командной реорганизацией общественной экономики, советский госкапитализм вскоре вконец выбился из сил и на несколько лет завалился в застой, чтобы к 1982 году испустить последний пар на дороге, ведущей в социализм по капиталистическим рельсам.
Чтобы продолжать успешно двигаться в социализм, нужен механизм социалистического способа производства. Такого механизма в СССР не было никогда! Перестройка, затеянная коллективным «разумом» Горбачева-Ельцина, – это последняя отчаянная попытка советских госкаповцев продолжать, как бурлаки, тащить советскую экономику в социализм по тем же самым рыночным рельсам, но уже в разобранном на части виде и с помощью конной тяги в лице Черномырдина, Гайдара, Чубайса, Грефа и прочих экономических и финансовых «кентавров». Но никакой капитализм: ни простой, ни монополистический, ни государственный, ни даже государственно-монополистический - привезти в социализм не может. Его социально-экономический ресурс рассчитан только до станции «Историческая пропасть». В эту пропасть и свалился государственно-капиталистический Советский Союз.
Так что И.В.Сталин при всем моем искреннем уважении к нему как к выдающемуся государственному руководителю, политику и Главнокомандующему, сегодня помочь нам своими рекомендациями уже не может. Пришли другие времена, требующие совсем других рекомендаций. А рекомендаций по вопросу, как переставить остатки советской экономики с капиталистических рельсов на социалистические, у него, увы, просто нет!
Чтобы повести страну за собой к социализму, российским коммунистам надо, прежде всего, коренным образом пересмотреть свои представления о нем. И, обращаясь с критикой к действующей власти, требовать от нее не изменения политического курса, а незамедлительного изменения в стране общественных отношений путем отказа от наемного труда на всех предприятиях с государственной долей собственности, включая и собственность на землю. «Долой наемный труд!» - вот, что должно стать лозунгом не только всех коммунистов России, но и первоочередной целью беспартийных российских масс. Что касается губительного для России политического курса на интеграцию с «цивилизованным» Западом, то в стране, экономика которой за три последних века уже намертво вмонтирована в мировую капиталистическую систему, сделать этого практически невозможно, будь ты хоть трижды коммунист и столько же патриот. Противостоять этому курсу можно только на свободном от капиталистических отношений правовом и экономическом поле, которое необходимо срочно создавать на базе государственной собственности с помощью действующего Российского Законодательства и новых социально-экономических технологий.
Социализм – это производство, прежде всего, гармонично развитых людей, которых в России сегодня - острейший дефицит. Никакой капитализм (ни государственный, ни даже социально ориентированный) произвести таких людей не в состоянии, потому что любой капитализм способен производить только товары. Люди для капитализма – побочный продукт и вспомогательный материал, а не цель производства. Его цель – прибыль! Чтобы убедиться в этом собственными глазами, достаточно один раз съездить на экскурсию в любую из стран, которые с плохо скрываем вожделением перечислил Б.Валентинов в таблице, приложенной к его статье в «Советской России» о безымянных лжецах. В этом «цивилизованном» человейнике вы до одури насмотритесь на многочисленные стада однобоко развитых «тачечников», навеки прикованных к своим «тачкам». Но ездить по выходным в такой человеческий заповедник на экскурсию – это одно, а жить в нем - совсем, совсем другое.
А теперь о самом сакраментальном. Так кто же все-таки оболгал мечту России о социализме? Ответ на этот вопрос будет предельно краток. Вековую народную мечту России о социальной справедливости, равенстве и братстве оболгали прорвавшиеся к рулю государственной власти политэкономические невежды, которые вначале предложили эту мечту в упаковке государственно-капиталистической монополии, так и не сумевшей обратиться на пользу всего народа. Потом, такие же точно невежды, ссылаясь на фантастические достижения «цивилизованного» мира, начали всучивать ее народу уже в упаковке либерально-демократических рыночных реформ. Сегодня эти же самые невежды, несмотря на накопленный за годы российских реформ социальный негатив, продолжают лгать, крутя перед народным носом тот же самый зарубежный опыт, но предлагаемый уже в другой проекции и под другим ракурсом. И, рассчитывая, по-видимому, на отсутствие просветления в умах недобитых реформами российских граждан, предлагают им их заветную мечту о народном счастье, теперь уже запаянную в многообещающую кремлевскую «таблетку» государственно-социалистической монополии. Это такое неизвестное политэкономической науке чудо-юдо, которое, зорко следя за трудом своих граждан, занимается благотворительной деятельностью путем государственного перераспределения общественных благ, вальяжно развалившись на самых «гуманных» в мире КЗоТе и Налоговом Кодексе. Короче говоря, вместо научного социализма народу опять хотят подложить, как топор под компас, очередного государственного Робина Худа (hood – колпак), чтобы околпачить в очередной раз. Как видим, найти лжецов достаточно просто. Надо только научиться искать их с помощью марксистско-ленинской научной лупы.
Тем не менее, российская мечта о социализме сегодня вполне реальна! Но осуществить ее можно только в такой стране, где нет наемного труда, и где нет потребности в государстве для поддержания внутреннего общественного порядка, потому что там, где нет наемного труда, нет и главного нарушителя общественного равновесия – денег. Но нужна ли такая страна Россия сегодняшнему российскому государству? Вот в чем вопрос.
Сегодня ведь все зависит от того, каким это государство хочет быть. Если оно хочет быть всего лишь едва заметной частичкой глобального капиталистического государства, чтобы в жестком финансовом ошейнике и на коротком поводке послушно выполнять те или иные поручения мирового центра управления, то тогда такая страна Россия ему не нужна. Но если, оно хочет стать самостоятельным субъектом глобальной политики, то тогда ему надо стать государством национальной преданности и опереться на весь свой народ, собрав его на государственной собственности под крышей производственно-потребительской кооперации «Российская семья».
В общем, как ни крути, а сегодня и судьба тысячелетней России, и социализма в ней – в руках Кремля! Но хватит ли у очередного российского «гаранта» и его команды политической мудрости, гражданского мужества и просто человеческой отваги, чтобы решиться сломать товарно-денежную иглу с Кощеевой смертью на конце и вызволить великую загадочную Русь из кипящего рыночного котла, гадать не берусь. Выживем - увидим!
11.12.01