На этих новогодних каникулах я провела над собой рискованный, но оказавшийся весьма успешным эксперимент, сделала рефракционную операцию, которая убрала мои -5 диоптрий, и позволила снять очки, которые я носила со школы, поскольку моё зрение вновь стало 1,0. Вот как это было.
Дело было в маленькой офтальмологической клинике в Новогиреево, к которой у меня, как у специалиста, есть доверие, плюс очень сооблазнительная цена. Пройдя обследование, при котором стало понятно, что у меня достаточно толстая роговица, в 515 микрон, которая вполне позволит испарить лазером какие-то «лишние» 100 микрон для того, чтобы зрение вновь стало идеальным, я встретилась со своим хирургом. Хирурги вообще редко бывают общительными со своими пациентами, и правда, о чем им говорить друг с другом? Им уже все ясно, один для другого кусок мяса, и моя оказалась сухой, как вобла. Зато 10 лет хирургического стажа в лейсике, а что ещё нужно. И я не за психоанализом к ней пришла, но так её про себя и прозвала. Интересно, что на её глазах были контактные линзы. Значит, она сама до конца не верила в свою работу.
День операции был 8 января. Чтобы глаза успели зажить до моего выхода на работу. А моя работа-это смотреть и лечить глаза, я тоже врач-офтальмолог. И достаточно часто ко мне приходят пациенты с острыми воспалительно-гнойными заболеваниями передноего отрезка глаза. Профессор Лапочкин, директор клиники, мне сказал, что если возбудитель заберется под роговичный лоскут, на глазу будет уродливое бельмо. Боже мой, одноглазый офтальмолог с бельмом на глазу! Лучше тогда надеть черную повязку, как у адмирала Нельсона, чтобы казалось, что это боевое ранение...
Придя 8 января и переодевшись в свою собственную чистую спортивную форму, я прошла в операционный предбанник, где стоял диванчик. Чем хороша маленькая частная клинника, так уютной обстановкой.
На диванчике сидела я, а рядом симпатичный высокий молодой человек, бизнесмен. Месяц назад он проперировал правый глаз, и он стал видеть 100%, а левый так и остался -5,5. Поскольку он уже ходил без очков и всю зрительную нагрузку нёс правый глаз, левый слегка отклонился кнаружи, поскольку у него зрение перестало быть бинокулярныим. И он пришел прооперировать левый глаз. Мы приятно беседуем, и выясняется, что тем летом мы оба стали счастливыми обладателями недвижимости, участка земли, только я под Москвой, а он в Алуште, в Краснодарском крае, на море. Интересно, что и по размеру и по цене участки пачти совпадают. Только я на дачу буду ехать на машине полтора часа, а он лететь на самолете, зато к морю. Мы договариваемся, что как построимся, сразу позовем друг друга в гости.
И, наконец, моя очередь в операционную. Как будто на подбор, в тот день на операцию собралось нас четверо разных врачей, сообщили мне там. Отличная компания!
Сам процесс оказался не таким уж безболезненным, как мне представлялось. После вставления в глаз векорасширителя, к роговице присасывалось кольцо. Это оказалось достаточно неприятным, и мой глаз невольно старался убежать от кольца, а я с непривычки дергаться.
-Не напрягай лоб!-Сделала мне замечание Вобла.-Чем подкованней пациент, тем хуже лежит, это факт.
И почему-то сразу вспомнился ещё один опыт, когда я тоже была по другую сторону баррикад. Это были роды. Они у меня прошли достаточно напряжённо, хотя и быстро. Поскольку было воскресенье, и моя врач вовсе не собиралась его целиком провести со мной. Врач и акушерки ругали меня на чём свет стоит за то, что я им совсем не помогала.
-А ты знаешь, Юль, как рожают азербаджанки с ближайшего рынка?-учит маня уму-разуму моя врач, которая принимала Илью Авербуха и его сына, соответственно, тоже.
Как они тужаться, да они всё стараются сделать для своего ребенка! А ты?!..А какая у них грудь!-продолжает ,- Да у них соски с палец толщиной! А у тебя...
Тут я мычу в знак протеста против поклёпа на мою гордость, так как говорить не могу всё равно. Светлана Юрьевна, моя врач,сдвигает вырез рубашки, смотрит на органы предстоящего кормления, и что-то говорит удовлетворенно-извинительное.
Дочка моя родилась только благодаря тому, что позвали дюжую акушерку, которая как следует надавила на мой живот. Но на этом все мученья не закончились, надо было еще и родить послед.
Немного помучившись, мне это, наконец, удалось. Плацента с обрывком пуповины выскользнули из меня. Наблюдавшая за этим акушерка с глубоким презрением изрекла:
-Кошмар!
И я себя ощущаю гнилой интеллигенткой с почти отсутствующими естественными инстинктами, вместо которых у меня то, что лучше бы им не знать. И я некоторое время ещё была обижена на такое черствое и злое отношение персонала роддома к роженицам, пока в одном журнале не прочла, что это является частью ритуала. Женщина переходит в новое качество, а они ей в этом помогают. А грубо, чтоб эффективней, хватит, мол, думать только о себе, пришла пора заботиться о своём ребёнке. И они пробуждают таким образом наше сознание.
Но вернёмся в операционную. Да, конечно, у меня только лоб напряжён, он же думает о судьбах родины. А все остальное тело у меня полностью расслаблено, я спокойна как танк!-с ужасом подумала я, понимая, что волнуюсь.
Потом я почувствовала, как режущий диск вскрыл по кругу мою роговицу, как консервную банку. От дикаина роговица почти утратила чувствительность, но резь ощущалась. Дальше началось лазерное воздействие, 24 секунды. Тут я тоже оказалась не на высоте.
-Смотри вперед, вверх не смотри!-нервничала Вобла. Вообще, когда лежишь, трудно разграничить перёд и верх, верх кажется передом, а перед верхом. Но сидящей у меня в изголовье Вобле это было хорошо заметно и мешало работать, и поэтому она меня ругала.
Я хорошо понимала, что если смотреть буду не так и не туда, мне испарят не то, что нужно, так же как и то, что если бы Вобла умела сказать несколько нужных слов, то помогла бы мне расслабиться и послушно всё выполнять, дело бы пошло быстрей и легче. Но спасение утопающих дело рук самих утопающих, и вспомнив, что я вообще-то сознательная и сама могу себя настроить, стала ровно дышать, уверила себя, что операция пройдет успешно, глаз установился в нужной позиции и второй глаз прошел как по маслу.
Послеоперационная палата слегка напоминала молитвенный зал, прооперированные врачи сидели с полузакрытыми глазами, и как будто медитировали. Мне там надо было провести 2 часа. Перед глазами стояла пелена, но стало понятно, что я уже вижу без очков.
А глаза резало, как ножом, и текли слёзы, хлюпал нос. С закрытыми глазами не так резало, но Вобла нам не велела их закрывать. А они сами закрывались, но я мужественно пыталась поднять веки, а они вновь опускались, и слёзы текли и текли...
-Забирайте свои очки!-Призывала медсестра: если вы их не берёте сразу, то на следующий день, почему-то, не хотите забирать и оставляете у нас. А нам они тоже не нужны!
Сидеть молча, сосредоточившись на своих, прямо скажем, неприятных ощущениях, было тяжко, поэтому я решила устроить медицинскую дискуссию, чтобы разрядить обстановку и сократить ожидание. Разговор охотно поддержал молодой стоматолог. Он рассказал, что сейчас последнее слово в протезировании-циркониевые коронки. Это недешевое удовольствие, единица стоит достаточно дорого. Он недавно вместе со своим наставником-опытным стоматологом делал зубы одной актрисе из Малого Театра. Ей вставили 10 верхних и 10 нижних зубов. Я с ужасом представила себе актрису с паркетником во рту, но стоматолог очень гордился своей работой: циркониевые зубы даже он не может отличить от настоящих. Он с таким воодушевлением рассказывал о своем наставнике, как тот учит его правильно и хорошо всё делать, что я сразу вспомнила одну из своих наставниц, доктора Дуралёву.
Вообще-то фамилия у неё начиналась с другой буквы, но так к ней больше подходило. И если я чему-то научилась, работая с ней, то благодаря полному отсутствию у неё каких-либо знаний. Мне приходилось думать самой и назначать дополнительные исследования, а в сложных случаях показывать пациентов опытным коллегам. Спрашивать Дуралёву было абсолютно бесполезно, она знала ещё меньше меня. Зато была одна тема, которая ёе целиком и полностью занимала, это мужчины. О них она могла трещать часами.
-Были мы с моим любовником в подмосковном пансионате на выходных, сидим в баре, и я вижу там моего другого любовника...
-Минуточку, не понимаю я. А где вы их берёте, в смысле, любовников? Да ещё в таком количестве?-Я знаю, видя многих неустроенных женщин, что найти качественного любовника достаточно непросто в наше время. А тут у девушки их прямо целый хоровод.
-Ну, я была замужем, отвечает мне на голубом глазу моя красавица с длинными волосами до попы впечатляющего размера, у нас были друзья, такие же семейные пары, в принципе они и сейчас есть...
Боже мой! Так она романилась с мужьями своих подружек!-Какой чудовищный ценизм!
Пока я пребывала в культурном шоке от своего внезапного открытия, Дуралева продолжала болтать:
-Мы с моим любовником были дома, а тут неожиданно приходит мой сын. (Сыну её было лет 17, кажется). Я ему говорю:
-Ты иди в свою комнату, сыночек, а я тут пол мою.
А в ванной сушилось бельё, в том числе и трусы сына. А мой любовник тоже там повесил свои трусы. Я говорю любовнику:
-Иди скорей одевайся, пока сын у себя!
Он бегом в ванную, хватает первые попавшиеся трусы сына, одевается, и убегает. А мне мой сын потом говорит:
-Тут, мама, твои любовники ходят, свои трусы оставляют, а мои, синие, после них пропадают!
И она ещё удивлялась, отчего её сын так плохо к ней относился, совсем не уважает. И правда, отчего?
Время между тем было уже обеденное, но нам еще надо было здесь находиться, и никто нас кормить явно не собирался.
-Я бы сейчас съела крошку-картошку!
-А я съел бы сникерс-отозвался стоматолог.
-Какая гадость, эти сникерсы! Вы никогда, наверное не пробовали настоящий горький шоколад, и не пили хороший дагестанский коньяк-подала реплику врач-эксперт, девушка лет 36, суховатая и похожая на сторую деву. В старых девах, независимо от возраста, не чувствуется женщина, они как бы бесполы, замкнуты в своё тесном мирке и закрыты, не вызывают желания сблизиться с ними в любом смысле ни у мужчин, ни у женщин. И я даже с закрытыми глазами всегда чувствую их.
В её интонации сразу становилась ясной непримеримость к отличным от её людям и взглядам.
-Ох, это она зря,-подумала я. Хоть перед глазами и была пелена, но я успела заметить в мальчике-стоматологе что-то такое южное, и кое что хорошее он в жизни явно пробовал, это очевидный факт.
-Это я-то не пробовал хороший дагестанский коньяк?!-мгновенно среагировал слегка задетый стоматолог, прямо вторя ходу моих мыслей.-Да у меня есть хорошие друзья в Дагестане, и я часто приезжаю к ним, и всё, что там есть хорошего, я пробовал, пил, и хороший коньяк, соответственно тоже, ел, трогал и курил!
Я сразу представила его себе в компании слегка хмельных друзей и подруг, за хорошим застольем с кальяном, который не спеша идет по кругу, молодежь ведет оживленный разговор и хохочет над озорными шутками. Девушки с длинными темными волосами, но стройные и обворожительные, просто восточная сказка!
Стоматолог явно оживился, он уже был почти в порядке, и его отпускали.
Вот уже стомотолог ушёл домой, ушла и старая дева, их же сделали намного раньше, а я все плачу и плачу, и глаза всё режет. Но их, по крайней мере, уже получается держать открытыми. За окном темнеет. Вобла меня смотрит, спрашивает, как зрение, я отвечаю, что уже всё, что мне нужно я вижу, и разрешает собираться домой, она сама тоже устала и уже явно хочет уйти.
За мной приехали, а мы вечером с друзьями собрались на каток. Я вполне могла бы покататься. Но профессор Лапочкин сказал, что даже небольшая случайная травма может стоить значительной потери зрения, и зачем рисковать своим будущим? И я смирилась с запретом на спортивную активность в течении месяца, хоть это для меня и тяжело, а что мне ещё оставалось?
И вот, мы едем уже по вечернему городу, очень хочется перекусить, ничего не ела с самого утра. Я читаю вывески, и рекламу на щитах, номера машин, цены. Без очков. Как непривычно, но очень здорово! Глаза мои, правда, выглядят при этом пока не лучшим образом, красные и припухшие. И краситься нельзя будет месяц. Но, помню, как после склеропластики они выглядели ещё краше, конъюктива вообще выбухала за края век, так, что они до конца не смыкались, даже зановесочку на глаз повесили, так что сейчас ещё цветочки! Нам рекомендовали месяц ходить в темных очках для защиты прооперированной роговицы, и поэтому осмотр на следующий день был похож на слёт вампиров. Зато я увидела совершенно свободно самую нижнюю строчку, и рефрактометр продемонстрировал, что диоптрии у меня и правда, по нулям, только правый глаз +0,25Д, но это вообще, заверила меня Вобла, такой пустяк, который не стоит и внимания. Чудо свершилось! Я вижу 100%!