Пациентка
«Может, все-таки переспать с ней?» – в который раз спросил себя Максим и взглянул на часы. Они встретились минут сорок назад. Наташа вошла в его кабинет внезапно, несмотря на то, что они договорились о встрече, и он ждал ее. Тем не менее, дверь распахнулась именно в тот момент, когда он отвлекся и мыслями был еще в операционной. Сидя в кресле, вытянув длинные ноги, он курил (чего не полагалось другим хирургам) и шаг за шагом вспоминал прошедшую операцию. Все успешно. Максим был на высоте и справился с предполагаемыми осложнениями. Их просто не будет.
Дверь распахнулась, застигнув его врасплох. Наташа не вошла в эту дверь,- он как-то всегда пропускал этот момент,- она материализовалась в его кабинете:
- Здравствуйте, Максим Андреевич.
Полгода назад Главный прислал ему пациентку на консультацию. Максим Главного не любил, но и отказать ему, безусловно, не мог. Антипатия к начальству заочно распространилась на женщину, хотя она и производила впечатление неглупой особы. Осмотрев пациентку и выяснив все детали несложной болезни, Максим назначил день операции. Он забыл о ней, как только она вышла из кабинета.
На операционном столе Наташа выглядела худенькой испуганной девочкой. Из-под голубого медицинского колпака такого же цвета глаза смотрели на него пронзительно и просяще.
-Вам очень идет эта шапочка, - улыбнулся Максим и удивился себе: в операционной он никогда не шутил. И удивился еще больше, когда понял, что ждет ответа.
-Спасибо, Максим Андреевич, вы тоже здорово смотритесь.
«Пожалуй, обойдемся без анестезии, она хорошо держится», - решил Максим и взялся за дело.
Через час он пожалел о своем решении,- пациентка не умолкала. Между рассказами о себе, снабженными долей юмора, она комментировала ход операции, задавала глупые вопросы, хихикала и слегка его раздражала. Периодически он заглядывал за занавешенный обруч, отделявший лицо Наташи, и натыкался на взгляд, полный одновременно нежности и страданий.
«Когда началось это наваждение? - пытался вспомнить Максим.- Неужели в часы операции?» Во всяком случае, после нее он уже не мог отмахнуться от пациентки, как от назойливой мухи. Максим не отличался ни романтическим отношением к жизни, ни богатым воображением, но голубые глаза его беспокоили. Наташа нарушала его внутренний распорядок. Впрочем, в отделении тоже. Она спала, когда надо было ходить на процедуры, а во время тихого часа веселила палату, и оттуда звенел женский смех. В книге отзывов появились стихи с подколами докторов, а с информационного стенда пропала его фотография.
И никто больше так не умел появляться в его кабинете. Легкий сквозняк – и вот она уже тут. Ниоткуда. Из воздуха. Раздевается, не смущаясь, подставляет свои повязки. Однажды Максим предложил ей кофе, она запросила коньяк, засмеялась и исчезла, как появилась. Он разозлился. На себя, на нее, но больше всего досталось, конечно, Главному. Он выписал ее раньше времени и отправил домой, снизойдя до «звоните в любое время».
Она не звонила. Приезжала на перевязки в его отсутствие и, как заноза, мешала жить.
Спустя месяц раздался звонок, которого он перестал уже ждать. Наташа болтала всякую чушь – про погоду, работу, здоровье, но главным было: приедет.
Максим прислушивался к себе и не мог понять, что происходит. Сотни женщин, благодарных больных, приходили и уходили. Отличный доктор, он помнил многих, узнавал в лицо, встречаясь на улице, забывая лишь имена. Наташа вполне могла затеряться в толпе, если б спрятала взгляд. Но напряжение при мысли о ней не отпускало, и Максим не знал, как с этим справиться.
Дверь. Ветерок. «Здравствуйте».
Проблемка была на его взгляд незначительной, осмотр, рекомендации заняли пару минут. Отпускать ее не хотелось. Он сразу запер окно и дверь, чтоб не выдуло ее сквозняком, и даже прикрыл жалюзи, словно она могла проскользнуть сквозь полоски.
-Хорошо-о-о, - протянула Наташа,- прохладно и тихо.
Говорить было не о чем. Они потягивали коньяк, молча встречаясь глазами. Очередная пауза затянулась.
-Ну что, мы сделали все, что хотели? – Максим осторожно бросил пробный камешек. В голубизне глаз увидел круги. Он протянул руки, приподнял Наташу из кресла и прикоснулся губами к ее лицу. Она улыбнулась. Словно пробуя ее на вкус, Максим медленно переносил поцелуи – лоб, нос, губы, шея и ниже, к вырезу кофточки… В тот миг, когда голова пошла кругом, Наташа вскинула руки и засмеялась. Максим отстранился. Заноза зашевелилась и острым краем царапнула где-то в груди.
-Я не раскладываюсь на кушетке в служебном кабинете, - горько качнула головой Наташа.
-А где? – спросил Максим и поперхнулся собственной глупостью.
Наташа отвернулась, взяла со стола сигарету, сама прикурила и отошла к окну. Максим заметил открытую форточку и понял, что все напрасно. Под белым халатом горело тело. Во всем ощущалась какая-то безысходность. Наташа спрятала взгляд под солнечными очками, обернулась в дверях:
-У вас есть мой телефон. Позвоните.
Дверь захлопнулась сквозняком.
Спустя пять минут Максим по внутреннему телефону вызвал Людочку, медсестру, к милым услугам которой он прибегал в экстренных случаях. Людочка была красивой, чистенькой, умненькой и изощренной в любовных играх. Она могла заниматься ими на кушетке, на столе, в кресле, прислоненной к стене и «разложенной» на каталке.
Максим долго, с оттяжкой, снимал напряжение, пока не размякла даже заноза. Вытащив самую дорогую коробку конфет, он благодарно поцеловал Людочку в макушку, и они расстались, удовлетворенные до предела.
Максим упал в кресло, вытянул длинные ноги, взял телефон и навсегда удалил из него номер голубоглазой пациентки.