Ватерлоо

 

...я знал и чувствовал, что-то должно случиться: Валерка умудрится, Вовка - что-нибудь спроказничает, или я своим языком ляпну.
В данном матче, а именно, в эндшпиле - все умудрились...

Ни к кому претензий не имеем. Это частный случай и никого не должно обидеть.
Иногда мы выходили за рамки дружеских отношений, а отношения были - дружеские.
Тем более,  учителя истории мы уважали.

Ватерлоо.

Был у нас учитель истории. Учитель и  воспитатель. Воспитывал  нас историческим словом и кулаками.
Лет ему было - за полтинник тогда ему было. Носил волос  изрядной длины, без кучерявости.

Красавец - и все тут.
Заметный, высокого роста,  мощного телосложения,  голосовитый . В общем,  как у того протоиерея  в  храме божьем.
Ему достаточно было ответить на один вопрос, как, например, когда было это, или в каком году произошло это, и то-то, назови цифру и получить оценку пять.
В противном случае - кол получи.

Я с таким преподаванием согласен.
Главное,  не знаешь,  что спросит наперёд, поэтому надо было быть начеку, читать его предмет и запоминать даты.
И надо было учить, и обязательно учить, ибо, был грозен в гневе.
И что интересно, не по фамилиям вызывал, а по именам - Серёжа, Володя, Ира, Маша, а скажи-ка мне Танечка, нет ты, Люба, в каком году феодальный строй случился и в каком году приказал долго жить, этот самый строй.

Если  к кому он имел претензии, то просил КРАСИВО переписать все Даты в учебнике.
Чудаковат был порой. Не знаешь,  что он натворит и выкинет, какой он будет через пять минут.
Серьёзно  говорит или  шутит...
Пётр Яковлевич в нашем интернате имел ещё должность воспитателя. Воспитывал он нашего брата,  доброго  хулигана, если  с кем   не согласна и не может справиться воспитатель - женщина.
Чуть что, бежали к нему,  или просто ему жаловались на кого , а он уже потом подключался.

Ещё он был любитель в шахматы поиграть.
Видно исторической литературы начитался, представлял иногда себя воином.
И вот, однажды,  он и спрашивает, а кто из вас вечерком, мальчишки, со мной в шахматы сразится?
На сей раз выбор пал на меня, и я изготовился ему нос натереть.

 Шахматистов у нас хватало, как клеток в шахматы число - через одного.
Представьте круглый, древесный стол. Напротив меня восседает Пётр, справа стоит Валерка  (Мосол)  и Вовка (Барбила) - стоит слева, друзья мои и секунданты.

/секунданты, ё-мое/

 А  учитель, имел свойство,  во время игры приговаривать,  вроде этого -  сейчас к тебе Авраам Линкольн  придет.  Сдавайся! – это значит, взять нас на испуг.
 Не тут-то было. Ему наступал конец и изрядный, но он не сдавался.
- Сдавайтесь,  Пётр Яковлевич! - предлагают  ему мои  секунданты.
- Да что уж там, сдавайтесь! - соглашаюсь я со своими секундантами.
- Ещё не время, ещё не время и,  делает бесполезный ход.

Когда нам Пётр Яковлевич говорил  "сейчас к вам Авраам Линкольн придёт",  ему отвечал: масло мы любим, но  "в розетку палец не суйте - может ударить".
Он  пешкой,  и  я  пешечкой,  он слоном,  а  я – слоником.  Он  шах, да и я гарде,  с пардон-с.

А близко, и позади него бегают малыши,  в пятнашки играют - орут, визжат.
Он периодически  отвернётся и грозно на них голосом.
- А ну! Тихо вы там! Прекращайте!
На секунду малыши затихнут и, опять в разнос.
Он повернётся - отвернётся, рявкнет на них и на доску глядит.
И в очередной в свой отворот, Валерка, черт бы его забрал, снимает у него с доски ладью и кладёт себе в карман. Даже нас не спросил.
Ладья стояла у  края, и Пётр ею ни разу не двинул. А Валера, посчитал и решил, то ли забыл он про неё, то ли не нужна она ему.
 А карманы у нас были серьёзные  По полкило черешни в них совали.
 Я очень похолодел, сказать-то ему не могу, поставь на место, чудо, я его и без этого фортеля к ногтю уже.
На Вовку искоса гляжу, в каком он состоянии, видя это безобразие.

Глазёнки круглые - вижу похоронные.

 Замечаю смелую готовность у него прыгнуть под стол,  и он падает и ужом заползает под скатерть.
 А Пётр, необычайно  спокойно, и  спрашивает:
- А где моя  ладья? Поставьте ладью на место.

 Забыли мои секунданты, что пред нами учитель истории...
Если даты за два века помнит, а одну фигуру не запомнить где стояла - это же, срамота.

 Тычет огромным, как сосиска пальцем  в то место, даже показывает клеточку, где стояла фигура.
 Чуть доску не проткнул и стол - сюда ставьте, ставьте в это место. 

 А Валерка,  надо было ему молча поставить фигуру, может и обошлось бы и мы бы победили, так нет, начал оправдываться:
- Не было у вас этой фигуры. Серёга давно её съел, и не подавился.

- Ах, вы ещё надо мной издеваться...

 Резкий, и невежливый толчок Валерке в грудь - Валерка летит бабочкой. А Валерка был не маленький, хоть и в восьмом классе, а тут, снежинкой  улетел. Такую геометрию описал... Ой...
 Вовка уже под стол спрятался.  Там поместился. Оттуда одна жопа  выглядывает.

 Кто остаётся на очереди?
Я глобус в плечи  втянул, глаза зажмурил, жду оплеухи. Я бы тоже убежал,  да  под столом занято  навечно. Пётр озирается, чем бы таким приласкать… стул под собой не заметил. Заметил (см. устр. костыля)  костыли –  про это я подумал ещё до  e2 – e4,   и  держу их крепко.
Он  пожелал этим  предметом разрубить  меня пополам. Дёргал, дёргал – отнять не получается, и он хватается за то, что пожиже – за подмышку, и просто её выдернул, и запускает в меня как гранату. Попал в кетмень-лопатку. На этом,  он ещё не сдулся. Смахивает с доски  фигуры. Разом смахнул  – боулинг отдыхает,  и пошёл остывать на улицу.
Потёр  я плечо, приладил на место оторванный фрагмент от моего имущества, заглянул под стол, и  решительно  говорю Володькиной  заднице: - Битва окончена. Всё!
- Вовк, да вылезай ты уже.  Наши  не сдаются ни при каком перевесе сил. Мы победили.  Пётр сбежал.
Валерка,  с пола  поднимает   поверженную  армию,  ищетраненых , без вести пропавших, закатившихся под диван.
На  следующий день, на уроке истории, как ни в чём не бывало, учитель  реабилитировал  себя вопросом ко мне.

Не помню уже точно – назвать  какую-то дату  В  каком  году…  что-то про сражение при Ватерлоо.
Хотел  ему сказать, что это произошло вчера, в марте месяце, после вашего урока по фигурам.  Вы  Наполеоне был, а  я -  чёрт его знает кто я был... Даты ему подавай. Лучше бы рассказал, почему среди французских королей так много Людовиков.


 Не знаю, кого и что любил Петя, но плюсы он ставить любил, да прямо в журнал. А другой учитель,  предлагал оценки на выбор. –  Выбирай, тебе двойку какую, капроновую или деревянную?


 Учителя у нас были классные.


 

Сергей Кинжалов.