О потерянном времени

               

     - Папа, ты меня любишь?
     - Всем сердцем.
     - А маму?
     - И маму.
     - Но у тебя же только одно сердце?
     - Оно большое. Его хватает на всех. У взрослых так бывает. Спи.
     Свет ночника образовал на потолке ровный кружок. Денис, лежа на спине, всматривался в желтое пятно, словно пытался увидеть там то, чего быть не может. В доме на удивление тихо. Даже соседи, не упустившие зря ни одного праздничного дня, сегодня угомонились. Дочка уснула, сладко сопя в подмышку. Денис перевел взгляд на светящиеся стрелки будильника – подарок малышке к Новому году. Не один вечер он наклеивал на циферблат малюсенькие осколки елочных игрушек, превращая китайский ширпотреб в волшебные часы из «Сказки о потерянном времени». Принцесса была в восторге.
     Но время! Стрелки, как вымуштрованные солдаты, четко выполняли свою работу. Двадцать минут двенадцатого. Пора бы уж и прийти.
     У жены корпоративная вечеринка (какая по счету?). Ему нравилось смотреть, как она собирается на праздники, радуясь, словно ребенок. С утра вывешивалось на плечики платье, шумела вода в ванной, в комнате путались под ногами три пары туфель, распечатывались новые колготки с криками: «Руки! Осторожнее! Затяжку поставите!», фен, бигуди, косметика.  Дом оживал. Казалось, не одна, а десять, сто женщин собирались на бал в надежде на… На что? На незабываемый вечер? На маленькое амурное приключение? На очередной урожай комплиментов, которые подпитывали ее красоту? Словно назло себе она собиралась на вечеринку, как в последний бой. И надо сказать, это ей удавалось. Когда она выходила в комнату «во всеоружии», - они с дочкой замирали в восторге.
     Потом, не спеша, убирали королевские вещички, брошенные за ненадобностью: шапку, халат, ватные палочки, затерявшийся на ковре карандаш, цепочку с кулоном – извини, сегодня тебя не взяли. В доме оставался аромат любимых духов. Денис понюхал дочкину макушку – перед уходом жена всегда наделяла капелькой и малышку.
     В том, что раз в месяц она уходила из дома, Денис не видел никакого семейного криминала. Он не любитель новомодных тусовок. А она так стремилась всегда приподняться над обыденностью.  Она была хорошей женой.  Но он не мог ей дать больше того, что имел. Он не мог открыть перед ней дверцу красивого автомобиля, не мог уставить столик мондоро  и мартини  или заказать дорожку в боулинге на весь вечер, пригласив друзей и подружек. А она играла во все эти игры, искренне верила сиюминутному веселью, хотя прекрасно знала, что в полночь…
     Золушка возвращалась домой взбудораженная.  Громким шепотом:  «Как вы тут?», хотя сама была еще там, где огни, где шумно, где запах вина, сигарет. Не включая свет, наощупь шла в ванну. Снова шумела вода. Словно и не было этого кошмарного вечера. Словно не отмеряли солдаты часы одиночества и жуткого ожидания. Как он боялся! Только желтый круг ночника знал, как он по-живому боялся этого времени без нее. Каждый раз казалось, что она не вернется. Упорхнет, умчится, исчезнет. Растворится в придуманном мире красоты и веселья. Возникнет где-нибудь в Париже, на берегу океана, в центре Сиднея и протянет чуть грустно, прижав к уху трубочку: «Знаешь, здесь так хорошо…»
     Он не сомневался в том, что это случится. Наваждение не покидало его годами. Все часы в доме присасывались к нему пиявками, растягивая изуверское удовольствие ожидания.
     В ванной все стихло. Босые ноги прошлепали по паркету на кухню. Открыла шкафчик. Ну, конечно, аптечка – предвосхитить головную боль. Пора бы запомнить – все уже на столе: вода, аспирин, бальзам. Мысленно усмехнулся: «У меня свой набор джентльмена».
Она тихонько подлезла под одеяло. Пауза тишины.
     - Знаешь, было так весело. Ты меня любишь?
     - Спи давай,- он погасил ночник.
     Кажется, отпустило.