***

4…
3…
2…
1…
Надоедливое гудение кончилось, и его сменил еще более противный писк.
У современной бытовой техники массового производства это всенепременный и весьма большой недостаток. Холодильник, стиралка, даже, по-моему, утюг, когда нагреется. Но тут я не уверен – современными нагревательными приборами не пользуюсь давно. И очень жалею, что до сих пор не избавился от всего остального.

Поспешив быстрее открыть микроволновку, чтоб не слышать раздражающего писка, я ывтащил из нее тарелку с бутербродами. С колбасой, с маслом, со шпротами. Вдохнул приятный, быстро распространяющийся, очень характерный запах.

- Очень кстати, - раздался из кабинета Ванин голос, - неси сюда!

Кабинетом мы называли большую, в 80 квадратов, залу. Именно залу: эта комната имеет довольно высокий потолок и всегда полна света, пробивающегося из огромного множества приличных по размеру окон. В зале всегда царит жуткий беспорядок. Почти вся ее площадь уставлена почти десятком длинных лабораторных столов, прозванных нами грубо, но подходяще, “верстаками”. Сами то верстаки стояли в строгом геометрическом порядке, но что-либо найти на них мы давно оставили всякие надежды. И вообще, в рабочей части кабинета теперь редко бываем.

В основном, почти все время проводим в конце залы со стороны двери. Там у нас два дивана и большое кресло (хотя по-нормальному комплектом должны идти один диван и два кресла), стоящие полукругом вокруг старого, но большого кинескопного телевизора, подключенного к розетке – антенне за окном, которую постоянно сдувает ветром, и изображение затягивает серой кашицей помех. Странно, но не смотря на то, что у нас у каждого по портативному суперноутбуку, которые мы не могли оставить без TV-приемника, именно телевизор не замолкал ни на минуту все то время, что мы бодрствовали.

И теперь не исключение. Пройдя мимо, в сторону кресла, я сдвинул пальцы в два “пингвиньих” и дернул рукой вниз, телевизор тут же сбавил децибелы.

Пацаны уже тоже встали. Ваня, не отрываясь, смотрел в телевизор, пытаясь вслепую нащупать бутерброды на журнальном столике. Данил все свое заспанное внимание устремил на монитор, иногда искоса включая в зону обзора парящий рядом глазик Web-камеры.

- Данил, потом сам будешь разогревать. Если вообще останутся.

Даня – ноль реакции. Ни на меня, ни на бутерброды. Это тот случай, когда “предупрежден” не значит “вооружен”. Еще раз попробуем:

- Данил!

- Угу…

Ну вот же! Ладно, сам виноват.

По экрану телевизора побежали звездочки. Сегодня “ящик” показывал относительно нормально, могу быть уверенным, что это и вправду звездочки. После коротенькой заставки и надписи “Euro News” взрослая тетя начала рассказывать о вещах, понятных только взослым людям.

- Нет, ну серьезно! Это же, в конце концов, горячая точка, прямой репортаж! И тут врут! Да твою-то мать, они же сами эту дрянь распыляли, запрещенную! Лех, помнишь, вчера у них в документах копали? Еще бы! В столе у генерала все становится секретным!

- Вань, там по-английски ведь…

- Лех, не хочешь поучаствовать – хотя бы не мешай.

Здорово, раньше Ваня смотрел только российские программы на “В”: “Время” и “Вести”. Его переход на “Euro News”неожидан, хоть и вполне логичен. Работают оперативно и (правда, лишь в большинстве случаев, не во всех) честно. Ставят в известность сразу. Вот и теперь, 11 часов в Норильске – время, когда среднестатистический европеец спит, а остальные тем более не обременены ни необходимостью, ни желанием, они трубят свое почти на весь мир в надежде, что кто-то их сейчас видит. И они не прогадали, но такой зритель, как Ваня, их вряд ли устроит.

Но причин для такой бурной и неодобрительной реакции серьезно предостаточно. Мы вчера действительно ворошили (по Сети, конечно) приказы, планы и прочую мутотень стран-участников боевых действий в поисках чего-нибудь, могущего дать просвещение нашим неосведомленным в тайнах головам. И одна подлючая претендентка на проигрыш в конфликте и вылет из действа решила перетянуть ситуацию в свою пользу. Очень просто, красиво и… незаметно – бактериологическое оружие.

Причем страна эта греется к НАТО, а с такими ребятами, с большой и дружной семьей, у нас уже проблема была. Все решилось благополучно – нас не нашли. Но старались. Очень.

Самое интересное в таких случаях начинается, когда нас уже нашли и идет операция по захвату.

Так вот, государствишко под натовской крышей. А мы сидим в стороне и не вмешиваемся.

- Твою мать!

Ванин голос сердит и громок, что не удивительно. Потирая висок смотрит исподлобья злым взглядом на падающий по спирали глазик камеры.

- Данил, в чем дело?!

- Прямо так сразу я тебе и скажу все! Тут три варианта: либо прога, ну, по управлению, с ошибкой, либо машинный код на камере с ошибкой, либо… хотя нет, это войдет во второе. Но первый вариант тоже не катит – все нормально скомпилировалось…

- Без разницы! Ладно, но корпус у камеры… че это, алюминий?

- Трисплав с титаном и никелем.

- Тем более – снимай на хрен.

- Вань, реально, слишком легкий будет.

- Грузик повесишь, - бросил я, вставая с кресла и подходя к Данилу, при этом ловя на лету пикирующий на экран телика шарик с искрящимся объективом, - открой исходник. Блин, так ни бйта не понятно, переключи в числово-символьный. Не, нормально, крутани дальше. Ну, ну вот. Цикл по значениям… в условии… вот и компайл нормально, а заклинило… ее просто дописать.

- Лех, а ты откуда знаешь? Че то ты быстро в этой проге сориентировался, - Ваня явно удивлен, хотя внешне в нем не выражается ничего кроме полного безразличия. Но мы-то его давно знаем.

- Мы с Данилом ее вчера до часу ночи отлаживали, - очень вовремя смачный и долгий зевок разомкнул мои челюсти, - точнее сегодня.

- Хреново отладили.

- Не, было все по алгоритму. Щас Даня… Данил, че ты сделал?

- На камере технические характеристики изменил. Пришлось и прогу. Как видишь, все было четко, до последнего…

- Мы не смотрели… Nothing’ll destroy the Metal… - уныло затянул свою песню Ваня. Для него это что-то тоже самое, что для старых богатырей русских, какие Пересвет, Евпатий Коловрат были, их нудное “Ээээй-ухнееммм”. Сейчас уйдет в себя, и слова из него не вытянешь.

- Данил, вырубай ноут. Сегодня будет выходной, - смыкание “пингвиньих” пальцев, и телевизор погас. Буквально. Я успел хорошо заметить белый крестик на черном фоне, прежде чем экран уснул. Телик то старый!

Отсутствие рядом чего-то гудящего-говорящего мешает нам работать и не дает сосредоточиться. Наверно именно за этим мы и держим это достижение технологии восьмидесятых прошлого века.

Через какое-то время Данил захлопнул ноутбук и отложил на подлокотник. Ваня все еще был молча устремлен стеклянным взглядом в пустую глубину темного “ящика”. Он не реагировал ни на что. Мы его минут двадцать пытались растолкать, пока он не открыл рот и тихо, еле слышно, не сказал:

- Пацаны. Хэдкраб пропал. Седня ночью.


Уважаемые читатели! Хочу знать ваше мнение о начинании.