- Что ? Что ты сказал – то ? -
- ну , прямо сердце всё у меня зашло куда – то. Закатилось.
И было от чего .
Секунды две тому назад , в огромном полутёмном коридоре , необьятной «коммуналки» нашей , сосед мой Вовчик , сказанул мне та – а – акое … .
На ухо прошептал он мне :
- А Сталин – то , знаешь ? Грузин .
- Кто ? Сталин ? Грузин ? Да ты что говоришь – то ? - это я уже сипел ему в ухо . Катались мы уже по широкому коммунальному паркету .
Вовчик на год меня старше был. Уже ходил в школу. Оттуда и принёс , по всему видать, новость эту дикую. Для нас обоих. Новость ошеломитель-
ную .
Хоть и было мне всего около шести лет тогда , грузинов я как – то уже
«не очень»… . Надо признать это откровенно .
А произошло это немного пораньше .
Сидел я за столом отцовским письменным, то - ли кубиками , то - ли карандашами развлекался . С полным увлечением.
Маманька входит в комнату радостно – возбуждённая. С кухни . А за ней
появляется какой – то высокий толстый волосатый чёрный усатый дядька .
Мать восхищялась прямо :
- Мёд , говорите ? Натуральный ? И так дешево !
Волосатый журчал характерно :
- Натурально, да . Панимаишь несу Саре , да . Снизу тебя которая , всегда ей несу , да , её нет , они мёд любят евреи , понимают мёд , вах , отличный
тебе отдам , да … .
И бидон на стол какой – то бухает.
Мёд , натурально , маманьке моей в банки стеклянные оттуда переливает ,
она бежит натурально по всей квартире деньги занимать . Хоть и шибко де –
шево , а натурально – не хватает .
Толстый усатый ко мне ласково подкатывается :
- Што дели – и – ишь , умни-и-й малчик , да ?
Что – то я ему в ответ хмуро урчу . Сказать , что я мёд с рождения самого
на дух не переношу - ни фига не сказать .
Мамашка денежки притаскивает, И мёду не нарадуется . И предвкушает , как нас с сеструшкой моей Иркой подкармливать будет . Ирка добавки канючить будет , я плеваться буду , меня лупить будут : мёд у евреев по
случаю перехватили , само по себе чудо небывалое .
Чёрный высокий уматывает , на прощание наставляет заговорчески :
- Саре не говори ничего . Обидится . Евреи такие они все , да . Потом ей
принесу как Кутаис привезут .
Сара - это бабушка Лёхи Шиферблата . Из квартиры под нами . Семья мало
понятная была для нас . Мать лешкина то появлялась , то исчезала . Про от –
ца - слыхом не слыхивали . Вот тебе и евреи !
Хотя сразу после войны , чего не бывало .
Когда тысячу лет спустя , увидел в чудесном гайдаевском фильме Вождя
Краснокожих - обомлел . Это же Лёха ! Не вру . Вылитый рыжий Шиферблат.
Любимым его занятием было швырять камни из нашей подворотни в дом на-
против . Просто так , скуки ради .
Кстати сказать : дом этот - графа Тульева . Якобы . Судя , по другому кину легендарному - про «судьбу резидента» . Или его ошибку . Не суть .
Суть в том , что я - опять не вру .
А чего Вы удивляетесь ?
Великие исторические камни ! Бывший легендарный Дзержинский район
Города Ленинграда . Улица Петра Лаврова . Ранее и теперь снова - Фуршта –
дская . Таврический сад . Для нас - «Таврик». Далее - Смольный . Всё это с
основания и - Во Веки Веков . ( Тьфу – тьфу , не сглазить ) .
Езжайте Сами . И смотрите . И поймёте - вру я или нет . В тех Местах …
Хотя .
Ходят слухи , что места те … , «Таврик» - уже приватизированы . Подель –
никами «рыжего Толяна» . Или учениками ?
Ну , что ж . Не зря ведь , за «лихие» годы эти , у меня дома второй котяра рыжий на дух не переносит кликуху – Чубайс. Ни в какую ! Чуют коты ... .
Мёд у нас простоял пару дней неполных . В виде мёда . Мать не успела
даже меня им повоспитывать . И сеструхе Ирке – обломилось .
Расслоился тот медок халявный , у евреев перехваченный путём неправедным , на троих . На три части , то есть . Вовсе не медовые.
На воду , краску и сахар . И воняло всё это не по - пчелиному .
Не довелось отведать грузинского деликатеса .
А Лёха Шифер , так его во дворе и в школе звали , пожаловался мне на
бабку свою бессердечную :
- Как же ! Дождёшься от неё медку . Мы только селёдку с картошкой трес-
каем .
Так что видел я в жизни разные еврейские семьи .
А усатый волосатый нас с маманькой не только надул , но схлестнуть , ви-
дать , хотел с Шиферблатами . С этажа с нижнего . Распрю чтоб посеять .
Но ему это не выгорело . Только жаль не было рядом на него товарищей -
- каких надо . Бдительных .
А теперь - вот на тебе ! Выдал плюху Вовчик .
Конечно он просто , видать , хотел со мной новостью поделиться . Захваты-
вающей . Тайной почти . И поделился .
Нас - разняли .
Мать увела меня в нашу огромную комнату . Окном во двор . Большущим
таким окном в здоровенный двор. В семье у нас называли окно это «веници –
анским» . Почему ? Всю жизнь я удивлялся . Из Венеции его привезли что ли ?
В «коммуналке» нашей процветала явная несправедливость . Не специаль –
ная , а натуральная . Как эхо прошедшей войны .
Копилась нелюбовь - в маленьких комнатушках. Выплескивалась на жильцов
больших комнат . На «господ» . Ничего в этом мире не менялось .
Да и остаётся всё по – прежнему .
Страсти коммунальные булькали и кипели на кухне , в коридорах , в туалетах . Их было два , естественно . «Господский» и для слуг . И «чёрный
ход» , конечно же , имелся . Весь набор одним словом . Как и пололжено в
огромных петербургских квартирах .
Наша с Вовчиком «политическая» дискуссия могла иметь весьма фиговые
последствия . Особенно для нашей семьи . Если б получила она выход на про-
сторы кухонные .
Отец – офицер . Журналист . Мать – домохозяйка . Вселились в этот «рай» с
окном венецианским родители мои - последними . После того , как на улице
Рылеева дом разбомбили . К слову , уже потом я узнал : родителям давали
отдельную квартиру . Даже на выбор . Мать отказалась наотрез . Страшно было . Пережившие блокаду - все были этому подвержены . На долгие годы.
Сперва жильцы маленьких комнатушек , их было пять , мнили себя короля-
ми. Топить было легче . Печки в комнатках были малые , дров требовали меньше . В нашей «зале» вообще был каминище изразцовый. Дров жрал про-
рву чертову .
А война кончилась , время проистекло слегка - картинка бытовая поменя –
лась . Да ещё и дети пошли. Мы – то есть . Во всех комнатах .
А Вовчик жил только вдвоём . Со своей мамкой . Скромной , застенчивой
совершенно одинокой ленинградкой . И тоже в очень большой комнате . Да
ещё и с окнами на сад Таврический .
Ей , понятное дело , «диспут» сынульки с соседским невоздержанным мальчиком тоже мог неизвестно как аукнуться .
Меня на коридор больше не пускали . Стоило это определённых усилий .
Кажется сеструха в школу не пошла , помогала меня караулить . Тщетно я го –
товил свой большой чёрный жестяной пистолет . Застрелить Вовчика. За Ста-
лина ! За Родину !
И в столе папанькином искал без пользы . Подозревал , что прячет он где-
-то от меня свой настоящий . « ТТ» . В этом я несколько разбирался . С ма –
лых лет .
Потом мне это аукнулось . Слава Богу , очень и очень по касательной .
В тот день , уже засыпая , слышал тихий спор родителей :
- Вот и пригодилось , что не работаешь . Получится в этом от тебя поль –
за , Катюша . Нежданная – негаданная .
- Не городи , ты , глупости – то. Чего это потащусь я с бухты – барахты ?
- Знаю, что говорю. Иначе все, не дай Бог, сможем поехать . На Колыму .
Только в разных вагонах .
Я ещё подумал тогда : « Колыма ? Это Что ? И где это ? Далеко от са –
да нашего Таврического ? А сеструха Ирка тоже поедет ? Хорошо бы . Вдво –
ём – то веселее будет … . Да и Вовчика можно взять бы … . «
Я уже не сердился .
Ранняя весна была.
Мы ехали с маманькой в деревню Иваново . В новгородскую глухо –
мань . К моей бабушке Поле . Я знал , что она там есть . Не видел её ни –
когда . Точнее не помню . Она меня видела . Был я уже на своей Родине
Новгородской . В младенчестве .
- У - у ! Какой большой малец – то стал . -
- Встретила спокойно и добро меня бабушка . На счёт «большой» она
сильно преувеличила . Размерами своими я никогда не отличался .
- Чего ж это ты сподобилась приехать – то , Катя ? -
- это уж к матери моей .
- Да , вот . Его благодари . Внучка свово , - вдруг по – деревенски прямо
заговорила одна из младших дочек бабки Пелагеи .
И отвесила мне подзатыльник .
Приехали .
Чудо , какая побывка была у меня в деревне ! Да и могло ли быть иначе?
Печь русская поразила меня на всю жизнь . И приковала меня к Родине моей непутёвой на всю жизнь . И опять я не вру. Ведь я же – здесь !
Хоть бабушка меня и предупреждала , а заблудился я на печи в первую же ночь . Куда ни ткнусь под утро - везде стенка . Орал дурным голосом .
Пока не сняла меня бабушка .
С той поры и по нынешние времена мнится мне , что чую я и Иванушку – дурачка и Илью Муромца .
Была в хозяйстве у бабушки коза Машка с двумя козлятами . Старательно
бодала меня Машка при любом удобном случае . Не иначе , как предупреж –
дала меня : девушка Маша не пойдёт за тебя , малец , ой , не не будет твоей
Маша ! Так потом в жизни и вышло .
Бегая от шипящих гусей , наступил на маленького гусёнка . Снится бывает он мне до сих пор . Бабушка причитала , мне выговаривая :
- Ой , убью – убью , оголец , что наделал – то , окаянный !
Многие годы спустя , понял я . Это бабкино «убью-убью» - наше родовое ,
наследственное . Передалось «оно» мне , моей двоюродной сестре Верочке и
брату Толику . А далее - надо будет поглядеть. Ежели доведётся .
За присказку эту я сам неоднократно получать буду по морде . И в прямом
смысле , и в переносном . В Советской Армии не выдержу и замполиту на ухо , прямо в штабе , недалеко от Знамени Части , прошепчу не в себе новгородское наше , бабушкино : « Тронешь моих родителей - убью тебя ,
сука . Со мной делай , что хочешь , а …» . Он - отвяжется .
А главное !
Я видел в деревне Иваново первый раз в жизни пчёл . Которые мёд собирают. Настоящий . Русский . И пасечника видел , что их пас .
Был пасечник старый и добрый . С большими добрыми усами .
Как у доброго дедушки Сталина .
Да , разве ж тот чёрный волосатый мог пчёл – то пасти , а ? Стали б
они ему мёд носить . Как же . Да , ни в жисть !
Так я думал на ивановской пасеке .
Была тогда ещё такая.
Обо всём собирался я рассказать об этом Вовчику . И сестрёнке Ирке .
И Лешке Шиферблату с нижнего зтажа . О русской печке , и козе , и о
пчёлах .
Уже возвращаясь летом из бабушкиной деревни , сидя у окна в общем
вагоне поезда « Новгород – Ленинград» .
Да , ведь забыл . Не рассказал . Вот только разве сейчас
В школу меня родители отдали в другую . Их тогда , школ , было
очень много . А нас , ребят - то послевоенных сколько было ! Пошел я в
школу не на улице Петра Лаврова , а на улице Чайковского .
А всё могло пойти далее по – другому . Попади я в школу , где Вовчик
начал знаний набираться . Ещё с прошлого года . И мне торопился передать .
Таким вот себе вспоминаюсь я дошкольником . Малопривлекательным .
------------