Усталый мент с дежурства шёл до дому.
Но путь его тернисто лёг сквозь бар,
В котором всё так близко и знакомо…
А в трезвом брюхе - форменный пожар!
«Немедленно тушить! Холодной водкой!» -
Сказал себе решительно сержант.
И лёгкою размашистой походкой
Впорхнул в подвальчик с вывеской «Агат».
В подвале душном смрадный чад клубился.
Нетрезвый гогот резал тишину.
Усталый мент немедленно напился
И стал в толпе искать себе жену.
Среди девиц порочных и нахальных
Встречаются такие, – бог спаси! –
Не брезгуют порой даже легавых
В свой блудный угол на ночь привести.
И вот одна подобная шалава
На флирт мента ответила кивком.
И, выпив пару рюмок на халяву,
Сказала, что души не чает в нём.
С признаньем сим легавый согласился
И, подтвердив взаимность этих чувств,
К своей подруге в гости напросился
Для совершения интимных милых буйств.
Не искушенный в светских излияньях,
Сержант был в ласках краток, даже строг.
Рывком освободил от одеяний
Свою мадам, лишь пересёк порог…
И вот уже, отбросив тень сомнений,
Сержант влечёт подругу на тахту.
Похабных не скрывая намерений,
Ширинку раскрывает на ходу.
И, не снимая с головы фуражки,
Игриво лезет к девушке нагой.
Он раздвигает бархатные ляжки
И тычется ей в груди головой.
Кокетливо, зазывно и игриво
Девица дёргает мента за кобуру.
Мент, шалости препятствуя лениво,
Ей нежно шепчет: «В карцере запру!»
От этих слов зажглось девичье тело.
Раскрылось лоно, жаждущее плоть.
Сержант поспешно сделал своё дело,
Рыгнул, зевнул и произнёс: «Ну воть…»
А дальше всё как в мыльных сериалах:
Упрёки женские, мольба и море слёз.
Но зря мадам сержанту докучала:
Он спал, отдавшись сласти милых грёз.
Любая баба в дефиците секса
Кормящей львицы может быть лютей.
Не надо ей ни пряника, ни кекса,
Лишь дай елду! – спросите у людей…
Вот так мента закончилась карьера,
А вместе с ней и скромной жизни путь…
Не следовало к бабе с револьвером
Ходить, чтоб поглумиться и уснуть…