Окончание 6.
Я почувствовал, как она замерла, ожидая моего ответа. Даже, по-моему, дышать перестала. В голове моментально пронеслись мысли: большая разница в возрасте, почти 25 лет, только что более- менее наладились отношения в семье с женой, смакование в прессе и среди знакомых и так далее. Но вслух я сказал, пытаясь изобразить радость и бодрость в голосе:
- Ну, что же… Уйти из монастыря, по-моему, правильное решение. Нечего горбатиться на этих «отцов» и «матушек». А ребёнка вырастим! И пока я жив, он не будет испытывать никаких проблем. Буду молодым отцом в 50 лет! Так, что всё нормально…
В моих словах и интонации она, видимо, не услышала того, чего хотела. Голос у Неё стал дрожащим и совсем тихим:
- А разве мы не вместе будем жить..? Я же тебя люблю! И думала, что и ты любишь меня… Я уже просто не могу без тебя… Когда тебя нет, для меня это пытка…
Голос у Неё дрожал и был на грани слёз. Она с трудом сдерживала рыдания. Я что-то стал говорить Ей о том, как она не хотела слушать, когда пытался рассказать о себе. Что это будет такая же семья. Буду заботиться и всегда буду рядом. В тот момент я ненавидел себя. Она уткнулась лицом в подушку и беззвучно плакала… Этого плача даже не было слышно, но он выворачивал всё моё нутро наружу…
- Можно я побуду одна? – чуть слышно спросила она утверждающим тоном.
- Я приду завтра, и мы всё обсудим. Только девочку мы с тобой родим обязательно! У меня никогда не было дочерей… Я приду рано, до работы.
Она ничего не ответила, но и меня не задерживала… Ушёл я с тяжёлым сердцем, проклиная себя на чём свет стоит…
Утром я пришёл рано, но на звонок никто не ответил. Позвонил ещё раз. Результат тот же. Вышла соседка и сказала, что Она ещё вчера уехала. Позвонил Ей на сотовый. Звонок прошёл, но Она не отвечала. Ладно, подумал я. Пусть успокоится. Я верил, что всё образуется…Я периодически, в обусловленное время, звонил Ей на телефон, но результат был тот же. Пошёл третий день. Утром в начале рабочего дня зашла секретарь и сказала, что приехала монахиня из монастыря.
- Ну, наконец-то, - подумал я,- одумалась. И вышел из-за стола встречать. Но вошла совсем другая монахиня, пожилая и не знакомая. Она молча подошла ко мне и протянула сложенный вчетверо лист бумаги и крестик.
- Крестик верните хозяйке. Я его не возьму, - сказал твёрдым голосом, беря в руки письмо. Монахиня посмотрела на меня каким-то диким взглядом, но ничего не сказала. Повернулась и вышла из кабинета.
- Посадили под замок, - подумал, - и телефон, наверное, отобрали, вот и не звонила. Ну, ничего, главное, нашлась. А с отцом Владимиром «сторгуемся».
Я развернул лист бумаги. Он был исписан ровным почерком:
- А ведь я не знаю Её почерка, - промелькнуло в моей голове, и стал читать письмо:
- Если у тебя в руках это письмо и читаешь его, то это значит, что меня уже нет в живых, а я отвечаю перед Господом за все свои грехи.
Меня прошиб озноб и холодный пот. Я почувствовал, как волосы зашевелились на моей голове. Прочитал эту фразу ещё раз. И до меня с трудом стал доходить её смысл. Я отказывался в неё верить. Верить в то, что Её больше НЕТ! И никогда не будет!!! НИ-КОГ-ДА!!! Ужас сковал меня… На «автомате» продолжал читать:
- Видно, Всевышнему было угодно именно так распорядиться моей жизнью. Но я ни о чём не жалею. Эти дни проведённые вместе самые счастливые в моей недолгой жизни. Я раньше часто себя спрашивала: «А что такое счастье?» Мне казалось – это служение Господу. Теперь я знаю: Счастье – это любить! И даже не важно, любят ли тебя… Главное, что любишь ты! Любишь беззаветно, отдавая всю себя без остаточка! Господь послал мне испытание любовью. И я его не выдержала. И не жалею. Я теперь знаю, что такое любовь! Но за любовь надо платить! А мне платить нечем. У меня есть только жизнь , дочка и ты. Я решила расплатиться – жизнью. Понимаю, что нет мне прощения! Но ведь каждый человек в жизни должен иметь право хотя бы на один день счастья… А я имела целых четыре месяца… И за них расплатилась сполна и больше! Меня даже похоронят не на монастырском, или христианском кладбище. Но мне уже всё равно… Я оставила записку, чтобы не отбирали твой подарок – телефон. Положили вместе со мной. Дорог он мне. Он связывал нас и нашу любовь… А вдруг ты мне позвонишь…туда. И мне приятно будет знать, что ты меня не забыл… Я, не в чём тебя не виню. Ты подарил мне мгновения счастья и любви. Дал мне возможность любить. Я с тобой узнала, что бывает и другая жизнь, кроме служения Богу. Когда ты не взял крестик, я поняла, что именно так всё и закончится. Господь отвернулся от нас. Крестик я пришлю тебе с кем-нибудь. Возьми. Ты не можешь мне отказать в этой последней просьбе. Я буду тогда спокойна.
Это письмо, наша последняя встреча. И как хотелось, чтобы она продолжалась подольше. Но скоро в келью придут сестры, а мне не хотелось, чтобы кто-то помешал мне проститься с тобой. Ну, вот и всё… прощай. Храни тебя Господь.
Я окаменел. Уставился взглядом в одну точку и не мог сдвинуться с места. Меня парализовало. До меня с трудом доходил смысл предсмертной записки. Я не мог себе представить, что больше никогда не увижу этих бездонных глаз и ямочек на щеках… По инерции еле передвигая ногами прошёл через весь кабинет и вышел в приёмную. Голосом, который сам не узнал, спросил:
- Монахиня ничего не оставила?
- Оставила записку, - секретарь с каким-то ужасом смотрела на меня.
Я машинально взял её, развернул. Крестика там не было. В записке было написано:
- Вы погубили человека и его душу. Господь не простит. Мы проклинаем вас.
Мне было всё равно. Вернулся в кабинет. Закрыл дверь изнутри. Налил из бара целый стакан водки. Поставил на стол. Затем, неподвижно глядя в одну точку, взял стакан и залпом выпил. … И зарыдал… Я рыдал в голос… Я не стеснялся… Я завыл… Завыл, как воет перед смертью одинокий, никому не нужный, старый волк…
Настоящий мужчина имеет право один раз в жизни не скрывать слёз и зарыдать… И он сам для себя решает, когда этот «один раз» наступит…
ЭПИЛОГ…http://proza.ru/2009/05/23/698
-