Звонок.
- Слушаю.
- Мы хотим сделать вам приятное. Мы уже у ваших дверей.
- Заходите, - говорю я со вздохом.
Входят два судебных пристава.
- Вот судебное решение, согласно которому мы конфискуем все имущество вашего предприятия.
- А если я не соглашусь?
- Это ничего не даст - ОМОН будет через полчаса.
- Выносите.
- Грузчиков в 37-ой офис! – сказал в мобильник старший.
Через час все было кончено.
- Я свободен? – спрашиваю.
- В принципе – да, только имущества не хватило для покрытия судебных издержек ну и наше с коллегой время тоже стоит денег.
- А если я не соглашусь?
- Это ничего не даст – ОМОН прибудет через полчаса.
- Но у меня только личные вещи, часы, мобильник, немного наличности ну и одежда с обувью.
- Снимайте все.
- Больше ничего нет, - говорю я, оставшись в одних трусах.
- А чо, трусы у тебя хорошие, сымай и их! – впервые подал голос второй пристав.
- В чем же мне до дому идти, с голым задом?
- Голой жопы народ не видал, что ль? Подумаешь - невидаль! А передок можно судебным решением прикрыть, вот, держи оригинал, мы все по закону делаем! – я остался в чем мать родила, сжимая в руках три листа судебного решения, скрепленных степлером.
Идти было через весь город. Из трех листов я соорудил что-то вроде папуасского передничка и двинулся в путь.
Погода стояла чудная. Особенно приятно было идти вдоль рек и каналов – легкий ветерок освежал тело и ничего в виде штанов и прочего нижнего белья не давило на организм.
Народ особо не удивлялся – много странного вокруг и даже невероятного: подумаешь, голый мужик среди бела дня. Может нудист, а может – основатель новой философии…
Досаждали лишь менты. Останавливали регулярно, однако, прочтя судебное решение, которое я отдавал им, прикрываясь ладошкой, меня отпускали, удостоверившись, что взять натурально нечего с чела.
Оставалось не так чтобы далеко до дому, уже улицу Некрасова пересекал, двигаясь по Литейному, когда меня остановил милицейский патруль, в составе которого был товарищ младший сержант женского пола.
Пока два других милицейских читали судебное постановление, товарищ младший сержант обозревала мою анатомию.
- Непорядок, товарищи, когда голышом по Литейному ходят, - сказала женщина-милиционер, - надо его в отделение забрать.
- Алевтина, на хера он нам нужен голый! – удивился блондинистый сержант.
- Вам может и никакого проку с него нет, а мне пригодится, - сказала, как отрезала Алевтина.
- Типа, ты его к себе забрать хочешь, да? – ухмыльнулся толстый мент.
- А хоть бы и так. Он же хозяином инвестиционной компании был, согласно документа, значит, деньги считать умеет. Умеешь? – ласково спросила меня Алевтина.
- Умею. Финэк закончил, - ответил я покорно.
- Вот, а специалисты нам нужны, пойдем, милый, в отделение, посидишь в обезьяннике до конца моей смены, а там и ко мне поедем, все равно других документов на тебе, кроме судебного решения, не обнаружено. Значит, что нет тебя в природе. Что хочу, то с тобой и сделаю, - дружелюбно ухмыльнулась Алевтина.
- Паспорт у меня дома, в куртке, там же и права, пойдемте, я покажу, - попытался я трепыхаться, вспомнив о правах человека и прочей сентиментальности.
- Это потом, пошли по-хорошему, - уже с жестью в голосе сказала Алевтина.
И я покорился.
Домой меня отпустила Алевтина только через два месяца. Жена к тому времени оформила развод и, поскольку квартира была на ней, как и принято в российском деловом сообществе, кроме как вернуться к Алевтине, другой дороги у меня не осталось.
Что я и сделал, забрав мелкий скарб и документы.
Но ведь что ни делается, то делается к чему-то. Сейчас я вновь директорствую во вновь учрежденной инвестиционной компании, где главными дольщиками являются Алевтина, начальник отделения, районные командиры ну и я малую доляну имею, чтоб не было смысла воровать.
Инвестиции от дольщиков текут исправно и полноводно – ведь есть такой закон в нашей географии: что охраняешь, то имеешь. Охраняешь рыбу – имеешь рыбу, охраняешь народ – имеешь народ. Все просто и эффективно.
Сейчас оформляем уже третий участок под возведение торгового центра. Есть наметки на постройку крематория и частного кладбища.
А что, бизнес верный – если родился, непременно пригодится одно из этих учреждений.
А с Алевтиной мы поженимся по осени, она третьего дня посоветовала мне сделать ей предложение.
И как тут отказаться, да и зачем?