Договорились по телефону, что я вечером, занесу реферат, скачанный мной для неё из инета. Что за девчонка? Да таких много. Не возился бы я для неё, но как-то раз, я её видел на дискотеке – ровненькие ножки в изящных сапожках, коротенькая юбочка и чулки, заметь не колготки, а чулки. Меня от одного слова чулки потряхивает, а если это видишь наяву… Но затем мы не редко пересекались в обыденной обстановке – ни чего особенного, не заводит, вызывает лишь недоумение, как им удаётся так перевоплощаться. Вот тут то и призадумаешься, как жизнь то связать, с одной и навеки. Увидишь вот так «свою судьбу» где нибудь – башню снесёт, а она на самом деле не такая, а ты уже и женился, и радуешься жизни до скончания дней.
Ну ладно, я о другом. Короче, если бы не чулки, не возился бы я перед монитором битый час и не поперся бы я вечером к ней лишь для того, что бы передать моё потраченное время. Думаю еще: - вот это наглость, найди, распечатай, оформи, а потом и привези домой. Лучше бы я подольше у Андрюхи задержался, это мой школьный друг. Мы с ним с одного дома и все десять лет проучились вместе, а последние два года, когда педагоги не рискуют пересаживать, за одной партой. Ну в общем еду я к ней, а у самого ни каких мыслей, передать и всё. Правда по телефону пошутил, не выйдет ли она ко мне в чулках, а она в ответ съязвила, в чулках и в шубе, а я добавляю и под шубой ничего. Да, ещё она попросила, что бы я поднялся на девятый этаж, видите ли зима, ей холодно выходить. Ну это уже сверх наглость, ну и что, что женщина, но не Мерлин Манро же, хотя росточком такая же.
Лифт подтягивает меня к девятому этажу. Набираю номер телефона, оповещая её, что кабинка лифта распахнула двери и передо мной девятка на стене. Типовая десятиэтажка. На девятом лампочка перегорела или выкручена одним из жильцов. Стою в полумраке, не зная, из какой двери ожидать лязга замка, вдруг он доносится с десятого. Поднимаюсь по лестнице. Вижу, по верхнему пролёту, спускается она, в своей коротенькой шубке. В полумраке мне померещилось, что она в чулках, но сразу же осёк себя, никто дома в чулках не ходит, это изысканный элемент гардероба, для особых случаев.
Площадка между этажами. Стандартные приветствия. Я говорю, что привез то, что обещал. Она…, сейчас я не помню, что произнесла она, но что-то произнеся распахивает шубку. Куда направлен наш взгляд в первое мгновение? Белый треугольничек трусиков, затем белые ажурные подвязки чулок, далее белый бантик между чашечками лифа и далее взгляд подымается к глазам. Когда взгляды встречаются, шубка запахивается. Не торопись подымать взгляд, наслаждайся видением.
Я, шокированный, произношу, что-то восторженное. Она игриво говорит, что такой же бантик есть и сзади. Проворно поворачиваясь, на носочках своих изящных сапог, которые я только что замечаю, приподымает шубку. Передомной попка, выделенная продольной, белой полосочкой трусиков и разделенная такой же поперечной полосочкой в пересечении которых тот самый бантик. Пониже ажурные подвязки чулок и прелесть форм не стянутая капроном или чем там ещё, как их там ещё называют, современные материалы для женских туалетов. Снова грациозный разворот. Всё это время я стоял на некотором удалении то неё. Мне говорят, что бы я отошел от мусоропровода. Меня так шибануло, что я и запахав не ощущал. Я отхожу и оказываюсь очень близко к ней. Мои руки заключают её в объятья. Я благодарю её за сюрприз. Пытаюсь поцеловать, она уклоняется. Дальше какая-то болтовня. Мне уже позволяют время от времени распахивать шубку и любоваться тем, что было приготовлено для меня, наслаждаться вкусом её губ. Но руки ещё не вольны. В самом начале был отказ в поцелуе, и теперь боясь переступить черту дозволенности, я слежу за движением своих рук. Она берет меня за запястье и направляет мою кисть к низу живота. Всё, запреты сняты. Она хорошо сложена. Я наслаждаюсь видением и прикосновениями. Свобода во всём. Нельзя лишь быть в ней. В этом прелесть ситуация, ведь вмести с распаленным желанием остаётся неугасаемым желание прикасаться и видеть.
Мы часто слышим, что все они одинаковые, но какие неодинаковые поступки они совершают, и некоторые из них способны подарить нам яркие видения, которые врезаются в нашу память до скончания дней наших. Как красиво написал, штамп придуманный не мной, но до этих самых дней ещё не доживал, но верится, что виденное сохранится до них, и буду счастлив если в последнее мгновение память вынет именно эту картинку.
Январь 2005 г.