Оставив надежду
Часть 1, Астролог
«Оставьте надежду. Надежда ослепляет, а нам нужно собрать все силы и пройти этот перевал», - из мультфильма «Аватар»
Шел 1997 год. Я работал поваром в Ведическим университете Махариши. Готовил вегетарианскую пищу для студентов и преподавателей, а заодно изучал основы медитации и пранаямы. Вскоре начал готовить пищу и для пуруш. Пуруши, это монахи, давшие обет безбрачия, и целиком и полностью посвятившие себя практике медитации и движению Махариши.
Этим летом к нам приехал знаменитейший ведический астролог, его звали Промод. Он был далеко не последней фигурой в этом движении, и, говорят, составлял гороскопы для самого Гуру. Воспользовавшись шансом, я попал к нему на прием.
Тщательно изучив мою астрологическую карту, Промод начал разглядывать мои руки. Осмотрел тыльную сторону, ладоней, заглянул в глаза. Спросил о моих болезнях, шрамах, не ломал ли руки-ноги, услышав утвердительные ответы, показал места предполагаемых переломов. Все сошлось. После чего он поднял на меня свои внимательные и чуть насмешливые глаза и произнес:
- Ну что, любитель чужих жен. Живешь в окружении трех лун?
- ?
- Живешь в окружении трех женщин, говорю.
- Нет, что вы. Сейчас я живу с монахами, готовлю пищу для них.
- Не надо мне врать. С монахами он живет…. В твоем гороскопе и на лице все написано. Ты обитаешь с пурушами, а живешь в окружении трех женщин. Или я не прав?
Лицо стало пунцовым от смущения. Я действительно жил в окружении трех женщин, с моей будущей женой Ольгой и ее двумя, уже практически взрослыми дочерьми. Мы жили в их квартире. Точнее, я появлялся там на выходных, а всю неделю жил у монахов. Ольга еще официально не развелась со своим первым мужем, но уже давно не жила с ним.
Промод начал подробно описывать мою настоящую и прошлую жизнь. Причем он ухитрялся озвучить такие детали, о которых я сам себе предпочитал умалчивать.
- Ну вот, с прошлым разобрались. Теперь давай расскажу тебе немного о будущем….
О, дружок, да ты все потеряешь. Абсолютно все. И работу, и дом, и друзей, и положение, и деньги. Это случится в 2002 году.
- Да как же я все потеряю, если у меня и так ничего нет? Я гол как сокол. Ни дома, ни денег, ни положения… - ничего.
- К тому моменту будет что терять. Не перебивай.
- Если выживешь…
-?
- Да, я говорю, если выживешь, то встретишь людей, с которыми начнешь быстро расти.
Не просто вырастешь и восстановишь былые потери, и, вполне возможно, выйдешь на качественно иной духовный и материальный уровень. Произойдет некая трансформация, закалка. Она позволит обрести совершенно иное качество твоего сознания, твоего Я.
- Вы говорите о просветлении? Я получу просветление?
- Получишь просветление? – Он сделал акцент на слове «получишь».
- Да выбрось ты этот бред из головы…. Просветление….
Ты, впрочем, как и большинство неофитов, только-только вставших на Путь, думаешь, что просветление это некий бонус, который дают за выдающиеся заслуги на духовном пути….
Просветление нельзя заслужить, нельзя заработать, нельзя получить за выслугу лет или за прилежную работу. Это все бред, чушь. Просветление - это качественно иное состояние сознания, которое достигается через тотальную трансформацию себя, через мощную внутреннюю работу, через пахоту, через потери. Только полностью отказавшись от себя, потеряв и собрав себя заново, можно выйти на качественно иной уровень, уровень непосредственного восприятия энергии. На тот уровень, на котором доступно знание без слов. Уровень, где осознаются тончайшие взаимосвязи вещей во Вселенной. Уровень, где доступно непосредственное знание. Этот уровень и принято называть просветлением, потому как выход на него сопровождается озарением, мощной вспышкой в сознании и вспышкой самого сознания, что происходит при квантовом скачке.
Так вот, 2002, 2004, 2008,2016 и 2032, это твои ключевые года. Именно в это время будут происходить важнейшие события и ключевые встречи в твоей жизни. Но потери, что начнутся в 2002 году, будут очень большими. Я бы даже сказал, на кону будет все, и твоя жизнь в том числе. Пройдешь этот этап - хорошо. Нет, ну…- тоже хорошо. Но не для тебя, правда. Так на чем мы остановились? Ага, слушай дальше и не перебивай….
После чего он рассказал еще много интересных вещей. То, что он сказал, запало глубоко в душу, хотя с трудом верилось в каждое сказанное им слово.
- Ну что, вопросы есть?
- Да. Вы в курсе, я сейчас готовлю для монахов. Я бы тоже хотел пойти по их пути, полностью посвятить себя медитации и движению Махариши.
- Глупец, ты так и не понял то, что я тебе сказал. Понимаешь, все эти движения, все духовные учителя и наставники нужны для тех и только для тех, у кого слишком мало сил, чтобы идти своим путем. Эти движения, словно троллейбус или трамвай, везут всех пассажиров в одном направлении. А у тебя свой путь, свое направление. Понимаешь? У тебя достаточно сил, чтобы идти самостоятельно, и я боюсь, что у тебя просто нет иного выбора….
Ты вообще понял то, что я тебе говорил в эти полчаса?
Ты, даже если очень сильно захочешь, то все равно не влезешь в чужой троллейбус. Тебя просто выкинет из него. Ты слишком тяжел для него. Так что, дружок, ноги в руки и вперед, к светлому будущему.
Он окончательно запутал меня. Слишком много не вязалось в его словах. Он сам чуть ли не ключевая фигура в движении, а говорит о том, что у каждого свой путь, что далеко не всем желающим стоит посвящать себя духовным школам и духовным традициям. Что далеко не всем нужно следовать дорогой учителя, а надо идти своим путем. Каким путем? Как его найти, и есть ли он, этот «свой путь»? Странно….
Я точно не знаю, но прошел слух о том, что Промод вскоре вышел из движения Махариши.
Прошло несколько лет. Я стал известным Казахстанским фотографом и начал работать на околоправительственное издательство, что выпустило серию книг об Алма-Ате и области. На своей первой персональной фотовыставке познакомился с экономическим советником посольства Франции, Александром Петровичем Трубецким. Он был страстным фотографом и очень скоро стал другом семьи. Мы вместе провели много времени в поездках по красивым и заповедным местам Казахстана и Киргизии. Между нами образовалась прочная дружеская связь. Я воспринимал его не как человека из высшего общества, а как друга, наставника, отца. Александру в нашей компании было очень легко и уютно. Он стал частым гостем в нашем доме, а мы с женой - постоянными гостями на всех официальных приемах и праздниках, устраиваемых посольством Франции.
Александр Петрович был уже далеко не молод. Редкие седые волосы, глубокие морщинки у глаз, нос с горбинкой. Именно такой профиль я часто видел на старых гравюрах, изображавших благородных отцов восемнадцатого-девятнадцатого века. Небольшой животик нисколько не портил стройное, высокое, правильно сложенное тело. Его лицо, вся его фигура дышали глубоким благородством. Он жил в абсолютной гармонии с самим собой и окружающим миром. Трубецкой не понаслышке знал, что такое высший свет, но не был ослеплен его сиянием и блеском. Даже совсем наоборот, он остро осознавал бренность этих вещей и смотрел на мир по-другому. И потому он частенько предпочитал спартанский образ жизни и авто путешествия по горам и пустыне светской тусовке. Он любил жизнь и при любой возможности старался выезжать на природу, даже не столько для того, чтобы сделать пару-тройку фотографий, а для того, чтобы просто полюбоваться закатом. В его обществе я чувствовал себя легко и свободно, словно снова был ребенком рядом с отцом, и каждая встреча с ним наполняла радостью и теплом.
В одной из поездок Александр Петрович произнес:
- Понимаете, все вокруг видят во мне лишь статус, положение в обществе. От меня постоянно ждут чего-то, постоянно заискивают передо мной. Из-за чего в отношениях всегда фальшь, всегда лицемерие. А я, прежде всего, человек, и только потом -высокопоставленный чиновник. Вы единственные, с кем я могу быть самим собой, чувствовать себя комфортно.
Трубецкой владел более чем шестью языками, тремя из них - в совершенстве. Вот только родной, русский язык он знал не так хорошо, как ему бы хотелось. Из-за этого он ощутимо комплексовал.
В каждой поездке он непременно говорил с нами по-русски, постоянно совершенствуя навыки речи, а я старался говорить по-французски.
Как ни странно, но у нас было много общих тем для разговоров. Вот так в пути мы обучали друг друга навыкам речи.
Находясь рядом с ним, я буквально впитывал то особое ощущение тепла и гармонии, что от него исходило и, втихаря, учился этикету, умению общаться с людьми.
С его легкой руки я сал работать фотографом в серьезных международных организациях, таких как Посольство Франции, Представительство Европейской комиссии в Казахстане, в Американкой торговой палате и Европейской торгово-промышленной палате. С его подачи я провел несколько выставок во Франции. Каждый раз, бывая в Париже, я останавливался на день-два в доме двоюродного брата Трубецкого, у Петра Георгиевича Сент-Ипполит. Мне предлагали учиться во Франции, но у нас с женой вот-вот должен был родиться ребенок, и я отказался.
Одна за другой начали следовать персональные выставки и победы на конкурсах, что вызывало черную зависть у многих местных фотографов. Меня называли выскочкой, говорили, что имею в правительстве города мохнатую лапу, и поэтому собираю так много спонсоров, желающих финансировать мои поездки и выставки. Ведущие журналы России и Казахстана стали публиковать мои фоторепортажи и статьи. Жизнь била ключом. Я находился на гребне успеха. Было достаточно денег и свободного времени, чтобы посвятить себя творчеству, а также ежедневным занятиям Айкидо и Ци-Гун.
Появилась привычка обедать с семьей в кафе и ресторанчиках, а заведя свое небольшое дело по производству и продаже открыток, мы получили гарантию стабильного дохода.
Шел 2002 год. Я все чаще вспоминал слова астролога. Они холодными, темными предчувствиями шевелились в моей душе, но на горизонте все было чисто.
Правда…, правда, в этом году заканчивается срок действия доверенности, по которой тетка должна оформить подаренные мне пол дома. Три года назад бабуля решила подарить мне принадлежащую ей половину дома, в которой мы теперь и жили с женой и маленьким сыном. А во второй половине жила моя тетка. Бабуля жила в России, а я в Казахстане. Она не хотела заниматься всей этой бумажной волокитой и для этого оформила доверенность на свою дочь, с кем мы жили под одной крышей. Время шло, срок действия истекал, а тетка совсем не спешила заниматься бумагами, ссылаясь то на отсутствие денег, то времени или просто уходя от ответа.
Все чаще я стал отгонять от себя дурные мысли и предчувствия. И продолжал делать капитальный ремонт дома.
Тетка все-таки, не стоит беспокоиться.
Но вот срок действия доверенности закончился. Бабуля не просто наотрез отказалась продлевать доверенность, а стала обвинять меня во всяких гадостях, которые, якобы, я задумал и пытался реализовать. Тетушка воспылала внезапной любовью к своей стареющей матери, которой до этого звонила раз в год, в лучшем случае, и стала звонить ей чуть ли не каждый день. Вскоре она уехала в гости. Я догадывался зачем, но по прежнему, упорно отгонял от себя темные мысли.
После той поездки, наши отношения с теткой резко переменились. Из соседско-дружеских, они стали все более и более напряженными. Тетка по-прежнему ничего не говорила и уходила от прямого ответа, но все чаще давала понять, что мы здесь не просто квартиранты, но и нежеланные гости.
В это же время в политической жизни Казахстана началось активное движение.
Лица, приближенные к власти, но не согласные с ней, организовали свое политическое движение, партию «Демократический выбор Казахстана» (ДВК).
По телевизору и в газетах как всегда был полный штиль. Зато независимые интернет-издания стали пестреть заголовками:
18:55 19/01/2002
АЛМА-АТА, 19 января 2002 года. /Корр. РИА "Новости" Ревмира Вощенко/. Первое всеказахстанское собрание демократической общественности состоялось в субботу в Алма-Ате, передает корреспондент РИА "Новости".
Около тысячи представителей демократически ориентированных партий, движений, неправительственных организаций приехали в южную столицу из всех регионов страны. В их числе - Форум демократических сил Казахстана, Компартия, Рабочее движение, республиканское отделение Хельсинского комитета по правам человека, движение пенсионеров "Поколение" и другие.
На собрании присутствовали аккредитованные в Казахстане сотрудники международных организаций - ОБСЕ и Европейского союза, 16-ти зарубежных посольств.
Главный вопрос, который волновал участников собрания, - итоги развития демократического процесса в Казахстане.
Участники собрания приняли резолюцию, в которой выступили с инициативой провести республиканский референдум по вопросу о незамедлительном введении выборности глав органов местного управления до 2003 года и внести для этого соответствующие изменения в Конституцию страны.
/ Независимая Газета/Виктор Семенов/2002-02-22/
Казахстан: Власть играет мускулами, оппозиция крепнет
Зарождается новое демократическое движение, опирающееся на широкие слои населения
Новую волну политической активности участников движения "Демократический выбор Казахстана" вызвала реакция президента республики Нурсултана Назарбаева на требование оппозиции произвести в стране демократические реформы. Не удовлетворили демократов и крупные кадровые перемены, произведенные Назарбаевым в высших властных структурах….
….Таким образом, "Демвыбор Казахстана" из общественного образования, ранее представленного в основном бизнес-элитой, превратился в такую политическую силу, которая объединила представителей широкого диапазона общественно-политического поля страны. От коммунистов до демократов, от пенсионеров до предпринимателей. Все они сплотились вокруг "Демвыбора Казахстана" в ответ на резкое ухудшение своей жизни, вызванное углублением политических проблем. Если раньше об этом задумывалась лишь небольшая часть интеллигенции, то теперь широкие слои населения осознают, что ситуация в стране достигла критической массы.
Демвыбор стал уникальным явлением, активизировал все общество, все партии. А по словам одного из лидеров Объединенной демократической партии Петра Своика, конференция ДВК показала, кто далек от народа, а кто нет, и у кого на самом деле есть будущее.
Мне-то что. Власть имущие - опять играют в свои игры. Ну и пусть играют. Главное, чтобы не доигрались до революций и репрессий.
Политическая атмосфера все накалялась. Уже в обычных газетах и по телевизору нет-нет, да и промелькнет какая-нибудь новость о новом движении и активной борьбе «ДВК» за демократизацию общества.
Наконец, наступила развязка. ДВК выступили с обращением к президенту Казахстана, где потребовали его немедленной отставки.
Совместное обращение Политсовета РОО “Демократический выбор Казахстана” и форума Демократических сил Казахстана к президенту республики Казахстан Н.Назарбаеву
Дата публикации: 1 апреля 2002 г.
«Господин Президент!
Выдвигая свою кандидатуру на пост главы государства, Вы обещали народу Казахстана, что будете надежным гарантом его прав и свобод, что наша страна будет последовательно продвигаться по пути прогресса и демократии, что граждане Казахстана будут жить лучше. Многие из нас поверили Вам, господин Президент, и стали Вашими избирателями.
Но Вы не выполнили своих обещаний, господин Президент!
Жизнь народа Казахстана не стала лучше. Напротив, она катастрофически ухудшается. Большинство населения живет в ужасающей нищете, старики получают мизерные пенсии и находятся на грани вымирания, дети не имеют работы и перспектив на достойное будущее….
…………………………….
Мы требуем прекратить эскалацию насилия и преследование лидеров демократической оппозиции!
Включение правоохранительных органов и спец. служб в политический процесс является опасной тенденцией, свидетельствующей об их превращении в политическую охранку.
Мы призываем Вас, господин Президент, остановитесь! Подумайте о будущем страны и о своем будущем. Вспомните о своей обязанности гаранта конституционных прав и свобод граждан. Послужите народу, если Вы еще можете это сделать. Именно для этого Вас избирали.
Если же Вы не в состоянии возглавлять правовое демократическое государство, то уйдите в отставку.
Не лишайте нашу страну надежд на достойную жизнь».
Это стало последней каплей, и было расценено властью как прямая угроза безопасности страны. Ответ был незамедлительным и очень жестким.
Спасаясь от преследования властей, лидер ДВК, Галымжан Жакиянов приехал в посольство Франции и объявил, что не выйдет из него, пока ему не предоставят политическое убежище. В посольстве началась паника.
В этот же день у стен посольства появилась демонстрация студентов с плакатами и требованиями выдать Жакиянова. Митингующие стали обкидывать здание посольства помидорами. Дав студентам проявить свой праведный гнев, вмешалась милиция и угомонив бастующих, отправили всех по домам.
В течение двух суток шли интенсивные переговоры властей республики с представителями посольства. Жакиянов наотрез отказался покидать здание, пока требование не будет выполнено и его не отправят во Францию. Но и консулу совсем не хотелось вот так, глупо втягиваться во внутреннюю политику страны.
Наконец, через двое суток, удалось вызволить Жакиянова из посольства под твердое обещание того, что он избежит дальнейших репрессий. Оттуда его отправили сначала под домашний арест, а потом в тюрьму, предъявив ряд обвинений. Ему светил срок до шести лет лишения свободы.
Политическая жизнь страны гудела как растревоженный улей. Спецслужбы были немедленно приведены в состояние полной боевой готовности. Под прицел спецслужб попали все, кто имел хоть малейшее отношение к опальной партии и любым международным организациям.
Естественно меня не обошли вниманием. В какой-то момент я стал постоянно чувствовать взгляд в спину. Куда бы ни шел, что бы ни делал, всюду меня сопровождало ощущение чужого пристального внимания.
Ох, блин, не хватало еще стать жертвой чужих политических игр. Лес рубят - щепки летят.
Занятия айкидо и ци-гун сильно обострили чувствительность, и теперь чужое внимание я ощущал буквально всей поверхностью кожи. Закрывая глаза, внутренним взором я видел, будто бы меня накрыли неким колпаком, и никакой возможности вырваться из-под него не было.
Срок службы Трубецкого подошел к концу и его перевели в другую страну. Мой маленький бизнес перестал приносить стабильный доход, и даже наоборот. Туристов резко поубавилось, открытки покупать стало некому, они легли мертвым грузом, и все вложенные деньги зависли. Все, буквально все начало разваливаться прямо на глазах.
Ко всем внешним неприятностям добавился еще и творческий кризис.
Проведя последнюю персональную выставку в супер-престижном месте, с большим количеством спонсоров и шумихи, я вдруг осознал, что в творческом плане достиг своего потолка. Расти дальше некуда. Все остальные шаги будут лишь повторением старого опыта и топтанием на месте. Мне вдруг стало слишком тесно в этом родном и некогда очень уютном городе. Пришла пора искать новые горизонты.
Да, похоже, джотиш был прав. Все разваливается прямо на глазах, тает, словно воздушные замки, испаряется, словно мираж.
Меня будто выталкивало из этого места, словно из уютной утробы матери во время родов.
Чем дольше здесь сижу, тем все отчетливее и сильнее становится прессинг. Притом давит со всех сторон.
Похоже, очень похоже, что вскоре придется вновь оставить отчий дом и искать новые пути, новые города. А куда ехать? Где меня ждут? – Нигде. И ехать придется в никуда - в неизвестность. Я все еще бродил по родному городу, а все мои мысли были уже где-то далеко-далеко, в туманных горизонтах.
Матка осы осенью покидает свой улей в поисках надежного места для зимовки. Ее уже нет, а улей по инерции продолжает жить без нее. Вроде бы все так, но он уже пуст, жизнь из него ушла. Так и я, мое тело все еще бродило по родному городу, но я уже покинул свой улей. Я бродил тенью по улицам, все еще делал какие-то дела, проводил встречи, ходил на тренировки, но внимание было уже не здесь.
Незаметно начались пограничные состояния. Стали сниться какие-то странные сны, они были очень живые и яркие. Проснувшись утром, я не помнил содержания снов, но во мне оставалось ощущение, что я уже живу где-то там, за горизонтом. Постепенно сны становились все ярче и отчетливей. Иногда след от тонкой-тонкой ткани сновидения еще долго оставался во мне. В такие моменты я особо остро осознавал пустоту сегодняшнего дня, все сильнее и ярче тянуло то нечто, о чем я еще не знал, но что уже прочно притянуло внимание, связав его нитью сновидений.
Ольга видела, что со мной происходит что-то не то, но предпочитала не вмешиваться в мои внутренние переживания. Она лишь окружила меня еще большим теплом и заботой, разделив свое внимание поровну между нашим маленьким сыном и мной.
- Не переживай, - говорила она, – все будет хорошо. Ты сильный, у тебя все получится.
Если хочешь уехать, давай уедем. Куда ты, туда и я. Вместе мы сможем все, переживем все проблемы и трудности, вместе мы - Сила. Мы с тобой та сила, что способна на невероятные чудеса…..
Не знаю, как долго я еще бродил бы в этих странных состояниях, но два события буквально выдернули меня из них, заставив проснуться здесь и сейчас.
Был теплый осенний день. На дворе стояло бабье лето. Я мотался по своим обычным делам, ездил по городу, проводя запланированные фотосъемки. Одна из фотосессий сорвалась, нужный мне человек срочно уехал куда-то на совещание, а я впустую съездил в дальний конец города, в новоиспеченный университет. А теперь шел и обдумывал, что делать дальше и как отсюда выбираться. Тут ко мне подошел крепкий, невысокий молодой человек, и узнав который час, поплелся сзади. Мои мысли были далеко, и когда заметил подвох, было уже слишком поздно. В узком проходе между домами выскочил высокий, поджарый человек с повадками боксера и молнией метнулся ко мне, нанеся серию ударов в лицо.
После первого же удара мое восприятие сместилось в точку безмолвного наблюдателя. Сознание сделалось чистым-чистым, каждое движение, каждый камешек вокруг стали восприниматься с особой ясностью. Не было ни боли, ни желания защищаться. Я с внезапно проснувшимся интересом наблюдал, как некто сотрясает экран моего восприятия, как телевизор.
Наконец, тот, что был сзади, обхватив мою шею руками, начал душить.
Вдруг я уловил смену картинки. Сотрясения экрана кончились, а я находился непонятно где. Вокруг была серо-коричневая пелена и никаких ориентиров. Внезапная тишина и резкая смена картинки просто ошеломили. Я попытался оглядеться, но глаза никак не могли поймать фокус. Попытавшись пошевелиться, я понял, что с телом что-что не так.
Суставы затекли. Наконец, пошевелив пальцами и поймав фокус зрения, я понял, что лежу на земле лицом вниз. Лужица крови вокруг головы говорила о том, что здесь лежу довольно давно. Вокруг никого. Безмятежную тишину нарушал только свист ветра, что резвился в проеме между домов, да редкое карканье пролетающих мимо ворон.
Вроде бы не было никаких перерывов в сознании, а похоже на то, что времени прошло уже немало. Интересная штука – сознание.
Приходя в себя, начал слушать тело. Все было в порядке. Кости целы, нос на месте, только глаза чем-то залило и мешало смотреть. Утерев эту жидкость и взглянув на ладонь, увидел кровь. Все вроде целое, а откуда кровь? Начал ощупывать голову, на темечке ощущался след от удара и рана. Боли по-прежнему нет. Только к обычным ощущениям прибавилось давяще-тошнотворное чувство.
Тут до меня дошло, что на мне нет рюкзака, забитого фотоаппаратурой. Поискав взглядом, нашел его лежащим неподалеку. Видать, грабители приняли его за тяжелую сумку с учебниками и не раскрывая бросили рядом. А вот от сотового телефона на шее остался только шнурок.
Пошарив по карманам, нашел в них кошелек.
«Странно. Неужели они затеяли все это только из-за сотового телефона?»
Как бы там ни было, а мне надо было как-то выбираться отсюда. И в таком окровавленном виде я зашел в здание университета, фотосъемка в котором так и не состоялась.
Только дома на меня вдруг навалилось осознание ситуации. Тело начала бить крупная дрожь, а все неясные доселе страхи вспыхнули с небывалой силой. Меня захлестнула мощная волна страхов и дурных предчувствий.
Начали вспоминаться эти странные слова астролога, его пронзительный взгляд и то непонятное ощущение, что осталось в теле после разговора с ним.
«Если выживешь»…. Блин, неужели он все это знал?
Как все складывается - один к одному… Меня словно обложили со всех сторон и все разваливается прямо на глазах. Развал - развалом, но прямая угроза жизни, с ювелирной точностью предсказанная тем человеком, вселили в меня панический страх и даже ужас.
Я окончательно вышел из равновесия, всюду стали мерещиться преследователи, тело цепенело в ожидании дальнейших возможных неприятностей. Я стал рыскать словно загнанный зверь, не находя выхода. Паника превратилась в манию преследования.
Где то в это же время ко мне пришла моя сестра, родная дочь моей тетки, и рассказала, что дом уже давно переоформлен, а тетка все никак не находила возможности мне об этом сказать.
Небо рухнуло. До этого момента я не хотел верить, не хотел видеть то, что происходило под носом. До сих пор стоял некий щит, некая маска на моих глазах, что не позволяла видеть все это.
- Этого не может быть, потому что не может быть никогда…., так звучали слова, навеянные той маской.
А теперь она спала, и я с ужасом понял, что может, все может быть и даже это….
С внезапной силой нахлынуло осознание того, что из-за моей слепоты и нежелания адекватно оценивать ситуацию остались без крова не только я, но и мои жена и маленький сын, которому едва исполнилось два года.
В одночасье рухнуло все как карточный домик, растаяло как воздушные замки.
Вокруг не осталось ничего, за что стоило бы держаться. Зато давление усилилось до предела, и сопротивляться ему не было уже никакой силы. Оставалось только одно: отпустить ситуацию и плыть по течению, плыть в никуда. Срочно уезжать отсюда.
Я настоял на том, чтобы Ольга продала роскошную квартиру, оставленную в наследство ей и ее дочерям умершим первым мужем. Они поровну поделили деньги, и мы с женой поехали в никуда, поехали в город, о котором ничего не знали, в город, где нет ни родственников, ни друзей, ни знакомых, в город где нас никто не ждал, но мы знали твердо - там наша судьба. Мы уехали в Питер.
Серебристый самолет несет нас в новый неизведанный мир. Под крылом остался наш старый, уютный мирок и километры пустоты. Пустота под крылом – ничто по сравнению с пустотой в сердце. ЕЕ ничем нельзя заполнить так же легко, как ту, за окном.
Часть 2, Школа выживания
Оставьте надежду, на пути к своему перевалу. Однажды она вернется. Но вернется тогда, когда терять будет уже совсем нечего…..
Низкое, темное небо проливается холодным дождем. Редкие погожие дни обрываются суровыми ливнями или затираются неделями мелкой мороси. Временами ветер начинает свирепствовать и безжалостно рвет ветви деревьев и пробует на прочность покрытие крыш. Наш дом стонет и потрескивает под его буйным напором. В крыше появилась сначала одна течь, потом две…, вскоре несколько тазиков стояли на чердаке, собирая дождевую воду. А дождь все не хотел униматься. Холодное лето незаметно перешло в промозглую осень и слякотную зиму, а просветов как не было, так и нет.
Вода в небе, вода под ногами, вода в воздухе, вода везде. Но она не в состоянии унять боль на сердце и оросить пустыню в душе. Иногда начинает казаться, что именно внутренний вакуум и заставляет свирепствовать ветер, а высохшие в душе слезы проливаются обильным дождем.
Этим летом мы с женой купили дом под Питером. Успели в последний момент, перед девятым валом, поднявшим цены на недвижимость в заоблачную высь.
Ольга, нутром чувствуя предстоящий подъем, сильно-сильно торопилась. В конце-концов - нам удалось подыскать подходящий дом, но денег на него все равно не хватало. Пришлось занять у ее дочерей. Этот дом давно завис у хозяев, он был не приватизирован и потому они его продавали со скидкой. Но даже с ней, для нас это была предельная сумма, заплатив которую, мы остались с огромной дырой в кармане.
Даже отдав все деньги, мы не могли полноценно оформить куплю-продажу дома. Для этого надо было сначала приватизировать дом. А без договора купли-продажи мы не могли ни прописаться, ни получить паспорта, ничего. Мы зависли между небом и землей. Нас не было ни в каких официальных документах. Нет человека – нет проблемы.
Запылено-лощеные чиновники неспешно перебирали бумажки, глядя устало-равнодушными взорами на очередных посетителей и вяло отправляли собирать серию очередных справок. Для того, чтобы получить одну справку, требовалось предоставить еще пару-тройку других, которые делались неделями, а иногда месяцами. Притом срок их годности был весьма ограничен. Мы попали в жернова бюрократической волокиты, которые неспешно и безжалостно выжимали все соки. В коридорах стояли огромные очереди. Во многие кабинеты приходилось записываться заранее, иначе шансов попасть к очередной чиновничьей мыши не было никаких. Вокруг, то и дело, сновали скользкие посредники, предлагавшие ускорить процесс за баснословные деньги. Но у нас уже давно не было никаких денег. Оставалось только набраться терпения и ждать.
Нет документов, а значит, нет работы, денег и прав.
Переоформление дома заняло полтора года и еще пол года мы не могли прописаться и получить паспорта.
Под нами разверзлась страшная пропасть отчаяния. Попав в нее можно лететь глубоко-глубоко, до самого дна, и разбившись о дно, уже никогда не подняться.
То единственное, что протянуло узкий мостик над этой пропастью - это была Воля.
Воля - эта Сила, данная нам Творцом, эта чистая энергия Творца. Она ни в чем не нуждается, и не опирается ни на что. Она просто есть. Воля - это та сила, которая способна переломить ход уже, казалось бы, проигранной битвы. Она просто есть, есть внутри каждого из нас. Пока она не сломлена, битва будет продолжаться. Воля - это тот дар Бога, который способен спасти в самой безнадежной ситуации. Но применить этот дар возможно только отказавшись от всего, от всех сиюминутных, мелких желаний и надежд. Чтобы следовать по узкой тропе над пропастью, надо было полностью отказаться от всего, отказаться от себя и всяких представлений о себе. Есть только Воля и тот шаг, который надо сделать здесь и сейчас.
Битва за выживание требовала полного, тотального самоконтроля. Под тотальный контроль пришлось взять все мысли, переживания и эмоции. Иначе – неверный шаг и неминуемая пропасть, пропасть дна в которой не видно.
Приехав в Питер, я первым же делом постарался продолжить свою профессиональную деятельность. Начал активно участвовать во всех выставках и фотоконкурсах, ломиться во все двери. Многочисленные выставки и победы на конкурсах абсолютно ничего не дали. Были только дежурные слова, натянутые улыбки и пустота в глазах. Ох эта страшная пустота, она преследовала меня всюду. Куда бы ни шел, что бы ни делал, всюду эта темная пустота….
На встречах с работодателями абсолютно все задавали один и тот же вопрос: - а кто вас рекомендовал? И услышав отрицательный ответ, теряли всякий интерес ко мне.
- Почему же никто в Питере не интересуется, - а что ты можешь?
- Почему здесь так важны чужие рекомендации и без них никто не хочет вести дел?
- Почему никто не хочет со мной разговаривать, отделываясь дежурными фразами и ничего не значащими разговорами?
- Да потому, что я чужой. Я приезжий, которых в Питере очень не любят. Здесь любят туристов, потому, что они привозят деньги, а вот к приезжим совсем другое отношение…..
С некоторых пор на встречи я начал возить рекомендательные письма, полученные в Алма-Ате от тех организаций, с которыми сотрудничал. Но эти письма дали обратный эффект. Люди испуганно смотрели на них и тут же спешили со мною расстаться. Здесь нужны были другие рекомендации, но их нет, а значит, нет и разговора.
Только в Москве ко мне не относились предвзято. Раз уж пришел, то показывай то, что у тебя есть. Короткие поездки в Москву приносили договора и деньги.
Но тех денег было совсем не достаточно, чтобы хоть частично закрыть наши дыры. Но и переехать в Москву я уже не мог. Висел неоформленный дом, а в нем голодный ребенок.
День за днем, месяц за месяцем я впустую рыскал по Питеру в безуспешных попытках найти работу. Чтобы добраться до города, надо было сначала проехать на электричке, а потом пешком бегать по заветным адресам, взятым из желтых страниц.
В электричках я в совершенстве научился уходить от контролеров, притом не бегал как все по перрону, перескакивая из одного вагона в другой, а просто делал шаг в сторону. Я заметил, что контролеры делят вагон на две половины и каждый из них, действует в соответствии с неписанным планом.
Войдя в состояние отрешенности, я видел, как они охватывают своим вниманием каждый свою половину и ведут вагон, собирая деньги. Но ситуация развивается не непрерывно, а дискретно, и частенько можно было заметить темную зону, не охваченную их вниманием. Мне оставалось только войти в нее и кондуктора проходили мимо. Иногда, когда мы ехали с семьей, в эту зону я вводил и жену с сыном.
Прошло много времени, а все попытки так и не дали результата.
Однажды, после одной из очередных поездок я в полном отчаянии вернулся домой. Сегодня проездил последние деньги, теперь их не осталось даже на хлеб. Тяжелые мысли заставили понуро опустить голову, осознание тщетности всех попыток и полной бесперспективности дальнейших действий вдавило меня ниже уровня пола. Отчаяние и тяжелое бремя ответственности камнем висели на шее, заставляя голову опускаться все ниже. Я сидел на полу, охбватившись руками. Ко мне подошел наш трехлетний сын. Он своими ручонками поднял мою голову и начал заглядывать глаза, которые мутным невидящим взором скользили по комнате.
- Па-а-а-па. Произнес он с такой теплотой и нежностью, на которую способно только чистое детское сердце.
- Па-а-а-па. Он начал глазами ловить мой блуждающий взгляд. Столько искренней теплоты и нежности лилось из его глаз, столько понимания и поддержки….
Ни одни слова в мире не могли выразить того, что было в его глазах.
- Па-а-а-па. Он крепче обнял мою голову и прижался всем телом. Его сердечко билось гулко и ровно, излучая небывалое тепло и поддержку.
Слезы хлынули мощной струей из моих пересохших глаз, смывая всю боль отчаяние.
- Па-а-а-па. Продолжал говорить сын, окутав меня мягким теплым облаком всепонимающей любви.
Откуда этот маленький человечек мог понять всю степень моего отчаяния и безысходной тоски? Откуда у него столько сил? Кто сейчас меня утешает, обнимая этими детскими ручонками? Он ли?
- Па-а-а-па. Вновь проговорил сын, утирая мне слезы.
К черту эту фотографию, если я не могу прокормить ей семью, к черту все эти бесплодные поиски и пустые надежды. К черту всю эту беготню, к черту все. Я буду зарабатывать деньги, я прокормлю семью. Ребенок никогда больше не будет голодать. Я пойду на стройку, буду пасти коров, начну работать грузчиком, кочегаром, дворником, но больше никогда не позволю семье голодать. Если не могу заработать головой, значит, буду работать руками.
В этот же вечер взял ножницы и бритву, и на пол упали длинные светлые локоны, которые отращивал много лет. Вместе с волосами и былым имиджем, избавился и от старого Я. Того я, которое усердно взращивал долгие годы, и которое теперь мешало адекватно действовать и жить.
То Я умерло, ушло за ненадобностью. Теперь ничто не мешало начать новую жизнь и продолжить борьбу, битву за выживание.
Надо было чем-то прикрыть свеже-обритую голову. Ольга нашла кусок красной холщевой ткани, которая вскоре укрыла голову на долгие годы.
Я ушел в пастухи, а затем через знакомых стал работать на стройке, вскоре занялся и промышленным альпинизмом.
Приходят испытания, но приходит и помощь.
Соседка, молочница согласилась давать нам молоко и творог в кредит, теперь было чем накормить ребенка. В поселке мы купили козу в кредит, и вскоре у нас было собственное молоко.
Сосед дал нам мерешку и теперь я втихаря вылавливал карасей в пруду неподалеку от дома. Другой случайный знакомый, узнав о том, кто мы и откуда, подарил хорошую железную тачку, на которой мы стали возить свеклу, капусту, морковь и картошку с совхозных полей, что недавно убрали, и на них остались брошенными целые плантации. Другая случайная знакомая внезапно дала крупную сумму денег в долг, чтобы мы, наконец, закончили оформление дома. Все это помогло нам пережить долгую первую зиму.
Нет дров, но зато от предыдущих хозяев остался левый свет, и мы подключили к нему калорифер. Нет угля, но зато и зима теплая, а случайный заработок позволил купить дрова и уголь за несколько дней перед морозами.
Небольшие деньги всегда приходили в последний момент, и всегда очень вовремя. Приходили ровно тогда, когда у нас в кошельке оставался последний рубль. То Ольгины дочери пришлют перевод, то Московские фотобанки перечислят денег за проданные фотки, то подкинут небольшую халтуру. А однажды, я просто нашел кошелек в маршрутке, возвращаясь ночью домой. Хлеба нет, но мы научились готовить роскошные морковные лепешки, которыми с удовольствием угощали наших друзей.
В таком положении прошли два долгих года, пока наконец мы не получили документов. Я активно бился за выживание, а вот Ольге оставалось только сидеть дома с ребенком и терпеливо ждать. Она всеми силами поддерживала уют в доме и старалась поддержать меня при очередном психическом срыве. Такое напряженное ожидание не прошло даром. Вскоре ее безупречное зрение стало садиться, и чтобы она не ослепла совсем, потребовалась срочная операция,. Я не мог найти денег, заботу об ее здоровье взяли на себя ее дочери.
Они скинулись, пригласили Ольгу в Алма-Ату и там сделали дорогостоящую операцию. Я мог лишь с горечью проглотить ком гордыни и благодарить дочерей за поддержку и помощь.
Только на пятый год пребывания в Блокадном Ленинграде осада снялась, и мы смогли вздохнуть более-менее свободно. Все эти годы я работал на стройке, добрым словом вспоминая нашего друга Димку, с которым мы делали ремонт в бывшем доме, и который настойчиво обучал меня премудростям строительного дела. Там, в Алма-Ате я недоумевал, зачем, мне, продвинутому фотографу, учиться владеть мастерком и шпателем? А здесь они стали нашим спасением в эти долгие, суровые годы.
Мы прошли свой перевал, но впереди туман будущего, в котором разворачивается новая волна испытаний. Волна, которую не удастся избежать никому. Название этой волны - мировой финансовый кризис. Мы уже без страха смотрим в будущее, ведь у нас есть мощный инструмент, данный Творцом. Этот инструмент – Воля. Он способен повернуть ход даже, казалось бы, проигранной битвы.
Я не знаю, что будет дальше. Не знаю, воплотятся ли остальные слова астролога в жизнь. Но знаю, что те испытания закалили нас, сделали крепче. Мы словно прошли некий обжиг, как проходят обжиг глиняные горшки, после которого часть горшков дает трещину, а остальными можно пользоваться.. Мы прошли закалку, и теперь мы стали другими, сменили качество..
- А что будет дальше?
- Не все ли равно. Мы движемся своим Путем, и каждый новый шаг, дает силы двигаться дальше.