Роман Петрович зевнул и, спохватившись, прикрыл рот рукой и скосил в сторону глаза, не заметил ли кто. Уф! Кажется, все заняты и до него никому нет дела. Вздохнул облегченно и посмотрел на часы. Стрелки словно замерзли и совершенно не желали двигаться. А ведь он уже столько дел успел переделать! И нос почесал, и ухо почистил, и к окошку подходил, полюбовался воробьями, существами, на его взгляд, даже вредными, повадились на его балкон гадить и все тут… Даже посчитал сорок, громко споривших о чем-то на соседнем дереве. И в коридор выходил прогуляться, а рабочий день все не заканчивался. И это было чрезвычайно печально. Не то, чтобы у Романа Петровича не было работы. Ее было предостаточно. Но сейчас этот вопрос волновал его не больше, чем волновал бы зайца телефон или, например, телевизор. У него были свои заботы. Он сегодня впервые в свои тридцать девять лет решил пригласить девушку на свидание. Нет, конечно, в юности была попытка, но мама… его любимая мама сделала все, чтобы он жил только с ней и только для нее.
–Я это заслужила,– говаривала она,- одна вырастила такого сына. Забочусь о нем, как никто и никогда не сумеет.
И жизнь текла тихо, спокойно, размеренно, но когда-то все заканчивается. В одночасье мамы не стало. Роман Петрович остался один, а оставшись в таком положении, загрустил, затосковал и решился на такой крамольный поступок, который мама не одобрила бы точно. Или одобрила бы? Ведь она же понимала, что о любимом сыне кто-то должен заботиться. И вот сейчас решился на такой отчаянный , на его взгляд, шаг. Признаться, был момент, когда Роману Петровичу показалось, что жизнь налаживается. В квартире стала появляться соседка Любочка– девица двадцати девяти лет от роду, широколицая, веснушчатая, необъятных размеров, но отменная хозяйка и пирожки ее так и таяли во рту. И все бы хорошо, но однажды , с умилением поглядывая, как он уплетает очередную порцию котлет, предложила жить вместе. Роман Петрович , помнится, тогда чуть не подавился и ляпнул первое, что пришло в голову, а пришло совсем не лестное для Любочки. Он сказал, что девушка слишком полновата для него и потому не в его вкусе. Любочка тогда подпрыгнула, схватила оставшиеся котлеты, будто они в чем-то провинились, и вышвырнула их в мусорное ведро.
–Ах, так!– сказала она тогда,- лопать мои котлеты в твоем вкусе! А жить со мной, так у него, видите ли, другой вкус имеется. На себя посмотри, размазня, какой бочонок впереди носишь !– и унеслась, даже дверь за собой не закрыла.
Роман Петрович тогда тоже обиделся, запыхтел, засопел, к зеркалу подошел, повертелся так и этак…
–И никакого бочонка вовсе нет! Очень даже аккуратненький животик,– решил он, втайне надеясь, что Любочка передумает и придет обязательно. Ведь так славно все стало налаживаться! Но увы… Она не пришла ни на следующий день, ни позже… При встречах только фыркала, да шипела, как рассерженная кошка, что становилось как-то уж очень не по себе .
Роман Петрович вдруг спохватился, что не подумал , куда он пригласит девушку, а главное, какую.
–Ну, куда,– размышлял он, подкручивая одинокую прядку на лысине,– это понятно, не в ресторан. Слишком дорого. А вдруг они все-таки не будут вместе, деньги пропадут зря. Нет. Явно не туда. В кино… И это не подходит. Тратиться пока совершенно ни к чему. Мы просто погуляем!–от такого простого и ясного решения он даже повеселел, но сразу же вспомнил, что не решен вопрос, какую девушку. В отделе их было три. Инга- высокая, статная , темноволосая красавица, строгая и гордая, Лизонька– миловидная, русоволосая хохотушка, всюду и везде сующая свой остренький носик и Катя – вечно жующая , пышнотелая блондинка.
–Конечно, Инга,– после некоторых раздумий решил Роман Петрович,– умна, хороша собой. Вот только интересно бы знать, как она готовит. Но ничего, потом , научится, если что , чтобы любимому мужу угодить.
В это самое время звонок возвестил о конце рабочего дня. Быстро собрав свои сумки зашагали дамы постарше, молодые девушки упорхнули легко и весело, обдавая тонким ароматом духов, степенно прошагали мужчины, перебрасываясь короткими фразами. Вышел и Роман Петрович, решив подождать на улице Ингу. Он встал за дерево и уставился на дверь, постоянно хлопавшую и выпускавшую людей, но той, которую он выбрал для себя, все не было.
–Это и понятно,– снисходительно улыбнулся он,– губки подкрасить надо, носик попудрить. Неужели догадалась как-то? Говорят , женщины иногда обладают такой интуицией,– и у Романа Петровича сладостно заныло где-то в животе. А вот и она! Королева! Бежит , улыбается, ямочка на щечке, рукой машет! Роман Петрович сделал шаг из-за дерева…Но, что же это такое? Инга пролетела мимо, чуть не задев, но не остановилась, а… кинулась в объятия к какому-то хлыщу , вышедшему из машины с букетом алых роз, аромат которых донесся даже до Романа Петровича.
–Ничего себя гордячка!– сердито засопел он,– вон, как кидается на шею. Ничего, еще пожалеет, да поздно будет,– Роману Петровичу было приятно думать, что о нем кто-то пожалеет, и будет страдать,- завтра же приглашу Лизоньку. Это даже и лучше! Лизонька- веселая девушка, простая без особых затей и требований. Жить с такой , наверное, будет не скучно. А, что нЕсколько болтлива… Это ничего… – И , успокоившись, Роман Петрович уверенно зашагал домой.
Хмурое, моросящее утро заглядывало в окно, когда Роман Петрович открыл глаза.
–Да, как все неудачно складывается,– поморщился он,– в такую погоду не разгуляешься! Придется вести куда-нибудь,– настроение было испорчено.
Но к концу дня дождь внезапно прекратился и, высунувшееся солнышко весело улыбнулось. На листьях, траве сверкнули прозрачные слезинки , прямо на глазах уходившие в небытие. Роман Петрович, сидевший весь день не в настроении, воспрял духом , повеселел и вскоре уже глядел этаким гоголем. Сегодня он решил не ждать на улице, а вышел сразу за Лизонькой. Дал ей немного отойти и отправился следом. Свернув за угол, Лизонька внезапно остановилась и Роман Петрович неожиданно налетел на нее , чуть не сбив с ног.
–Роман Петрович!– изумленно вытаращилась Лизонька,– Вы же в другой стороне живете.
–Да, вот,- замялся он,– решил прогуляться ,– он замолчал , переводя дух, и выпалил,– с Вами!
–Со мной?!– ахнула Лизонька. Глаза ее еще больше округлились,– это как же понимать? Я Вам нравлюсь?– и она кокетливо повела плечиком , хихикнув.
Роман Петрович совсем осмелел: Нравитесь? Конечно, нравитесь,- заторопился он,– Вы молодая, веселая…–он взмахнул руками. Они почему –то вдруг стали мешать и надо было их занять, поскольку он совсем не знал, что с ними делать. Да и не только руки… Он не знал что делать и как себя вести дальше… Лизонька, насмешливо наблюдавшая некоторое время, как он топчется на одном месте, фыркнула,
–А Вы мне –нет!
Роман Петрович опешил. Он такого никак не ожидал: Как? Почему?
Лизонька опять фыркнула ,
– Вы- старый!– она загнула тоненький пальчик на руке.
–Старый?!– ахнул Роман Петрович,– как старый?! Мне всего-то тридцать девять!
–Старый!– безжалостно проговорила Лизонька,– толстый!– она загнула второй пальчик,– бесперспективный,– третий пальчик присоединился к своим собратьям,–потом…
-Хватит!- от растерянности Романа Петровича не осталось и следа. Обида сдавила вдруг горло. Это надо же придумать такое, он- толстый, бесперспективный,– сопливая девчонка! Глупая хохотушка!
Теперь пришла очередь удивляться Лизоньке. Она открыла было рот, чтобы поставить нахала на место, но… произнести ничего не успела. Повернувшись к ней спиной, Роман Петрович быстро уходил. Но Лизонька была бы не Лизонькой, если бы не оставила за собой последнего слова. Она догнала его, схватила за рукав и крикнула прямо в это удивившееся вдруг лицо, в выплывшие из складок, глаза : Рохля!- и, повернувшись, почти бегом бросилась бежать, словно боялась, что он будет ее догонять.
Но у Романа Петровича не было уже никаких сил. Он весь клокотал от возмущения. Ничего, он им покажет еще. Есть еще Катя! Правда, она полновата, жует постоянно, но вот она –то не откажет ему! Да, и наверняка готовить умеет не то, что эта курица. Он остановился, приходя в себя, успокаиваясь.
–Роман Петрович,– услышал он вдруг.
Он оглянулся. Перед ним во всей своей бледной красе стояла Катя, облизывая мороженое.
–Катя!–и подумал,- это судьба,– не хотите прогуляться?
–Прогуляться?– Катя даже лизать перестала.
-Да. А что такого?
-Нет. Ничего. Только меня муж ждет.
-Как муж? Вы замужем разве?!
-Почему Вас так это удивляет?– и не дождавшись ответа, шагнула к подошедшему автобусу.
–Ну вот и все,– совсем загрустил Роман Петрович,– как же быть мне. Как на зло хочется пирожков домашних…
Поднимаясь по лестнице, он продолжал печалиться. Уткнувшись во что-то мягкое, Роман Петрович остановился и поднял голову. На лестнице стояла Любочка. Им было тесно вдвоем.
–А почему бы и нет!– внезапно решился Роман Петрович,– хозяйка она хорошая… С ней будет тихо, уютно, спокойно и…вкусно- и он мечтательно зажмурился.
Любочка недовольно шевельнулась, всем своим видом показывая, что она желает пройти…
И Роман Петрович решился,
-Любочка, прости меня и выходи за меня замуж!
Шевеление прекратилось. Любочка во все глаза смотрела на него.
– Вы не простудились Роман Петрович?
– Нет-нет, все в порядке,– заторопился он, боясь , что сам возьмет и передумает.
Ужин в этот вечер был особенно вкусным. Жизнь стала налаживаться.