Утро было добрым... ну, для кого-то, наверное. А лично мне из окна улыбалась серая муть, а на кухне – привлекательная баночка с закончившимся кофе.
Если бы вдобавок из зеркала улыбнулись - точно б врезал.
Впрочем, этому растрепанному, невыспавшемуся, бледно-зеленому отражению, похоже, совсем не до веселья. Его, то есть, меня сильно вчера выпитое мучает.
- Кстати, а время кто подскажет?.. Никто?
Ну и ладно.
Будильник сдох еще вчера, когда Натка, конечно же, случайно, кинула чувствительную китайскую электронику в аквариум к рыбкам: утоп, болезный. Он и так-то не особо пилюлюкал, а теперь, стоит, молчит, на подоконнике обсыхает, может, когда и заработает.
Еще в квартире присутствовали огромные настенные часы, от бабушки доставшиеся. С круглым маятником и резными стрелками. Бой у них подозрительно напоминал Куранты (и по уровню звука тоже): соседи сначала обижались, потом привыкли. Только что-то тиканья-таканья не слышно, видать, завести забыл.
Да... не хорошо как-то.
- Эй, - стукнул отражение по носу, - жрать хочешь?
Физиономия двойника стала совсем несчастной.
- А надо, - подытожил я, - и обязательно хлеб с вот такенным куском масла, чтобы, значит, весь яд вывести.
«И на кой я всю эту гадость вчера употреблял?» - возмутился организм.
- Ну, тебе же хорошо было? Хоть немного... ну, и фиг с тобой, а мне было просто замечательно.
«Вот и мучайся теперь», - буркнул организм и заткнулся.
- А я что делаю? – потянулся к зубной щетке и едва не икнул.
Вообще-то вздрогнул, даже подпрыгнул, краем глаза заметив то, чего не могло быть не только в квартире, но и в природе.
На толчке сидело Нечто. Было оно здоровенным и больше всего напоминало серо-малинового в крапинку жабеныша-переростка. Причем, весьма «пере», потому что в вышину было мне примерно по колено.
В принципе, наших черти иногда посещали. Тот же Колька вплоть до вчерашнего вечера был уверен, что дома у него самый настоящий барабашка живет, таскает помаленьку кровяную колбаску из холодильника и носки под диваном в узел завязывает.
Обломился чуток, когда жену в три часа ночи у холодильника застукал, правда, насчет носок пока не выяснил.
Ну, еще Венька в девяностые усердно из-под стола чертей гонял, причем заявлял, что я у них предводительствовал. Но то он с душевной депрессии и обиды на общую мировую несправедливость. А я с чего?
Жабеныш сидел на толчке, прикрывши глазенки, время от времени мурлыкал, и, похоже, прибывал в Нирване. По мне, лучше было бы его не трогать, но организм, именно сейчас, решил отыграться за все издевательства и нелюбовь, и резко сказал:
- Буль-буль.
«Отомстил, сволочь».
«Так тебе и надо».
Жабеныш открыл глаза и отрывисто произнес:
- Привет тебе сиятельный обиталец внешнего мира.
Оппа...
Дар речи я, конечно, не потерял, но желание удивляться было отбито начисто и на всю оставшуюся жизнь.
- Ты кто?
- Пришелец из глубин.
Каких именно я уточнять не стал... специально: местоположение существа уже много о чем говорило.
Забавно он, наверное, сюда протискивался – отверстие меньше раза в два. Хотя, конечно, жуть: заходишь по малой нужде, а из канализации на тебя два оранжевых глаза смотрят...
Бежать отсюда надо было, причем незамедлительно, а то поговорит-поговорит, да как разинет пасть зубов на тысячу, вот только мне вдруг стало просто до одури интересно, что же это за существо такое и чего ему здесь надобно.
- Рассказывай, - я присел на пол и приготовился слушать.
- Сиятельнейший менеджер среднего звена в компании, занимающейся всякой фигней, я наследный император третьего мира, нижайше прошу о помощи. Припадая к стопам создателя великого Микрософта, и заклиная позором всех ламеров...
- Стоп! – я потряс головой. – Можешь без красивостей?
Похоже, жабка основательно покопался в моей голове, вылавливая слова, сходные по смыслу тем, что хотел произнести. Только, так, скорее всего, мы друг друга не поймем.
- Йо, кирдык, хана всем, на...
- Стой!
Здесь я всерьез задумался. Потом сгонял в коридор и набрал пару номеров.
Колька дома отсутствовал, к соседям лучше не вести - только плохому, пришельца научат, - а вот к Веньке можно попробовать.
- Вставай, пошли.
Дверь открыла очаровательная девчушка лет пяти с красным бантом на макушке.
- А мамы нету, дядя Сереж, заходите.
Хорошо, что жабеныша я заблаговременно в коробку из-под микроволновки упаковал, а то было бы ору.
- А папа где?
- На кухне, с дядей Колей фигней мается.
Я вошел, разулся и чуть ли не бегом ринулся в кухню.
- Ах, мужчины, - вздохнула Зоя и, закрыв дверь, удалилась играть с Барби.
Венька как раз взламывал печатку на новеньком японском телевизоре, а Колька откровенно грузил советами.
- Слышь, Серег, - поприветствовал он, - ты не в курсе, что в этой фигне полететь могло?
- В розетку втыкали?
- А тебе только бы поиздеваться.
- Тогда трубка.
- Ну вот, - расстроился Коля, - а когда на Савеловском за полцены брал, уверяли, что жидкокристаллический.
- Нагло соврали, - подыграл мне Венька, подумал, оставил пломбу в покое и осторожно, но сильно врезал по задней крышке, ухмыльнулся и врубил в сеть.
- С вами новости, - сказал диктор.
- А с тобой тогда кто? – хмыкнул он, - Кольк, забирай, только осторожно, а-то там контактик один плохой, в крайнем случае, бей, только сугубо в это место и ни в коем случае не молотком.
Коля осклабился, Венька выглядел довольным:
- А у тебя что?
- Мужики, только не пугайтесь.
- А чего нам пугаться? – хмыкнул Коля. – Мы что, никогда микроволновки не видели? К тому же, я, когда трезвый, вообще герой.
- Ну, смотрите, я вас предупредил, - сказал я, открывая коробку.
Если честно, не рассчитывал обнаружить там пришельца, все еще полагая его постпохмельной галлюцинацией.
Жабеныш высунулся в полный рост и тут же начал на чистейшем русском матерном выкладывать все насущные проблемы глубинного мира.
- Ух, - восхитился Колька, - даже я так не умею.
- Еще как умеешь, - вздохнул я.
Жабеныш посмотрел на Вениамина и выдал настолько мудреную фразу, что все сели.
- Все дело в том, - сказал Венька, - что каждый человек думает в зависимости от образности мышления и чувствительности восприятия. В-сущности, мозговой процесс у всех людей разный, только слова общие, то есть язык, в который мыследеятельность оформляется. Существо, языка не знает, а, являясь телепатом, считывает напрямую из мозга, отсюда и непонимание. Если еще более понятно: мы никогда его не поймем, потому что не в состоянии по-настоящему понять друг друга...
- Веник, я тебя сейчас убью, - предупредил Колька.
- Не грузи, лучше придумай, - попросил я.
Вениамин вздохнул, открыл дверь:
- Заинька, подойди сюда, пожалуйста.
Девочка прибежала и с порога заявила:
- Ну, ничего без ребенка не можете.
- Точно, - улыбнулся Венька, - а скажи Зоя, ты жаб боишься?
- Па, ну я же уже взрослая, ничегошеньки не боюсь.
- Тогда подойди и посмотри на это создание.
Девочка вошла в кухню и мгновенно выдала:
- Ой, какой хорошенький, это дядя Сережа его принес, я знаю. Пап, купишь мне такого же на Птичке... ну, пожалуйста, а я маме не расскажу, что ты в пятницу весь день в гараже проторчал, вместо того, чтобы меня в Зоопарк сводить.
- В Зоопарк пойдем в субботу, а в пятницу я тебе цирк обещал.
- Цирка мне и в жизни хватает.
Через минут пять выпроваживания мы снова закрылись в кухне и сгруппировались кружком вокруг жабеныша.
- Я пришел к вам из внутреннего мира в глубине, - произнес он.
- Значит, все правильно! – восхитился Вениамин. – У детей гораздо сильнее развито чувственное восприятие, они открыты для нового и не испорчены. Их внутренний мир еще гибок, а мыслеязык универсален. Впрочем, я сомневался, ведь Зоя уже довольно взрослая и...
Мы цыкнули.
- А с тебя, Серег, бутылка, - заметил Коля.
- Не вопрос.
- Серьезная опасность нависла над нашим миром в глубине, и только вы, в состоянии помочь…
- За просто так? – удивился Коля.
Жабеныш, кажется, оторопел.
- Не, ну действительно, с какого перепугу мы тебе должны помогать?
Жабеныш даже словами подавился.
- Спокойно, - предупредил я, - выкладывай, что там у тебя случилось, а там видно будет.
- Ты есть-то хочешь? – спросил Венька.
- Я всегда хочу, где моя большая ложка? – ухмыльнулся Коля.
Пришелец очень правдоподобно пожал плечами, и на столе появилась вода и какие-то водоросли.
- Приглашаю вас, присоединиться к сей скромной трапезе.
По комнате поплыл уникальный ни с чем не сравнимый аромат.
Первым опомнился Коля:
- Так у тебя... это, спирт что ли?
Жабеныш кивнул:
- Яства сии есть дар моей Родины, мира в глубине. Все мы выходцы из священной скважины владеем знанием скатерти самобранки...
- Меньше доче сказок читай, - заметил Колька.
- И переводчиков нормальных покупай, - добавил я, - его пафос уже из ушей льется, скоро в ванну побегу.
Колька раздраженно махнул в мою сторону и обратился к монстрику:
- А вот, скажем, за спасение вашего мира, ты бы мог меня научить спирт также самобранить?
- Значит так, мужики, - склонился над картой Венька, – вот это наш квартал, а здесь завод, который, вроде как, над жабской великой скважиной находится.
- И портит нам всю ауру, - вставил жабеныш, - у нас же граждане дефективными рождаются!
- Остается придумать, как мы попадаем на завод и что творим, чтобы мир глубины и далее существовал безбедно.
- Доставьте меня в сии места, и я прочитаю священную молитву, которая, очистив...
- Понятно, - прервал жабеныша Венька, - мужики, задача облегчается. Осталось пробраться на завод и доставить туда нашего пришельца. Какие предложения?
- Можно угнать трактор, - мгновенно среагировал Колька.
- Зачем?
- Сносим ворота, вламываемся на территорию, доставляем на место жабу...
- А потом нас под белы рученьки хватают.
- Пятнадцать суток... ой, я вас умоляю, будто бы впервой.
Для меня – впервой, но акцентироваться на этом я не стал:
- По-моему, там пахнет годом условно и то, если кому-нибудь в голову не стукнет терроризм нам приписать.
- Тогда угоним два трактора... нет! Лучше трактор и экскаватор! Всю жизнь мечтал, ну что вам жалко, что ли?
Мне стало немного не по себе.
- Нет, - решил Венька, - здесь нужен дипломатический подход.
В тот же вечер я отправился к заводу завязывать дипломатические отношения и заключать пакт о ненападении со сторожами.
Почему я? Ну, а кому ж еще? Колька с двумя высшими образованиями и мордой грузчика в четвертом поколении на дипломата никак не тянул. Веньку всегда принимают за интеллигента и потому не любят. А я... ну что с меня взять-то, да и не жабеныша же к ним посылать?
Люди в сторожке оказались неплохие: приняли, обогрели, развели еще на две бутылки водки и сообщили, что объект охраняется каким-то ЧОБ*, а там ребята серьезные и непьющие.
- Значит так, - повторил Венька, нависая над картой подземных коммуникаций. – Если этот люк не запаян, то спокойно сможем вылезти на территории завода.
- Я в канализацию не полезу, - предупредил Коля, - мало ли какая дрянь в ней сидит...
И многозначительно покосился на жабеныша.
- Никто там не сидит, - заверил Венька, - крысы величиной с бультерьера только по третьему метро бегают, а аллигатор в водостоке вообще байка, мы ее еще на журфаке выдумали...
- Стоп! – воскликнул я. – Вень, а у тебя знакомые с института остались?..
- Чтобы я еще хоть раз..., - пыхтел Колька, нагруженный репортерским оборудованием и коробкой с жабенышем.
- А ты думаешь, по канализации было бы проще?
- Ничего я такого не думаю. Но считаю, что эта чертова тренога на фиг не нужна.
Наше трио без приключений доковыляло до КПП*, Венька ушел в будку, а мы, наконец-то, смогли перекурить.
По легенде, я писал какую-то рекламную статью, Венька мне помогал, а Коля был на подхвате.
- Не знаю, как бдительный ЧОБ, а я бы сам себе ни в жизнь не поверил бы: пришли непонятно кто, оборудование притащили, что делать будут вообще неизвестно...
- Ну, говорил же, трактор нужен!
Открылась дверь, в ней появился Венька в сопровождении начальника охраны.
- Вы ведь понимаете, - донесся до нас обрывок разговора.
- Да-да, Николай Петрович уже звонил, и просил оказывать вам всяческое содействие.
- В таком случае, мы пойдем...
- Привет Анатолию Ивановичу.
Колька только крякнул. У меня возникло желание выматериться.
- А кто такие эти уважаемые товарищи? – осведомился я, когда начальник охраны исчез за дверью.
- Первый – редактор местной газетенки, мой давнишний институтский приятель.
- А второй?
- Мой однокашник и владелец этого заводика...
Я все-таки выматерился и на всякий случай забежал так, чтобы оказаться между двумя приятелями.
- Это получается, что мы могли проникнуть сюда и без этой тяжеленной дряни?! – зарычал Колька.
- Нет, не могли, мне нужно было объяснить, что мы здесь забыли.
- И как?
- Дипломную работу пишем, - невинно улыбнулся Вениамин. – Я же журфак так и не закончил...
- Напишем, - пообещал я.
- И не дай бог не защитите, - рыкнул Колька.
Первый цех, в котором мы «снимали», жабенышу не подошел, второй тоже располагался «не на том конце священной скважины». Мы носились по заводу, как сумасшедшие: рабочие уже начали оглядываться. И в скором времени кто-нибудь мог ляпнуть охране о трех подозрительных «журналистах».
- Ребят, а давайте просто оттащим его в сортир, а? – предложил Коля. – Слушай, дрянь малиновая, ты что издеваешься?!
- Я не могу почувствовать точки связи межмирья, - объяснил жабеныш.
- Серег, ты же его именно там обнаружил? – задумался Венька. – Коль, ты думаешь о том же, что и я?
- Я не думаю, мне просто туда надо.
- Вень, а почему ты согласился ему помогать?
Мы сидели на подоконнике, курили и наблюдали за танцующим жабом.
- Ты считаешь, что нужна существенная причина, чтобы спасти чей-то мир?
Я пожал плечами.
- А ты- то сам почему?
Я вздохнул, и уставился в потолок:
- Не знаю, скучно, наверное.
- Кто мы без подвигов?
- Вот именно...
Из кабинки вышел довольный Колька:
- Ну, можно теперь и мир спасать...
Словно дождавшись разрешения, пол и стены начали слегка подрагивать, по потолку прошла уродливая трещина.
- Он сопротивляется! – завизжал жабеныш.
- С какого хрена ему сопротивляться?! – заорал я.
- Потому что наш мир стонет под игом...
- Еще не легче! - взорвался Колька, - Да я ж тебя за сокрытие информации...
- И теперь оно идет сюда!..
Я икнул.
Трясло все сильнее, я уж начал думать, что здание рухнет, но внезапно все стихло.
- Ну, вот тебе и подвиги, мать-перемать...
В наступившей тишине глухо бухало сердце, и кто-то, вне сомнений, огромный двигался по коридору.
Колька метнулся к двери, заглянул в нее и нервно заржал. Мы с Венькой переглянулись.
- Ой, умора, ой, не могу... – сотрясаясь всем телом, держась за живот, он отползал к нам.
- Дракон! – визжал жабеныш. – Задержите его, пока я закончу, иначе всем конец!
Я встал, поискал глазами какое-нибудь оружие, но нашел только швабру и ведро помоев в одной из кабинок, используемой для нужд уборщицы. Еще у нас была тренога и камера: первая была тяжелая дура, а вторую - жалко.
- Ты ведро на башку вместо шлема напяль, - все еще ржал Колька.
В этот момент дверь открылась, на пороге стоял пылесос...
Был он, правда, раза в четыре больше обычного, но уж точно, не страшный.
- Тьфу ты, какой мир, такие и драконы.
- Скорее, как мы этот мир себе представляем...
Пылесос ощетинился шлангом и кашлянул.
- Слышь, гы-гы, Веник, - прослезился Колька, - ну, и как мы с пылесосом воевать будем?
- Выключим, хи-хи...
- А давайте на него помои выльем? – предложил я, едва удерживая швабру.
- О, Серег, хватай ведро и руби этого, - засмеялся Венька.
- Ведром? Как?
- В кашу...
- Я лучше из него отбивную сделаю... ведром. Э..., нет, ребята, у меня чего-то рука не поднимается, ха-ха-ха...
- Чары, чары, - хныкал жабка.
- Ты там это, помалкивай, головастик, - ржал Колька, - не фиг было пылесосы анашой заправлять, гы-гы...
- Или веселящим газом... ой, ребят, я сейчас умру, Веньк, средство от него хоть какое есть?
- Ага, хы-хы, противогаз, в следующий раз обязательно захватим.
- Еще и противогазы тащить?! Да, я вас сейчас... гы-гы...гы.. гы-гы-гы-гы...
- А последствия?
- Мышечный спазм, что еще не прочувствовал? Погоди, уже скоро.
- Ой, мужики, я прочувствовал, помогите до кабинки доползти...
Все это время пылесос пыхал и бездействовал, потом посмотрел на жаба, издал урчащий звук и тронулся.
- Серега, лови его!
- Как?
- Быстро.
Я ткнул шваброй по колесам, не особо целясь, наверное, потому и попал. Пылесос взревел и покатил на меня, готовый то ли засосать, то ли переехать.
- Ах, ты, пылесборник! – выкрикнул Венька, окатывая дракона помоями и охаживая ведром, из последних сил сдерживая хохот.
Последнее, что я видел, был Колька волочащий треногу.
- Да, мужики, никогда не думал, что пылесос может оказаться такой сволочью.
- Даже, когда носки из-под дивана выковыривает.
- И кровяную колбасу тырит, - напомнил Венька.
Жаб сидел на своем излюбленном месте, то есть краешке унитаза, и медитировал.
Увидев, что мы кое-как пришли в себя, открыл глаза.
- Ну, как ты? – спросил Венька.
- Не парьтесь пацаны, все ништяк!
Мы переглянулись.
- Веник, это он, интересно, у кого набрался? - начал было Коля.
- Домой пора, - напомнил жаб, - вас куды забросить или здесь отдохнете?
- Э...
- Веник, цыц, забросить-забросить, а ты не забыл про самобранство?
- Уже умеешь, - сказал жаб и квакнул.
Перед глазами поплыло, предметы раздвоились, некоторое время я видел только попеременно вспыхивающие и гаснущие огни, а потом внезапно очутился на родном диване.
- С прибытием, - улыбнулся Венька, - а мне только что дочь звонила, говорит, жена скоро придет, ругаться будет, так что, пойду я, пожалуй. Серег, осторожней с ванной комнатой в следующий раз.
- Обязательно, - я чувствовал себя так, словно, действительно, сразился с драконом.
- Всем стоять! – торжественно произнес Колька. – Сейчас мы остограмиваться самобраным пойлом будем в честь спасения глубинного мира и победы над пылесосом... тьфу, драконом.
Он зажмурился, и на столе, самовоспроизвелся пузатый кувшин и доверху наполненные стаканы.
- Ну, за спасение мира!
Я потянулся за своим. Вставать не хотелось, пить, вообще-то, тоже.
- Ну...
Первым выпил Венька, грохнул стаканом об стол и принялся истерично ржать.
Я тоже отпил и чуть не подавился, видя как меняется выражение лица нашего друга с добродушно-довольного на ошеломленно-обиженное.
- Акваминерале, - хмыкнул Венька.
- Нее, Баржоми, - улыбнулся я.
- Да я ж этого гада из-под земли достану!
- Коль, так не причем же он здесь.
- Как?..
- Да совсем. Помнишь, как-то день Космонавтики отмечали, к нам Зоя подсела? Мы тогда водку пили, а ей минералку наливали: на вид одно и тоже, она и решила...
Мне казалось, что Коля сейчас разрыдается, но он взял себя в руки, встал, молча оделся и ушел.
Телефонный звонок вырвал из сна около трех ночи.
- Я его все-таки выследил, поймал, паскудника! – орал в трубку Коля.
- Кого? – запинаясь, просипел я.
- Барабашку, конечно. Не поверишь, всю неделю караулил, носки не стирал.
- И что?..
На всякий случай, я себя пару раз ущипнул, но сон не развеялся.
- Как что? Реальный пацан, оказался. Сейчас сидим с ним, колбасу трескаем. К тому же он прекрасно понимает, что такое спирт, и за небольшую услугу...
Тут мне стало плохо:
- Ой, Коль...
- Так что собирайся и выезжай, Венику я уже позвонил. Во дворе такой классный трактор рычит...
ЧОБ* - частное охранное бюро.
КПП* - контрольно-пропускной пункт.