Случилась эта история, лет так 25 тому назад, когда все еще жили спокойно и мирно, когда каждый знал, что сегодня проезд на трамвае стоит 3 копейки и завтра будет также. Что мясо в магазинах не бывает, но у каждого мясо дома в холодильнике было, когда помидоры в разгар сезона стоили 10 копеек и брали их ведрами, а арбузы стоили пятачок, ну а безработных не было вовсе…Ну я не об этом. Итак...
Старший инспектор отдела кадров Александр Трофимович Ахилессов, мужчина лет пятидесяти пяти, с тщательно зачесанными на лысой голове пятью волосинами слыл человеком строгим, спокойным, жутким педантом. При этом его внимательные стальные глаза смотрели на каждого с немым вопросом:
- Что от тебя ждать?
Друзей, товарищей у него почему-то не было. Сидел он в комнате по учету личного состава и потому в его распоряжении были огромные стеллажи картотек, к которым он понятное дело никого не подпускал и близко. Даже сотрудникам своего отдела он отвечал:
- Сейчас посмотрю и скажу, а карточки брать никому не положено.
Его фраза - Никому не положено! – звучала торжественно и величаво. В прошлом Александр Трофимович был военным контрразведчиком, в годы войны служил в знаменитом СМЕРШе, участвовал в обороне Севастополя.
Так вот сейчас Александр Трофимович выступал в тесном зальчике техбиблиотеке. Шло отчетно- выборное собрание военно-патриотической секции заводского общества «Знание». Члены собрания в основном солидные седовласые ветераны войны и труда. Вел заседание хитрый с вечным выражением лица типа «Чего изволите!» Александр Тарасович Гращенко. Сам то он был воин почти никакой. С 1944 года он служил в Ленинградской армии ПВО в службе воздушного наблюдения и оповещения и в основном таскал с девушками-бойцами аэростаты воздушного заграждения. Потому то и фрицев впервые увидел уже после войны.
Доклад шел бойко и уверенно. Докладчик четко читал по написанному. Он не забывал рассказать о заслугах каждого члена секции. И всем было в общем-то приятно. Все шло хорошо, пока докладчик не дошел до Кричивера. Бывший старший военпред завода, теперь военный пенсионер, сидел здесь в же в зале и вяло слушал Александра Трофимовича. В годы войны он не был на фронте, а подвизался в военной приемке на одном из приволжских авиазаводов страны.
Дойдя до Кричивера докладчик бодро начал
- Хорошо потрудился в нашей секции и Соломон Моисеевич Кричивер.
Публика доселе мирно слушавшая Ахилессова впол-уха встрепенулась. Вcе знали, что Кричивера зовут Моисей Соломонович. Председательствующий Гращенко тихонько толкнул докладчика. Тот отвел глаза от бумаги и недовольно покосился на него.
А Гращенко тихим шепотом, который слышали все бубнил Ахилессову
- Моисей Соломонович, Моисей Соломонович!!!
Докладчик мотнул головой в знак согласия и продолжил.
- Так вот товарищи я и говорю, хорошо поработал Кричивер Соломон Моисеевич!
Публика замерла. А Гращенко тараща глаза, снова дергал за рукав докладчик и сипел ему
- Моисей Соломонович, Моисей Соломонович!
Ахилессов совсем сбитый с толку мотнул головой, сверкнул очками и брякнул
- Ну какая разница!
Маленький зальчик грохнул оглушительным смехом. Смеялись все. И всегда мрачный и замкнутый конструктор Савченков, участник Сталинградской битвы, скрутился от смеха председательствующий Гращенко. До слез смеялись остальные. Смеялся сам виновник смеха Моисей Соломонович Кричивер, вытирая глаза от слез платочком. Молчал и стоял как столбик только Ахилессов.
- Товарищи, я что-то не пойму. Почему смех? Я ведь серьезные вещи говорю.
Публика в зале уже смеялась навзрыд. Ахтилессов бросил в сердцах докладик на стол и вышел из комнаты, хлопнув дверью.