Метель усиливалась. Резкие порывы ветра скручивали в белоснежные вихри миллионы изысканных снежинок , и они, покорившись его воле, превращались в холодную, безучастную, ослепительно белую стену .Эти ледяные стены создавались лишь на миг, чтобы тут же обрушиться на землю, переродившись в таинственно мерцающее покрывало. Но на месте поверженной стены вырастала новая, такая же безучастная и холодная.
Три северных оленя несли сквозь метель удивительно красивые сани с одинокой фигуркой, сидящей в них. Настя сидела в санях, кутаясь в меховой подол. Но, ни подбитый мехом подол, ни длинная, до пят, теплая шуба, не спасали от ледяного холода. Временами ей казалось, что даже кровь в ее венах превратилась в ярко-алые сосульки, а она сама стала снежной королевой. Но что-то очень маленькое, но нестерпимо горячее там, внутри, в самом центре ее насквозь продрогшего существа, не давало ее крови превратиться в лед.
Мысли тянулись вязко. Почему она выбрала открытые сани? На остановках в пути можно выбирать любой транспорт. Путникам не возбраняется. Можно было выбрать уютный и надежный джип, можно даже танк, чтобы укрыться за его броней и спокойно преодолеть этот участок пути. Но она так любила звездное ночное небо, и вековые ели по обочинам дороги, и таинственность леса.
Нельзя увидеть звезды из-за руля джипа, как нельзя насладиться очарованием вселенной, заключив себя в броню , как в панцирь. Она хотела быть открытой для этого мира и она не боялась холода. Слишком много огня было у нее внутри…
А тут эта бесконечная метель… и эта стужа….Она знала, что метель не бывает вечной и что стужа – это не навсегда, и что любая дорога всегда заканчивается привалом, и теплым очагом, и новой встречей ….Только бы добраться, только бы успеть, не превратившись в равнодушную снежную королеву с ледяным сердцем и венами-сосульками внутри.
Из-за метели уже нельзя было различить даже покрытых инеем оленьих спин, и только звон колокольчиков, прорываясь сквозь завывание ветра, напоминал о том , что она куда-то движется.
Она неудержимо проваливалась в сон, как вдруг внезапно наступившая тишина вырвала ее у белоснежного, убаюкивающего безмолвия ледяной метели. Для того, чтобы разлепить покрытые снежной коркой веки, потребовались нечеловеческие усилия.
Метель утихла… Ветер угомонился…Только звенящая тишина, мерцание вновь появившихся звезд на небосводе и ослепительный колдовской ковер на земле. Ее верные олени, мирно опустив головы, пытались найти какую-нибудь пищу под снегом, а сани стояли прямо перед затейливым резным крыльцом, которое служило входом в небольшой весьма симпатичный на вид дом.
С трудом переставляя замерзшие ноги, она поднялась на крыльцо и толкнула дверь. Дверь сразу же поддалась, неслышно распахнулась, и Настя оказалась в большой просторной зале.
В глубине зала весело потрескивали поленья в камине.
В центре был накрыт большой стол. Кувшины с красным вином, блюда с источающим чудесный аромат дымящимся мясом , миски и вазы, полные спелых, сочных овощей и фруктов стояли на столе. А еще свечи… Их было шестнадцать, и все они были разного размера. Были совсем маленькие , чуть-чуть чадящие, были побольше , весело потрескивающие своими озорными язычками, и две – самые большие, горящие спокойно и ровно. Эти свечи и освещали весь этот уютный зал.
Она сбросила шубу, и подошла к камину , чтобы согреть озябшие руки. И тут она услышала голоса, много голосов , они приближались. Подняв глаза, она увидела спускающихся по лестнице людей, взрослых и совсем маленьких детей.
Они шли парами, взявшись за руки - взрослый и ребенок. Лица детей были открыты, свежи и радостны. Лица взрослых были печальны или угрюмы. Казалось, что каждый шаг дается им с трудом, а дети беспечно перепрыгивали через ступеньки, увлекая за собой взрослых. Эти странные пары чинно проходили мимо нее и рассаживались за столом все так же парами, следуя какому-то неведомому Насте порядку.
Последней по лестнице спускалась женщина в простого кроя светлом платье, Босые ступни ее ног чуть касались ступеней и от того казалось, что это не она идет по лестнице, а лестница бережно спускает ее , перебирая ступеньками. Лицо чуть неправильной формы, полные губы, чуть вздернутый нос, русые волосы рассыпаны по плечам. Ее нельзя было бы назвать красавицей, если бы не глаза- синие , бездонные, проливающие мягкий свет. От этих глаз невозможно было оторвать взгляд, они наполняли все вокруг гармонией и умиротворением.
Женщина подошла к Насте, взяла ее за руку и повела к столу. Это послужило сигналом для начала трапезы. Дети задвигали тарелками, застучали приборами, разлаживая по тарелкам мясо и овощи. Взрослые же сидели с такими кислыми минами, что казалось, что они здесь именно для того, чтобы уморить себя голодом в разгар пира. Настя поняла, что очень проголодалась, и с удовольствием последовала примеру детей. Лишь таинственная красавица спокойно сидела за столом, с улыбкой наблюдая за происходящим.
Еда была восхитительной. Каждый кусочек наполнял ее озябшее тело силой. Когда с едой было покончено, хозяйка налила в бокал вина и подошла к Насте. Вино пролилось нежной струйкой по горлу, чуть задержалось в области сердца и разлетелось тысячами капель по всему телу. Настя посмотрела в глаза русоволосой красавицы, сделала шаг вперед и слилась с ней. Наконец-то она дома!
Четырнадцать пар глаз с надеждой смотрели на Настю. Дети восхищенно улыбались, лица взрослых смягчились. Глаза Насти с удивлением и любовью рассматривали собравшихся. Странные пары начали меняться. Дети вдруг стали быстро расти, а взрослые также быстро уменьшались в размерах, как бы перетекая в растущих детей. Еще мгновение, и все было закончено. В комнате осталось лишь семь красивых молодых людей. Настя медленно шла от одного к другому, заново узнавая их.
Она помнила их всех. Радость, Искренность, Великодушие, Милосердие, Честность, Смелость, Щедрость. Это они помогли ей пережить ледяную стужу. Бесстрашные малыши, защитившие ее от этих унылых скорбных взрослых. Сейчас скорбящих уже нет, но они всегда готовы проявиться.
Чуть меньше Радости – и рождается Уныние, чуть меньше Искренности – и уже Скрытность плетет свои сети, чуть меньше Великодушия –и Малодушие озирается по сторонам, в поисках виноватых , чуть меньше Милосердия – и Черствость безразлично взирает на это мир, чуть меньше Честности – и уже невозможно за Ложью различить правду, чуть меньше Смелости – и Страх хозяйничает в сердце, чуть меньше Щедрости – и Скупость дрожащей рукой подсчитывает крохи.
Настя шла по этому магическому кругу, заново наполняя себя забытыми чувствам. Самыми главными чувствами ее жизни. На ней было простого кроя светлое платье, русые волосы струились по плечам, а босые ступни ее ног неслышно скользили над цветущей землей. В ее синих бездонных глазах бережно покоилась вселенная, а в ее сердце вновь жила Любовь – русоволосая красавица с бездонными глазами.