За стеклянными дверями первоклассного московского отеля, где для Мисс мира был предоставлен президентский номер, жизнь протекала по своим законам. В любом отеле, где бы он не находился в Париже или Лондоне, Москве царит одна и та же атмосфера чего-то временного, не настоящего. Люди появляются и исчезают как призраки, меняются фигуры, остается лишь постоянной декорация. Руфь воспринимала переезд из одной страны в другую как смену гостиничного номера. Работа супермоделью не приносила ей внутреннего удовлетворения, уж очень она отличалась от теоретической физики, которой она занималась до того, как стать Мисс мира. События последнего года, гибель родителей, зверское нападение маньяка, заставили её полностью замкнуться в себе. Тем более странным, да же для себя самой, казалось неожиданное замужество. Она пришла к себе в номер, закрыла дверь, позвонила своей охране, чтобы к её никто не беспокоил. Привела себя в обычный порядок, как подобает Мисс мира. Последнее время этот образ стал для нее простой маской. Как комедийный актер играет в веселом водевиле на сцене отца счастливого семейства, а после спектакля возвратившись, домой становится персонажем трагического театра семейных неурядиц. В жизни не может быть счастливого конца, разве лишь, что все остается людям, можно считать это, с большой натяжкой, счастьем. Так устроен мир, в котором все временно, в том числе человеческая жизнь. Одно дело, когда философски рассуждаешь о смерти, другое дело, когда ее дыхание ощущаешь очень близко. Руфь чувствовала, что смерть ходит где-то рядом с ней, гибель родственников не простая случайность, это какой-то страшный рок.
В номере была идеальная чистота, безжизненный порядок, живые цветы на столе казались совсем не настоящими. Их аромат напоминал запах каких-то дешевых духов. Прохлада от бесшумно работающего кондиционера совсем непохожа на ворвавшийся холодок, с запахом дождя из распахнутого настежь окна…
Как хочется быть просто женщиной, печь мужу пирожки, родить кучу детей, жить в простом человеческом доме, думала Руфь.
Она подошла к роялю, который специально для нее поставили в номере, она иногда любила играть. Сейчас руки скользили по клавишам, извлекали, вместо любимого ей Бетховена мелодию из Щелкунчика Чайковского. Под чудесные звуки Руфь вспоминала свое детство: как заботились о ней родители. Вечно мать напоминала ей надеть шерстяной шарф, а то заболит горло. Отец покупал брату оловянных солдатиков, у брата была их целая коллекция. Но при этом, не забывал купить ей очередную куклу. Под звуки марша маршировали оловянные солдатики. Просыпается ее кукла, мелодия уносит Руфь дальше в сказочный мир детства. Нет, не хочу! – говорит внутренний голос. Сказка резко оборвалась, звучит шестая фуга Баха. Вот он выход, мой Бог, моя надежда. Понять я не могу, что это величественное и загадочное. Мелодия обрывается, звучит Чайковский. Времена года. Шум дождя, как я чувствую шум дождя, как хорошо становится мне от этих звуков. Руфь перестает играть.
Все, Руфь, ты счастлива, да же мужу пекла пирожки, надо бросить всё, уехать с Иваном в сказочную страну. Как хочется иметь много детей: семь мальчиков и одну девочку. Почему все хорошее остается только в детских сказках, а в жизни одни убийцы, маньяки и террористы? И все-таки жизнь прекрасна: можно слышать, как падают капли дождя, видеть, как летят журавли, как встает солнышко и начинается утро, а как прекрасна ночь, когда рядом любимый.
Руфь сидела в гостиничном номере, таких номеров было множество за время ее работы в модельном бизнесе, но только сейчас ей было очень неуютно ощущать свою оторванность от той жизни, к которой стремиться любая, да же очень деловая женщина. Все феминистки, обычно неудавшиеся женщины, которые по тем или иным причинам пытаются спрятать своё женское поражение за идеологию. Любая деловая бизнес-леди, пораженная стрелой Амура в одночасье превращается в наивную романтическую девочку, способную наделать массу глупостей. Нельзя обмануть природу женского организма, можно обмануть только себя.
Руфь села на диван, продолжала рассуждать про себя.
Возможно, я за прошлую ночь наделала столько глупостей. Но любить, это совсем не глупость, возражала она сама себе. Когда-то это должно было произойти, вот оно и произошло. Вся наша жизнь строится только на деньгах, все мои подруги расходились и сходились со своими мужьями из-за денег. Даже, по еврейским законам, меня могут взять в жены только из-за денег, раз я не способна рожать. Хорошо, что у простых людей сохранилось ещё что-то человеческое. Помню, мой отец да же гордился, что жена была полькой по национальности, хотя многие, если не осуждали его выбор, то подчеркнуто спрашивали: знает ли мама иврит. Мама, по специальности историк, уж иврит знала лучше отца, который великолепно знал только банковское дело. Часто шутил, что тору ему изучать нет времени, пусть мама ее изучает за двоих. Руфь родилась в США. Переехали семьёй жить в Израиль только три года назад. Руфь ощущала себя американкой, вопрос национальной принадлежности никогда не вставал. Когда они стали жить в Израиле, их семью так и называли: «американцы». У отца религиозные взгляды сочетались с финансовыми операциями. Он часто жертвовал достаточно большие суммы в синагогу. Религиозные взгляды Руфь сводились к формуле: почитание родителей и прилежно учиться. В Израиле, после переезда из США, Руфь работала в Академии наук. Там её заметили, не только как специалиста - физика, а как очень красивую девушку. Руфь стала побеждать на конкурсах красоты, венцом ее побед была победа на конкурсе Мисс мира. После этой победы Руфь ушла в модельный бизнес. Сама для себя определила, что это временно. Она займется она наукой, это её путь к духовному совершенству. Все в жизни шло гладко, но за последний год с ней произошли трагические события, объяснить их причину она не могла. Сейчас в далекой от Израиля России, Руфь встретила Ивана. Отец рассказывал ей, что с её матерью они познакомились, и в тот же день поженились. Никогда не жалели об этом, всю жизнь были счастливы. Руфь почему-то это вспомнила. Был у неё один знакомый парень, три года постоянно за ней ходил. Руфь не отвечала взаимностью, ей было просто с ним удобно ходить на вечеринки. Парень был видный, высокого роста. Руфь не из низких девушек - 178см. Не так просто ей было найти подходящего кавалера, любви не было, секс – это совершенно другое.
Воспоминания нахлынули на неё и пролетели…
Что произойдет дальше, думала Руфь: сегодня она вечером улетает в Варшаву, потом, Париж, Лондон, турне закончится. Она будет свободной женщиной. В Израиле пойдет работать в Академию наук, приедет к ней Иван. Он будет её нежным телохранителем, на всю оставшуюся жизнь. Через две недели она будет счастлива.
Продолжение следует