Куролесов вернулся за стол. Пришла из-за пальмы переодетая в свой родной сарафан Нюрка. Грим с нее благополучно смылся еще во время купания в бассейне, а косичку она расплела, когда сохла, и теперь снова стала похожа сама на себя. Она аккуратно повесила на спинку кресла махровый халат и почувствовала, что мерзнет. Тогда она завернулась в успевший к счастью просохнуть павлово-посадский платок.
Куролесов посмотрел на нее, покусал бородку и сказал:
- Старайся держаться поближе к Крокодилу и беспрекословно выполняй все мои команды.
Нюрка кивнула.
Распахнулась дверь. Из зала ресторана и к ним прилетел обрывок новой песни:
- Атас! Любите, мальчики, любите девочек!
В садике появилась Сапфира Митрофановна. На этот раз два "качка" внесли ее прямо со стулом.
- Мы обсудили Ваше предложение. Обговорим детали, - сказал Куролесов.
Сапфира Митрофановна, услышав это, довольно ухмыльнулась и подала знак, чтобы ее поднесли к столу. Едва ножки ее стула коснулись земли, Куролесов громко позвал:
- Шурка!
Тотчас из бассейна вылезла огромная зеленая рептилия с разверстой пастью, утыканной жуткими зубами и, быстро перебирая короткими лапами, бросилась к Сапфире Митрофановне.
Ее охрана мгновенно среагировала на появление Крокодила. Все парни в считанные секунды оказались верхом на заборе. А забор-то был, ого, какой высокий.
Сейчас же Куролесов, Дедушка и Нюрка встали из-за стола и побежали к двери.
- Вы куда? - не въехала Сапфира Митрофановна.
- Я тебе сейчас голову откушу, - тихо сказал Крокодил, подходя к ней из-за спины.
- В чем дело? - продолжала не въезжать Сапфира Митрофановна, пытаясь налить в фужер боржому из закрытой бутылки.
Тогда Крокодил положил ей голову на колени, заглянул прямо в глаза и разинул пасть. После этого Сапфира Митрофановна, не издав ни звука, упала на бок вместе со стулом.
- Александр,- раздраженно крикнул ему Куролесов, который уже стоял в дверях.
- Шурка, - отчаянно позвала его Нюрка, выглядывая из-за Куролесовской спины.
- Шура, - укоризненно покачал головой Дедушка, остановившись на полпути к выходу.
- Фу! - сказал Крокодил, перешагивая через лежащую рядом со стулом Сапфиру Митрофановну, - от нее воняет табаком и алкоголем. К тому же я сыт.
И он лениво пошел к двери, оскалившись напоследок на охранников, сидевших на заборе как нахохлившиеся воробьи.
Когда, наконец, все четверо: Нюрка, Крокодил, Дедушка и сам Куролесов, очутились за дверями, Куролесов протянул Нюрке руку ладонью вверх:
- Ключ.
Она поняла и положила туда у золотой ключик.
Куролесов запер дверь, через которую они вошли, а ключ положил к себе в карман.
Теперь они были в крохотном коридорчике, ведущем в служебные помещения ресторана. От зала, где сидели гости, и гремела музыка, их отделяла только штора из бамбуковых палочек. Через нее можно было видеть небольшой изыскано оформленный и роскошно убранный зал.
Светильники с розовыми матовыми плафонами в форме лотосов на стенах, отделанных красным деревом, освещали его приглушенным светом. Небольшие круглые столы и в окружении дымчато-розовых кожаных кресел были почти все заняты гостями: солидными мужчинами, все больше пожилыми и весьма упитанными, а также женщинами в вечерних платьях, преимущественно молоденькими и симпатичными.
В центре зала на круглой эстраде трудилась музыкальная команда. Трое молодых людей с искусно вздыбленными волосами, в рваных джинсах и застиранных майках усердно работали с помощью музыкальных инструментов. Один, закрыв глаза, и мотая головой с длинными волосами, самозабвенно колотил в барабаны.
Второй яростно дергал струны у гитары, то, изгибаясь от избыточных усилий далеко назад, так, что едва не касался головой пола, то, напротив, корчился так, как будто у него болит живот, и при этом все время строил самые зверские рожи.
Третий невидящими никого и ничего вокруг глазами смотрел прямо перед собой и отрешенно играл на клавишных. Результатом титанических усилий этой троицы был вполне благопристойный аккомпанемент пению взрослой пухленькой девицы, наряженной в платьице трогательного детсадовского покроя.
Девица размахивала руками и ногами и звонко пела: «Это любовь… Это любовь... ».
- Ой, я ее где-то видела, - обрадовалась Нюрка.
- Придется идти через зал, - сказал Куролесов.
- Почему не через кухню, - спросил Дедушка, - ведь там, наверняка, есть выход во двор?
Куролесов задумался на секунду, а потом отрицательно мотнул головой.
- Что ж, веди, как знаешь, - сказал Дедушка.
- Бегом через зал вон к тем дверям, - скомандовал Куролесов, показывая рукой направление, - Александр, никого не трогать. Лишний шум нам ни к чему.
- Раскомандовался, - проворчал Крокодил, и получил от Нюрки щелчок.
- Шурка, иди с ним вперед, а мы за вами, - с этими словами он раздвинул бамбуковую штору.
Девочка и Крокодил вошли в зал. Первой заметила Крокодила певица. Она не в такт завизжала в микрофон и бросилась с эстрады в зал. Музыканты, не врубившись, еще несколько секунд продолжали играть, но потом устремились за солисткой. Брошенная аппаратура дико взвыла.
Крокодил добежал до нужной двери, и развернувшись к публике продемонстрировал ей свои зубки. Среди посетителей началась паника. Женщины визжали, некоторые люди полезли на столы, а те, кто сидел ближе к бамбуковой шторе бросились в сторону служебных помещений. Однако многие просто бестолково метались, сшибая кресла и столы, что создало неплохую кутерьму.
Никто не препятствовал нашей компании выйти в холл. Куролесов достал золотой ключик, запер дверь в зал и подошел к гардеробу. За барьером, сидя на стуле, спал швейцар.
- Верните кейс, - сказал ему Куролесов.
Швейцар не отреагировал. К барьеру подошел Крокодил. Он влез на него передними лапами и мордой ткнул швейцара в грудь. Швейцар открыл один глаз и тут же полез куда-то под стул.
- Портфель давай живо, - сказал ему Крокодил.
- А я и даю, - придушенно просипел Дядя Миша, ведь швейцаром как всегда был он, и выставил на барьер черный кейс.
Куролесов взял его, и устремился к выходу, где уже ждали Дедушка и Нюрка. Пока Шурка прощался с Дядей Мишей, Куролесов отпер все тем же золотым ключиком дверь на улицу.
За дверью была ПУСТОТА.
- Ах! Куда же нам теперь? Здесь тоже ничего нет.
Дедушка покачал головой:
- Чуяло мое сердце, что надо идти через кухню. Придется возвращаться. Может, они еще не пришли в себя?
- Нет, - отрезал Куролесов, - мы сыграли на неожиданности. Возвращаться нельзя. Надо идти вперед.
- Но, ведь это не возможно, ты прекрасно это знаешь. Пустота поглотит нас, - нахмурил брови Дедушка.
- Нас, да. А его нет, - Куролесов показал на Крокодила, - он может прыгнуть в пустоту, и если все делает правильно, то свернет ее, и откроет дорогу нам всем.
Нюрка, которая с напряженным вниманием слушала их, спросила тихо:
- А если, он не сделает все правильно, или сделает правильно, но не все, что будет тогда?
- Мы рискуем, потому, что тогда может произойти буквально, не известно что, жестко ответил Куролесов. Все посмотрели на Крокодила.
- Шура, Вы не обязаны этого делать, - поспешил добавить Дедушка, - я думаю, нам стоит, не теряя времени, вернуться через зал и попытаться выйти на улицу через кухню.
- Еще чего, - подал голос Крокодил, не на такого напали. И он ринулся к двери.
Нюрка замотала голой и из всех сил вцепилась в его хвост.
- Глеб, ну что ты, право, надо же объяснять. Ведь это дети, - покачал головой Дедушка.
Он взял Нюрку за руку, и похлопал Крокодила по спине, чтобы тот его послушал. А потом начал объяснять, прямо как учитель в школе:
- Ты сейчас заколдован, а кроме того в животном обличье, так что бояться пустоты тебе не надо, она опасна только для людей. Однако легкомысленно относиться к ней тоже не стоит, - в этом месте он очень строго оглянулся на Куролесова, и продолжал, - пустота – это серьезно. Чтобы с ней совладать нужно кое-что знать, быть внимательным и аккуратно выполнить три простых действия.
Знать надо следующее. В самом центре пустоты есть отверстие, в которое тебе надо попасть, чтобы очутиться не неизвестно где, а на Зеленогрядской улице возле дверей этого заведения.
Теперь действия. Шагая в пустоту, следует сосредоточиться на необходимости попасть в нужное место. В нашем случае на Садовую - Зеленогрядскую улицу. Не следует думать ни о чем постороннем, иначе оно обязательно притащится за тобой. Ни в коем случае нельзя шагать в пустоту в расслабленном и не сосредоточенном состоянии, так можно просто в ней просто раствориться.
Все понятно?
Крокодил, внимательно слушавший Дедушкину лекцию, зевнул и сказал:
- Толково и без пафоса, а то некоторые начнут туман напускать…, то да се…, мы Волшебники….
- А от чего ПУСТОТА могла образоваться посреди улицы? Ведь это же не открытый космос…, - спросила Нюрка, подняв руку.
- Может, стоит продолжить семинар в другом месте, - нетерпеливо заметил Куролесов.
Не обратив на его колкость ни малейшего внимания, Дедушка продолжил:
- Если в двух словах. Подобные сгустки пустоты образуются из пустых дел, слов, мыслей, отношений между людьми. Маленькие пустоты сливаются друг с другом при соприкосновении как капельки ртути и могут образовать даже очень большую пустоту, вроде этой практически где угодно. А теперь нам, действительно, надо поторопиться
Шурка Крокодил замер на пороге. Вытянувшись в струну и присев на лапах. Он чувствовала себя как парашютист перед первым прыжком. Во рту у него пересохло. Он не мог ни шевельнуться, ни вымолвить слово, а только без звуков открывал рот. И когда Дедушка легко коснулся его спины, это подействовал на нее как сильнейший толчок, который, как ему показалось, буквально выбросил его наружу. А на самом деле это он сам рванул вперед, зажмурив глаза и крича из всех сил:
- Хочу, чтобы улица была как всегда, дома чтобы были, и небо и все, все, все!
Пустота зазвенела, как будто кто-то быстро и легко прошелся по открытым струнам гитары. Потом все увидели, что Крокодил лежит в пустоте мордой вниз и покачивается как в гамаке. Потом гамак начал вращаться все быстрее и быстрее вокруг него, и его начало втягивать куда-то вглубь. В считанные секунды он исчез. Перед ними была снова неподвижная ПУСТОТА.
Нюрка тихо ойкнула и зажмурилась. А когда открыла глаза, то увидела прямо перед дверями ресторана крутится на асфальте волчком, как будто стараясь схватить самого себя за хвост, Крокодил.
Она бросилась к нему, за ней вышел Дедушка и Куролесов, который улыбаясь в усы, золотым ключиком запер за собой дверь ресторана.
Светало. Садовая-Зеленогрядская улица имела нормальный утренний вид, если не считать того, что неподалеку от поворота в Большой Картоньевский переулок весь тротуар и почти половина проезжей части были занята Гигантской Анакондой. Змеюка как будто довольная собой и жизнью свивала и развивала причудливые пестрые кольца.
Куролесов, поставив кейс между коленей, курил, и с любопытством смотрел на ее игру. Крокодил продолжал вертеться на одном месте. По-видимому, Куролесова это отвлекало и действовало ему на нервы. Наконец, он не выдержал и раздраженно прикрикнул на Крокодила:
- Да прекрати ты вертеться!
Крокодил остановился. Постоял, тупо уставившись на Куролесова маленькими глазками. Глубокая обида шевельнулась в его сердце. Он только что всех спас и что же он услышал? Слова восхищения своей смелостью? Может быть слова благодарности? Крокодил пошел прямо на КУролесова, демонстрируя самые агрессивные намерения, но тот не обратил на него внимания и продолжал сосредоточенно курить.
Крокодил подошел к нему совсем близко и, противно копируя куролесовские интонации, сказал:
- Да прекрати ты курить, несчастное животное уже задыхается. Пора Гринпис вызывать.
Куролесов опять не отреагировал. Нервно затягиваясь, он продолжал неотрывно смотреть на Анаконду.
- Шурка, да как ты разговариваешь, - попробовала усовестить своего друга Нюрка.
- А тебе ногу откушу, - огрызнулся на нее Крокодил, - чтобы знали, что я Крокодил, а не что-нибудь еще.
- Ребята, не ссорьтесь, - вмешался Дедушка и, заметив, Анаконду, покачал головой, - кому-то не удалась избежать думания о чем попало.
- Не о чем попало, а о родной долине Нила, куда хотел отправиться одинокий, никому не нужный крокодил. Да не вышло. Этот самодовольный шланг, встав на моем пути, ударом своего мерзкого хвоста отбросил меня назад в ваши каменные джунгли.
Куролесов бросил прямо под ноги окурок и, досадливо поморщившись, сказал:
- Хватит плести всякую чушь.
Нюрка прижалась к Дедушке и прошептала с ужасом:
- Что же теперь будет?
- По-моему, пока она не обращает на нас никакого внимания, успокоил ее Дедушка, гладя по голове.
- Ну, меня-то она не тронет, мне нечего бояться, - хвастливо сказал Крокодил.
- Да будет тебе известно, - одернул его Куролесов, - молодые зеленые крокодилы - излюбленная пища гигантских анаконд.
- Шутите, шутите, дошутитесь, - отреагировал Крокодил
- А я не шучу, - холодно сказал Куролесов.
Воцарилось молчание. Его нарушил дрожащий Нюркин голосок:
- Так что же, будем стоять здесь и ждать, когда она нас заметит?
- Разумеется, нет, - спокойно ответил Куролесов, - Перейдем на другую сторону улицы и отправимся каждый по своим делам.
"Он только и думает, как бы от нас отвязаться", - с грустью подумала Нюрка.
- Мне, кажется, совсем не этично, оставлять здесь гада, который может причинить кому-то вред. Тем более, что причиной его появления, по существу, являемся мы.
- Мы, - хмыкнул Куролесов.
Потом закурил новую сигарету и сказал:
- Тогда думайте, как его отсюда убрать и куда.
Все начали думать.
- Интересно, почему ни одной машины не проехало ни в ту, ни в другую сторону за все время пока мы тут стоим? - спросила Нюрка.
Ей никто не ответил. Все напряженно думали. Наконец, Куролесов бросил на землю окурок и сказал:
- Ничего нельзя сделать.
- А я придумал, - торжествующе объявил Крокодил, - надо обвязать ее веревкой за шею и тянуть, пока веревка ее не перережет.
- А где у нее шея? - вяло поинтересовался Куролесов.
- Может быть в милицию сообщить? - На той стороне возле кинотеатра должен быть телефон-автомат, - предложила Нюрка.
В это время из-под земли, прямо в том месте, где она стояла, донесся стук. Нюрка визгнула и отпрыгнула в сторону. Оказалось, она стояла на крышке канализационного люка. Хотя, кажется, должна была бы твердо знать, что этого делать ни в коем случае не следует.
Как только она освободила крышку, та сейчас же отодвинулась в сторону. Из люка высунулся гном в красном колпачке и вежливо осведомился:
Какие у Вас проблемы, господа? Наша служба готова помочь Вам в их разрешении.
- Да, да! Помогите нам, пожалуйста, - хором воскликнули Дедушка, Нюрка и Крокодил, - убрать поскорее отсюда эту гадость!
- Ту? - уточнил гном, указав пальцем на змею.
- Вы можете это сделать? - с сомнением спросил Куролесов.
- Можем, - твердо сказал гном.
- А что вы за это хотите? - начал Куролесов деловые переговоры.
- Два золотых ключика.
Куролесов достал новую сигарету и начал мять ее в пальцах.
- Глеб! По-моему, тут не над чем раздумывать, - вполголоса сказал Дедушка.
Куролесов, нахмурился, пожевал бороду, но все же кивнул в знак согласия. Гном свесил голову в люк и свистнул. Затем он вылез наружу и попросил всех отойти от канализационного люка.
Из люка один за другим начали выскакивать гномы. Самый большой из них был не крупнее годовалого ребенка, а самый маленький величиной с горошину. Гномы все прибывали и прибывали, и Нюрка воскликнула:
- Ой, их, наверное, уже больше тысячи набежало!
- Три тысячи девятьсот двадцать шесть, - уточнил гном в красном колпачке.
Тут все увидели, что гномы развертывают громадную, но тонкую как паутина, сеть. Самые маленькие гномы начали смело карабкаться на задремавшего удава, и через несколько минут змея оказалась укрыта тонкой, поблескивающей сетью. После этого все гномы собрались с одной стороны, ухватились за какую-то тонкую нить и начали дружно за нее тянуть. Сетка-паутина стала постепенно стягиваться по краям. Вследствие чего страшная анаконда скоро очутилась внутри сетчатого мешка, крепко стянутого у горловины.
- Не понимаю, как это удав ничего не заметил? - удивилась, осмелевшая НШурка.
- Сеть волшебная, одноразовая, - любезно пояснил гном в красном колпачке, наблюдавший за ходом работ, стоя рядом со своими заказчиками.
Между тем работавшие гномы опустили конец нити, стягивающей мешок с удавом, в канализационный люк.
Крокодил подошел, сунул туда морду и проворчал:
- Эту махину в люк не пропихнешь.
- Отойди подальше, Заколдованный, - сказал ему гном в красном колпачке, - начинаю отсчет.
Крокодил разинул пасть и отошел, а гном начал считать:
- Три.
Из-под земли послышался ровный мощный гул.
- Два.
Гул усилился.
- Один.
Гул перешел в рев, земля задрожала.
- Пуск.
Из люка вылетела ракета и стремительно ушла в небо. Вслед за ракетой, потянулась, привязанная к ней сеть со змеей. От произошедшего гула и грохота ужасная анаконда проснулась и начала делать попытки освободиться. Казалось, тонкая сеть вот-вот разорвется. Зрелище было достаточно жутким, и Нюрка, зажмурилась и заткнула уши.
Когда же она решилась одним глазком посмотреть, что там все-таки происходит, удава уже нигде не было видно, а все три тысячи девятьсот двадцать шесть гномов, задрав головы, смотрели в небо и весело махали своими разноцветными колпачками. Нюрка тоже задрала голову и увидела высоко в рассветном небе крохотную светящуюся точку.
- Куда же вы ее, в космос? - поинтересовался Дедушка у гнома в красном колпачке.
- Да что Вы, ракетка-то плохонькая. Сейчас все топливо сгорит, и ваш заказ обратно на землю упадет.
- В чем же смысл? - спросил Дедушка.
- Наша служба провела операцию «Уменьшение предмета посредством его отдаления», - с достоинством сказал гном в красном колпачке.
- Красивое решение, - похвалил Куролесов.
- Возвращается, возвращается, - закричали гномы.
Они рассыпались по всей Зеленогрядской и что-то искали на земле. Нюрка заметила, что по кольцу в обе стороны идет довольно оживленный транспортный поток. Несмотря на это маленькие гномы сновали по проезжей части прямо между колесами проезжающих машин, водители которых их как будто вовсе не замечали. Но вот один гномик издал радостный вопль, схватил что-то с дороги, прямо из-под колес молоковоза, принес, и с почтительным поклоном отдал гному в красном колпачке. Тот удовлетворенно кивнул и пригласил заказчиков полюбоваться находкой.
Что же они увидели? В руках у гнома была прозрачная серебристая капля размером с чайную ложечку. Внутри капли извивалась крохотная пестрая змейка. Когда все достаточно насмотрелись, гном попросил Нюрку пригнуть голову и надел ей кулон, висевший, как оказалось, на очень тонкой и прочной прозрачной нити.
После этого гном обратился к Куролесову:
- Удовлетворены ли Вы качеством выполнения заказа?
- Вполне, - ответил Куролесов.
- Тогда пожалуйте расплатиться.
Куролесов протянул ему два золотых ключа. Гном поспешно их схватил. В его глазах сверкнула жадная радость. Он спрятал ключи за пазуху и свистнул в два пальца. Это было сигналом к тому, чтобы все гномы начали ссыпаться обратно в канализационный люк. Когда последний крохотуля скрылся в колодце, гном в красном колпачке тоже влез в люк и приготовился проститься со своими заказчиками.
Тут Дедушка сказал:
- Простите, если я не ослышался, Вы обмолвились о том, что среди нас есть Заколдованный.
- Нет, Вы не ослышались, - ответил гном в красном колпачке, на минуту задержавшись в проеме люка, - мы всегда узнаем, того на ком лежит гномовское заклятие.
- А не будете ли Вы любезны, подсказать, каким образом можно его снять.
- Буду, - сказал гном, - квасу надо выпить, и прежний облик вернется.
- А где взять такой квас? - заволновалась Нюрка.
- Да встретится по дороге, - сказал гном и задвинул за собой тяжелую чугунную крышку.
Куролесов посмотрел на часы, сказал:
- Половина пятого. Надо поторопиться, и зашагал в сторону Южного вокзала.
- Нам же по пути,- обрадовалась Нюрка, - идем Шурка, ты слышал, скоро тебя удастся расколдовать.
- Никуда я не пойду, останусь здесь, - пробурчал Крокодил, укладываясь возле канализационного люка, - умирать... от тоски по милым тропикам.
Нюрка упрашивала его, уговаривала, гладила по спинке. Все не было толку.
- Что же нам теперь делать? – повернулась она к Дедушке, который не пошел вслед за внуком, а ждал рядом.
- Что вы там застряли? - раздраженно крикнул им издали успевший уже довольно далеко уйти Куролесов.
Дедушка помахал ему рукой, чтобы он вернулся.
- Идите, люди – слабым голосом сказал Крокодил, - у вас свои важные дела. Вам нечего беспокоиться о простой зеленой твари.
Подошел Куролесов.
- Глебушка! Надо что-то сделать, - сказал Дедушка.
- Опять? Ну, хорошо, я сделаю!
С этими словами он положил прямо на асфальт кейс и открыл его. Внутри лежал старый журнал "Наука и жизнь".
Несколько секунд Куролесов мрачно смотрел внутрь, а потом сказал:
- Подменил кейс, подлец.
Он закрыл чемоданчик. Осмотрел его внимательно снаружи и покачал головой:
- Да, это не мой кейс, но очень похож!
- Значит, Ваш Волшебный чемоданчик остался у них? Вы уже ничего не сможете сделать? - ахнула Нюрка.
Куролесов поднял вверх указательный палец и произнес:
- Не чемоданчик делает человека Волшебником, но Куролесов делает волшебным любой чемоданчик.
С этими словами он побарабанил слегка по крышке кейса, похлопал ладонями по ребрам. Потом слегка встряхнул его, держа за ручку, и вновь положив на асфальт, картинно открыл. Все, включая даже впавшего в депрессию Крокодила, с любопытством заглянули внутрь. Там по-прежнему лежал страый номер "Науки и жизни".
Крокодил ехидно хихикнул, отполз в сторону и улегся страдать дальше. Куролесов вышвырнул из кейса журнал, который шлепнулся на асфальт прямо перед носом у Крокодила.
Затем он снова защелкнул замки и повторил все постукивания и похлопывания и вновь чуть-чуть приоткрыл кейс. Нюрка изо всех вытянула шею, чтобы увидеть, что там произойдет.
Изнутри чемоданчика струился ровный молочно- сиреневый свет, увидев который, Куролесов удовлетворенно хмыкнул и быстро защелкнул замки. Он снял плащ и, держа его вытянутыми руками подкладкой наружу, направился к Крокодилу. При каждом его шаге с этой удивительной подкладки срывались маленькие серебристо-мерцающие звездочки, падали и беззвучно гасли на асфальте.
Крокодил, хотя и казался совершенно выключенным из действительности, при приближении Куролесова открыл один глаз и настороженно спросил:
- Чего надо?
Когда Куролесов не ответил, он угрожающе разинул пасть и приподнялся на лапах ему навстречу. Куролесов встряхнул перед этой пастью плащом, как тореадор перед мордой быка. Лиловое облако поднялось с подкладки, запахло сиренью невыразимо нежно и грустно. Крокодил бросился прямо в раскрытый плащ, и на мгновение они с Куролесовым исчезли в искрящемся лиловом облаке. А когда оно рассеялось, Нюрка и Дедушка увидели одного Куролесова, одетого в наглухо застегнутый плащ, открывающего замки своего кейса.
- А где Шурка? - спросила девочка, с недоумением оглядываясь.
Куролесов вытащил из кейса перевязанный красивой сиреневой лентой целлофановый кулек, и подал его девочке. В кульке был небольшой горшочек с симпатичным пушистым кактусом.
- Это что Шурка? - с испугом спросила она.
Куролесов кивнул, перешел улицу на пешеходном переходе и бодро зашагал по Зеленогрядской в сторону Южного вокзала.