Чтение «Веселой галиматьи» не очень веселое занятие, это изрядный труд, от которого усталость физическая ужасная. Но, если сравнить с плаваньем в бурных волнах, то до берега все же доплываешь. Если с ночным землекопанием – то искомый сундук все же находишь.
Не согласна с названием. Никогда не согласна с названием. Автор в этом смысле слеп хотя копает не в темноте. Автор ничего не понимает. Поэтому обьяснять приходится. Галиматься принижает и размывает главную идею и суть этого произведения. Это масштабная вещь, которую я бы одновременно как историческую реконструкцию И смелый лексический эксперимент. В центре судьба молодой колдуньи Феодосьи из Тотьмы 17 века. Ну и задачу задала себе Елена Колядина, рисуя сие полотно. Здесь и бытовые сцены, которые просто лопаются от кустодиевской щедрости, здесь и жуткий исторический фон, в котором есть резкие соуиальные мотивы. И зверства, от которых воротит. Кстати, местами его многовато. Издевки родни над месячными юной дочери (что-то поздно пришли, в 15 лет , где это видано), пытки Истомы, издевательства отца Логгина… натурализм это или достоверные детали… Я судить не могу, не жила в 17 веке. Но судя по переполненности текста, натурализма слишком много…
Здесь успешно работает железный закон драматургии: хороший человек в тяжелой ситуации. Автор заставляет сочувствовать героине, а когда читатель уж на крючке, его начинают водить и волхвовать… Меня например, выбивало из реальности напрочь.Это я отмечаю как плюс. Большой эмоциональный градус, градусов 35, крепкий ликер. Сказала б – водка, но это невкусно, а в этом романе много чего написано вкусно: еда. любовные ласки, соляной промысел, просторечные байки (где она набрала их?), грубость родных, пытки церковника…
Этот роман надо издавать, но для этого необходима жесткая редактура. Я согласна что языковое поле здесь богатое, что слова архаизмы так и хочется перенять: охабень (кафтан) очадела (залетела), рекши (говорю), очеса(глаза), влагалище (сумка, короб), оголовник(платок), заприманала (запричитала) аз (я), олей-о!(восклицание), но и язык, весь стиль повествования вообще очень выразительны
+ сияли его очеса, словно в синеву просыпались крошечные сколки золота
+ а прохожих окромя ежей не было
+ их было в Тотьме тьма
+ закаркав на него уселись все события ночи
+ заушины пахли медом
+ треснул угол горницы, ломаемый ночным морозом. Сухим стручком гороху выщелкнула лучина
Одним из самых сильных мест я считаю изготовление Феодосьей креста из полевых цветов. Вроде бы это просто большая фигурная клумба. Но труд и реакция самой Феодосьи и главное непроизвольный восторг того же отца Логгина – удивительный. Это было зрелище понятое всем. И его можно расценить как самый настоящиий духовный подвиг….
Образы автор берет и крутит ими как хочет это и звуковые и зрительные очень меткие описания.
Но в таком крутом стилистическом вареве выражения сиюминутные, сегодняшние выглядят нелепо:
- прогнозировать события
- в повитухиной интерпретации
- перегнуть палку в церковном наставлении
- амбициозный батюшка
- подоплека событий в регионе
- муж на жене в перспективе киота
- профанация юродства
- Логгин – талантливый трибун
- планировал нести слово в массы
- прекрати вопросити
(склянкой с мандарином играл то Зотеюшко то Агеюшко)
Очен не к месту выглядяит и финальная фраза, - «на сем завершаю
И перехожу к повестованию…» Откуда это? До этого в романе и не было никакого Я!
******
хотелось бы несколько слов не только о тексте но и о том что за текстом
Верующий человек может понять это повествование как резкое обличение церкви, священников. Об этом уже было много сказано в литературе, да, есть и недобросовестные люди, и формальные, и фарисействующие. Но Отец Логгин выглядит настоящим иезуитом. Был бы он сам истовым верующим… так нет, он толкает девушку на то на что сам не способен, одновременно думая о карьере. Нет это не просто плохой батюшка это – церковный чиновник. Понятно что играет он в романе самую негативную роль. Естьи другой священник – добрый, но этот слабей злого.
Но тогда о чем роман? О том что не надо слушать священника? Не верить в Бога? А слушать только себя? Ведь именно по его вине погибает героиня наделенная столькими достоинствами! Самоотверженность, нравственная чистота и преданность, у мение жить согласно своим взглядам, потрясающая способность любить – мужа, дитя, господа… Можно бы представить себе, чему посвятила бы жизнь новоявленная юродивая и мученица, если б жила обычную женскую жизнь: она или помогала бы мужу, или бы народила много детей. Или бы стала просветительницей и учительницей … И все пути хороши кроме избранного…Но все это втоптано в грязь вплоть до самой ее погибели. Хотя к такому финалу она пришла не столько из-за своей веры, сколько из-за окружавших ее людей…
Есть еще один важный аспект – аспект толпы, которая всегда радуется казни, кого бы перед нею ни казнили. Вот эта толпа никогда не знает правды, и всегда ликует! тут наверно тоже нет нового, но меня как читателя опять так больно поразило.
Все эти впечатления – сильные и глубокие – говорят еще об одном явно удавшемся портрете. Перед нами - черт побери или господи спаси – Россия. По крайней мере я ее узнала.