Вот уже две недели подряд разговоры по утрам в нашей редакции начинаются с вопросов: "Как вы сделали упражнение по математике (письму, чтению)?". "А эти ужасные воробьи! Мы никак не могли раскрасить их аккуратно, пришлось подтирать ластиком. Кошмар!" — жалуемся и сочувствуем мы друг другу. Все дело в том, что у четверых сотрудников редакции дети пошли в первый класс.
Говорят, в одну реку два раза не войдешь. Теперь я знаю, что правильность этой мудрости довольно относительна. Попрощавшись когда-то со школой, я с сожалением думал, что это навсегда. Однако, когда на линейке 1 сентября прозвенел первый звонок для дочери, в закаленном жизненными испытаниями сердце кольнуло, и даже любительская видеокамера предательски дрогнула в руке.
В этот момент в мозгу отчетливо всплыло все, что было со мной в такой же первый день осени много лет назад. Когда класс дочери повели на первый урок, инстинктивно я тоже подался вперед, готовый опять подарить учительнице букет, сесть за парту, начать все сначала и исправить все ошибки, которые сделал за прожитый период жизни. Но перед моим носом дверь в "наш" 1 "А" захлопнулась. В класс прорвалась лишь одна родительница, которой доверили эксклюзивные права на съемку. Учительница не хотела, чтобы дети отвлекались из-за большого количества присутствовавших взрослых.
Я осекся и стал успокаивать себя тем, что есть такое умное слово "инфантилизм", а проще, впадание в детство. И это не есть хорошо. Именно его приступ одолел меня пару минут назад. Я тут же взял себя в руки, решив заняться взрослыми делами. Узнал по мобильному курсы валют, новости и прогноз погоды.
Минут через десять дверь класса распахнулась, и из нее вышла встревоженная "эксклюзивная" родительница. В ее камере разрядилась батарея, и она попросила меня доснять урок. Так я оказался в самой гуще происходящих событий.
Учительница объяснила детям, что теперь они стали взрослыми и общаться с ними она будет как со взрослыми. "И именно вам, а не родителям, я говорю, что вы должны принести с собой в понедельник: азбуку, тетрадь, карандаш и линейку. Есть вопросы?"
В классе поднялось несколько рук.
"А у меня есть тетрадь "Мадагаскар"!" (название популярного мультфильма. — Авт.) — сказала девочка, сидевшая рядом со мной. "А у меня две коробки карандашей", — поделилась со всеми ее соседка по парте. И тут прозвучал самый что ни на есть настоящий вопрос: "А сколькиметровую линейку приносить?" — спросил аккуратно причесанный мальчик в пиджаке и галстуке. Камера в моей руке второй раз за утро покачнулась, я испугался, что не смогу сдержаться от смеха. Учительница, несколько растерявшись, переспросила: "Что?"
"Сколь-ки-мет-ро-ву-ю ли-ней-ку?"— по слогам произнес умник.
Учительница ответила, что линейки не бывают таких размеров, а принести надо ту, которая влезет в портфель. На этом вопросы закончились.
Теперь мой день начинается по школьному звонку и заканчивается сбором портфеля на завтра. Все как тогда. Только вот я сам отношусь ко всему слишком уж по-философски. Я вижу, что порой дочка сомневается, что я компетентен в таких вопросах, как: "Правда ли, что все мальчишки идиоты?" или "Какую фенечку прикрепить завтра к рюкзаку?". Стараюсь давать по возможности исчерпывающие ответы и советы. Хотя понимаю, что вряд ли она будет следовать всем из них.
Ведь это неправда, что учатся на чужих ошибках. Учатся всегда на своих. И все хорошее и плохое, что связано со школой, у нас с дочерью впереди. Только вот первая пятерка, первая двойка, первый синяк на физкультуре и доказательство теоремы Пифагора будут только у нее. И первая любовь, и выпускной тоже. "И в сугробах белых, и по лужам у ручья" мне уж точно бегать не доведется. Детство и школьные годы эксклюзивны. Даются они каждому из нас ровно по одному разу. И как бы ни хотели, прорваться туда мы уже не сможем. Никакие связи и блат не помогут. Пусть будет так. Хочется пожелать одного: чтобы не пришлось ей изучать историю по учебникам, которые через годы возьмут и перепишут. И чтоб не пришлось в одночасье менять профессию, к которой шел и стремился долгие годы. Как это было с моим поколением.