Шелест тополя. Интересно, он так разговаривает с другими деревьями? О чем-то весело шелестит своим соседям, и нас радует, успокаивает, хотя мы не понимаем его языка. Да и надо ли?
Но в окне на втором этаже, за той веткой тополя, которая почти касается его стекол, ни одна занавеска не дрогнет. Что она делает? Уроки, или смотрит телевизор? Вот бы превратиться на секунду в листик того тополя и подсмотреть. А лучше - в того воробья, чистящего клюв на ветке. Вот он слетел на ее окно, запрыгал по подоконнику, ловит зазевавшихся мух или комаров. Но у него заботы другие, он счастлив, его любимая сейчас греет их новорожденных желторотиков и ждет своего серенького кормильца…
А чем занимается она? Может, думает обо мне? А может о Витьке? Она всегда смотрит на этого задиру, высокого увальня, с плечами гимнаста. Улыбается ему, часто с ним разговаривает, а на меня даже глазом не поведет. Да-а, Витька – красавец. В него все девчонки влюблены, а он в их сторону даже не смотрит. У него своя пассия, девчонка из старшего класса. И сейчас, наверное, сидит в том соседнем дворе, под ее окном, болтает о чем-то с пацанами. Скорее всего - о гонках на мотоциклах. Отец у его Альки катается на крутом «Судзуки». А Алька, счастливая, в черной коже, высунув лицо из-за плеча отца, дарит улыбку только ветру.
Ветру. Это благодаря ему шелестит своими еще молодыми, только появившимися на свет светло-зелеными листочками тополь. Видно, у него любимая рядом, - то деревце, с еще тонким стволом, растущее под его тенью. И солнышко их радует, играя своими лучами на их ветках, пуская ярко-серебристые зайчики по листочкам. Счастливые!
А на душе - тучи. За теми белыми занавесками живет Белка, самая настоящая Ягоза, усыпанная веснушками, с бантом на рыжих кудрях.
Вчера, когда играл с ней в бадминтон, на меня так ни разу и не посмотрела, следила только за валанчиком. И без умолку болтала с Колькой, сидящем на скамейке. И чем он ей нравится? Взрослый, скоро в десятый класс пойдет, длинный – с версту. Баскетболист. И лыбился ей, смеялся, так и хотелось этим валаном…
Вон на ветку села горлица, что-то рассматривает в окне Таськи. Наверное, ее мама клубничный торт приготовила, как в прошлую субботу – вишневый. А Таська даже не хочет посмотреть в окно. А может ей больше нравится Женька. Еще бы, у него папа директор, и он все может. Вчера на «мерсе» ездил по двору взад-вперед, а Таська сидела с ним в машине, с такими большими вытаращенными глазами. И когда вышла из машины, то с Женьки глаз не сводила, о чем-то шептались друг другу на ушко, смеялись. Вся румяная была, ее щеки словно свекольно-морковным соком намазали. Ягоза, правильно мамка говорит, чтобы ей понравиться, нужно быть выдающимся. Да, уж.
Дверь из соседнего подъезда скрипнула и на улицу вышла Тонька. Улыбается, застенчиво так, и идет ко мне. Нет, да не смотрю я в ее сторону, ишь, влюбилась. Ты еще вырасти сначала, а то ишь, на два года младше, и – пристает, то ей хочется в парк сходить со мною, то – на рыбалку. А я с ляльками не хожу и носики не собираюсь им подтирать, слезки - тоже. Иди, иди, че остановилась, но лучше не буду смотреть в ее сторону, а то опять начнет приставать.
- Миш! – вот начала.
- Че надо?
- Ты в этой рубашке такой красивый!
- Тонь, отстань, у меня сегодня нет настроения.
- давай сыграем в бадминтон и настроение появится, ты же лучше меня играешь.
- Не хочу. Занят, не видишь, что ли? Тонька, иди вон со своими подружками на скакалке попрыгай! – раздраженно ответил я.
- Миша! – наконец-то раздался такой долгожданный голос со второго этажа. Это Тася, Таська, Тасечка. Ура! Вот она открыла окно и улыбается во все лицо. – Миш, может в бадминтон поиграем?
- Не знаю, - сдерживая себя, кричу ей в ответ.
- А то мне скучно. Так как?
- Ну, выходи, - а ноги уже несут меня домой за валаном и ракетками. Вот это жизнь! Я такой счастливый!