Памяти всех постановлений по борьбе
с пьянством и алкоголизмом посвящается
Всё началось тогда, когда накатила вторая волна борьбы за трезвость. Первая, начатая при Андропове, благополучно скончалась во времена Черненко. А это была уже вторая, мощная, можно сказать, народная. Алкаши всем, что называется, плешь переели. Хамство тоже надоело до невозможности. Хотя у нас в городе с тем и другим бороться сложно, без дешёвой рабсилы в образе зеков ни с одним планом по вводу жилья не справиться, не говоря уже о соцкультбыте. Зеки же в больших количествах на культурный уровень влияют. Но и алкаши сильно надоели.
В самый разгар антиалкогольной кампании в чью-то «умную» голову пришла идея поставить возле забора Горгаза пивной киоск. Идея понятно в чью голову пришла – торговля против закона о борьбе с пьянством и алкоголизмом в глухой обороне находилась, но продажа пива с двух часов дня была разрешена. По зиме на больших салазках, прицепленных к грузовику, доставили киоск и поставили на виду у всех. Часть населения его появлению безусловно обрадовалась, но радовалась скрытно, потому что борьба с пьянством не ослабевала.
Особенно усердствовал в борьбе по внедрению трезвости в массы Академгородок. Что учёным пить вредно, это и нам, простым горожанам понятно, потому как мозги дело деликатное, и без них учёным никуда. Самых стойких потребителей спиртного активисты-трезвенники фотографировали и фотографии ихние развешивали в институтах по месту работы. Сильнее всего борцов с пьянством раздражало то, что другие упорствуют в зловредном заблуждении и нагло продолжают выпивать втихую. Если уж не пить – так всем миром не пить. Соборно.
Но коли уж решил народ бороться с пьянством – партия и правительство пошли ему навстречу. Водки и вина не стало. Сахара тоже. Народ быстро убедился, что отсутствие вина в магазинах чревато исчезновением с прилавков сахара – а это плохо. Лучше, когда и то, и другое в наличии. Самогон навострились гнать из пряников, карамели и даже из томатной пасты. Я как-то четыре банки томатного соуса брала (с ним тоже были перебои), так одна бабка другой бабке у меня за спиной шипела: гляди, на самогонку берёт… Сама, думаю, зараза, гонишь. Из табуретки насобачились, чего там. Народ у нас умный, с технической жилкой. Один мужик самогонный аппарат с программным обеспечением на двадцать четыре часа сварганил. Его потом по телевизору показали и морально осудили.
Ладно, киоск поставили. В тот же день возле пивной точки, которая была явной уступкой заклеймённым со страниц городской и общесоюзной прессы алкоголикам, стал гужеваться народ, преимущественно мужского пола. На следующий день приехал бульдозер и разровнял площадку возле киоска. Потом гравий привезли – киоск обустраивался всерьёз и надолго. Однако бдительная общественность нашего дома не дремала. Куда это годится, в самом деле: пивной киоск в виду целой двенадцатиэтажки, да ещё в самый разгар борьбы с пьянством и алкоголизмом?..
По всем 82-м квартирам прошла энергичная женщина профсоюзного вида, собирая подписи под петицией в райисполком против установления возле забора Горгаза означенного киоска. Путь свой она начала сверху, так что подписи под протестом можно было видеть против каждого номера квартиры. Я тоже подписалась. Не то чтобы я против пива – в жару вполне можно выпить холодненького. Меня волновали другие проблемы. Точнее проблема. Я живу на первом этаже. Конечно, лоджия у меня зарешечена – как иначе на первом-то этаже? И решётку мою сосед со второго этажа перевил колючей проволокой, чтоб к нему жулики не лазили. Решётка в виде солнца с расходящимися лучами, я её серебрянкой подновляю. А теперь никак не покрасишь – проволоку кисть не возьмёт, вся щетина повылезет. Из-за соседа меня в домоуправление вызывали. Он туда прибежал, как сумасшедший и требовал, чтобы я решётку свою сняла, потому что к ним вечером жулик по ней залез. Ненормальный жулик, наверное, хотел сесть поскорее. Залез летом в семь вечера, когда ихняя семья ужинала. Ни ума ни фантазии! Я так в домоуправлении и заявила. Но с соседом скандалить не стала: если человек считает, что колючая проволока ему поможет, пусть перевьёт мою решётку. Человеку спокойнее – а я потерплю. Конечно, теперь приходится смотреть на мир сквозь колючую проволоку, да уж ладно! Правда, недавно сын его с женой поссорились, она его домой не пускала, ну он по этой решётке и забрался. И колючки не помешали. Главное – стремление.
Подписала я петицию против киоска из-за своего первого этажа. Не знаю, какой уник планировал вестибюль нашего дома, только моя дверь находится в тёмном закутке, в который этот умник забыл провести лампочку. Дверь я открываю наощупь, но но темень всё-таки раздражает. И страшно. Если же поблизости пивной киоск…. И так уже пару раз под дверью лужа была. Вот поставили бы рядом с пивной точкой сортир. При таком сервисе я под петицией ни за что не подписалась бы. И так меня приятели осудили, когда я им обо всём рассказала. Один так вообще обиделся, потому что из моего окна видно, есть пиво или нет. Я ему про дверь и тёмный закуток, а он – что никто для этого дела через дорогу бегать не станет, на забор или на угол киоска приспособится. Но тут я с ним не согласилась. Народ у нас всё же стыдливый, так что угол мой неприменно бы испоганили.
Вскоре киоск открылся. Тут же мужики с банками набежали – торговали только на вынос. Радость всеобщая. Толпа гудит. Но недолго они радовались. Киоск вскоре прикрыли – не иначе, как в райисполкоме заявление от нашего дома поддержали.
Но и мы недолго радовались. Через пару недель киоск снова заработал. Видно кто-то из торговли этот вопрос хорошо пролоббировал. Народищу ещё больше набежало. Чисто митинг. Я опять за свой закуточек сильно опасаться стала. И не зря, должна заметить. Вот тогда-то наш дом и сделал ход конём.
Гляжу как-то в окно, дело к лету уже шло, подъехали грузовики, рабочие на газон что-то сгрузили, и машины уехали. Потом рабочие принялись в землю какие-то трубы вбивать. Я обрадовалась, думала, может, раннюю капусту будут с лотков продавать или ещё сообразят что-нибудь полезное. Но куда мне было догадаться!.. На следующий день метров на двадцать растянули лозунг – «ленинизм – наше знамя, коммунизм – наша цель» – и к трубам намертво прикрепили. Я сразу поняла: пивной точке каюк. Но киоск ещё с неделю сопротивлялся, пока кто-то умный не написал в райисполком, что это безобразие, торговать пивом в виду такого лозунга с портретом вождя посредине.
В общем, киоск прикрыли. Грустный пивник, толстый такой мужик-брюхо-вперёд, толокся вместе с другими какими-то мужиками потощее возле родного киоска. Они в нём потом кирять приспособились. Месяца два, однако, киряли – пока нового решения ждали. А какое решение может выйти? Не убирать же такой лозунг ради какого-то пивного ларька! Ежу понятно, что лозунг всегда к месту и всегда на месте. Значит, не на месте киоск.
Ещё через месяц – уже по лету – поставили киоск на какие-то каточки и перетащили метров на триста влево. Там частный сектор, никто против киоска возражать не стал. Да и лозунга поблизости ни одного не нашлось.
Вражеская капитуляция была полной и безоговорочной. Наш дом торжествовал победу. И потекла тихая мирная жизнь. Ярко-красная материя, на которой выделялись ядовито-желтые буквы и портрет основоположника, выполненный той же невозможно-желтой краской, понемногу выцветала под воздействием солнца и ветра, так что к осени Ленин почему-то стал здорово смахивать на престарелого Чингисхана. Вероятно по этой нестандартной причине однажды ночью на портрет было совершено бессовестное нападение, отчего вождь и учитель лишился одного глаза, так как ткань продырявили насквозь каким-то острым предметом. Но на этом беды нарисованного Ленина не закончились. Когда началась перестройка — в головах граждан все перепуталось, а окружающая действительность вообще стала с ног на голову. Нападения на беззащитный лозунг сделались регулярными, и теперь в нем там и сям зияли неприличные дыры. Злоумышленники действовали под покровом ночи и, естественно, найдены не были. А быть может, их уже никто и не искал — всё катилось под откос. А потом пришёл Гайдар со своим диким капитализмом, и всем нам стало не до лозунгов. Поэтому когда однажды ночью лозунг вместе с трубами, на которых он крепился, попросту исчез, этого никто даже не заметил. Может быть только я одна — привыкла, знаете ли: выглянешь в окно утром, прочтешь: «ленинизм — наше знамя, коммунизм — наша цель» и как-то даже настроение поднимется. А теперь что? Вывеси кто на этом месте лозунг: «гайдаризм — наше знамя, капитализм — наша цель», — прибьют ведь, если поймают. Да… жизнь… исторический момент… — так его и разэтак!..