Танечка, как мне тебя забыть?
Первая моя женщина, первое мое лонопреклонение.
Ибо, что может быть божественней недр женщины?
Веселая и напористая. Податливая, как воск, и непреклонная. Такая родная и отстраненная.
-- Как тебя кликать, богоизбранный? – спросила она.
-- Разве ты не знаешь моего имени?
-- Знаю, но твое имя длинное, как ночь со старцем, - и она засмеялась. И звенели колокольчики, заглушая ее смех…
-- Зови меня Эхнатон, - почему-то невпопад ответил он.
-- Эх! На тон? Давай, давай, мой желанный! Давай мне свой Тон!- и она дотронулась до его возбужденной плоти, но продолжила,- А может быть: Эх, на трон? – нагло спросила она.
Промолчал он. Он умел молчать. А она смеялась. Она и сейчас смеется, и смех ее эхом разносится под сводами храма. Он это знает наверняка, и слезы катятся у него раскаленной смолой прямо в сердце.
Красивая, но чужая девушка спросила его:
-- Как к тебе обращаться, сын Бога?
-- Ну, знаешь, имя мое длинное, как ночь со старцем. Обращайся ко мне Аменхотеп.
-- Красивое имя, отца твоего как зовут?
-- Аменхотеп.
-- Забавно… значит ты – Аменхотеп Аменхотепович, - задумчиво молвила дива.
-- Меня так еще никто не называл.
Удивительное дело, она начинала ему нравиться. И лицо у нее было такое знакомое… Высокий лоб, резкие скулы, слегка раскосые с поволокой очи… Кто она? Где он мог ее видеть? Тенью мелькнула мысль и забылась…
-- А тебя, как зовут, красавица?
-- Йoа.
-- Ия?
-- Йoа!
-- Ёа?
-- ЙoА!
-- А… понял, Айва! Ты и правда, как сладкий, но терпкий плод.
-- Да ладно, хоть горшком назови! – махнула рукой.
Вошла матушка, пораженная красотой, остановилась.
-- Как девушку зовут, сынок?
-- Э... Груша ее зовут!
Продолжение здесь...
http://www.proza.ru/2009/11/10/195