Новелла третья. Любовь всего сильней

   Новелла  Третья.


-   Извини, Илья, все консультанты заняты, к тебе кто-то не пришёл, может примешь одного, явился без записи, бледный, растерянный, похоже что-то случилось, просит срочно принять. Или пусть придёт завтра?
-   Приглашай, какие разговоры.
-   Здравствуйте доктор, Гарлофф, Генри Гарлофф. Два раза Г. Два раза Б - значит Брижит Бордо - звезда, а два раза Г - дважды дерьмо. Считайте, пошутил, хе-хе, извините...
-   Проходите, Герр Гарлофф, садитесь. Преупреждая вопрос в отношении внешности, чёрных волос и акцента, представлюсь - врач-психиатр, шесть лет назад приехал из России.
-   Безразлично откуда, лишь бы помогли. Наши  предки тоже из Белорусии. Я ещё  несколько слов по-русски от деда помню. Может даже и лучше, что Вы не шваб.  Понимаете, есди часами сидеть на их сборищах с пивом, мне не слишком  уютно, будто иностранцу, хоть сам немец и здесь рождён. Дело в том,  доктор, что я алкоголик, а теперь новая проблема навалилась. Неразрешимая. Скоро голова от мыслей треснет. Не могу больше...
  Замолкает, углы губ поползли вниз, жалко задрожали, и из голубых, с затравленным выражением глаз, потекли ручейки слёз.
 -  Возьмите вот платочки. Слезами делу не поможешь, успокойтесь. Здесь не институт благородных девиц, чтобы сырость разводить. Давайте ближе к делу - в чём проблема? Запой, алкогольные неприятности на работе или в семье? Нет? Наверно лишили водительских прав? Тоже нет? Перестаньте качать головой, рассказывайте.
-   В том то и дело, доктор, я сухой алкоголик, не пью ни капли больше пятнадцати лет!
-  Ну,  это же просто замечательно! Только Вам нехорошо, сразу видно. Извините, Герр Гарлофф, Вы не ошиблись, может с Вашей проблемой нужно обращаться к психологу?
-  Нет! Пятнадцать лет назад именно здесь помогли мне, так зачем обращаться ещё куда-то? И потом, мне никому не надо обьяснять, кто такой сухой алкоголик, вынужденный жить трезво до конца своих дней. Где меня правильнее поймут?
-  Пожалуй, Вы правы. Выпить, немного расслабиться, никогда не хотелось?
-  Конечно же, да! Особенно, если плохо, как сейчас. Просто я отлично знаю, чем попытка пить понемножку закончится. Примеров предостаточно.

-  Слушайте... На дне души моей, в самой глубине сердца живёт ядовитый змей. Он бессмертен, только сейчас спит. Временами подымает холодноглазую голову и стучится ею в моё сердце, проверяет - крепок ли? Но мы знакомы очень давно - известны мне его повадки. Он вынужден опустить голову и спит дальше. Гад всегда, почувствовав мою слабость, готов выпустить страшный свой яд. Только я не дамся. А он ждёт... Известен ли Вам тот змей?
- Хорошо сказано, прямо про меня! Откуда цитата?
-  Писатели здесь не причём. Мне подарил замечательное высказывание один непьющий алкоголик.
-   Здорово, надо запомнить.
-   Я вас лечу, а вы, пациенты, тоже меня учите. Полагаю, знакомство наше состоялось. Постараюсь оправдать старое  доверие к наркологам. Сейчас заполним листок первичного приёма. Итак, возраст - сорок семь, женат, бездетный, работает автослесарем, застрахован в АОК, квартиру снимает, не судим, водительские права есть, долгов нет.- Так что же заставило трезвенника - алкоголика Гарлоффа  снова обратиться за нашей помощью?
-   Мой хозяин, моя работа, проклятая моя жизнь...
-   Ладно. Перестаньте тереть глаза и рассказывайте по порядку. Беседовать и одновременно слушать хлюпание трудно.

-   Всё, простите, кажется успокоился. Понимаете, почти двадцать лет я работаю у одного хозяина. Вначале хватало работы в автомастерской на шестерых,  теперь мы остались вдвоём. Кризис, конкуренция, помещение, оборудование древнее и прочее. Дело в другом. Он взял меня тогда ещё пьющим, вроде бы из жалости, и милостью своей, как милостыней мучает, унижает, убивает все эти годы! Кто целый день с машинами, с ржавым старьём корячится? - Всё я! Он придёт на три часа, бухгатерию сделает, с кислой рожей пальцем потычет - почему плохо, отчего медленно и уходит. Одно недовольство, как в душу наплюёт. Похвалы, доброго слова никогда не слышал. У него в груди лёд! Даже собаку хозяин погладит, а я ж человек!
-  Опять глаза на мокром месте, будет Вам! Давайте лучше вместе искать выход. Полагаю, такие отношения сложились уже давно, и Вы, наверное, притерпелись. Вероятно появилось что-то новое? Сами не догадываетесь что так декомпенсировало?
-  Нервы барахлят... Хозяин предложил перекупить у него мастерскую. Для начала необходимо сдать экзамен на мастера. А у меня и не получилось, я провалил словно недоумок! Потом шеф, хоть ему и шестьдесят шесть, уходить не собирается. Он сильнее меня. Буду числиться хозяином, а он, как и прежде, командовать. Нужно брать большой кредит и покупать современное оборудование – старое на ладан дышит. Меня трясёт от одного слова „банк“. Люди, знаете, советуют разное, каждый прав по-своему. Жена – решай, мол, сам. Не понимаю -  нужна ли мне  вообще мастерская и зачем - ещё разорюсь и в тюрьму попаду. Потерял сон, валится всё из рук, давление подскочило. Голова кругом, аппетита нет, штаны сваливаются. Что мне делать, боже, что делать?
-  Вы работаете?
-  Какая там работа? - Неделю уже на больничном, а решение не приходит, одна неуверенность Мозги пухнут...
-  Исторический материализм не изучали?
-  Что ещё за материализм, про какие там материалы?
-  Наука такая была, учила - пролетариату нечего терять, кроме своих цепей. Вы ещё никому ничего не должны, а уже такая паника!
-  Шутите, а у меня в мастерской двадцать лет, хоть и тяжело, но всё знакомо.  Что делать? Уходить? Кому почти пятидесятилетный нужен? Молодые, небось, лучше. Кругом все кричат: безработица, безработица! Он настаивает, собственное дело, бери-бери, разбогатеешь. Всю жизнь меня душит.
-  Так, так. Интересно. Значит, приходят мысли даже уйти, только страшно сделать шаг. Я абсолютно уверен, мои пациенты сами хорошо понимают как правильно поступать, только не верят, что знают.
-  Плохо соображаю, о чём Вы?
-  Почему не удалось сдать на мастера?
-  Материал большой, вопросы непонятные.
-  С таким-то опытом работы?
-  Не верите, думаете нарочно провалил. Зачем? Столько зубрил, готовился. Представте, даже по ночам с книгами сидел, зубрил как школьник, недосыпал.
- И не сдал. Зачем?
- Сильно нервничал, переживал. Мысли, сомнения в конец замучали. Память плохая., голова дырявая. Возраст, устал...
- Зачем, всё-таки?
- Что Вы твердите одно и тоже? Затем! Не нужна мне мастерская, покоя хочу! Покоя и человеческого отношения!
- Вот теперь понятно. Очень хорошо, на сегодня хватит. Вы, в принципе, довольно точное знаете чего хотите, а как поступать, если только не решитесь сами,  поговорим в следующий раз Идёт? Сейчас дайте Ваши руки. Посмотрите мне в глаза...Теперь можете прикрыть их, я тоже закрыл. Дышим ровно...Хорошо...Мой голос,… сливаясь с голосами Ваших родных и друзей… с шумом ветра и дождя, с пением птиц,    с городскими шумами будет сопровождать Вас, помогая определиться...Вдох, выдох, откройте глаза….  Вы улыбаетесь?
- Интересно, но мне почему-то спокойнее. Спасибо, что не отослали, приняли сразу.
- Ну и отлично. Предлагаю придти в следующий вторник...

- Херр Гарлофф, добрый день. Вы сияете. будто миллион выиграли.
- Больше, я нашёл другую работу!
- Здорово, а как же безработица?
- Не знаю, позвонил в три автохауза, где меня знают, получил два приглашения, и в один, рядом с домом, меня берут.
- Поздравляю, это наверняка?
- Да, я подписал договор, через месяц можно начинать. Плевать на старую вонючую мастерскую, мы с Матильдой счастливы!
- Матильда - Ваша жена?
- Моя любимая жена, только из-за неё бросил тогда пить.
- Расскажите чуть позже, сейчас лучше -  как встретили на новом месте?
- Сперва шеф поговорил, вызвал мастера, тот за руку поздоровался, показал моё место, всё обьяснил, повсюду провёл, с другими рабочими познакомил. Люди приветливые, улыбаются. Светло, чисто, просторно. Как во сне...
- Ну, вот, снова глаза мокрые.
- С радости, наверно. Я по человеческому теплу соскучался. У них даже оркестр есть.
- Учились музыке, играете?
- Нет, но я в Марбахе, на родине Шиллера вырос, и как все помешан на его стихах.
- Сам тоже сочинял?
- Немного в молодости, несерьёзно, больше, чтобы девчонок завлечь.
- Как хозяин отнёсся к потере?
- Вначале даже не поверил, давай, говорит, сто марок в месяц прибавлю. Потом - не забудь, ты должен по закону ещё месяц отработать. Выходит, я год буду без отпуска.
- Он не расстроился?
- Разве его проймёшь? Нет у него сердца. Столько лет старался добиться похвалы - бесполезно.
- Жалко уходить?
- Конечно нелегко. Вдруг на новом месте не получится, что тогда?
- Давайте жить сегодня и радоваться Вашему удивительному подвигу.Есть такое определение:- не стоит печалится о прошлом, не тревожтесь о будущем, живите сегодня!. Согласны?
- Звучит красиво, попробую.
- Теперь расскажите, как пить бросил?
- Взял и бросил! Нет, разумеется, не всё так просто. Пил-то я лет с семнадцати, мог выпить больше других, да и отец пример подавал. Не заметил, как втянулся. С первой женой пили вместе, ссорились и разошлись. Женщин менял часто, говорят, потому рано и полысел. Уже почти в тридцать встретил Мати, то есть Матильду. Маленькая, хорошенькая, большеглазая. Влюбился сразу, даже пить перестал. Началось снова со свадьбы, не мог остановиться два месяца. Тут она всё поняла и меня выгнала. У девчонки оказался железный характер. А я не могу без неё жить и всё. Выпивку бросил, клялся, что навсегда. Она не верила! Однажды целую ночь под её окном простоял. Еле простила, но отправила к вам, а потом ещё три месяца в лечебнице. Так и бросил. Любовь оказалась сильнее пьянки! Знаете, что вспоминал тогда под их окном.? - Мужицкую серенаду Шиллера. Я и сейчас хорошо её помню.
- Можете рассказать?
- С удовольствием!   
Дура, выгляни в окно!
Ах, тебе не жалко?
Я молил, я плакал, но -
Здась вернее палка.
Иль я попросту дурак,
Чтоб всю ночь срамиться так
Перед целым светом?
Ноют плечи, стынет кровь -
Распроклятая любовь
Виновата в этом!
Дождь и гром, в глазах черно.
Стерва, выгляни в окно!                /Перевод Л. Гинзбурга/


- Не знал, что у Шиллера есть и такие стихи. Прочитали хорошо, выразительно.
- Хотите ещё -
Любовь для бедных создана,
Любовь без бедности бедна.

 Тоже его. Показать фото, где мы с Мати?
- Очень любопытно.
- Вот, пожалуйста.
...На зелёной, видно крутой лужайке, на фоне малюсенького домика-сарайчика, очень похожие  счастливо - глуповатыми улыбками, голубоглазые двое. Он лысый, она с седым венчиком, голова на его плече. Сидят тесно на скамеечке.
- Наша дача. Там ни воды, ни электричества нет, но это наш собственный кусочек земли.
- Вам там нравится?
- Мы там отдыхаем.
- Выпить хочется?
- Нет, прошло. О том змее не забыл, помню...
- Довольны, что решились?
- Не знаю, наверно. Можно я буду звонить, а если не справлюсь - приду?
- Даже нужно.
- Спасибо.

Звонок.
- Здравствуйте, доктор! Генри Гарлофф, помните?
- Рад слышать, рассказывайте как дела? Вы простужены?
- Нет, осип с усталости. Вот уже две недели на новом месте.
- Работа нравится?
- Интересно, много нового, японского, американского. Если нужно - можно спросить, обьяснят. Физически, правда, нелегко.
- Привыкните, Вы сильный.
- Надеюсь.
- Как настроение?
- Неплохое, ностальгия, правда, порой мучает.
- Хочется к старому хозяину?
- Знаете, он, мне такую хорошую характеристику написал.
- Значит заслужил.
- На днях проезжаю мимо, не выдержал, зашел. Шеф засуетился, кофе предлагает, будто богатому клиенту. О природе, о погоде поговорили. Потом спрашивает, - вернуться не хочешь, зарплату прибавлю. Жаль мне его, старого.
- Неужели вернётесь?
- Пожалуй нет, слишком хорошо его знаю. Сунься - снова раздавит.
- Есть ещё новости?
- Решили с Матильдой дом на колёсах купить. В отпуск поедем, что мы всё только на даче. Надо бы и свет повидать.
- В добрый путь!
                * * *
Прошло ещё семь лет. Однажды на приём пришёл худой с пожелтевшим лицом пациент. Я с трудом узнал его. Нет, он не сорвался, не запил. Врачи сказали, это у них принято, что у него рак печени. Оперировать поздно. Он попросил побеседовать с ним, поддержать. Умирать страшно. Узнав, что я издал книгу, захотел приобрести её, несмотря на незнание русского. Я принёс, подарил. Он сказал, будет беседовать с ней, как со мной.Через три месяца Герр Гарлофф (фамилия изменена) умер. Я был на кладбище . На памятнике ему всегда свежие цветы.


                Stuttgart. 

               

КОНЕЦ.