...-Я не знала тогда, что все человеческие пороки присущи нам тоже. Оказывается, мы так долго жили рядом, что зло проникло даже через волны моря.
Костер давно потух, и Писатель с трудом различал в темноте ее лицо...
Он сидел на небольшом валуне. Она, то стояла рядом, то будто порывалась уйти, каждый раз заставляя его волноваться, что он так и не услышит конца ее рассказа.
- Ведунья сказала, что так бывает. Редко. Раз в сто лет или реже. Мы там не считаем года. Кто-то из таких как я, из русалок, нарушает заповедь и спасает человека, вместо того, что бы заиграть его в волнах до тех пор пока он.., ну пока он..
- Не станет утопленником,- подсказал он, желая быстрее добраться до сути.
Она замолчала. Опять сделала порывистое движении в сторону от него, но остановилась:
- Мы так не говорим. То есть мы вообще не говорим. Общаемся, но как-то по другому. Не знаю, как это объяснить. Там все как-то проще. Слова.. Слова иногда мучительны. Они вызывают… эмоции, слезы.
- Так Вы кого-то спасли?
Она посмотрела на Писателя с жалостью, как смотрят на детей или.. на дураков:
- Мы все там знаем, что иногда так бывает. Это не почетно, нет, скорей запретно, но это волнует и … заставляет думать о чем-то другом, неизведанном и этим притягательном. Когда я увидела его, я заплакала впервые. Потом засмеялась. Он-то меня видеть не мог. Я плыла на спине, около борта. Он стоял на палубе и… мечтал. Вы этого не замечаете, но когда человек мечтает, глаза у него становятся очень похожи на наши, на русалочьи… Я может быть слишком... Может я потеряла осторожность,или меня подвел инстинкт,- на этом слове она так обреченно взглянула на Писателя, будто до сей поры не могла осмыслить случившегося. -И он...Он как будто увидел меня. Перегнулся через перила и стал смотреть в воду, через воду,- и взглянул на меня. Наши глаза встретились и мы оба испугались.
Он отпрыгнул от борта, а я нырнула глубоко, как только могла. Потому что знала то, что ему было неведомо: тот живым не остается, кто взглянул русалке в глаза.
- Почему?- Писатель и сам понял, что вопрос неуместный, но слова уже вырвались из него, и теперь он ждал. Ждал и опасался, что своей нетактичностью оборвал внезапные откровения этой не то девушки, не то русалки, так и не услышав главного.
Однако она, будто ничего и не заметила. Опять встала, подошла к воде и протянула руки ладонями вверх, как бы ожидая подаяния.
Полная луна уже заняла свое место в темном небе...