Наркотики уничтожат вашу жизнь и ваше будущее.
Неродившийся сын
Зура Итсмиолорд
- Мамаша, у вас двадцать недель беременности,- сказала врач-гинеколог, снимая одноразовые перчатки.
- Как? Не может этого быть. Аллах, что мне теперь делать?- растерялась Лиза. Присев на край кушетки, женщина заплакала.
- Что тебя так расстроило? У тебя есть муж, в отличие от тех, кто вынужден рожать после гибели мужей. Женщина, которая была до тебя, потеряла мужа совсем недавно. И не в результате взрыва или аварии. Ее муж задохнулся от паров бензина в яме, пытаясь прокормить свою семью. У нее патология. И она желает сохранить этого малыша, несмотря на маленький срок.
- Замужем. Осталось одно название... Не знаю, как это получилось. Доктор, а аборт сделать можно?
- А ты не боишься Аллаха? У тебя большой срок. Обычная капля воды превратилась в сгусток крови, которая в течение сорока дней нарастила в себе кости. По исламу через сто двадцать дней в тебе уже живет маленький человечек. И у него есть душа. Для него определена судьба. Ему предписано количество, качество и способ добычи пропитания. Ему определен срок жизни на земле. Вместе с ним в наш мир придут его счастье и любовь. Он ест то, чем питаешься ты. Он живет твоими мыслями, чаяниями и надеждами. И самое страшное для него - боязнь, что не сможет придти в наш мир. Оставь ему этот шанс. Он нас слышит сейчас.
- Доктор, мой муж – наркоман. Моей младшей доченьке - восемь лет. Я уже три года не видела ее. Старшая, Залина не ходит в школу, хотя ей всего тринадцать лет. А близняшек я вижу только, когда они спят. Я ухожу на работу - они спят. Прихожу - тоже спят.
- Аллах смилостивится и пошлет тебе сына. Может и хорошо, что ты не заметила свою беременность, - положив руку на плечо Лизы, произнесла врач.- Я буду наблюдать тебя. Давай положимся на Всевышнего.
Выйдя из женской консультации при Центральном роддоме, Лиза медленно пошла в сторону рынка, где она торговала чужим товаром. Тяжелый серо-желтый смог не давал лучам осеннего солнца согреть ее. Изредка мимо нее проходили безучастные к ее судьбе люди.
Город стоял в руинах. Пустые глазницы зданий, которые еще не разобрали на кирпич, с грустью смотрели вслед прохожим. Каждый кирпичик полууцелевшего дома вздрагивал от вида лома и кувалды, боясь, что не дождется своих жильцов. Дом, в которой до войны жила семья Лизы и Тимура, был полностью разрушен. От школы, в которой она преподавала биологию и химию, ничего не осталась. А найти работу в другой не представлялось возможным по самой простой причине: зарплату учителям не платили, да и сменного платья у женщины просто не осталось. Проведя больше года в подвале разрушенного дома, питаясь исключительно продуктами гуманитарных организаций, эта семья, как и все остальные, была счастлива тому, что с неба на них не сыпется огонь смерти. Найдя мужа, который потерялся на дорогах войны, выживая в страшнейших условиях, Лиза не заметила, как потеряла его. Физически он был жив. Даже ни одного ранения, несмотря на то, что был защитником Президентского Дворца. Но об этом никто не вспоминал.
***
До войны Тимур был учителем физкультуры и Начальной Военной Подготовки.
Чувство патриотизма и осознание своего долга, как защитника семьи, привело его к повстанцам. Взяв в руки оружие, он встал на тропу войны. Но в марте 1995 года он потерял связь с семьей. Время от времени он навещал родственников, пытаясь узнать о своей семье. Единственный брат жены покинул республику. Близких родственников ни у него, ни у жены не осталось. Полтора года неизвестности давили. Впервые попробовал наркотик, как снотворное. Но та небольшая доза ему не помогла. Сердце разрывалось на части от осознания своей вины перед родителями, женой и четырьмя дочерьми, которых он бросил на произвол судьбы в первые же дни войны. Зная, что мать не одобрит его поступок, сын не стал просить у нее благословения. Продав автомобиль, купил автомат и патроны. И по зову сердца ушел защищать Родину, оставив меньшую часть денег семье.
Тимур, как и те, кто был рядом с ним в те дни, были больше, чем уверены, что они опять поиграют в «войнушки», как это случилось в ноябре 1994 года. Тогда оппозиция зашла в Грозный под прикрытием небольшого количества российских танков. За считанные часы танки были уничтожены, а оставшаяся живая сила взята в плен.
Блокируя свои чувства, замораживая свою нервную систему, Тимур разрушал свое физическое тело. Некогда сильный крепкий мужчина все больше и больше стал зависеть от дурмана. Если для обычного человека жизненно необходимыми являются воздух, вода, соль, сон, то Тимур забыл, когда последний раз нормально ел и спал. Он облазил все подвалы района, в котором его семья жила. Он объездил почти все села в поисках близких. Но никаких концов найти не смог. После очередной неудачной поездки, Тимур уходил в себя, прятался от людей и принимал очередную дозу наркотика, которая помогала ему копаться в своих проблемах и переживаниях, направляя все его внимание вовнутрь. Но его проблемы не уменьшались. Он ссорился с друзьями, просто знакомыми и незнакомыми. Понемногу стал избегать общения. Появились долги, недоверие кредиторов. Но шайтан, в виде наркотиков, поселился в нем. Дьявол начинал бунтовать, если приходило время очередной дозы.
- Бери, колись, - подсказывал шайтан, одурманивая мужчину.
Разрушив душу, забрав все то хорошее, что в нем жило - доброта, искренность, честность, способность любить, шайтан взялся за тело мужчины. Поменялся цвет кожи, на теле стали появляться язвы. Постоянная ноющая боль в суставах. Начали гнить зубы и слабеть кости. В руках уже не было сил держать автомат. Продав его, Тимур полностью попал в сети шайтана. От всех своих бед Тимур сбежал в его объятия. Он был похож на ребенка, у которого забрали игрушку. Но если ребенок бежит к маме, то бывший спортсмен, здоровяк Тамерлан прибежал к шайтану.
- Сделаю тебя счастливым, - шептал ему шайтан после очередной дозы. - Теперь я буду твоим внутренним миром. Зачем тебе уважение людишек?
Ломка заканчивалась, но он не становился счастливее. Тимура ничего не радовало. Он осознавал, что гармония его души зависит от счастья. А счастье - это состояние души, не зависящее от внешних факторов. Его не волновали деньги, одежда, погода. Разучился радоваться мелочам и веселится по пустякам. Тимура перестало пугать то, что он потерял свой внутренний мир, свое собственное "я". Когда начинал задумываться над этим, шайтан начинал бунтовать в нем. Сатана вливал помои в пустоту его души, делал слабым сначала внутри, а потом и снаружи. Поселившись в нем червячком, Шайтан стал превращаться в дракона.
- Ну, когда приколемся? Ну, давай, - шептал он. Потом уже переходил на угрозы.- Я умею ждать. Но мое терпение может лопнуть. Неужели ты хочешь зря прожить этот день? Я - источник подлинного удовольствия и радости. Я подарю тебе эйфорию. Наркотический сон, - шептал шайтан. - Я имею на тебя влияние. Я завладел твоим телом и разумом. Поиграй со мной. Оставь ту реальность. Пойдем со мной в игру.
А потом… боль и неприятное ощущение. Нервозность усиливалась. И он опять бежал в знакомые объятия.
***
Наркотик сжигал Тимура. На анашу денег не было, в долг никто уже не давал.
В тот день Тимур зашел на рынок за очередной дозой насвай. На другие наркотики денег катастрофически не хватало.
- Зулпа, отпусти два стакана в долг. Я расплачусь, как можно скорее.
- Ты уже за восемь стаканов мне должен. Не дам ничего. Хозяин не позволяет, - стала отказывать продавщица.
- Не могу уйти без этого. Пойми ты меня. Продам немного металла и рассчитаюсь. Дай. По-хорошему же прошу, - настаивал Тимур
- Папа! Папа, ты меня узнаешь? Это я — Залина, - начала дергать его за рукав девочка.
- Отойди, - не оборачиваясь, оттолкнул он ребенка. Девочка отлетала в сторону и упала на разбитый асфальт. Из носа потекла кровь. Хромая неуклюжая Зулпа бросилась к ребенку.
Тимур моментально насыпал себе в карман стакан гадости и быстрыми шагами стал удаляться, крикнув на ходу:
- Запишешь на мой счет.
- Папа. Это мой папа, - размазывая кровь, тихо плакала девочка.
- А где твоя мама? - спросила ее Зулпа.
- Мама пошла за хлебом. Мы с ней целый день торгуем на рынке, - ответила Залина. Всхлипнув, вытерла нос и спросила:
- Почему он ушел? Он забыл меня?
Женщина прижала к себе ребенка и расплакалась.
- Девочка моя, он сегодня не смог тебя узнать. Ты его прости. В следующий раз обязательно тебя узнает. Шайтан его попутал. Прости ты нас, взрослых. Грешны мы перед тобой и твоим детством.
- Тетя, а это что за какашки ты продаешь? Это можно кушать? - спросила девочка, показывая пальчиком на мешочек с насвай.
- Это - гадость, которая не дает мне умереть с голоду. Но убивает таких, как твой папа, - опустив голову, произнесла продавщица.- Ты иди к маме, она заждалась тебя.
***
- Тимур! – вскрикнула Лиза от неожиданности, когда он нечаянно наткнулся на нее.
Остановился. Но никак не мог понять, откуда Лиза взялась.
- Что с тобой? Ты откуда? Ты почему нас не искал? - оглядываясь по сторонам, заплакала жена.
- Лиза...Лиза... Пойдем. В развалины пойдем, - потянул ее Тимур.
Лиза не успевала за мужем. Завернув за угол, Тимур достал что-то из кармана и наполнил рот. Присев на груду кирпичей, запрокинул голову, закрыл глаза и стал слегка постанывать от неведомой боли. Лиза стояла рядом и не могла поверить, что перед ней ее муж, человек которому она родила детей. Тот, кто дарил ей счастье. Тот, которого она безумно любила. Верила и ждала.
Грязный, бородатый, исхудавший до неузнаваемости, тридцатипятилетний мужчина лежал на грязной мокрой куче и не открывал глаза.
- Тима, - дотронулась Лиза до руки мужа, - что с тобой?
- Подожди, шайтан сейчас отпустит, - открыв веки, посмотрел он на жену стеклянными глазами.
- Тимур, пойдем домой. Мы живем в чужом полуразрушенном заброшенном частном доме. Думали, что ты погиб... Тимур, какое счастье, что ты жив. Как же нана обрадуется тебе!
- Лучше бы я умер!
- Не говори так. Ты нам нужен любой. Дада и нана очень обрадуются. Пойдем домой.
***
Войдя во двор, Тимур остановился. На бетонных ступеньках, сгорбившись, сидела Мизан, мать Тимура, не по годам состарившаяся за время войны и отсутствия сына. Из-за угла дома показался Эди, отец.
- Добрый день, - поздоровался сын.
- Тимерхан, ты? - поднялась старуха.
Подбежав к матери, Тимур обнял ее, раньше, чем она упала.
- Дождалась, сынок. Верило мое сердце, что ты жив. Дождалась, - плакала мать. Она дотронулась до лица сына, нащупала его нос и глазницы, затем потрогала затылок:
- Да. Это ты. А я совсем ослепла от этого дыма. Совсем уж дышать тут не могу. Говорят, варят бензин, - прижавшись к сыну, шептала старуха.
- Дада, как ты? Как вы жили все это время?
- Как Бог послал, так и жили. Хорошо, что ты жив и вернулся домой. Лиза, накрой нам стол.
Из дома вышли три девочки и, молча, наблюдали за старшими. Тимур не признал девочку, которую оттолкнул на рынке. Рассказывать об этом Залина не стала.