Вдали виднелись светлячки. И небо еще не стало черным, лишь его темно-синие просторы дарили тишину. Прохлада потихоньку обнимала все кругом, сливаясь с этой синевой неба, казалось, что эта синева и прохлада одно целое.
Костер потрескивал и показывал нам очередное шоу летящих искорок, тех, что пытались упорхнуть ввысь, стремясь прикоснуться к звездам.
С холма, где мы находились, находились, стало видно, как зажигаются огоньки города, дальнего аэродрома. Вот там, только протяни руку, горят эти огонечки, там, в той стороне, дом. А вокруг тишина, смешанная со стрекотанием кузнечиков.
Сумерки – с блеклым освещением горевшего костра, захватывающего танца светлячков в лесу, и манящими назад, домой, огнями города.
Хочу, туда, в то время…
Да, позже возвращалась туда, на этот холм. И сумерки были, и ночь, и костры. Но это все уже не то. Не та окутывающая прохлада, не тот костер, дарящий тепло, тепло самих друзей. Пусть есть все те же светлячки, пусть есть все те же манящие огни аэродрома. Но нет тех ощущений. Нет того мироощущения.