Портреты А. П. Ганнибала, часть 2

               

              СЕМЕЙНАЯ РЕЛИКВИЯ

Филолог Н.К.Телетова утверждает, будто представленный во многих изданиях сочинений А.С.Пушкина портрет его прадеда -  образ не А.П.Ганнибала, а  генерал-аншефа Ивана Ивановича Меллер-Закомельского, знаменитого  полководца екатерининской эпохи.
 
Алый с золотым шитьем мундир генерала-артиллериста и изображенные на портрете награды, как давно заметили знатоки регалий, не могли принадлежать Ганнибалу. Предок Пушкина де был военным инженером, ему полагался генеральский мундир с серебряным шитьем. На портрете генерал при двух звездах: Андрея Первозванного с соответствующей Андреевской голубой лентой через плечо и св. Георгия 2-й степени с крестом на шее. У Ганнибала в действительности были иные  звезды. Елизавета Петровна благоволила к любимцу своего великого отца и наградила его орденами св. Анны в 1747 году и Александра Невского, незадолго до отставки в 1760 году. Сочетание мундира и звезд на портрете указывало на генерала И.И.Меллер-Закомельского. К тому же, отмечает Телетова, темнокожий генерал на одной гравюре, выполненной с того же портрета, имел не «африканский», а европейский тип лица.

Темная кожа персоны на портрете требовала объяснений, и их нашли. Во-первых, портрет потемнел, что связано обычно со «старением» наружного слоя лака. При реставрации его осторожно смывают и затем покрывают картину свежим слоем лака. (Портрет три раза реставрировали, но темный лик не посветлел). Во-вторых, в последние годы до гибели И.И.Меллер-Закомельский воевал с турками и под жарким солнцем Причерноморья «темный загар покрыл его лицо». Этим он отличался от других военачальников, которые тоже воевали на юге, но на портретах «арапами» не выглядели. Сохранилось только одно изображение генерала И.И.Меллер-Закомельского. Телетова пишет, что на акварели художника М.М.Иванова, посвященной взятию Очакова, изображен Меллер, однако судить о его сходстве с портретом трудно. Однако на акварели удалось разглядеть ордена Андрея Первозванного (Меллер этот орден до Очакова еще не имел, но получил позднее) и св. Георгия 2-ой степени. А изображение Г.А.Потемкина прекрасно совпадает с его другими портретами.
(Фотогалерея г. Николаев, "Григорий Потемкин в лагере под Очаковым" - http://dag.com.ua/nikolaev/street.php?4525 . Меллер второй слева).
Несмотря на низкое качество чернобелой фотокопии и то, что генерал изображен в профиль, можно сделать некоторые выводы. На картине М.М.Иванова генерал Меллер белолиц и изображен в белом парике, что натурально для европейца. На портрете, который считался изображением Ганнибала, темнокожий генерал - в парике черном. Это подходит для «арапа», поскольку белый парик на нем выглядел бы  нелепо. У Меллера уголок губ опущен, нижняя челюсть выдвинута вперед, у Ганнибала этого не заметно. Меллер накануне гибели не выглядит стариком, он кажется моложе лет на 20-30 Ганнибала на его портрете маслом. На картине М.М.Иванова бесспорно представлен герой Очакова, соратник командующего войсками князя Г.А.Потемкина, генерал Меллер-Закомельский, непохожий на Ганнибала. На двух изображениях - разные люди.

Н.Телетова вслед за рядом экспертов отметила, что над портретом старого арапа трудились два живописца. Первый художник «довольно хорошо» выписал лицо. «Темные брови и пронзительный мрачный взгляд черных глаз оттеняются волосами цвета воронова крыла». Заметим, чернота глаз и волос вовсе не характерна для природного немца. Далее Телетова пишет: «В то же время плечи и грудь, изображенные крайне неумело…доделывались, очевидно, другим, неискусным художником, не видевшим к тому же перед собой натуры. Художник, заканчивавший портрет, явно  не владел мастерством того, кто начинал работу…». С этим замечанием нельзя не согласиться, его высказывали все эксперты.
 
Обратим внимание на особенность телосложения изображенной персоны.  На портрете у старого генерала утрировано покатые плечи. Может быть, это тоже проявление неумелости второго художника? Но мастер, начиная картину или портрет, обычно угольком набрасывает контуры фигуры. Поэтому подмастерье должен был следовать разметке мастера. Любопытно сравнить эту фигуру с обликом молодого Ганнибала на картине Пьера-Дени Мартена-младшего, которая изображает сражение со шведами в 1708 году при деревне Лесной. Картина была заказана царем Петром в 1717 году в Париже и доставлена в Россию в 1723 году. Можно согласиться с предположением Н.Телетовой, что Ганнибал, как участник битвы, консультировал художника и при том себя тоже не забыл.  На этой многофигурной картине присутствует молодой арап с очень покатыми плечами. Было ему во время битвы уже 20, а не 12 лет, как полагает Н.Телетова, и ростом он выше стоящих рядом офицеров.

Об истории спорного портрета старого генерала кое-что известно. На выставке 1880 года, посвященной памяти А.С.Пушкина, портрет определялся как изображение Ганнибала.  Однако Н.Телетова в своей книге помещает рядом две монохромные репродукции: портрета (законченного примерно в 1780-х годах) и гравюры, выполненной в связи с изданием сочинений Пушкина в 1907 году. Цель сопоставления - показать, что на портрете изображен Меллер-Закомельский.               
         
На гравюре видим истинного европейца. Получается, будто в 1850-х годах и  в 1880 году на портрете, что хранился в архиве МИДа, все видели «арапа», в 1907 году он приобрел европейские черты лица, затем реставраторы его снова превратили в «арапа». Н.Телетова хотела обличить неких «ретивых подделывателей» портрета, но фактически покритиковала гравера, готовившего клише. Он перестарался: омолодил представленную персону и ненароком, вероятно, полагая, что портрет потемнел, и не зная происхождения Ганнибала, изменил изображение темнокожего генерала в другую сторону – из африканца в европейцы.

Далее Н.Телетова пытается восстановить обстоятельства создания портрета и непризнания его семьей барона И.И.Меллер-Закомельского. Она полагает, что автором портрета, писавшегося в дни войны в походных условиях, был кто-то из местных художников. «Лицо писано с натуры, а грудь словно бы небрежно пририсована. Корпус неестественен в повороте. Очевидно, портрет дописывался после гибели Меллера, кое-как; доделывал его, скорее всего, ученик художника». Самое неправдоподобное в версии Телетовой: «…портрет, пока дописывался, мог просто не успеть попасть к старшему сыну, находившемуся при отце в момент его гибели. Позже портрет не был опознан родными».
 Сомнительно, что боевой генерал в походных условиях, да еще в разгар тяжелых сражений находил время позировать художнику и считал это занятие уместным. Удивительно, что сын Меллера, офицер,  находившийся постоянно при отце, не знал о портрете, который стал бы после гибели генерала бесценной семейной реликвией.  Непонятно, как бы смог художник-подмастерье получить без ведома родных или близких Меллера его мундир и награды для копирования на втором этапе создания картины. Странно, что художник не обратился к сыну Меллера или к его сослуживцам с предложением принять готовый портрет, чтобы получить плату за работу. Очевидно, в семье Меллер-Закомельского о портрете ничего не знали. Но портрет этот был известен родным, только другого генерал-аншефа – А.П.Ганнибала!

Версия Н.Телетовой о принадлежности рассматриваемого портрета И.И.Меллер-Закомельскому нашла влиятельных сторонников и стойких противников, которых она назвала «апологетами традиционализма».  Среди оппонентов оказались старейшие пушкиноведы А.М.Гордин и Н.И.Грановская. А.Гордин возражал против «безаппеляционного утверждения «меллеровской» версии» и предлагал обратиться к изучению «несомненных фактов, а не предположений и измышлений». Наиболее существенные из этих фактов, полагал  он, «исходят из трех источников: визуального знакомства, исторических данных и результатов технологических исследований». В статье упоминается надпись на обороте портрета, прямо указывающая на генерал-аншефа Ганнибала и сделанная не старческим, а старинным почерком, как писали в 18-м веке. (Эта надпись впоследствии была утрачена при одной из реставраций портрета). А.Гордин утверждает, что  данные по всем трем источникам не дают оснований видеть на «загадочном портрете Меллера-Закомельского и дают их более чем достаточно, чтобы видеть Ганнибала». Относительно мундира и орденов А.Гордин пишет:
"Ганнибал был не только инженером, но в первую очередь артиллеристом; недаром, уже будучи генералом, он изобразил на своем гербе только артиллерийские атрибуты — орудия, ядра, девиз выбрал «Fummo» — «стреляю» и вполне мог носить мундир с золотым шитьем; он не имел, как утверждают, чина генерал-инженера, а в начале 1750-х гг. был назначен «генералом инженеров», что являлось должностью, а не чином". (Не важно, что Ганнибал не "изобразил", а подобрал себе выморочный герб Ф.Лефорта, содержание герба не случайно). И далее о портрете: "Напомним весьма важную деталь — орденов только два, как было у Ганнибала, а не пять, и все из самых высоких, как у Меллера-Закомельского."
Заключение А.М.Гордина: "Суммируя все «за» и «против», определенно вижу достаточно оснований утверждать: а все-таки Ганнибал!" (Последние слова стали названием статьи А.Гордина).

Решающее свидетельство о подлинности портрета А.П.Ганнибала приведено в книге Н.И.Грановской «Если ехать вам случится…»:
«По воспоминаниям Г.Л. Пушкина и С.П. Пушкина (дальних родственников поэта, прямых потомков его прадеда Алексея Федоровича Пушкина), портрет «арапа», такой же, как во Всесоюзном музее А.С. Пушкина, был известен им самим, их отцам и дедам с XVIII века. Он находился в Костромской губернии, в усадьбе Пушкиных Новинки. Портрет А.П. Ганнибала, вероятно, был скопирован вскоре после его создания для дочери Абрама Петровича — Елизаветы Абрамовны. Она вышла замуж за Андрея Павловича Пушкина, и, таким образом, портрет оказался в роду Пушкиных. С середины прошлого века и до 30-х годов нашего (20-го века – ГФ) портрет был собственностью Евгении Львовны Пушкиной, врача по профессии, собравшей в Новинках большой домашний музей… В 1918 году по ходатайству А.В. Луначарского усадебный дом в Новинках был оставлен Евгении Львовне пожизненно. Но в 1930 году, вскоре после смерти хозяйки, при случившемся в доме пожаре сгорели архив и все имущество, в том числе, видимо, сгорел и портрет».
Итак, копия была известна как портрет А.П.Ганнибала.

На этом можно было бы поставить точку. Остаются только путаница и неясности в части мундира и наград Ганнибала, которые стали поводом принять темнокожего арапа за природного немца и опорочить подлинность портрета. Попытаемся понять обстоятельства бытования портрета в доме Ганнибалов и создания его копии.

Елизавета Абрамовна (1737-1815) – старшая дочь Абрама Петровича в 1758 году вышла замуж за А.П.Пушкина, адъютанта её отца, (это был первый из трех браков между Пушкиными и Ганнибалами). Можно представить, что в семье Андрея Павловича Пушкина был культ Абрама Петровича Ганнибала, и его дочери (Елизавете Абрамовне) была очень дорога семейная реликвия. Андрей Павлович вышел в отставку в чине подполковника в 1762 году почти одновременно с тестем, жил в своем поместье под Лугой и скончался в 1768 году. Елизавета Абрамовна осталась с двумя дочками вдовой, когда ей был  31 год отроду. От Луги до Суйды – пол дня езды. Одинокая Елизавета Абрамовна могла с дочками гостить у родителей, а после их кончины в 1781 году навещала доброго и почитаемого в семье старшего брата, прославленного генерала Ивана Абрамовича Ганнибала.
Теперь рассмотрим предполагаемую версию портретирования Абрама Петровича Ганнибала, дописывания портрета и создания его копии. По неясным причинам портрет не был закончен художником. Можно только догадываться, что причиной могло быть какое-то несчастье или конфликт с мастером. Скорее всего, начатый портрет не понравился требовательному и вспыльчивому генерал-аншефу (хотелось видеть себя помоложе и привлекательнее), и художника прогнали вон.  Неоконченный портрет переместился на антресоли, в чулан, на чердак и т.д. Об  этом могли знать сестры Елизавета и младшая из сестер, пока незамужняя Софья, она еще жила в Суйде. Их братья-Ганнибалы находились по местам службы или в имениях своих жен.
Когда Елизавете после кончины родителей захотелось иметь копию портрета отца, позвали, за неимением лучшего,  художника-самоучку – окончить портрет и сделать копию. Где взять мундир генерал-аншефа и награды? Абрама Петровича похоронили, как положено, в парадном мундире. Со старых мундиров – не выбрасывать же добро –  распорядились спороть шитье и отдали донашивать лакеям. А у наследника имения Ивана Абрамовича был знатный мундир, он артиллерист, как и другие братья, и при вынужденной отставке с почетом произведен, как его отец, в генерал-аншефы. Он жил в отставке на два  дома – в Петербурге и в Суйде. Может быть, небогатая вдова Елизавета заказывала доделку и копию дешевому мастеру в Петербурге. Где взять награды, если они под замком или неизвестно где, а брат Иван до 1784 года - на юге, воюет и строит Херсон? Да скопировать звезды с портрета какого-нибудь генерала или какой-то важной персоны. Был бы на портрете иной набор наград, нашли бы под них другого генерала вместо Меллера.
О несоответствии наград на портрете было известно давно. "Ленты на портрете могли быть пририсованы (что, кажется, иногда делалось из тщеславия)», - пишет А.М.Гордин и ссылается на публикацию в "Русском архиве", 1907, №2.
Несмотря на неувязку с мундиром и наградами, один из первых биографов А.С.Пушкина  – П.А. Бартенев – признавал в портрете изображение именно «арапа» Петра Великого. Его поддерживали антрополог, академик Д.Н. Анучин, известный коллекционер и знаток живописи М.А. Оболенский.

После кончины Ивана Абрамовича в 1801 году Ганнибалы в Суйде не жили. Братья Иосиф и Исаак погрязли в долгах, и имение в Суйде вместе с домом и всем прочим продали в 1805 году с молотка. Братья при этом отсутствовали, сестрам -  по завещанию отца – до наследства "совсем дела нет", они получили свое приданое. Если какое-то имущество и оставалось в доме, оно оказалось бесхозным. 
Как бы поступил со старым хламом и портретом управитель нового хозяина? Вероятно, отдал бы портрет за бесценок. В Петербурге все же были картинные лавочки. Их замечательно описал Н.В.Гоголь в повести «Портрет». К примеру, в лавочке на Щукином дворе можно было купить фамильные портреты и «портреты каких-то генералов в треугольных шляпах с кривыми носами»; «картины большей частью писаны масляными красками, покрыты темно-зеленым лаком»… Неоконченный портрет, в котором «сила кисти была разительна», герой повести купил за двугривенный. Видимо, такой же была бы копеечная цена портрета "престарелого неизвестного генерала", если бы кто-то додумался везти его из "новороссийских земель" в Петербург. Но продажа портрета Ганнибала в 1850-х годах статским советником В.А.Юни за «символические» 10 рублей не случайна. Портрет попал в хорошие руки.

Н.И.Грановская рассказала о важном для нашей темы сообщении Н.Бочарова, напечатанном в 1887 году в газете «Московский листок», о двух замечательных портретах, в том числе - А.П.Ганнибала. Автор писал: «...есть надежда, что портрет этот наконец найден. В квартирной галерее Архива Министерства иностранных дел, в комнате перед кабинетом директора, имеется писанный масляными красками поясной портрет генерал-аншефа Аннибала, 92 лет от роду, как значится на надписи. Портрет этот принесен в дар Архиву бывшим его директором, князем Михаилом Андреевичем Оболенским. В другой комнате размещены портреты без подписей, также подаренные князем. Вот в числе этих-то неизвестных портретов обозреватель невольно обратит внимание на поясной, писанный масляными красками портрет почтенной старушки, строго восточные черты смуглого лица которой характерно напоминают А.С. Пушкина...». Остановимся на загадочных "строго восточных чертах (!)смуглого лица".

Христина Матвеевна Ганнибал, урожденная Шёберх, жена Абрама Петровича, прабабушка Пушкина,  считалась шведкой, а  её мать происходила из якобы итальянского рода Альбедилей. Но это неточность. В Италии нет арабских фамилий Аль-Бедиль, зато в Испании - еще существует городок под таким названием. Фамилии очень часто давали по названию города, где человек родился. Как известно, из Испании в 15-м веке бежали те, кто не желал креститься, в том числе будущие смуглолицые «шведы» Альбедили. Они живут теперь во многих странах, включая Швецию, Россию и Израиль.
«О дальнейшей судьбе портрета «старушки» ничего не известно», - написала Н.И.Грановская. Очень жаль, но портрет  может еще храниться в запасниках какого-нибудь музея.

Принадлежность обсуждаемого портрета Абраму Петровичу Ганнибалу не вызывает сомнений. Информацию Н.Бочарова о портрете подтверждает сообщение потомков рода Пушкиных. Testis unus, testis nullus (один свидетель – не свидетель), говорили еще в античные времена. Трех свидетелей нельзя заподозрить в бессмысленном сочинительстве. Г.Л.Пушкин, Е.Л.Пушкина, С.П.Пушкин - бескорыстные врачи-подвижники и инженер, русские интеллигенты дореволюционного образца, дворянского происхождения. Им было достаточно славы  А.С.Пушкина, они не претендовали на честь принадлежать к дальними родственниками генерал-аншефа Ганнибала.  Н.К.Телетова не опровергла их свидетельств и не нашла ничего лучшего, как умолчать о них. Она не смогла отказаться от своего "открытия", которое впервые обнародовал в печати историк Г.А.Леец в 1975 году.
Темнокожему генералу, изображенному на портрете, следует вернуть подлинное  имя – Абрам Петрович Ганнибал.

                Литература
1.Благой Д.Д. Творческий путь А.С.Пушкина, СП, М.,1967.
2.Гнамманку Д. Абрам Ганнибал: черный предок Пушкина, М., 1999.
3. Телетова Н. Жизнь Ганнибала – прадеда Пушкина, СПб, 2004.
4. Грановская Н.И. Если ехать вам придется… Л.: Лениздат, 1989.
5. Гордин А.М. А все-таки – Ганнибал! Временник Пушкинской комиссии / АН  СССР, 1993.
6.Ержаковсая Г. Загадка старого портрета, Альманах музея-усадьбы "Суйда", №2, 2007.   
7. Фридман Г. Гипотезы и легенды о происхождении Абрама Ганнибала, 2007,