Близился рассвет. Некромант осторожно крался по молчаливому, на первый взгляд безжизненному Лесу. Родной, так хорошо знакомый Лес становился окончательно враждебным и чуждым. Даже вековечные секвойи и лиственницы, плотно обступившие Чёрного Мага, будто уснули в сковавшем их непонятном покое. Ветер старательно колыхался и носился из стороны в сторону, тщетно пытаясь расшевелить оторопевшие кроны деревьев, но они отзывались только дружным молчанием и неподвижностью, от которого кровь Некроманта стыла в жилах и даже ему, стоящему на самом краю границы между жизнью и смертью, становилось жутко…
Лес умирал, с каждым днём становясь всё более зловещим и страшным… Некромант уже несколько ночей подряд охотился на восставших мёртвых, бродящих средь древних деревьев и молодых кустарников в поисках жизни… Движущейся, дышащей жизни, наполненной свежей алой кровью, острый запах которой единственный мог утолить вечный голод поднявшихся из своих могил покойников.
Теперь они охотились за ним. Вся несметная рать живших когда-то в первобытных лесных деревеньках, сражавшихся и погибших в Лесу, либо просто заблудших, попавших на зуб диким хищникам путников, теперь искала его, Некроманта, осмелившегося бросить вызов тем, кто давно уже отошёл за край смерти… Ведомые чёрной волей Врага, мертвецы усердно прочёсывали Лес, куст за кустом, дерево за деревом, силясь найти наглеца, вторгшегося в его неизвестный и жутким замысел… Не давая ему перевести дух, мёртвые преследовали Чёрного Мага, гнали вперёд, заставляя расходовать силы, терять сноровистость и скорость, дабы в один прекрасный день, наконец, попасться в их полуразложившиеся лапы…
Он нападал на небольшие группки, по пять-шесть зомби, вырывался, подобно смерчу, из кустов и страшными ударами своего зловещего посоха загонял их обратно на Серые Равнины, с которых они посмели вылезти, не испросив разрешения старухи Судьбы… Порой он начинал играть по правилам… По своим правилам. Согласно всем канонам некромантии расставлял ловушки и капканы, собирал Силу, отданную погибшими зверьми, один раз даже принёс в жертву молодого зайчонка, пытавшегося спастись бегством от мёртвых и угодившего под ритуальный нож безжалостного Некроманта… Ценой его жизни Чёрному Магу удалось расчистить добрую половину известного Леса, распростершуюся до самых северных границ Империи, где царствовали полудикие орки. Вроде бы тут можно было и повернуть назад – туда, в родную и знакомую часть Леса, где больше не осталось нежити… Отсидеться, дождаться, пока мертвецы сами придут за ним, как следует подготовиться и смести их всех одним ударом… Но Некромант отправился дальше. Да, юго-восточными землями ему тоже доводилось хаживать нередко, но всё же они ни были изучены так же хорошо, как север, ближе к столице Империи, где знаком каждый кустик и деревце, где есть столько чудесных схронок, надёжно обустроенных Чёрным Магом ложбин, где запасено всё необходимое для настоящей, большой воны с восставшими покойниками… Конечно было разумней вернуться… Но в последние дни заклинатель мёртвых редко прислушивался к гласу разума… И порой начинал терять так необходимое Некроманту хладнокровие…
Там его ждала Бездна Мёртвых. Довольно долго Некроманту не приходилось вспоминать, что он умеет не только уничтожать, но и подчинять, а также поднимать мёртвых. Создать настоящую армию зомби, беспощадную, бесстрашную, не требующую пищи и воды, не ропщущую, никогда не обсуждающую приказы, горящую только одним желанием – убивать. Армию, которой не жаль будет пожертвовать, которую можно бросить против любого противника, которая способна напугать неприятеля одним своим видом. Армию, которой не сыщется равных – именно её должен был сколотить зловещий Некромант. Император давно не обращался к нему за помощью. С тех самых пор, когда он рассказал государю всю правду о ненависти Императрицы… И вот теперь могучий правитель вновь просил его об услуге, услуге, которую Некромант обязан был оказать… Даже не столько обязан, сколько просто должен. Должен самому себе…
У Некроманта почти не было друзей. Но тех, которые остались, он ценил. Ценил дороже всего на свете. Он никогда не отказывал в помощи Императору. И также знал, что государь не оставит в беде его. Отправиться в Бездну Мёртвых, подчинить всю шастающую там нежить, способную к подчинению, а какая неспособна – уничтожить. Пополнить созданную армию всевозможными подкреплениями, поднять все встретившиеся в пути, или в самой Бездне погосты, устроить всеразличные ловушки и засады для тех, кто пойдёт по ущелью… И быт готовым к его, Императора, приходу… Вернее – к осуществлению его грандиозного плана: заманить в ущелье несметные полчища Врага, сковавшие большую часть сил Империи на юго-востоке. Заманить и отдать на растерзание мёртвым… Некроманту было несложно проделать всё это для Императора… Только одно исключение для себя он сделал – не брать гуляющих по Лесу, разрушающих его родной дом, его пристанище, убивающих последний приют Чёрного Мага… Их он не станет включать в эту армию смерти… Кого встретит по дороге – убьёт, кого нет – оставит бродить, чтобы позже вернуться и поквитаться за всё… Но всех их, каждого, кто посягнул на уют и покой его родного дома, Некромант уничтожит лично. Разделается с каждым сам… Пусть не сейчас, потом… Но всё же разделается…
Хотя он понимал, что это глупо, что мертвецами управляет Враг – тот самый Враг, которого Император собрался разгромить в Бездне Мёртвых, и тот самый Враг, который ещё так недавно нагнал панический ужас на него, Некроманта… Разумнее и выгоднее направить его мощь против него самого… Так бы на его месте сделал любой, пусть даже самый неудавшийся и самый сентиментальный из Чёрный Магов… Но заклинатель мёртвых, осознавая это, ничего не мог с собой поделать – эмоции опять брали верх и заставляли его поступать так, а не иначе…
Вообще, он последнее время частенько начал давать выход эмоциям… Некромант не должен знать чувств. Грусть, страх, радость, печаль, злоба и ненависть, тоска и любовь… Всё это сковывает, мешает работать, не даёт сосредоточится, а порой затеняет рассудок, сбивает холодный расчёт, в котором есть только одна конечная цель – победа. Чёрному Магу не до благородства и чести, он не знает таких слов, как сострадание и жалость – иначе просто не сможет эффективно делать свою работу… Нельзя жалеть свою жертву, занося над ней ритуальный нож – иначе рука так и не сможет опуститься… Нельзя бросаться в пекло, спасая невинных – иначе он может погибнуть, и кто тогда встанет на пути распоясавшейся нежити… Нельзя любить – ибо любовь есть привязанность, а Некромант не должен иметь корней и слабых мест, которыми враги могут воспользоваться… Но он не мог окончательно убить в себе человека, убить то, что отличало живых от мёртвых, уничтожить огромную часть самого себя… Наверное он так никогда и не сможет стать настоящим заклинателем мёртвых. Таким, какие славились в былые времена…
Ещё с самого раннего детства Некромант любил людей, сильно любил и верил в них… Он верил, что в каждом человеке есть что-то хорошее, что человек изначально рождается хорошим и добрым, что Добро и Справедливость не просто слова, а вполне осуществимые, воплотимые в реальность вещи… Да, годы странствий и скитаний, несбывшиеся мечты и разбитые надежды разрушили многое, убили и развеяли по ветру не одну большую и светлую цель… Но только не веру в людей! В живых, мыслящих, сражающихся с жизнью, любящих и ненавидящих друг друга, убивающих и терзающих самих себя, крушащих всё вокруг себя, ломающих друг другу жизни и окружающих себя лютой жестокостью, но всё же надеющихся на лучшее и стремящихся сделать будущее своих потомков более счастливым, чем их собственное… Да, Некромант любил людей и верил в них… Наверное потому ему было тяжело причинить вред человеку, живому человеку… Наверное потому он и выбрал для себя такой путь, путь извечной войны с мёртвыми, не ведающими чувств и не оставляющими надежд измениться, стать лучше… Наверное потому Некромант оградил себя своим одиночеством и отстранённостью от мира… И именно потому он ушёл в добровольное изгнание, не в силах более смотреть, как в людях гибнет самое лучшее, что даётся им от рождения…
Конечно, подонков в мире всегда было меньше, чем толковых людей, разрушителей меньше, чем созидателей, обозлённых меньше, чем мягких и добрых… Но так уж всегда оказывалось, что именно подонки оказывались достаточно сильны и настойчивы, чтобы оказаться наверху и повести за собой остальных… Умели внушить добродушным доверчивым людям их собственную ничтожность перед лицом силы этих подонков, их слабость и несостоятельность что-либо изменить… Хотя были и хорошие люди, добивавшиеся влияния и уважения, обладающие силой и мужеством, но многие не были достаточно уверены в себе… Они были рабами общественного мнения, рабами традиций и предрассудков… Считали, что влиятельный человек обязательно должен быть подонком, жестоким, высокомерным, самовлюблённым подонком, измывающимся над другими людьми и не считающимся с ними лишь потому, что это казалось признаком силы… Были хорошие люди, ведущие себя, как подонки, лишь потому, что так было принято… Такие, как Князь… Не способные уверовать в себя и попытаться изменить мир в лучшую сторону… Не способные пойти против системы…
Да, власть зачастую портит человека. Природа создала его свободным, а правление одних всегда означает рабство других… У человека нет врождённого инстинкта править… А подвластные всегда будут недовольны властью наделёнными – ибо власть – палка о двух концах, один из которых держит рука правителя, а другой опускается на спину подчинённого… Даже Император, уверенный и свободолюбивый, поставивший когда-то себе целью изменить этот несправедливых мир, нынче стал совсем иным… Как выразился однажды один из Мудрых: «скурвился»… Хотя пока ещё только в начальной стадии, но процесс разрушения идеалов и ценностей уже шёл… Медленно, но неизбежно…
Некромант не мог, не умел и не хотел сражаться с живыми. Убить человека гораздо сложнее, нежели бесчувственного и, по сути, давно уже мёртвого зомби. Тому, кто уже ушёл за грань смерти не больно и страшно погибать заново. К покойникам не испытываешь жалости, ибо понимаешь, что отнимая их страшную нежизнь, освобождаешь их души от плена бренного мира… Уничтожая зомби, не отнимаешь надежды и мечты, возможно светлого будущего, не лишаешь его любви и счастья… А как убить человека, сознавая, что смерть – это конец всех его мыслей и планов, переживаний и ощущений, всего, во что он верил и к чему стремился… И причина этому концу – твоя беспощадная рука… Убивая человека, пусть даже последнего подонка, разрушаешь не только плохое, но также всё хорошее, что в нём было… Отнимаешь у него последний шанс изменить свою жизнь к лучшему…
Некромант жалел людей. Было очень тяжело отнять жизнь у мыслящего, дышащего тем же воздухом, живущего в том же мире, во что-то верящего и к чему-то идущего… Впервые, ещё в далёкой молодости, он преступил через себя, нарушив однажды данное себе слово. На него напал парень с ножом – обычный уличный грабитель, каких много в этом несправедливом мире, а особенно – в укромных уголках Империи, куда не дотягиваются руки властей. Парень, по сути, и не был плохим – просто, как и многие, верил, что сила – это жестокость. Просто был рабом мнения, навязанного людям подонками. Некромант, тогда ещё начинающий ученик Великого Чёрного Мага, не на шутку перепугался. Он никогда не ждал зла от людей. Он любил их и всегда относился к ним с добром, ожидая добра взамен. Так и с тем парнем – заклинатель мёртвых попытался заговорить с ним дружелюбно, мягко, как с добрым приятелем… Но парень принял добродушие за страх – так уж устроены люди, что всегда видят не то что есть, а что хотят видеть – что только придало ему храбрости попытать счастья и ударить… Ударить ножом в горло молодого Некроманта… Конечно, уроки мастера не прошли даром. Некромант с лёгкостью уклонился, вырвал нож… Сердце бешено стучалось, глаза заволакивала кровавая пелена страха… Ощущение опасности и близкой смерти… Инстинкт, извечный животный инстинкт – убей, чтобы выжить! Убей, пока не убили тебя..! И он ударил. Вонзил тяжёлый, остро заточенный нож в самое сердце заплутавшего по скользкой дорожке парня…
С тех пор многое сломалось в душе Некроманта. Да, ему и сейчас было сложно сражаться с людьми… Но он мог переступить через себя. Мог, если того требовали обстоятельства. Мог, если от этого зависела его жизнь и жизнь немногочисленных дорогих ему людей. Он воевал с мёртвыми, уничтожал их, втаптывал в сырую, живородящую землю. Он бил мертвяков везде, где только мог встретить. Он загонял зловещих призраков в самые глубокие дали на Серых Равнинах. Он, не задумываясь, вбивал колья в сердца упырей и вампиров… Но иногда он проделывал тоже и с людьми. Так же хладнокровно, внешне безжалостно, без чувств и эмоций… Безо всякой ненависти, просто – устранял вставшую на пути преграду. И хотя позже сердце грызла невыносимая, адская боль, Некромант переступал через свою слабость и делал то, чего требовала его работа… Что было необходимо для победы… Чего ждал от него Император…
Победа – вот главная цель любого сражения. Ради неё можно пойти на всё… На всё, если успех будет выше вложенных средств. Жизнь человека была для Некроманта ничем, пустым местом… Но это только в глазах других людей… Все те, кто кричал о беспощадном исчадии Тьмы, о кошмарном порождении Мрака, о лютом предвестнике Смерти даже не подозревали, что творится у него на душе. Каждая отнятая жизнь отрывала частичку его самого. Мучительное ощущение собственной вины терзало и рвало сердце в клочья. Он не считался с ударами, нанесёнными ниже пояса, не считался с атаками в спину, не принимал в расчёт «низость» и «подлость» своих методов… Но каждая поверженная жертва была у него на счету… Туманными призраками, не теми, с которыми он привык сражаться, а совершенно иными, сотканными из образов и воспоминаний, оседали они в его мыслях. Укоряющим взором глядели на него во снах и молчали, просто молчали… Но это молчание оказывалось красноречивее всяких слов…
Да, всё же он и сам был подонком. Пусть слишком чувствительным и сентиментальным, но подонком. Каждый раз, коря себя за совершённые ошибки, он повторял их вновь. Прекрасно осознавая, что потом давление его совести усилится, он всё равно повторял их… Раз за разом нарушая свои же правила и ценности жизни…
Но этого требовал его путь. Драться с мертвецами – отлично, вперёд! Этому его и учили. Натравливать толпы нежити на людей – что ж, придётся поступиться своими взглядами на жизнь, коли того требует победа. Атаковать своими разрушительными чарами, развеять, распотрошить, отправить в мир иной мыслящего противника – придётся, хотя убивать своими руками совсем не то, что посылать в бой легионы нежити, но если ради победы нужно пойти на это… Сердце на замок и вперёд, Некромант, старуха Смерть ждёт от тебя воздаяния за те секреты, что она тебе приоткрыла…
Некромант – это не воин, а учёный. Исследователь, изучающий смерть. Её преддверие и то, что стоит за ней. Жизнь и смерть тесно связаны между собой. Задача Некроманта – разобраться в этих связях, найти взаимодействие, обнаружить все тайны и законы естественных процессов существования любой жизни… И понять, как и почему возникает такое неестественное явление, как нежизнь. Изучить причины его появления, методы контроля, способы искусственного вызова и борьбы. Научится управлять процессом. Загадочным и непонятным, но всё же существующим в этом мире явлением.
Но старуха Судьба заставляет применять полученные знания на практике. И вот Некромант постепенно из учёного превращается в воина-одиночку, грудью бьющегося с нежитью… А потом – в кошмарного предвестника Смерти, преступившему все законы и обычаи, осмелившемуся сунуть свой нос в запретные людям тайны, посмеявшемуся над самой Жизнью своими жуткими деяниями… Конечно, произошло это не без участия Святой Церкви, свято блюдущей древние заповеди, на скору руку составленные отцами-изуверами в какой-нибудь тайной часовенке. Святой Церкви, всегда знавшей ответ на вопрос, как правильно, а как неправильно жить. Церкви, запрещающей изучать окружающий мир, поскольку это – святотатство, вторжение в замысел Вышнего… Церкви, до того обнаглевшей от собственной безнаказанности, что она взяла на себя права решать, кто достоин жить, а кто умереть..! И эта Церковь объявила Некроманта вне закона… Исчадие Тьмы, посланник Лукавого, отродье Мрака – всё то, на что легко покупаются доверчивые и запуганные люди. На кого-то надо свалить все беды и проблемы – вот, пожалуйста: замечательный Чёрный Маг, стоящий между жизнью и смертью! Чем не кандидат на роль виновника всех неприятностей. Именно за его деяния Вышний наслал на людей справедливое наказаний, в виде болезней, неурожая и бесконечных войн. Именно он, а не глупость, лень и жестокость виновен в голоде, участившихся преступлениях и несчастных случаях. Людям преподносили Бога, как некую карающую силу, как гарант наказания за всевозможные грехи. Люди боялись Господа, поэтому лживые речи преподобных маньяков с лёгкостью овладевали их умами. Они всегда винили тех, кто представлял для них опасность. Иметь собственное мнение считалось преступлением, хотя явно пропагандировали совсем обратное, люди свыклись с мыслью, что свобода мышления – грех. Несмотря на отсутствие явных обвинений, случалось так, что вне закона оказывались как раз те, кто посмел иметь свою точку зрения. Те, кто увидел изъяны в системы и попытался их исправить. И даже самые далёкие не могли не обратить внимания на это совпадение… Страх затыкал людям рты.
Некромант был опасен для Церкви. Во-первых потому, что он не признавал общепринятых правил войны – а значит мог не попасться на стандартные уловки и ловушки. Во-вторых, свободу он ставил превыше всего. Он убеждал людей, что они сами вольны строить свою судьбу, что они способны на много, нужно только поверить в себя… Сильные мира сего всегда держались за счёт отсутствия этой веры у прочих. За счёт того, что людям, способным им противостоять, не хватало уверенности. И вот объявляется Некромант, который говорит им, что они могут, что их жизнь в их руках, что они способны прожить её сами, без наставлений и руководства других… Объявить его врагом народа, как всех, кто был до него, и кто будет после. Пусть против него повернуться те, кого он пытался освободить из плена собственных предрассудков. Пусть он умрёт от рук тех, ради кого осмелился поднять голову и гордо разогнуть спину, так удачно ссутуленную у прочих…
А в-третьих – он верил в Бога. Верил совсем иначе, нежели Святая Церковь. Верил в Творца и Защитника. В доброго, справедливого, помогающего своим детям Господа, способного простить всех и каждого, какие бы грехи те не свершили. В Господа – отца, заботящегося о свих чадах и наставляющего их на путь истинный. В Бога, которого хочется любить, а не бояться. В Бога, ради которого хочется жить достойно, дабы он мог гордиться своими детьми… А не в того Бога – карателя, какого рисовала Святая Церковь, зорко следящего с небес за всем сущим и в каждый миг готового сурово отшлёпать непослушного ребёнка. Именем их Бога можно было заставить убивать, захватывать города и земли, отправлять на костёр, сжигать «еретиков», вершить «справедливое» правосудие… А Бог, в которого верил Некромант, завещал своим детям любить друг друга и не причинять друг другу вреда. Он учил прощать и дарить, помогать и защищать, исправлять, а не наказывать… И больше всего Святая Церковь боялась этого – потерять своё единственно орудие удержания власти… Проклятой, чёрствой власти…
Некромант присел отдохнуть. Долгий бессонный путь, перемежающийся жёсткими стычками с нежитью, давал о себе знать. В последней схватке он чудом уцелел, едва не отправился на Серые Равнины следом сразу за тремя покойничками, которых он решил прикончить одним ударом. К несчастью, один успел подкрасться слишком близко и от души хлестануть по многострадальной левой руке. Теперь она уже вовсе не двигалась, хотя обильное излияние крови Некромант успел вовремя остановить, но повреждённые нервы и суставы лечились не так просто. Минует не один день, пока они восстановятся и Чёрный Маг вновь сможет орудовать обеими руками. А пока приходилось быть осторожнее и стараться поменьше ввязываться в рукопашные.
Теперь можно было недолго отдохнуть. Мертвецы бродили где-то около – Некромант ясно чуял их – но пока ещё слишком далеко, чтобы внезапно появиться из кустов. Появилось время перевести дыхание и попытаться заняться своей рукой.
Путь до Бездны Мёртвых лежал отнюдь не близкий. А Некромант, с головой погружённый в свою будущую профессию, беззаботно пропускал все лекции по тонким путям и мгновенным перемещениям… Эх, был бы здесь Волшебник – уж он-то, наверняка, отыскал бы лазейку в пластах реальности, которая позволила бы в мгновение ока очутиться у самой Бездны. Но старого доброго Волшебника по близости не было, поэтому приходилось выкручиваться своими силами.
Волшебник, наверное, был рождён созидателем. Его мало интересовали мирские заботы, суета обыденной жизни, мелочи быта и существования. Он был творцом, творцом от природы, целеустремлённым, упорным и трудолюбивым. Он с лёгкостью брался за каждую новую идею и, на удивление окружающих, воплощал её в жизнь. Не было ничего такого, за что Волшебник бы взялся и бросил. Он всё доводил до конца, днями и ночами не спал, забывал обо всём, сидел и работал, пока, наконец, чётко обрисованная им идея не обретала материальную плоть. В отличие от прочих учеников Академии Высокого Волшебства, он мало интересовался боевой магией. Только как аспектом для проверки прочности собственных чар. Он был одним из немногих, кто не забыл главного принципа мага – защищай, а не нападай. Академия воспитывала будущих защитников простого люда. Защитников от магов-самоучек, нахватавшихся заповедных знаний в древних трактатах и пересказах, передаваемых из уст в уста чародеями-одиночками.
И в отличие от самого Некроманта, Волшебник был не столько исследователем, сколько созидателем. Если Чёрному Магу важно было понять, как что устроено, откуда что берётся и куда потом, соответственно, девается, то Волшебник больше интересовался практическим применением приобретённых знаний. Он творил для людей, людей, которые не задумывались о благодарности, не обращали на него внимания, не считали нужным считаться с ним… Но ему, как, впрочем, и Некроманту, это не было важно. Он жил сам по себе, не зависел от чужого мнения, не пытался подстроится под других и построить других под себя. Весело шагал по жизни, простодушно улыбаясь любым её сюрпризам и широким жестом протягивая руку каждому, кто в ней нуждался. Он ни на миг не сомневался в себе и взирал на всё беспечным взглядом довольного жизнью человека. Хотя нельзя было сказать, что жизнь как-то сильно баловала его – всего, что имел Волшебник, он добивался сам, своим трудом и своим упорством. Но отношение созидателя к жизни было такое, будто она каждый день преподносит ему подарки. Хотя, кто знает, может это была всего лишь натянутая маска. Даже привыкший смотреть сквозь сотни слоёв обшивки Некромант не мог ничего прочесть на его беспечном лице.
К Волшебнику при дворе последнее время относились довольно сухо. Его не могли изгнать, так как он не нарушал всех правил, подобно Некроманту, и никому не становился поперёк дороги. А кроме того – он работал. Работал больше всех в этой Империи. И именно его трудами она процветала и развивалась. Император с Императрицей погрязли в никчёмной, бессмысленной усобице. Стрелок и Охотник увлеклись грандиозной идеей, которая шаг за шагом начинала приобретать определённые чёткие черты и вырисовываться во что-то действительно стоящее. Оратор всегда держался в стороне от сует и уверенно строил собственный путь. Шут давненько оставил попытки найти при дворе действительно стойких людей и махнул на всё рукой, также двинувшись своей дорогой. Империя постепенно начинала распадаться на части… Дробиться изнутри. Но пока Волшебнику и прочим, ещё не потерявшим надежды людям удавалось сдерживать её в таких непрочных оковах единства. Хотя, бесспорно, более всех для этого сделал Волшебник.
Да, изгонять его не стали, да, наверное, и не смогли бы. Но перемены в отношении чувствовались ясно. Всё-таки многие знали, что он поддерживает общение с Некромантом, исчадием Тьмы, отринутым людьми за его чрезмерное свободолюбие и прямоту, с которой он высказывался всем и каждому, не стесняясь нарушить законов, традиций и правил. Некромант давно привык оглядываться на каждый шорох и ни к кому не поворачиваться спиной. Такова была жизнь – сурова и опасна, выживает сильнейший. Или, хотя бы, достаточно хитрый, чтобы не дать себя обмануть. Волшебник как раз был таким человеком, которому Некромант доверял, и которого считал своим другом. Одним из немногих, не отвернувшихся от проклятого отродья Мрака. Однажды Чёрный Маг спросил его, беспечного созидателя: «Дружба со мной – тяжёлое испытание. Люди будут тебя сторониться, словно зачумлённого. Таких, как я не любят, и тех, кто шагает рядом со мной – тоже. Не боишься лишиться их благосклонности?». На что Волшебник, весело усмехнувшись, ответил: «Я принимаю тебя таким, какой ты есть, Некромант. И мне неважно, одобрят меня люди или нет. Я сам выбираю себе друзей. И если они этого не поймут – что ж, их право». Да, Волшебник ни под кого не подстраивался и всё принимал в том виде, в каком подано судьбой. Хорошее, плохое, приятное, вредное – всё впитывалось в него, как дождевая вода в песок. Без драм и срывов, без бурных эмоций. Он всё воспринимал нормально, как будто так и должно быть. И его ничто не удивляло. Казалось, он вообще не умеет испытывать удивления. Жизнь была простой и понятной, и беспечный Волшебник не забивал свои мысли надолго какой-то одной проблемой.
Некромант же, в отличие от него, стал слишком эмоционален. Подолгу размышлял об одном и том же, не спал, редко ел, забрасывал все прочие дела. Он рисовал в уме и обдумывал множество возможных ситуаций, стараясь, как прежде, найти верное решение путём тщательного отбора. Он строил планы, чертил схемы действий, взвешивал все за и против. Тщательно оценивал каждый свой шаг. Пристально высматривал собственные былые ошибки, вытаскивал наружу свои недостатки, стараясь жёстким и чётким ударом расправиться с ними. Предугадывал действия других людей, рассчитывал все вероятные исходы, готовясь вмешаться в каждый. Он слишком много времени уделял накопившимся проблемам, совершенно забывая о своей главной обязанности, добровольно принятой им когда-то давно – сражаться с мёртвыми и изучать явление нежизни. Он отвлёкся и отошёл от дел. И вот теперь оказался перед лицом свирепой армии мертвецов, которую он должен обуздать и повести в бой… Да ещё не менее опасная орда таких же зомби за плечами, рыщущих в поисках его, Некроманта, по всему огромному Лесу…
Прежде он таким не был. Учитель хорошо воспитал своего ученика, закалил характер, твёрдую, словно камень, волю. Научил его быть жестоким и хладнокровным. Научил прислушиваться только к голосу разума и не обращать внимание на жалкие возгласы сердца. Былой Некромант умел прятать все свои чувства, желания, надежды. Им руководствовала только железная логика, он обдумывал каждый шаг и чётко различал важное и неважное… Нынче важным для него стало совершенно иное… Появились вещи, которые Чёрный Маг ставил выше победы – а это уже означало не способность сражаться в полную силу. Как бы не пытался заклинатель мёртвых выглядеть таким же жёстким и неуязвимым, в его непроницаемом доспехи бесстрастия появились слабые места… Ведьма…
Когда он встретил её, молоденькую, красивую, умную и добрую девушку, мир для него перевернулся. Ожила, затрепетала, яростно забилась спрятанная глубоко внутри сознания душа. Чувства нахлынули могучей, разбивающей все преграды волной… Сердце забилось чаще, так, будто он не был Некромантом, холодным и расчетливым борцом с нечистой силой, а превратился в обычного мальчишку, способного любить и радоваться жизни… И он жил… Жил по-настоящему, не существовал, не выживал, сметая все препятствия на нелёгком пути, а именно жил… Жил так, как просила его душа. Всего себя отдавая нахлынувшей, словно вечерний прибой, и накрывшей его с головой любви…
Бывало, он прежде привязывался к женщинам, нашедшим в нём что-то хорошее и не бегущим прочь с диким визгом при одном упоминании его, исчадия Тьмы, имени. Он заводил какие-то отношения, позволял себе расслабиться, приспустить железный барьер непроницаемости, дать выход эмоциям, позволить женщине приблизиться к себе и разрешал появиться каким-то чувствам. Однажды даже всерьёз собрался осесть и бросить свой вечный поиск чего-то непонятного, загадочного… Создать семью, дом, стать таким же, как все… Хотя успел вовремя одуматься и поставить свою цель выше прочих интересов…
А теперь цель уже не была так важна… Он нашёл любовь, настоящую любовь, ту единственную, которую искал долгие годы, о которой мечтал в самых сокровенных желаниях, образ которой лелеял и выращивал в тоскующем сознании, надеясь однажды встретить её… И встретил… Встретил в один прекрасный день, даже не задумываясь, что Судьба улыбается ему широкой добродушной улыбкой. Встретил и не узнал своё счастье… Не обратил внимания, не присмотрелся, не поверил забившемуся от радости сердцу… Встречал её каждый день и угрюмо проходил мимо, будто вовсе не видел её…
Позже он понял, он понял всё… Смог разобраться в себе и своих чувствах… Осознал своё Предназначение… Человек, как считал Некромант, рождается предназначенным другому человеку, тому, чей образ сидит в его душе с самого момента рождения. В душе он знает, что есть где-то та единственная половинка его сердца, с которой он может стать единым целым, которую он упорно ищет все годы своей жизни, которую ждёт и о которой мечтает… И Некромант был предназначен ей, Ведьме, весёлой и жизнерадостной, самой прекрасной и самой замечательной, самой доброй и самой желанной...
Не каждому человеку удаётся найти в жизни своё Предназначение… Мир огромен, людей в нём очень много и они разбросаны по всему свету… Многие любящие сердца так никогда и не встречаются, не находят свою половинку, не могут познать настоящее счастье… Ему повезло, крупно повезло… Он нашёл свою. Среди всей великой массы людей в мире сущем, его избранницей оказалась именно Ведьма, живущая с ним по-соседству, в родном уютном Лесу. Ведьма, которая с милой улыбкой гуляла по таким знакомым чащобам и буреломам, смеялась, бегая за бабочками по лесным полянкам и ягодницам, весело болтала с Потапычем – древнейшим сторожилой великого Леса, и нередко встречавшая на своём пути его, Некроманта…
Сперва такие встречи бывали слишком сухими и холодными. Скупое приветствие, кивок головы и оба устремляются дальше, бегут по своим делам, не задаваясь вопросом о том, чем занят другой. Потом шло время, близкое соседство требовало хотя бы какого-то общения… Появились беседы, общие темы, порой даже находились и общие интересы… Приветствия немного потеплели, исчезла сухость, Некромант уже начал задумываться, отчего его сердце начинает стучаться чаще, когда он видит её…
Потом появилась Бандитка. Беспечная, своенравная, смела идущая по жизни Бандитка. Некромант так и не понял, действительно ли Ведьма старалась свести их, или подруги просто хотели посмеяться над высокомерным, бесстрастным Чёрным Магом… Это осталось за пеленой тайны… Но именно тогда он набрался, наконец, решимости признаться самому себе в случившемся – он нашёл ту, которую искал… Он встретил свою судьбу, своё Предназначение, свою любовь… Настоящую, большую любовь…
Да, поверить в это было трудно. Однажды Некромант твёрдо сказал себе, что любви в этом мире нет, что он не создан для неё, что не найдётся в мире женщины, способной полюбить его, зловещего заклинателя мёртвых, посмевшего дотронуться до самого запретного и священного в жизни человека. Мир ненавидел его, и он не ждал таких подарков судьбы, как любовь… Не ждал, но она вознаградила его, хотя он и не заслуживал этой награды…
Ведьма тоже хотела быть с ним. Она сразу же откликнулась на его робкие признания, наполненные холодом и неуверенностью… Она приняла его, дала ему надежду, заставила поверить в себя… И в любовь…
Да, чувство продлились недолго… Но в это краткое время Некромант был счастлив, счастлив, как никогда. Он жил полной жизнью, жил, а не существовал, жил по-настоящему… Любимая женщина была с ним – что ещё человеку нужно для счастья? Настоящую жизнь можно построить на любви, на искреннем, истинном чувстве… Но разве построишь чувства на пустом месте? Самое главное, самое важное, самое необходимое любому человеку – любовь – Некромант обрёл, и всё прочее показалось такой мелочью, в сравнение с этим, ерундой, которую можно с лёгкостью делать, не заостряясь на этом и не раздувая из этого лишних проблем…
Дети Тьмы, Ведьма и Некромант, Чёрный Маг и колдунья обрели друг друга. Те, кому весь род людской приписывает кровожадную жестокость, всевозможные лихие деяния и лютую ненависть ко всему сущему, смогли быть вместе. Наперекор всем мнениям и злым словам, они тоже смогли познать, что такое любовь… Смог познать Некромант…
Да, однажды она бросила его… Он не мог понять, не мог поверить, не мог найти объяснений случившемуся… Не мог смириться с этой жизнью… Он долго искал ответ – почему? Почему она ушла, оставила его одного, отказалась принять и построить ту счастливую жизнь, о которой они мечтали…
Ответ пришёл, словно удар молнии, на повал сразившей запутавшегося Чёрного Мага. Она НЕ ЛЮБИЛА его… Судьба, одарив его счастьем и великой удачей, тут же посмеялась над ним… Некромант всегда считал Предназначение взаимным… Чем-то обоюдным, когда любят оба, любят по-настоящему, а не просто позволяют себя любить… Но злой рок повернул всё иначе… Он был предназначен ей, но она любила другого…
Позже он пытался разобраться в случившемся подробней. Найти причины, побудившие Ведьму так поступить – ведь уйдя от него она не стала сражаться за собственное счастье… Она спряталась, закрылась внутри себя, попыталась убежать от страшного и жестокого мира…
Некромант пытался понять. Пытался найти ответы на мучавшие его вопросы. Обдумывал всё и вся, пытался добиться правды от неё самой… Но ответом было только холодное молчание…
И, наконец, он понял. Понял, что совершил грубую ошибку. За беспечной жизнерадостной маской он не увидел робкую, не уверенную в жизни девочку… Птенца, ещё не научившегося летать самостоятельно. Ребёнка, выброшенного в большой суровый мир, но ещё не приспособившегося в нём жить… Жить и бороться за своё счастье, за своё место под Солнцем… Он не протянул ей руку помощи, когда она в ней так нуждалась, стоял и смотрел, как она выкарабкается самостоятельно, ждал и надеялся, что юный птенец всё же научится летать… И даже забыл объяснить, как работать крыльями. Он подталкивал её к действиям, решал за неё, но в последний момент отпускал руку, ожидая самостоятельности и свободы собственного выбора… Он забыл, что когда-то сам был ребёнком, не способным решать и отвечать за свои поступки… Что когда-то и он только-только начинал шевелить крыльями, не зная, как правильно сделать взмах… Да, его тоже выбросили из гнезда, но перед этим обучили, показали как взлетать, парить, садиться… Как ловить ветер и как плыть против его бурного потока… А он ждал, что совершенно неприспособленная к борьбе девушка возьмёт в руки меч и бросится в яростную схватку за своё будущее… И он ошибся, ошибся так, как не ошибался никогда прежде… И, наверное, именно поэтому упустил свою судьбу… Своё счастье… Свою единственную настоящую любовь…
Бард брёл по высокой отвесной скале, где тонкой полоской змеилась узкая извилистая тропка. Внизу зловещим чёрным провалом зияла кошмарная Бездна Мёртвых, о которой в народе ходила самая жуткая слава. Единственным, кто когда-либо возвращался из тёмного, заполненного восставшими мертвецами ущелья был Некромант – предвестник Смерти. Поговаривали о том, что орды нежити внизу – его грязных рук работа… Хотя и обитали они там с незапамятных времён, задолго до рождения ещё учителя Некроманта.
Бард устало добрёл до широко площадки, зависшей над самой пропастью, и удобно примостился на здоровенном покатом булыжнике. Немного переведя дыхание, музыкант любовно взял в руки испытанную лиру и затянул мелодию. Эхо дружно подхватило и разнесло по скалам звуки невыразимой тоски, боль потери, настоящей потери… И надежду… Надежду на лучшее, веру в то, что всё обернётся хорошо… Веру в жизнь… В счастье… И в любовь…
Тихий голос Барда отразился от суровых угрюмых утёсов, вековечный камней, клыков могучих древних скал… И даже вернулся обратным отзвуком из зловещего тёмного ущелья под ногами певца… Его песню услышали все , кто нынче крался, бежал или гордо неспешно шагал по бесчисленным горным тропинкам и стенам. Даже уставшие люди в лагере Императора, уже подходившего к ущелью с элитным резервом лучников Стрелка и отборными легионерами, задумчиво прислушались к наполнившей воздух чудесной мелодии, не понимая, откуда она льётся, и восхищаясь горным ветром, поющим таким спокойным человеческим голосом:
Ночь,
Ветер шепчет тебе: «Привет..!»
Ты дочь
Этой тихой, спокойной Тьмы…
Ждёшь…
Но себя ты не обманешь, нет…
Уйдёшь,
Попытавшись все спалить мосты…
Боль
Остаётся в сердце твоём
С тобой –
Вечный спутник твоей души…
Кровь
Закипает, разрушая покой –
Любовь
Ты пытаешься сокрушить!
Ты говоришь – тебе нельзя любить,
Ты пытаешься всё забыть,
Но только сердце от себя не скрыть –
Оно ведь тоже очень хочет жить!
Пройдут времена,
Утечёт вода, растает снег,
Вернётся весна,
И весенняя ночь погасит свет.
И не надо обманчивых слёз,
И не стоит строить планы о мести..!
Ведь под светом заманчивых звёзд
Вы когда-нибудь будете вместе..!
Ночь
Отворила закрытую дверь,
Идёшь
Ты под светом бледной луны…
Ложь
Остаётся в тебе, проклятый зверь..!
И дождь –
Серый плащ на плечах – как знак войны!
Страх
Ноет в сердце твоём теперь,
Твой крах –
Ты боишься её потерять…
Враг,
Он твой враг, ты ему не верь,
Пустяк,
Твёрдый шаг всё вернёт назад!
Ты говоришь – тебе нельзя любить,
Ты пытаешься всё забыть,
Но только в сердце это не убить –
Сердце тоже очень хочет жить!
Пройдут времена,
Ты закончишь свой бесконечный бой,
Затихнет война,
Ты сорвёшь серый плащ за своей спиной..!
И не надо обманчивых слов –
Эта ложь вам не делает чести!
Скинув бремя тяжёлых оков,
Вы когда-нибудь будете вместе..!
Голос ведьмы раздался в ночи –
Ты боялась поверить в свой дар…
Он пытался тебя научить,
Но ты думала – это кошмар!
Ну а ты, молодой некромант,
Сам себя утопил в море лжи,
Твоей клеткой стал твой же обман,
И ты сам поломал свою жизнь!
Вы боялись поверить в любовь –
Дети тьмы не умеют любить…
Но по жилам течёт та же кровь,
Как у прочих – и хочется жить!
Сердце пламенно бьётся в груди,
Точно так же, как в многих других..!
Нужно верить, что всё впереди,
Что ваш ветер ещё не утих…
И когда-нибудь в тёплую ночь
Вы усталый поднимите взгляд
И, увидев друг друга
Протянете руки,
Поцелуетесь в губы…
Все сомнения отбросите прочь
И друг к другу вернётесь назад!
Желаю вам счастья..!
Большого человеческого счастья..!
Ты говоришь – тебе нельзя любить,
Ты пытаешься всё забыть,
Но никогда не сможешь ты любовь убить –
Ведь сердце тоже очень хочет жить!
Пройдут времена,
Страх уйдёт, останется любовь,
Отойдя ото сна
Вы друг друга обретёте вновь..!
И не надо самим себе врать –
Это больно и грустно, поверьте!
Ведьма и молодой некромант,
Вы когда-нибудь будете вместе!