картина И.Тоидзе =Молодой Сталин=
предыдущая сцена http://www.proza.ru/2009/12/08/1316
8 марта 1902. 22-45
Камера почти вся погрузилась в сон: многие не умели так долго бодриться – вставать-то привыкли чуть свет. Да ещё за день столько переживаний. Старикан свернулся клубком, прикрывая костяными пальцами голову. Только ухо тревожно торчало. Собеседники уже стали привыкать к его диким вывертам.
-- И скинко вас, чертей, тоды сгамали*?
-- Что, Ваня, он сказал? А, ладно. Словом, человек тридцать сцапали, а нам хоть что. В раж вошли. Весь вечер и пол ночи ходили по домам друг к дружке. Попеть, поплясать, чачи попить. И захотелось всем дело до конца довести. Да не сручно как-то без вожатого. Послали товарищей к товарищам. За Учителем. Чтоб наставил, силы дал. Является Помощник. «Давесь, - говорит, - 32 наших лучших брата в застенки брошены. Схватили, сатрапы, и насмехались: вам здесь не Питер! Не выйдет баламутства!». Ну, мы-то: ага, про Питер! Сейчас прознаем. «А там путиловские, - говорит, - своего добились. Теперь, как сыр в масле катаются – воскресенье не работают, остальные дни – до обеда, а деньга за всё идёт». Но что, спрашивает, вам столицы? Здесь медвежий угол, провинция. Силёнки у народа не те. А мы: чем мы хуже. Хотим жизни нормальной. Ну, коль так, завтра идём на тюрьму. БратОв освобождать. Учитель сказал.
- Вы так рассказываете, Василий, интересно! Я и не знал, в какое дело вступил.
- Вот, сегодня поутру собрались у завода. Все пришли, даже не уволенные. Тысячи четыре, пять. Сила! Жандармы к заборам жмутся, не лезут. Учителя ждём. Приходит. Платок со рта приспустил, чтоб громко говорить, лицо всё оспой посечённое. А глаза, как угли жгут. Влез на возвышение: «Верите мне, братья?» Да! – кричим. «Кровь у всех одна?» Да! «И у Ротшильда!» Да! «Примем ли мученический венец за правое дело?» Да! «Сокрушим Бастилию – оплот самодержавия?» Да!!! Кака-то девка платок даже сорвала: Веди нас в рай!
- Во свояк вас сфаловал, по гнедому!* Я б за тим барином* погодил танцевать*.
- Двинули мы в Батум, на центральную улицу. Флаги. Кто-то дуделки принёс. Весело народу, как от вина. Кричим всякое, песни поём, толкаемся. Мимо гимназии шли – молодняк уроки бросил и к нам.
- Вот и я тоже…
- Окопайся*, ученик хренов… Не мешай дяде шлёпать.*
- Важные господа в пенсне с тротуаров кланяются, слёзы радости смахивают. Барышни в окнах ручками машут, цветы герани прямо из горшков рвут, нам кидают. А потом мы самого Понайота, главного приказчика завода Сидеридиса, с фаэтона стащили и крепко отходили. Да… Покуражились. Душеньку отвели… Пришли к казармам. Тюрьме этой, где мы счас. Новые листки по рукам пошли. Учитель своим чУдным голосом песню затянул, да такую – все обомлели просто. Ученики подхватили, затем и мы. Поём, а по коже мураши и солёное на губах…
- Я тоже пел. «Царь-вампир из тебя тянет жилы! Царь-вампир пьет народную кровь!» А что это за песня?
– «Рабочая марсельеза». О-о, силища! Помнишь, Вань? «Вставай, подымайся, рабочий народ!..»
- Ага!.. Вставай на врагов, брат голодный! Раздайся крик мести народной!
Дальше произошло совершенно непонятное. Уснувшие уже окончательно люди, кто с открытыми, кто с прижмуренными веками, подхватывали припев, который разрастался всё громче, и заполонил всю камеру. Вскоре песню поддержали соседи, а через минуту вся тюрьма гремела, начиная великое гипнотическое сочинение Петра Лаврова снова и снова. И так продолжалось полночи, до полного истощения сил:
Отречемся от старого мира!
Отряхнем его прах с наших ног!
Нам враждебны златые кумиры;
Ненавистен нам царский чертог!
«Изыйди, изыйди, нечистая» - шептал в неистовством ужасе бородатый старец в рваном халате, но, слава богу, его никто не слышал.
______________________________________________________
*Сколько же честных рабочих тогда арестовали?
*фаловать – уговорить, обработать
*по гнедому – хитро
*барин – авторитет
*танцевать - бежать
*окопаться – замолчать
*шлёпать - говорить
продолжение http://www.proza.ru/2009/12/10/1267