Не служба красит солдата,
а солдат службу
Бойко любил армию и себя в ней. Окончив военное музыкальное училище по классу духовых инструментов, он получил широкую "развернутую" грудь, образцовую военную выправку, звание прапорщика и замечательный рокочущий баритон, которым «выпевал» команды и разъяснения уставов рядовым салагам:
-- Р-рота! Стой! Р-равняйсь! Смир-рно! По команде «смирно!» рядовой должен замереть, развернув плечи, и глядя прямо перед собой! Курсант Петров!
-- Я!
-- Подбери грудь! Слишком выпирает.
Рота взрывалась смехом. Переждав, командовал снова:
-- Р-равняйсь! Смир-рно! Вольно! Р-разойдись!
Умел красиво работать с личным составом.
Утром:
-- Р-рота! Подъем! Оправиться, кто-где успеет. Через пять минут строиться на зарядку.
На самоподготовке доставал из кобуры ПМ, выщелкивал обойму:
-- Считаю: раз, два, три,… семь! Столько раз могу выстрелить по врагу. Восьмой патрон мне,(сглатывал комок в горле) чтоб не попасть в плен.
На строевых занятиях:
-- Приветствуя командира, за пять шагов переходите на строевой, за три – вскидываете руку к виску и поворачиваете подбородок в сторону командира. Курсант Солдаткин!
-- Я!
-- Понятно объясняю?
-- Так точно!
Солдаткин -- самый приметный курсант в роте благодаря росту, вернее, его отсутствию. Чуть выше полутора метров, всегда замыкал строй, путаясь в сапогах выше колен и на два размера больше необходимого. Солдаткина вытащили на службу из глухой Рязанской деревушки. Лицо у бойца чисто оттуда же, постоянно смущенно-краснеющее при общении с «начальством», так как последнее в родной деревушке было представлено бригадиром, изредка ветеринаром, и, случалось видеть через дырку в плетне, проезжающего в голубой «Волге» председателя.
В учебке сплошное начальство. Солдаткин так и норовил, снявши пилотку, поклониться по привычной деревенской вежливости. А тут угораздило его во время общего перекура сбегать в казарму, водички попить. Топает он своими сапожищами по плацу, а навстречу, откуда ни возьмись, прапорщик Бойко.
Остановился, потупился курсант Солдаткин, но не прошли даром три недели службы: смирил волнение, сглотнул слюну и направился навстречу прапорщику походкой, напоминающей строевой шаг. Прапорщик Бойко оценил служебное рвение курсанта и, с целью приободрить, сам перешел на «строевой».
Дал же бог выправку! Как он шел! Носок оттянут, правая рука назад до отказа, левая согнута до бляхи. Грудь вперед, плечи развернуты, взгляд лучистый. Картина… от которой Солдаткин пришел в совершенное смущение, но на третьем шаге нашел в себе силы и медленно потянул руку к виску.
Гвардейского роста красавец-прапорщик пружинно в ответ вскинул локоть на уровень плеча,-- и резко вздернул подбородок в сторону Солдаткина. Это было красивее картинки в учебнике по строевой подготовке. Это было великолепное олицетворение воина-красавца, воина-орла, воина-гусара.
Великолепие убило Солдаткина. Полутораметровый боец совсем растерялся: двумя пальцами приподнял и опустил пилотку, поклонился прапорщику, застенчиво просеменил мимо и, пару раз зацепив носками сапог ступеньки, скрылся в дверях казармы.
Прапорщик Бойко, забыв опустить ногу, продолжал плакатно украшать плац. В курилке курсанты кусали себе кулаки, чтобы не заржать во весь голос.
Я ТАК СЛУЖИЛ
Голова ногам покоя не дает
Учился в поварской учебке (ВШП -- военная школа поваров). Каждый день: тактика, строевая, физо, кросс, с полной выкладкой, стрельба раз в неделю. А что делать, если командир Школы поваров -- десантник?
Научил
В учебке замполит сажал нас воскресным днем в клубе на четыре часа и толковал что-то, через слово повторяя: "Что называется", "Как говорится" и "Товарищи рядовые." Уже после первой лекции курсанты развлекались фразой: "Товарищ рядовой, стыд, как говорится, и..., что называется, срам!"
Цитрусовые с секретом
В автороте образовалась грузинская диаспора человек из десяти. Ребята регулярно посылки из дома получали с апельсинами, а тут у парторга идея: "Посылки проверять". Очередную вскрыли, -- никакого криминала: апельсины, они и в Африке апельсины. Гоча, хозяин посылки, с грузинской щедростью угощает:
-- Вазимите дочка. Кушаит.
Пока дочка распробовала, пока начали меры принимать, половина автороты пьяная "в дым". В апельсинах оказалась чача.
Карьерист
Перед Новым годом "накрыл" нас выпивающих замполит. Радость и удовольствие светились на его лице; замполита распирало, он не мог подавить улыбку. А ведь нарушение в части -- пьянка. Плевать ему на всех, он уже представлял, как будет "докладывать." .
Обыкновенный канибализм
Впервые пришлось вскрывать банки с килькой в томате -- семь ящиков по сорок восемь банок. Изрезал руки вдребезги, кровь мешалась с томатным соком и делала подливу более аппетитной. Полторы тысячи «довольствующихся» не моргнув глазом съели ужин,… и многие бегали за добавкой.
Экстремалы
Налили вина в чайник, куража ради; поставили на стол. Ужинали, попивая и хитро на дежурного по части поглядывая. Попались, конечно: мозгов то нет.
Гроза дембелей
В обычные дни «дембеля» команду «подъем» игнорировали, но если дежурил капитан Зеленский, двухметровый гигант с высоким голосом, срывались с кроватей побыстрее «молодых»
-- Дед, что ли? -- пронзительно выкрикивал капитан. – Сейчас вмочу, со смеху покатишься. Пинок для ускорения, подзатыльник для направления. Быстро выведу на правильную дорогу.
Авторитет
Капитан Зеленский -- это мошный торс на длинных ногах и тонкий пронзительный голос. Любили и уважали. Зря не наказывал, не придирался, мог выслушать. Дембеля с уважительным придыханием пересказывали байки о необыкновенной физической силе Зеленского: "Взял Коляна правой за расстегнутый воротничок и аккуратно переставил на два шага. У Коляна ручонки дрожали, когда воротничок застегивал!"
От петли до ефрейтора
Гога К…, едва присягнув Родине, решил продемонстрировать свое отношение к службе. Выглядывая из дверей казармы, прикидывал расстояние до возвращающейся с ужина роты, потом влез в петлю, загодя привязанную к лестнице на второй этаж. Бойцы успели, вытащили и, поняв, что живой, наломали п...ей по самое "досвиданья". Подержали три дня на губе, а потом на два года бессменным дневальным. Гога прижился на тумбочке. Служил образцово и к дембелю получил ефрейтора. Вешаться больше не пробовал.
Воин
Демобилизовался -- хоть картину пиши: брюки расклешены клиньями; погоны, петлицы обтянуты лентой с люрексом. По значкам: классный специалист, спортсмен-универсал, парашютист, отличник всех родов войск, гвардеец. Среди многочисленных побрякушек проглядывала медаль «мать-героиня», но общей картины не портила – только добавляла блеска.
Крамольная мысль
Рядом со столовой соснячок прозрачный. Вышли с другом после обеда покурить-прогуляться. Навстречу солдатик бежит, рукой показывает: прячьтесь, мол, убегайте. Щас! «Деды» Советской Армии на бег перейдут!
Из-за клуба сержант и два воина летят стремглав. Сержант споткнулся, упал, вскочил, крикнул нам что-то и дальше помчался. Приостановились мы.
Бежит лейтенант, фуражку рукой придерживает:
-- Быстро прячьтесь, маршал.
Маршал – это святое. Отошли за угол столовой, наблюдаем. Действительно, маршал Устинов, и свита из генералов и полковников, следом кортеж из машин: «Чайка», «Волги» и полтора десятка УАЗов.
Мыслишка кощунственная мелькнула: «Что за армия, в которой солдаты и офицеры от своего маршала, как черти от ладана бегут?»