Среди пыли, прогнивших перегородок, оклеенных бумажными обоями, дверей с замками на кнопочках, ковролина, постеленного на дубовый паркет 19 века, окон с засовами-задвижками, рам, вековая притертость которых испоганена множественными покрасками без очистки старого слоя, витает дух ностальгии.
Общага в Петродворце, 1991г., ноябрь. Он - математик, она - химик. На столе сковорода жареной картошки, запах неочищенного подсолнечного масла, два огурца нарезаны пластинками и посыпаны крупной солью, хлеба нет - с хлебом в городе временные трудности.
Они спорят по вопросу, когда землю передадут в частную собственность: в следующем году или лет через пять. Спорили на кухне, пока он чистил картошку, а она резала; спорили, глотая слюнки, пока картошка жарилась; спорят сейчас, перемежая яростные аргументы яростными же глотками светло-желтого чуть сладкого чая. Прочитали статью Бунича в "Новом мире" и уже второй час спорят.
Цены уже отпущены и стипендии скоро не хватит на баночку шампуня "Wash and go", которыми заставят пустые полки универмагов. Потом полки быстро заполнятся, но стипендии все равно будет хватать только на хлеб.
Она переучится на бухгалтера. Знание немецкого поможет ей устроиться в инофирму. Через пять лет она - финансовый директор крупной оптовой компании.
Он защитит кандидатскую тоже через пять лет. Будет писать любительскую биографию Александра Башлачева.
Еще через год они родят дочку.
Потом отношения разладятся, будут ссоры, потом они успокоятся, потом снова разойдутся. Она уже директор по экономике большого автомобильного завода, он все никак не вырастет выше доцента. Она решит родить еще ребенка, чтоб все наладилось. Родится мальчик. Пройдет еще восемь лет. Он станет доктором наук и профессором, изредка публикующим в полуандеграундных журналах статьи о Башлачеве.
Потом она узнает, что у него роман с аспиранткой. Будет звонить по подругам, реветь в подушку, скрывать обиду, выскажет, наконец, все мужу, не сдержавшись, с "Я тебя кормила десять лет, а ты!", "Знала бы давно б ушла, нашла бы успешного и нормального!". Будут вещи, уложенные аккуратно в спортивную сумку, дрожащая нижняя губа, сухое "Прощай", дети, вернувшиеся из музыкальной школы и с тренировки, бессонная ночь, вечер с бутылкой на кухне у подруги. "Ленка, ну как же так... Ведь я хотела совсем другого, Ленка!"
А сейчас в общаге спор угаснет, сменившись глубокими поцелуями и торопливым раздеванием, чья-то рука нащупает кнопку магнитофона - спасителя от любопытных соседей и комендантов и
Долго шли зноем и морозами,
Всё снесли и остались вольными...